Корона павших

Андайн с трудом разлепляет здоровый глаз. В темноте ничего не видно. В голове пусто. Где она находится, не ясно. Ощущения такие, словно кто-то очень сильно огрел её по голове чем-то тяжёлым, выбив из башки все воспоминания о прошедшем дне. Хочется полежать в кровати как можно дольше, словно типичная школьница из какого-нибудь отвратительного фика Альфис, но душа воина настойчиво требует подняться. Дверь с неприветливым скрипом открывается, заставляя воительницу зажмуриться от яркого света, струящегося из проёма. Но глаз привыкает быстро, и воительница замечает очертания такого знакомого скелета. — С добрым утречком! — Слишком радостно говорит Санс. — Посыпайтесь, Ваше Рыбничество. На последнем слове к Андайн мгновенно возвращается ясность воспоминаний. Барьер, прах, корона, скелет… Убийство. Вчера. Было. Убийство. В глазу воительницы предательски начинают сверкать слёзы, что не могло укрыться от внимательных глазниц Санса, сытого по шейные позвонки рёвом тех, кому пришлась нелёгкая доля управления королевством: Меттатон, Альфис, Ториэль… Даже Папайрус пролил скупую слезу, но, в отличии от остальных, вовремя взял себя в руки. Но то, что глава королевской стражи будет так рыдать… Хотя, на самом деле, скелет не находил в этом ничего удивительного. — А… Азгор… Он… Он… — шепчет Андайн. — Давай, поплачь ещё немного, — раздражённо бросает скелет, доставая из кармана бумажную салфетку. — Вчера же было недостаточно. Скелет откидывается на свободный стул, ожидая, пока глава королевской стражи — «сильная, волевая, решительная» — не закончит подносить салфетку к слезливому глазу. Он завидует Андайн — её способности чувствовать, любить, страдать… Погружаться в эмоции полностью, не стесняясь абсолютно никого. Может, это именно та причина, по которой Андайн и Альфис встречались. Две души пара. Спустя пару минут, когда всхлипы затихают окончательно, Санс даёт ей комплект брони, и, убедившись, что она не будет безутешно рыдать ещё полтора часа, выходит из комнаты, закрыв за собой дверь. За девушками подглядывать неприлично, да ему это и не интересно. Ему уже вообще ничего не интересно. На Андайн латы лезут плохо. Не сказать, что до этого дня она их надевала с таким трудом, как сейчас; смазка, облегчающая этот процесс, по каким-то причинам больше не выделяется. Но воительница этого не замечает, с завидным упорством натягивая доспехи на сухую чешую, так что через пятнадцать минут всё уже надето и воительница выходит на свет божий. Скелет удовлетворённо кивает, после чего интересуется, возьмёт ли она что-нибудь с собой. Получив резкий ответ «нет», Санс щёлкает пальцами, мгновенно перенося себя и Андайн в Столицу. «Некоторые вещи не меняются из сброса в сброс» — думает скелет, подмечая слегка поредевшую толпу монстров, идущих в никуда. Казалось, что человек как будто вовсе сюда и не падал, и все ведут обычную серую жизнь. Фроггиты почти беззаботно скачут по улицам, не стесняясь лишний раз оглядываться, один из Сноудрейков разыскивает своего без вести пропавшего сына, Шайрена, судя по очень печальному взгляду, недавно похоронила какого-то дорого ей монстра… Утопия, созданная человеком. Возрадуемся, монстры. — Дама вперёд, — приторно-сладко улыбается он, показушно уступая Андайн путь. — Тем более, королева, — шёпотом добавляет он. Воительница брезгливо морщится, но идёт, попутно оборачиваясь по сторонам в поисках бывшей подруги. Пару раз она замечает монстров её вида, но каждый раз, когда они переводят свой взгляд на неё, она стыдливо отворачивается. Но Санс знает, что среди них нет Альфис, которая наверняка уже отправилась в мир иной. Если Пустоту вообще можно так назвать. А может, ещё и не отправилась, Санс не господь бог, чтобы знать всё, как думают некоторые. Но Андайн сообщать факт, что учёная вряд ли покажется на улицах надоевшего Подземелья, он не стал. Тем более, сама скоро узнает, незачем преподносить «спойлеры», как некоторые это называют. Уже на входе во дворец Андайн несколько раздражённо спрашивает: — Ну и почему ты перенёс нас в начало Нового Дома, а не в сам замок? На что Санс, в своей обычной манере невозмутимо пожав плечами, отвечает: — Хотел прогуляться. Да и тебе свежий воздух не помешает. Смиренный жёстким взглядом воительницы, скелет проходит внутрь, после чего, сделав пригласительный жест, с почтением кланяется, получив очередной недовольный взгляд. Но Андайн всё равно проходит, тем более, выбора у неё и нет. Последний Коридор «парочка» проходит быстро, наверняка из-за того, что Санс молчит, даже белые огоньки в глазах потухают. Сколько «судов» провёл скелет здесь над человеком?.. Десятки, сотни, тысячи раз. Он давно перестал считать. Ещё с того таймлайна, когда человек убил не какого-нибудь абстрактного монстра, а самого скелета с Папайрусом в придачу. В тот раз жертвой человека пала ещё и Андайн, но это уже мелочи. Тогда из «ключевых персонажей» только Альфис осталась жить, но и та вскоре наложила на себя лапы. Как наверняка и сейчас.  — Хэй. — Окликает Санс воительницу, как только Последний Коридор и Вход в Тронный Зал оказываются позади. Та с неохотой останавливается, переводя полный усталости взгляд на попутчика. — Раз уж ваши с Альфис отношения катятся на дно, то… почему бы её не отстранить от должности учёной? Тем более, мне кажется, что она будет абсолютно бесполезна… В воздухе повисает зловещая тишина. Время в Тронном Зале словно останавливается: птицы резко прекращают беззаботное щебетание, ветер стихает, переставая трепать нежные золотые цветы. Но Санс не пугается, нет. Такому как он бояться уже нечего, да и некого. Кроме одного-единственного существа, которое, впрочем, находится за пределами этой реальности. И это — не Андайн. Но она всё равно страшна. Злобно сверкая жёлтым глазом, она призывает копьё (необыкновенно большое по сансовым меркам), замахивается им, желая треснуть скелета по пустому черепу… Но внезапно останавливается в сантиметре от цели, так и не решившись нанести удар, который, фактически, способен не просто его уничтожить, но ещё и пробить довольно крепкий пол. Что на неё нахлынуло? Воспоминания? Сострадание? Это знает лишь господь бог, кое-кто ещё да сама Андайн. Сансу же это знание недоступно. Лишь то, что она, отозвав оружие, злобно бросает: «Да». А большего скелету и не надо. Главное, что желанная должность в скором времени станет свободна. А просить о роли королевского учёного он станет позже. Намного позже. — Благодарю Вас, Ваше Величество, — с почти искренним почтением говорит монстр, усаживая новую королеву на слегка пыльный трон. — Каков Ваш первый приказ? Воительница устало взмахивает рукой, давая скелету понять, что его нынешнее присутствие здесь крайне нежелательно. Он мгновенно всё понимает, посему, наклонив череп, неспешно выходит спиной вперёд из зала, оставляя воительницу наедине с собственными мыслями.

