Все наоборот или Тайны раскрываются!

Спустя неделю, или около того, Слизерин потерял довольно большое количество баллов, как и Гриффиндор. Когда ребята пошли спрашивать у Снейпа, что случилось, то узнали о том, что квиддичные команды львов и змеек подрались на поле из-за того, кто именно будет заниматься утром. Слизерину пришлось уступить, но в отместку они попросили новые метлы у Попечительского совета, основывая свою просьбу тем, что их метлы никуда не годятся и безопасности не гарантируют. Тогда Попечительский совет решил провести соревнование факультетов, победитель которого и получит новенькие Нимбусы. Драко хотел было попробовать пройти “кастинг” на ловца, но Гермиона быстро вправила ему мозги, заставив почувствовать то, что чувствует каждый игрок в квиддич, на занятии. Драко пришлось укладывать на диван в Убежище, чтобы тот пришел в себя после изнурительной тренировки. После этого ребята еще больше налегли на физическую подготовку, желая укрепить не только дух, но еще и тело. Также Гарри умудрился нарваться на отработку у Локхарта. Когда Драко поинтересовался, почему он её получил, Гарри вдруг взорвался тирадой: — Этот Локхарт испытывает ко мне огромное презрение, Драко! И я его чувствую. Даже магия Локхарта меня презирает! Понимаешь? Он завидует, ужасно, невозможно завидует мне из-за того, чего я даже не помню! Ну, в общем, я взорвался и нахамил ему, — под конец тирады Гарри уже всхлипывал. Драко сел рядом с другом и участливо обнял его за плечи. — Ну, хочешь, к Снейпу пойдем и пожалуемся на него? Что это за отработки такие — подписывать автографы для фанаток! Это мерзко. — Нет, пожалуй, разок схожу, — грустно вздохнул Гарри. — А потом уже буду жаловаться Северусу. Так дело не пойдет — этот Локхарт абсолютный придурок! Драко рассмеялся и начал щекотать Гарри. Тот брыкался, задыхаясь от смеха и пытался пощекотать Драко в ответ. Гермиона с Невиллом, которые зашли в Убежище, были очень удивлены, застав парней, которые валялись на полу и тяжело дышали. Послеобеденное воскресенье пролетело как одна секунда, и вдруг неожиданно наступило без пяти восемь. Гарри тащился по коридору второго этажа к кабинету Локхарта. Он сжал зубы и постучал. Дверь тут же распахнулась. Локхарт широко ему улыбнулся. - А вот и наш шалопай! – сказал он. – Заходи, Гарри, заходи. Сверкая в свете множества свечей, на стенах висели бесчисленные фотографии Локхарта в рамках. На некоторых из них он даже расписался. Ещё одна большая стопка лежала на столе. — Ты можешь писать адреса на конвертах! — сказал Локхарт Гарри таким тоном, будто это была огромная честь. — Первое — для Глэдис Гаджон, храни её Мерлин… большая моя поклонница. Минуты ползли на улиточном ходу. Гарри пропускал голос Локхарта мимо ушей, лишь то и дело говоря «Ммм», «Точно» и «Ага». Время от времени он обращал внимание на фразы «Слава — изменчивый друг, Гарри» или «Знаменитость — это её поступки, помни это». Свечи постепенно сгорали, отчего огоньки танцевали на множестве лиц Локхарта, которые наблюдали за ним. Гарри водил ноющей рукой по тому, что по ощущениям, было тысячным конвертом, подписывая адрес Вероники Сметли. Уже должно подойти время, чтобы уйти, думал Гарри, пожалуйста, пусть подойдёт время… А затем он что-то услышал… что-то отличное от шипения догорающих свечей и верещания Локхарта по поводу его фанатов. Это был голос, голос, который пробирал до мозга костей, от которого захватывало дух, словно от ледяного яда. Кто-то говорил на серпентарго. — Иди… иди ко мне… поз-с-с-своль мне раз-с-сорвать тебя… поз-с-своль мне раз-с-содрать тебя на кус-с-ски… поз-с-своль мне убить тебя… Гарри подскочил, и на адресе Вероники Сметли появилась большая лиловая клякса. — Что? — громко сказал он. Голос, говорящий такие ужасы, да еще и на серпентарго… Неужели это Темный Лорд? — Сам знаю! — сказал Локхарт, который не заметил того, с какой интонацией Гарри вскрикнул. — Шесть месяцев на вершине списка бестселлеров! Побила все рекорды! — Нет, — взбудоражено сказал Гарри. — Это голос! Шипение! Вы его не слышите? — Прости, — растерянно сказал Локхарт. — Какой голос? Какое шипение? — Не важно, сэр, простите, — помотал головой Поттер. Локхарт удивлённо