once; someday; somehow

{15 years} чимин не знает, как реагировать на эти скопления нежности в глазах донсена. чимин говорит: "куки, ты просто не знал настоящей любви, тебе кажется". чонгук сглатывает ком в горле и кивает рвано. "да, хен, наверное". {16 years} чонгук пялится не прекращая, оборону пак чимина ломая постепенно и намеренно. чимин ругается и чонгука называет такими словами, каких тому еще в силу возраста знать не положено. чимин ощущает с каждым разом все явственней - он осыпается крошкой прямо под ноги к чон чонгуку. чимин боится, что его затопчут и даже не поймут, что сделали. {17 years} когда широкая ладонь ложится на плечо и сжимает трепетно, а губы, изогнутые в довольной ухмылке, произносят опостылевшую паку фразу: "пожалуйста, хен", чимину хочется закрыться где-то в каком-нибудь подвале и больше никогда оттуда не высовываться. чимин хмурится и незаметно руку с плеча сбрасывает. он совершенно точно не готов отдавать свое сердце в руки этому ребенку. {18 years} чимин на чонгука попеременно натравляет то тэхена, то джина, лишь бы его самого тот оставил в покое. у чонгука все вокруг поголовно игрушки и сменяют друг друга по несколько раз на дню. чимин твердит себе ежесекундно: "ты не выдержишь, даже не думай". а потом на пороге появляется чонгук и буквально лучится изнутри очередной крайне неодназначной идеей. чимин жмурится и повторяет про себя заезженное "откажись", пока губы складываются в предательское: "хорошо". {19 years} чонгук усиленно качается и растет, набирая мышечную массу и накидывая еще пару сантиметров в росте. чимин определенно упустил момент, когда на донсена стал смотреть, задирая голову. но не смотреть становится практически невозможно: взгляд, будто намагниченный, к чонгуку возвращается перманентно. чон делает телом волну, вскидывает руку вверх и дышит загнанно. а потом он находит взглядом пака и бросает легкое: "потанцуем?". чимин устал сопротивляться и твердить самому себе то, чему он следовать все равно не может, да и не прислушивается вовсе, если совсем честно. улыбка чонгука меняется как-то неожиданно, превращаясь из милой и замотавшейся в нечто, что паком обычно идентифицируется как соблазнение. чимин шипит: "ты не посмеешь", а в ответ получает самодовольное: "но я уже". {20 years} в чонгуке гонора пополам с самоуверенностью хоть отбавляй. кажется, в какой-то момент он решает, что хочет пака себе окончательно и бесповоротно. а чимин вдруг понимает, что больше нет причин, почему извечное и надоевшее им обоим "нет" должно вновь произноситься. чонгук шепчет прямо в губы, что дрожат совершенно не по-взрослому: "сдавайся, хен". чимин не подозревал, что проигрывать так приятно.