Второй пилот

Внимание скользило по огромному иллюминатору, достойному главы Гипериона. Сине-сиреневая планета как на ладони, робкие звёзды и кометы в бесконечной синей дали, освещаемой сотнями ламп на поверхности Гелиоса. Вчетверо выше человеческого роста, широкое окно в космос — стеклянная дверь, единственная преграда, ведущая в ничто. Стоило обернуться, и громадный кабинет, — мини-ангар — набитый памятными безделушками, становился уютным корабликом среди пустующей бездны. Кабинет Джека. Ладонь коснулась жёлтой обивки пафосного кресла с кучей кнопок. Казнить или помиловать, заказать пиццу, разбомбить пол-Пандоры, уволить старого знакомого, выкупить акции Атласа, предать союзника или нарушить сделку — всё это происходило прямо здесь, в этом кресле. «Развалившись с ногами на столешнице, подперев щеку и скучая по собственноручным убийствам врагов», — образы лезли в голову сами собой, населяя кратковременную память множеством сочных картинок. Хотелось так же, как он, устроиться в кресле и… — Спрашиваешь, занимался ли я сексом со своей девушкой прямо в этом кресле? — Оу, нет, мне совершенно не нужно… — Ответ: да! Пальцы отдернулись от столь приятной поверхности. Образы сменили направленность, становясь всё более — Риз ослабил галстук, сглотнув — откровенными. Джек ухмылялся, будучи хозяином положения, хозяином жизни. Мёртвым хозяином. Повернувшись к нему, Риз прочёл это по пустому взгляду и натянутой улыбке. Кто угодно бы понял, что «Эй, теперь всё это наше, Риз» не равно «Это всё твоё» и уж точно не соответствует истинным намерениям Красавчика Джека. А глава его фан-клуба так подавно не дурак. — Каково быть у власти, Риз? Ты можешь делать что захочешь, никто тебя не остановит! Чего молчишь? Теперь ты Биг Босс! — В чём подвох? — испытывая нехорошее предчувствие, Риз косился на чересчур довольное лицо на мониторе. Он уже жалел о своём порыве стать главой Гипериона. — Ни в чём, — удивление у Джека выходило на редкость правдиво. — Ты убил кучу народа, чтобы сесть в это кресло — и сейчас ты… Кстати, почему всё ещё стоишь? Давай, наслаждайся моментом. «Маленький неудачник», — мысленно заканчивает за него Риз и осторожно садится. Что бы было, откажись он загрузить Джека в Гелиос — Риз предпочёл об этом не думать. Потеря кибер-руки стала бы меньшей из проблем. — О да, детка! Чувствуешь? Здесь происходило всё то… Оно самое, понимаешь? Решались судьбы, наращивалась мощь, распространялась власть. Это… — Невероятно, — неожиданно для себя отдаваясь власти момента, почти прошептал Риз. Он внезапно ощутил себя маленьким ребёнком бизнесмена, украдкой забравшимся в папино непомерно огромное кресло. Чувство уюта и какой-то защищённости накрыли со всех сторон: мягкое сиденье, высокие подлокотники и широкая спинка шептали в уши «ты достоин этого, Ризи», «больше никто не будет помыкать тобой», «наконец-то твоё по праву», «даже он признал тебя». И почему-то последнее возымело наибольший эффект. Наверное, признание было тем самым, в чём он так нуждался на протяжении жизни. Куда там кабинету Васкеса или предыдущего «владельца» станции — именно это было скипетром власти, только так наследие одной легенды могло перейти к другой. Взаправду, официально. Теперь Гелиос — его станция, корабль, который утолит все нужды, защитит от любых угроз. Он могущество, которое не снилось никому, несокрушимая единица, бескрайний потенциал, сила. Власть над Пандорой, да что там, над целой галактикой. — Я герой. — О-оу да, ты мой герой, Ризи! За блаженным маревом мечтаний «Биг Босс» Гипериона пропустил большую часть тирады «партнёра». — То есть ты хочешь создать армию «Джеков»? — Гениально, да? Что, если войска Гипериона погибли в битве? Хватаем труп, запихиваем в него эндоскелет — БУМ — ещё один «Джек»! Какой-то мудак тебя опускает? БУМ — «Джекинизирован»! Всего за пару месяцев у Гипериона будет