взглянул на Гарри. — О чём ты говоришь, Гарри? Возможно, ты слегка подустал? Боже мой… только посмотри на время! Мы просидели тут почти четыре часа! Кто бы мог подумать… время быстро пролетело, правда? Гарри ничего не ответил. Он напряг слух, чтобы снова услышать тот голос, но теперь ничего не было слышно, кроме речи Локхарта о том, что больше он не должен рассчитывать на такие почести, если снова заработает наказание. Гарри ушёл с гудящей головой. Было уже так поздно, что в гостиной Слизерина почти никого не было. Гарри отправился прямо в спальню. Драко, как и Невилл, еще не ложились, читая книги. — Как дела у Локхарта? Стараясь говорить тихо, Гарри рассказал о том, что он слышал. — Значит, серпентарго и жуткие угрозы, да? — задумчиво проговорил Драко. Гарри кивнул. — Не понимаю. Получается, что по школе либо ползает змея, либо Волдеморт гуляет? — Сам сразу о нем подумал, - сказал Гарри, ложась в кровать и смотря на драпировку. — Я тоже этого не понимаю. — Завтра поговорим с Гермионой, хорошо? Может, она что-нибудь придумает. — Хорошо, — проговорил Гарри, вставая и беря вещи для душа. — Спокойной ночи, ребят. — Добрых снов и заранее с легким паром, Гарри, — зевнул Невилл, откладывая книгу в сторону и накрываясь с головой. Драко махнул рукой, мол, дождусь тебя, и опять уткнулся в трактат по алхимии, который ему дал Снейп за отличную учебу летом. Хотя, на самом деле, он дал его Гарри, но ребята решили обмениваться книгами по мере их прочтения. Но увы, когда Гарри вернулся из душа, Драко уже сладко посапывал, не погасив лампу и не укрывшись одеялом. Гарри вздохнул и взял в руки палочку. Приподняв Драко левитацией, он расправил кровать и уложил Драко на неё, укрывая одеялом и пледом — ночи в Хоге были очень холодные, особенно в подземельях. Затушив лампу, Поттер залез в кровать и тут же уснул. К сожалению, Гермиона не смогла придумать ничего другого, кроме как тех же предложений, которые сделали Драко и Гарри, лишь отметив то, что если бы по школе гулял Волдеморт, то Гарри непременно почувствовал бы его. Тут Поттеру пришлось согласиться, когда он слышал голос неизвестного, шрам у него не болел и не было чувства присутствия темной магии.

***

Матч, на кону которого стояли метлы, выиграл Слизерин, заслуженно получив новенькие Нимбусы и похвалу от Попечительского Совета, чем вызвал у Гриффиндора жуткую зависть и злобу. На что Слизерин ответил тем, что матч-то они выиграли на таких же чистометах, как и у гриферов, так что пусть не рычат, а тренируются больше. Вскоре наступил День Рождения Гермионы, который ребята, сразу после уроков, отметили в Убежище, попросив эльфов испечь им торт и позвав Снейпа. Ребята подарили Гермионе кольцо, которое являлось детектором ядов и серьги, пусть и простые серебряные гвоздики с изумрудиками, просто как украшение. Северус же вручил Гермионе огромный трактат о скрытых силах, имеющих отношение к духам, который должен был помочь Гермионе в тренировках с её даром. Ребятам едва удалось оторвать Гермиону от него и заставить съесть торт, а также задуть свечи. Незаметно пролетел сентябрь, полный забот о том, чтобы вырваться на первое место по баллам факультета, а также поднатореть в новых заклинаниях, которые ребята пытались использовать без палочки. Их прогресс очень радовал Снейпа, который без устали повторял о том, что пока в их головах все еще живет понятие «чудо» — им будет куда как легче овладеть такой магией. Октябрь в Хогвартсе был противный: постоянные, непрекращающиеся дожди истощали запасы Бодроперцового зелья со скоростью новенькой гоночной метлы — Снейп даже попросил всех четверых ребят помочь с его пополнением. Все студенты, не успевая поправиться, заболевали вновь, на уроки ходила едва ли половина курса. Гермиона была единственной, кого простуда пока не подкосила, но на то она и дочь врачей, пусть и стоматологов, иммунитет у Гермионы был замечательный. Гарри еще тоже как-то держался – все же вырос он в Литтл-Уиннинге, очень влажном и прохладном даже летом городке. Драко же расклеился окончательно — Гермиона даже дала ему шарф, который ей в прошлом году подарил Снейп, чтобы Драко хоть как-то мог согреться. Невилл тоже приболел, но он, как и Гарри