Взойдет голубая звезда

Flёur — Теплая осень.

      Середина ноября...       Вечер давно опустился на Астроград.       Темноволосая женщина стояла у окна и всматривалась в темноту за стеклом. Даже силуэтов домов практически не было видно. Стрелки на часах давно перевалили за одиннадцать. Город неторопливо засыпал. В домах погасал свет.       Софи тяжело вздохнула и обхватила себя за плечи, вздрагивая — ладони оказались ледяными. Ощутив неприятную волну мурашек, Софья поняла, что такие же мурашки бегают в душе каждый день. В соседней комнате послышался тихий плач. Очнувшись, женщина поспешила в детскую, по пути захватывая со спинки стула тёплую накидку.       Надвигалась зима, а их дом, увы, не дворец. Нужно было утеплить окна, но времени на это не хватало.       — Снова всю зиму мёрзнуть будете, — рассерженно бормотала тётя, два дня назад впихивая в руки Софи кучу вязаной одежды. Зная, что спорить бесполезно, Софья терпеливо отвечала «спасибами». И только сейчас ощутила по-настоящему искреннюю благодарность.       Лазарева вошла в комнатку на втором этаже. Она быстро закрыла за собой дверь, чтобы тепло не выходило в коридор, и подошла к детской кроватке.       — Ну что такое... — пробормотала она, подхватывая на руки сына, явно чем-то недовольного. В последнее время Ник стал много капризничать. Прямо как отец.       Мысли о Константине тяжело оседали в сердце. Постоянно поздно возвращаясь с работы, Лазарев стал обнаруживать жену и сына уже мирно спящими. А на утро уходил до того, как они проснутся.       Софья понимала его занятость. За последние пару лет отношения Константина и Нортона совсем испортились. Лазарев не жаловался на проблемы, но Софи удавалось все узнавать от Лиссы, которая часто заходила в гости. Увы, не в последние два месяца. И это время Софи было неимоверно скучно.       Софья вспомнила, как однажды придя с очередной разборки очень злым Константин признался, что скоро уже не сможет назвать Нортона другом. Она знала, что это очень тревожило мужа.       Ник легко дёрнул мать за локон волос, обиженный невниманием с ее стороны. Софи неторопливо перехватила сына поудобнее и села на любимое кресло.       Она вгляделась в лицо ребёнка и улыбнулась. Уже сейчас чувствовалось, что Ник будет очень похож на отца внешностью. Софья осторожно скосила глаза на часы.       Половина первого ночи. Кажется, им снова не дождаться папу.       Софья легко поцеловала сына в нос и привычно запела. Эту колыбельную она слышала ещё от своей матери, до того, как она умерла. Ник не желал засыпать под что-либо другое, поэтому песня превратилась в маленький ритуал.       Внизу неслышно скрипнула дверь. Константин шагнул в комнату и устало уселся на стул, взъерошив светлые волосы. Очередные разбирательства в Радосвете вновь задержали его. И он снова разругался с Нортоном. Его оскорбления знатно покоробили Лазарева. Он всерьез задумался над судьбой их дружбы. Кроме того, сегодня же Константин снова встретился с Мираклом. Зодчий привычно уже смерил его усталым мрачноватым взглядом, но поздоровался. В их с Нортоном конфликт он не вмешивался. К счастью, Миракл был расположен к Лазареву более дружелюбно, чем Огнев. И всё же вся эта ситуация знатно напрягала мастера.       Мужчина откинулся на спинку стула, расстегивая плащ. Неожиданно он услышал голос супруги. Константин вскинул голову и невольно замер, вслушиваясь в пение Софи. Похоже, она укладывала Ника спать. Ощутив стыд за свое невнимание к семье, Лазарев поднялся и тихо пошел наверх, в комнату сына. Приоткрыв дверь, он бесшумно скользнул внутрь и замер, не желая прерывать песню Софи.       Он молча смотрел на засыпающего полугодовалого сына и такую же сонную Софью и чувствовал в душе что-то согревающее. Константин осторожно приобнял жену за худенькие плечи, садясь рядом. Женщина вздрогнула и повернула лицо к нему, встречаясь взглядом. Расслабившись, она легко улыбнулась и снова запела.       У неё был красивый голос. Софи ласково покачивала сына на руках, чувствуя тепло от рук мужа и согреваясь. Константин положил голову на её плечо и закрыл глаза, слушая колыбельную. Он ощутил, что ему стало легче. Проблемы ушли на второй план. Сейчас для него существовала только его семья. Лазарев невольно улыбнулся мысли о том, что еще час назад его голова была забита исключительно делами Радосвета.             Всё, что терзало вчера, стало смешным,             Надписи не появляются, голоса не слышны.       В конце концов, они со всем способны справиться. Никакие Нортоны, часовщики и государственные дела его не волнуют. Главное, что они вместе. А остальное — не проблема.             Показывал зарево в звездах небесный экран,             Пока жизнь приятна, давай насладимся ей.