умнейший и красивейший боевой отряд во вселенной. Лихорадочный блеск в глазах Красавчика отрезвил Риза. Он дёрнулся в кресле, ставшим вдруг каким-то чужим. И стены, и даже воздух будто смотрел на него, обращаясь частью враждебной ловушки, показывающейся на глаза, когда для сопротивления слишком поздно. — А самое лучшее — это то… Ризи, парниша… Ты будешь моим первым преемником! Как тебе? Он забормотал о неизбежности жертв, спятивший ИИ прекрасно понимал, на что обрёк «преемника». А тот не собирался расставаться с жизнью. — Ты не можешь этого сделать! — С чего вдруг «не могу»? Конечно могу и сделаю. Не волнуйся, дорогуша, этот процесс тебя убьёт, так что не придётся страдать, как какому-нибудь зомби или того хуже. Риз похолодел. Ноги не подгибались, но твёрдость духа давала слабину, грозясь скатиться в безысходность. Почти Искатель Хранилища, свеженазначенный Глава Гипериона и в целом отчаянный парень готовился к своему триумфу не один год. Но намекни ему тогда хоть словом, хоть жестом ткни в плакат, кто именно станет последней помехой… Риз бы заперся в медотсеке и усиливал защиту импланта до тех пор, пока сам себе не понаставил блоков. И ни одного подозрительного чипа в слот, ясен скаг. От обиды за себя Риз закусил губу. — Да что, чёрт возьми, с тобой такое? И откуда снова на лице-маске такое удивление, неужто ежедневные тренировки? — Ох… чувствуется маленькая неблагодарность, Ризи. Я сделал тебя президентом, — «Издеваешься, Джек?» — И это после того, как мы перебили лагерь бандитов? Серьёзно? Вышагивающий вдоль монитора Риз, не желающий бездействовать, встал как вкопанный. «Это у тебя надо спросить, партнёр шуггуратов», — свирепо подумал он. — Если честно, это твоё кидалово после того, как мы хорошенько оторвались — ну… это не круто. Вот тут терпение списанного со счетов «Биг Босса» кончилось. Фанат глубоко внутри Риза заныл, а сам он зло взглянул в голографические глаза кумира и бросил: — Даже не знаю, что такого я видел в тебе… ты чокнутый, — слова должны были ударить того прямо по яйцам — как думал Риз, — однако Джек лишь усмехнулся. — Оу, ты же боготворил меня, парень? — «и даже сейчас продолжаешь, неудачник», — говорил Красавчик Джек всем своим видом. Удар срикошетил по Ризу. — Что случилось? Ты же поначалу всё правильно делал. А знаешь, что? Будучи в курсе твоих чувств, я без проблем с тобой разделаюсь. «Чувств». Вот уж точно. Выносить этой чужой усмешки гиперионец больше не мог. Как сказать, что он хотел Джека на своей стороне, чтобы не выглядеть вконец жалким? Как попросить его вернуться домой к Ризу в голову? Сделать, как прежде, долбанным «воображаемым другом», не мудаком (хотя все знают, кем был и кто есть Красавчик Джек), обратить время вспять, чтобы самым страшным проступком было утаивание информации, а не высвобождение галактической угрозы буквально собственными руками. Пальцы нащупали и схватили последний апгрейд Гортис. Как бы то ни было, нужно уходить. — Я беру маячок и сваливаю отсюда, — нужно сделать это гордо. Или в принципе сделать. И вот, наконец-то Риз его разозлил. Полдела за плечами — увещеваний опальный президент уже не слышал. — Увидимся, малыш, — он его сделал. Да, Красавчика Джека сделали, и не кто-нибудь, а Риз лично. Он надеялся, что этот день впишут в историю, правда не так, как того хотел лживый ублюдок. Сожаления прочь, теперь здесь лишь один герой. И это не Джек. Финальный прыжок в люк довершить «герою» не дали. Даже будучи мёртвым, кумир всея Гелиоса терпеть не мог проигрывать. *** Молчание. Абсолютная тишина, хотя нет — ложь, перегоревшая проводка всё-таки искрит где-то справа. В наполовину чёткой, наполовину размытой кабине душно, поломка дымит, ремни давят на грудь. Небольшого просветления достаточно, чтобы понять, где он и что произошло. Ещё немного твёрдости характера — чтобы освободиться от давящих пут