с Гермионой, был довольно крепким ребенком. Также с простудой свалилась бедная Джинни, которая с середины сентября начала бледнеть и часто падать в обмороки. Мадам Помфри говорила, что это все акклиматизация и скоро должно пройти. Колин очень переживал за подругу, не отходя от нее ни на шаг и таская с собой маггловскую грелку, которую давал Джиневре, когда у той опять начинался озноб. Девушка стала очень молчалива, но по-прежнему с обожанием смотрела на Гермиону и Гарри, часто усаживаясь под бок к девушке во время их совместных перекусов, и молча обнимая Гермиону. Та не была против — девочка казалась очень одинокой, несмотря на то, что вместе с Джинни на Гриффиндоре училось еще четверо Уизли. Неожиданно наступил Хеллоуин. Ребята решили посетить праздник, а затем взять Джинни и Колина и показать им, наконец, Убежище. За два месяца общения и Джиневра, и Криви показали себя с хорошей стороны, не болтая о том, о чем им рассказывала Гермиона, не ругаясь, да и учились они славно — оценок ниже выше ожидаемого Гермиона у ребят не видела. Итак, наступил Хеллоуин. — О, смотрите, совы со сладким! — воскликнул кто-то с Пуффендуя. И правда — в зал влетело около двух сотен сов, которые торопились отдать подарки и сладости своим получателям. Гарри получил от кузена письмо с отчетом о том, как он провел первые два месяца на втором году обучения, а также кучу самодельных сладостей из дома, с подписью, в которой было сказано, что это сделали тётя Нарцисса и тётя Петуния. Гарри улыбнулся и посмотрел на Драко — тот держал в руках точь-в-точь такую же коробочку со сладостями. — Попробуем, что испекла мама Драко! — проговорила Гермиона, хватая шоколадную летучую мышь. Сладости были обычные, маггловские, но при этом очень и очень искусно сделанные. — Ммм! Шоколад прямо-таки тает во рту! Это восхитительно, Драко! Напиши своей маме… Хотя нет, я сама ей напишу и попрошу научить меня готовить такую же вкуснятину! И твоей маме, то есть тёте, тоже напишу, Гарри! И берите меня хоть на все зимние каникулы — я обязана научиться этому волшебству! Гарри и Драко рассмеялись и кивнули. Когда с ужином было покончено, вся компания двинулась к Гриффиндорскому столу, чтобы пригласить Джиневру и Колина прогуляться. Но как только ребята подошли к столу львят, оттуда тут же поднялся Рональд собственной ржавой персоной. — Что вам надо от моей сестры, Слизерин? — Ну, — Гермиона нейтрально улыбнулась. — Мы подружились, если ты в такое веришь. — Даже если и верю… Хотите, чтобы и Джин перевелась на Слизерин? Чтобы отвернулась от нас? — Нет, Рон, что ты, — подняла руки Гермиона. — Это её личный выбор, и она выбрала Гриффиндор и вас, видишь? Девушка указала на Джинни, которая впервые за долгое время улыбалась, слушая шутки её братьев. — Мы просто хотим немного поболтать с ней и пройтись по Хогу. Недалеко, честное слово, — как можно мягче проговорила Гермиона, махнув рукой Джинни и Колину. Те, распрощавшись с друзьями, кинулись к ребятам. Джинни сразу же повисла на Гермионе. — Рон, я надеюсь, ты не обижаешь Герми? — проговорила юная Уизли, держа Гермиону за руку. — Нет, сестра, что ты, — вздохнул Рон. — Ладно, гуляйте, но чтоб она до отбоя вернулась обратно! — Так точно, сэр! — шутливо ответила Гермиона. — Ну что, прогуляемся, ребята? Колин и Джинни с готовностью закивали. Ребята повели первокурсников в Убежище. — Помните, вы говорили, что близнецы думают, что у нас есть наш штаб? — загадочным голосом проговорил Драко, беря за руку Колина. — Добро пожаловать в наше Убежище, ребята! — Ого! — восторженно попискивали первокурсники, когда вошли внутрь. Они молниеносно пробежали и исследовали все, что было можно, а затем плюхнулись на диван, сверкая счастливыми улыбками. — Это восхитительно! — Да уж, мы здорово постарались, пока искали такой класс, просили кое-кого расширить его, трансфигурировать мебель, — довольно перечислял Невилл фронт работ. — А еще мы натаскали сюда кучу чая и принесли сегодняшние сладости, — проворковала Гермиона, с любовью расставляя кружки и заваривая огромный чайник, который она как раз приобрела для гостей, коли таковые найдутся. Ребята весело пили чай, обсуждали истории из прошлого года. Гарри рассказал