Llyfr Du Caerfyrddin

Мне было три года, когда я попала в дом Мадам. Меня нашли на улице неподалеку, замерзающую и отощавшую от голода. Наверное, мои родители были горожанами, которых забрала чума, свирепствовавшая в тот год. Никто не знал. Меня пожалели и забрали в бордель. Мадам пожала плечами и разрешила меня оставить, хотя и ворчала, что их бордель превращается в детский приют. Двумя годами раньше девочки нашли Артура. Он был на два года старше меня. И мы никогда не были друзьями. Он считал, что все внимание девочек должно быть направлено только на него, мое появление вызвало вспышку ревности. В первый же вечер за ужином он больно ущипнул меня, отобрал кусок хлеба и довольный убежал куда-то. Я осталась глотать слезы обиды. Я не знаю, как меня звали до того, как я попала к девочкам. Но они дали мне вычурное имя Гвиневра, которое я никогда не любила. А вот сокращенный вариант – Гвин – меня вполне устраивал. Девочку в борделе не могло ждать ничего хорошего, но сама Мадам воспротивилась тому, чтобы, достигнув возраста зрелости, я принимала клиентов. С самого первого дня в борделе мне доверяли мелкие поручения – убрать комнату, помыть посуду, помочь стирать одежду, отнести вещи. Когда я немного подросла, стали доверять работу на кухне. Там мне нравилось: на кухне всегда горел очаг, было тепло, вкусно пахло, иногда перепадал кусочек чего-нибудь вкусного. И там не было Артура, который по-прежнему меня не любил. И презрительно говорил, что мое место на кухне и есть – как всякой служанки. Я фыркала и гордилась тем, что я служанка. Вот мне шесть. В тот день я крутилась на кухне, толстая Бетти – наша повариха – лишь на минутку оставила меня, наказав нарезать аккуратными кольцами лук, когда на кухню наведалась лихая троица, состоявшая из Артура, которому на тот момент было восемь лет, Тощего – одних лет с ним и Кабана – пухлого и несуразного, на пару лет постарше их. - Эй ты! – крикнул мне Артур, - подай нам хлеба и пива. - Сам возьми! – огрызнулась я, - и никто не разрешал тебе пить пиво, Артур! - Ой ты смотри! Она умеет разговаривать! – хихикнул Тощий. Я презрительно поджала губы, продолжая аккуратно нарезать лук, который отчаянно щипал глаза. - Никто тебе не разрешал разговаривать! – высокомерно бросил мне Артур. - Отстань! – бросила я и вытерла выступившие на глазах слезы. - Она плачет! – рассмеялся Кабан, - рёва! Рыжая рёва! - Я не плачу! Это все от лука! И я не рыжая! – вскочила я, тряхнув двумя жидкими косичками, которые блеснули на солнце рыжиной. - Рыжая! Рыжая! Конопатая! – дразнили они меня. Артур подбежал и дернул меня за косичку, его примеру последовал Кабан, Тощий больно ущипнул меня за бок. Разозлившись, я изо всех сил толкнула Артура, который не удержался на ногах и упал. - Тебе конец, - прошипел Кабан и больно схватил меня за руки. - Пусти! Пусти! – кричала я, пока он тащил меня к очагу, в котором полыхал огонь. - Ты должна слушаться нас, ты младше! – кричал где-то сзади Тощий. Я завизжала от ужаса и забилась, пытаясь вырваться. - Что здесь происходит? – рассек воздух холодный голос Мадам. Кабан тут же отпустил меня. Не удержавшись на ногах, я плюхнулась на пол и расплакалась. Кабана и Тощего как ветром сдуло. Не успевший улизнуть Артур, был ловко пойман Мадам за ухо. - Немедленно извинись перед Гвиневрой, - приказала женщина. - Мы ничего ей не сделали! – надулся мальчик. – Она сама виновата! Чего она ревет! Я потерла кулаками глаза, стараясь вытереть слезы. - Помоги ей подняться. Живо! – Мадам подтолкнула Артура ко мне, он нехотя протянул мне руку. - Вот еще! Не нужна мне его помощь! – фыркнула я, поднимаясь