безопасности, со второй-третьей попытки выбить стекло, сказать себе «я дома». Да, Риз, вот что сотворил со своим домом. Несколько нетвёрдых шагов в руины, в ещё одну Свалку между Ризом-уже-почти-героем-прошлым и Ризом-нынешним. Совсем не героем. — Ар-р-ргх! У меня почти получилось… — звучит откуда-то из подсознания. Или же из развалин станции. Тебе ведь всё равно, Риз, хватит делать такое пришибленное лицо. — Джек… Тяжесть ответственности заставила сжать зубы. Но пришибленный вид никуда не делся, казалось, тот факт, что ещё не всё кончено, вводил его в состояние аффекта — таблички «Финиш» на краю его собственной эмоциональной «Свалки». Или без кавычек. Или он наконец-то до неё не дойдёт. «Пожалуйста, пусть это кончится. Можно мне просто… домой?» Конечно, можно, Риз. Ты ведь уже дома. «Джек… Джек…» — взгляд побитой собаки, ищущий нору поуютнее, натыкается на плакат с гиперионской легендой. Рациональность мышления не слушается. Риз дохрамывает до баннера, как робот повторяет позу. — Ч-чёрт подери… Бессмысленно бегать от правды. Пусть уж стеганёт по морде, заставив взвизгнуть и трусливо поджать хвост. Тогда этот «плакатный» Джек станет его отправной точкой. «Стартом». Риз качает головой и шагает за поворот, навстречу давнему хламу — мелким проблемам вроде низкой самооценки, комплекса ненужности — их Риз таскал с собой без малого десять лет. И как же ему теперь на всё это наплевать. Даже страшно, каким крутым он стал. Брызг битого стекла, грохот мусора над головой — путь к «Финишу» не был короток или прост, но у Риза не возникало сомнений, что где-то там его ждут. Причём не просто главный босс локации «Свалка ошибок всей жизни Риза», а вполне себе определённая угроза, старая и почему-то приятная. Успокаивающая своей непобедимостью. Разбитая машина Васкеса — ещё один экспонат, начало рокового перелома. — Чёрный шёл ей больше. Пытаешься храбриться, Ризи, но растущий трепет в груди не унять. Следующей была литая голова Того-самого-Засранца. Громадный памятник, поставленный ещё при жизни. Причина перелома. Разваливающаяся, грозящая похоронить под собой опухоль, каждым маленьким кусочком медленно убивающая разум, даже если Риз в десятке шагов от обвала. Ему не вынуть осколки, впившиеся изнутри. — Ч-чёрт подери… — шумит помехами, вторя недавнюю фразу самого Риза, голос Джека. На битом экране возникает знакомое лицо. Тон невозмутимый, почти бодрый, ИИ давно вне тела своей «марионетки», но той всё равно больно на это смотреть. — Знаешь, а я правда любил эту к-к-космическую станцию. Джек слабо улыбается. Риз подходит ближе, не веря своим глазам. Но отчего-то ощущая удовлетворение, как если бы они были старыми врагами в чёрно-белой киноленте про Дикий Запад. Главный герой одолевает и смертельно ранит противника после долгой, очень долгой борьбы в течение всего фильма, и теперь они оба могут по-человечески поговорить. Клишированная исповедь. — Не думаю, что страховка покроет это. Взгляд становится совсем больным, отчаянным. Униженным, хотя, казалось, дальше уже некуда. — Ох, Риз, ты настоящий мудак, — вдруг портит начало «исповеди» Главный злодей. — Взгляни, что ты натворил. Я создал это место собственными руками… И парой сотен дешёвых рабочих. Джек мог потерять всё, но только не свой особо пахнущий юморок. Риз мысленно поколебался между пожеланием тому сдохнуть и хладнокровным молчанием, а вслух промямлил: — Ты всё ещё жив? — Жив? Ха. Я бы… Я бы не стал так это называть, парень. Горжусь тобой, мальчик. Ты не остановился ни перед чем, чтобы убить меня. «Убеждаешь ты паршиво… И врёшь паршиво», — не находя себе места и всё больше злясь, обошёл бетонную плиту Риз. — Это та часть, где ты втираешь мне, что «мы не такие уж и разные, ты и я», — констатировал он. — О Боже, нет! Ты на порядок лучше в убийстве людей, чем я! Сколько людей было на Гелиосе, как думаешь? — доза