о том, как пытался безуспешно переубедить Дамблдора в том, что Петуния любит его и не морит голодом, не истязает и почти не ругает. Джинни весело смеялась, вторя ему рассказами о том, как они с близнецами все лето пытались выгнать из сада гномов, которые роют норы, прямо как кроты и этим сильно раздражают её маму, Молли. В общем и целом, вечер получился очень даже веселым. Но всему приходит конец — так и ребятам настало время провожать первокурсников в башню Гриффиндора, ведь до отбоя осталось едва ли пятнадцать минут. Они дали ребятам разрешение проходить в Убежище, когда им захочется, но приводить кого-либо запретили. — Спасибо за чудесный вечер, ребята, — проговорила сонная Джинни, не привыкшая к таким посиделкам. — И за доверие тоже спасибо. — Да брось, Джин, — махнула рукой Гермиона. — Вот если вы согласитесь тренироваться с нами… Тогда это будут замечательные дни и вечера, уверяю! Ладно, топайте, вон уже портрет видно. — Добрых снов, львята, — по-доброму усмехаясь проговорил Драко. — Давайте, дуйте в свой львятник, а то Рон опять попытается сломать мне нос. — Я ему его сама-а-а-а, — душераздирающе зевнула Джинни, — сломаю, вот. Добрых снов. Джиневра взяла за руку сонно хлопающего глазами Колина и потащила к портрету. Слизеринцы же отправились в сторону подземелий. Проходя по второму этажу, Поттер почувствовал, что что-то сейчас произойдет. Нехорошее предчувствие, от которого даже ладони вспотели. — Будьте аккуратнее, у меня очень плохое предчувствие, — тихо проговорил юный эмпат. И тут Гарри услышал это. — … раз-с-сорвать… раз-с-содрать… убить… Это был тот же голос, тот же ледяной, убийственный голос, который он слышал в кабинете Локхарта. Он застыл на месте, вцепился в каменную стену, изо всех сил вслушиваясь, оглядываясь, всматриваясь в оба конца туманного прохода. — Опять тот голос! — отчаянно проговорил Гарри, пытаясь понять, куда тот движется. — … так голоден… так долго… — шипел голос. — … убить… время убить… Голос становился слабее. Гарри был уверен, что он отдаляется… движется вверх. Его охватила смесь страха и волнения, он взглянул на тёмный потолок; как оно может двигаться вверх? — Оно собирается кого-то убить! — крикнул Гарри, и не глядя на изумленные лица друзей, побежал наверх, прыгая через две ступеньки, пытаясь прислушиваться сквозь шум собственных шагов. Гарри обежал весь второй этаж, ребята пыхтели сзади, но он не останавливался, пока они не повернули за угол в последний заброшенный проход. — Гарри, где он? — спросил Невилл, утирая с лица пот. Но внезапно Гермиона ахнула, указав вдоль коридора. — Смотрите! На стене впереди что-то блестело. Они медленно подошли, вглядываясь в темноту. Гигантскими буквами в простенке между двумя окнами были написаны слова, они мерцали при свете, отбрасываемом пылающими факелами. ТАЙНАЯ КОМНАТА ОТКРЫТА. ВРАГИ НАСЛЕДНИКА, БЕРЕГИТЕСЬ. — Что это за штука… висит внизу? — спросил Невилл с лёгкой дрожью в голосе. Когда они подошли поближе, Гарри едва не поскользнулся — на полу была большая лужа воды. Невилл и Драко подхватили его и потихоньку подобрались к надписи, всматриваясь в тёмную тень под ней. Все трое одновременно поняли, что это такое, и с плеском отпрыгнули. Миссис Норрис — кошка смотрителя — свисала на хвосте с факельного рожка. Она была твёрдая, как доска, глаза её были широко открыты и пялились вперёд. Несколько секунд они не двигались. Затем Драко сказал: — Давайте отсюда убираться. — Может, нам помочь… — неловко начал Гарри. — Поверь мне, — сказал Драко, — лучше, чтобы нас тут не обнаружили. Но было слишком поздно. Шум, походивший на болтовню, все нарастал. В следующий момент в коридор ввалилась кучка из десяти-двенадцати старшекурсников с разных факультетов, которые, видимо, праздновали Хеллоуин в своей, дружеской, компании. Болтовня, суета, шум внезапно стихли, когда те, кто шёл впереди, заметили висящую кошку. Гарри, Драко, Невилл и Гермиона стояли одни в середине коридора, когда молчание нависло над старшекурсниками. В этот момент кто-то крикнул, разрывая тишину: — Враги наследника, берегитесь! Вы следующие, грязнокровки! Это был какой-то старшекурсник со Слизерина, чьи родители были преданными поклонниками Лорда.