***

Санс очень равнодушно относится к новостям Подземелья. Может, из-за того, что он это всё уже видел и знает, кто «бесследно пропадёт» следующим, и чья память будет «увековечена», до тех пор, пока этот таймлайн не разрушится под ударами ножа безумного ребёнка. Ну, или до следующего сброса, причём в подавляющем числе случаев происходило именно второе и «вечная память» начисто стиралась, пока следующий монстр не станет национальным героем. Затем происходит следующий сброс… И так до бесконечности. Различие лишь в том, кто станет новым королём. Скелету не привыкать. Но вот что действительно оставалось практически неизменным — так это старый добрый бар «Гриллбиз», где круглыми сутками царит атмосфера пьяного веселья и беззаботности, благо местный бармен, в честь которого и названо заведение — добрый малый, который не требует своевременного выплачивания долга. Немудрено, что в Сноудине оно пользуется популярностью. Но сегодня скелет приходит не за выпивкой. У него есть цель поважнее, чем просто «нажраться в дрова». — Народ, — обращается он к монстрам — завсегдатаям бара. — У меня две новости. Они все обращаются в слух, даже сам бармен, которому, кажется, на всех своих клиентов начхать с большой горы, перестает протирать стакан. Убедившись, что все его внимательно слушают, Санс продолжает: — Первая. Помните человека? Того самого, одетого в порванный свитер. Все молча кивают, а откуда-то сзади доносится: — Он моего брата убил! — О! — Восклицает скелет, воодушевлённо указывая пальцем на говорившего. — Значит, не я один держу на них зуб. — Так в чём дело?! — Нетерпеливо рявкает Догго. — Говори! — Да, — Санс театрально прокашливается. — Итак, начнём с главного. Азгор. Мёртв.