яда, несмотря ни на что, была впрыснута в рану и смешалась с кровью, разнося по венам угрызения совести. — Сколько своих коллег ты выбросил в космос, чтобы избавиться от меня, а? — Другого выхода не было… — жалкие оправдания в глазах голограммы, даже Риз это понимал. — Оки-доки. Продолжай себя утешать, — догадка оказалась верна. — Что угодно, чтобы спать спокойно, да? Голос Джека стал размеренным, даже каким-то тёплым. — Все думают, что они герои собственной истории. Я должен был это предвидеть… Как только попал в эту дыру с привкусом начос, называемую планетой, я был предан всеми, на кого мог положиться. Моим начальником. Моей девушкой. Чёрт… Моей долбанной дочерью. Может, я заслужил это. Дорога в ад вымощена благими намерениями, верно? — Твоя дочь предала тебя? Джек с присвистом выдохнул, зная, что играть в секреты уже довольно поздно, да и невелика тайна. — У неё не было выбора, — без эмоций произнёс он. — После того, как она убила свою мать… она не могла контролировать свои силы, — правда порциями выливалась наружу, как кровь из старой раны, перемешанной с гноем. — Скрывал её годами. Вторая жена узнала о ней, бросила. Однажды кучка Искателей Хранилища помогла ей предать меня… и она убила себя. Риз не знал, что сказать. Никакие слова утешения не помогут оцифрованной личности, да и не то было место или время. Сам Риз, да и Джек — ситуация не выглядела нормальной. — Я только что узнал… снова узнал… это было в базе данных Гелиоса, и… можно было обойтись без этой части. Главный злодей не был картонной напастью без мотива и прошлого. У него было всё, и он всё потерял. Ну и кто теперь тут неудачник. — Оглядись-ка внимательней, Риз. Именно так выглядит успех, — Красавчик Джек, казалось, больше не заботился о том, что говорит, — Ты поймёшь… после того, как начнёшь измерять масштабы разрушений. Ты должен разбить всё на кусочки, а затем построить снова. Это твой первый шаг. Единственный путь. Бархатистый, завораживающий голос не мог быть испорчен догорающими динамиками. Риз впитывал каждое слово, произнесённое с неохотой, сожалением и горечью: — Увидишь. И так много всего, что нужно сломать, чтобы затем ты мог построить заново. — Нет, найду другой способ сделать это, — вопреки обещанию измениться, столько самообмана за день Риз давно не выдавал. — Я не собираюсь идти по твоим… Сзади раздался скрип, а затем что-то впилось Ризу в порт. "Нет, нет-нет-нет, только не это", - в страхе он попытался выдернуть кабель, со смесью нежелания и предательской надежды расшатывая, а затем выдирая, пересилив эмоции, передатчик. Но было слишком поздно. Смех Джека пропал с экрана, а это значило только одно: — Думаешь, что можешь избавиться от меня, мелкий засранец?! — голограмма схватила себя за шею, заставляя кибер-руку сдавить горло хозяина. — Ты готов сделать это, Риз? — Ты… убив меня, — Риз, задыхаясь, умудрился привстать, отходя на несколько шагов. Он так и не понял, что это бесполезно, — убьёшь и… себя. — Да-а, — в гневе Джек был безумней самого себя, он превзошёл точку невозврата любого психа, наслаждаясь убийством и самоубийством в одном мучительном движении руки. — И на эту жертву я готов пойти. Жизнь покидала тело Риза, перед глазами мелькали пятна, вернее, перед одним глазом, второй с равнодушием машины передавал последние минуты жизни ИИ величайшего ублюдка галактики. — Так! Так выглядят обязательства, ты, мелкий мошенник, — Риз едва увернулся, насаживая на штырь не лёгкое, а взбунтовавшуюся руку. Джек же самозабвенно упивался его страданиями. — Да, это лидерство. Вот, что значит быть чёртовым героем. Чего в тебе нет от слова совсем. Глаза Риза закатились, всё, вот теперь уже точно «финиш». За одно мгновение промелькнули все самые позорные моменты его жизни. Все мелочи, дрязги, редкие победы и тонна дерьма, перманентно выливающаяся на голову, будь он внутри станции, в космосе, на Пандоре. Ведь всё могло бы быть иначе, но не с самого начала жизни, это бы сделало Риза не им самим, а каким-нибудь Васкесом, чего парень не хотел совсем. Ему нужен был только Джек. Теперь, да, он это знает. Каким тот мог бы быть, если бы того хотел. Риз вдруг понял, что нужно делать, что ему остаётся делать, чтобы добиться желаемого. План был убийственным, и побывавшего одной ногой в могиле героя это устраивало. Хотя, как сказал Джек, героического в нём не было и капли. Тем хуже для него. Без пяти минут труп сорвал с плеча первую пластину. За ней последовали крепления, гидравлические мышцы, провода, датчиками-нервами уходящие прямо в тело — были выдраны с мясом, ошмётками волокон и крови разлетаясь по хламу, полу, повисая на омертвевшей руке. — Поздравляю, малыш, — прошипел ему, нависая всем широкоплечим остовом, Джек. — Ты пережил ещё один день. Но что насчёт завтра? Или послезавтра? — ненависть в его глазах, в голосе, заставляла израненного Риза сжиматься и пытаться стать меньше. Кумир плотно и жёстко приник к нему, и от смерти парнишку спасала лишь его бестелесность. Возможно, голограмма не была бы так сильна, придавай ей Риз меньше значения, но он не мог. Это было немыслимо для него, он всегда считал и будет считать Красавчика Джека равным себе, живым, потому что сам наполовину ИИ — добровольный киборг, «железный мальчик». И он соглашался с этим прозвищем не из-за того, что без единого сожаления оторвал себе конечность, нет. — Потому что я никуда не исчезну. Пока вся эта кибернетика будет в тебе… я буду там, буду ждать своего шанса добраться до тебя. Игры в прошлом, Ризи. А из-за того, что сейчас он сжимал в оставшейся руке осколок стекла, хладнокровно выжидая. — Мне нужно только время! Однажды, когда ты забудешь обо мне, я захвачу твоё тело и сдеру с тебя кожу твоими собственными руками. Из-за того, что флегматично слушал угрозы расправы, поднося к порту заветное орудие казни. — Может, пока ты будешь спать… расслабляться, срать, или, может, разыграю длинную партию и посмотрю, как ты дряхлеешь с возрастом… В любом случае, я увижу твою смерть. Из-за того, что принялся вырезать порт из гнезда, выковыривая электронику из собственных мозгов на живую. Едва только Джек закончил тираду, всё-таки, обязательно было дослушать. — Погоди-погоди-погоди-погоди… П-постой, ты что делаешь? Что… Риз, что за херь ты творишь? Ещё немного сборов с силами, двумя пальцами подцепить края и дёрнуть, заливая кровью штаны и руку. — Нет-нет, прошу, пожалуйста! Пожалуйста, не делай этого! Оказывается, Красавчик Джек умел умолять. Правда выходило у него всё так же хреново. — Нет, Риз! Ты… ты не знаешь, каково это! Дрожащие пальцы подносили стекло к глазному яблоку. «Прости, Джек», — с хрустом расшатывался ЭХО-зрачок, кровью заливая стекло, стекающей по белку. — Пожалуйста… Эй! ЭЙ! Я на коленях, — как не вязалось это унижение с тем, что Риз видел до этого. Теперь он был над Джеком. — Пожалуйста, не отправляй, не возвращай меня туда. Там не так, как они говорят! Провод, ведущий прямо в мозг — последняя связь, вытащить из себя, наматывая на пальцы, красные от внутренних жидкостей, провода, тянущиеся неимоверно долго, будто тупым сверлом раздалбывая глазницу изнутри. — Там пустота… абсолютная пустота. Не делай этого. — Прости меня, Джек, — смолчать и в этот раз было выше его сил. Горящий разум человека, трещащий искрами имплант, будто делящая на ноль машина — Риз кричал, вырывая свой глаз из черепа, вырывая Джека из своей жизни. — Это конец. Последним, что победитель видел, было лицо кумира, проходящее сквозь его собственное. Ризу хотелось дотронуться до себя, будто там могли остаться следы, но он не стал. Бесполезно. Он взглянул на ЭХО-глаз в своей руке, чип не пострадал к его счастью. План сработал. Теряя сознание, Риз напоследок увидел в небе столб света.