и шмыгая носом. И тут же наябедничала, - они хотели пива выпить! Артур был наказан, стоял в углу весь вечер, а я ходила мимо и гадко ухмылялась, шепча ему гадости. За что и поплатилась болезненным тычком под ребра, которым он наградил меня, когда никто нас не видел. Вот мне девять. Я мыла пол в зале, когда туда заявился Артур и прошел грязными ногами прямо по только что вымытым доскам. Я поджала губы и протерла пол еще раз. Мальчик хмыкнул и вернулся, намеренно прошел, чеканя каждый шаг. Я решила, что не дам ему вывести меня из себя, и протерла пол еще раз. - Какая же ты упертая! – прошипел он, дернув меня за волосы, - неужели непонятно, что тебе здесь не место? - Это бордель, Артур, - ухмыльнулась я, - мальчики здесь тоже могут быть только с одной целью! Глядя на его изумленное лицо, я довольная рассмеялась и ушла, напевая. В тот вечер он пришел поздно, избитый какими-то забияками на улице. Девочки сокрушались и хлопотали вокруг него, я демонстративно проходила мимо, стараясь даже не смотреть в его сторону. У меня был план, который я хотела осуществить. Я давно выследила его, когда он ходил к своему тайнику на заднем дворе, где под досками что-то прятал. И раз он болеет, то теперь я могу пробраться туда и посмотреть, что там. Выждав еще немного времени, я ночью пробралась к тайнику. Аккуратно вынула тяжелую доску, едва не уронив ее, и вытащила ларец. В нем было полно монет. Ахнув, я замерла, поглаживая пальцами тяжелый металл. Как же он успел накопить все это? Или же он украл у кого-то? Я захлопнула крышку и прижала ларец к груди, решив, что пойду к Мадам и все ей расскажу. Я развернулась, собравшись уходить, и застыла на месте, Артур стоял напротив и смотрел на меня тяжелым взглядом исподлобья. - Поставь на место, - процедил он, - это не твое. - Но и не твое! – парировала я, - где ты взял эти деньги? - Это не твое дело! Поставь на место, я сказал. - Мало ли, что ты сказал! – фыркнула я, - я отнесу это Мадам, и все ей расскажу. - И что ты ей расскажешь? – скрестил руки на груди мальчик, - что ты взяла чужое? - Это ты взял чужое! – выкрикнула я, - у тебя не может быть столько денег! Он медленно подошел ко мне, вырвал ларец из рук. - Увижу тебя еще раз здесь, и тебе не поздоровиться. Ты меня поняла? - Я все расскажу Мадам, - севшим голосом произнесла я. И, конечно, ничего не рассказала. Вот мне тринадцать. Я в ужасе смотрела на себя в зеркало: губы распухли, на виске наливался синевой кровоподтек. Я словно не верила, что девушка, отражающаяся в зеркале, это я. Я коснулась рукой лица, провела по груди, спустилась к животу. Там, внизу, все болело. Слишком пьяный клиент, от которого я не сумела отбиться и от которого никто меня не защитил. Я подавила всхлип, полный отчаяния. В конце концов, это все равно бы случилось, хотя, может быть, и не так грубо. Девочки утешали меня, Мадам философски пожимала плечами и равнодушно качала головой. «Это жизнь, милая, а ты воспитываешься в борделе». Но я никогда не была одной из девочек. В дверь резко постучали, я быстро отерла набежавшие слезы. - Войдите! На пороге стоял Артур, ему на тот момент было пятнадцать, он как-то очень быстро вырос за прошедшее лето, раздался в плечах и говорил смешным голосом, который начал ломаться еще год назад и никак не мог прийти в норму. - Гвин? – он как-то робко посмотрел на меня, пряча что-то в руке, - ты в порядке? Я стиснула зубы. Он знает. Конечно же, он знает, как и все в борделе. Я прикрыла глаза. - В полном, - ответила я ровным тоном, в руку мне ткнулось что-то мягкое и тяжелое. Я удивленно открыла глаза, подозрительно посмотрела на кошелек в своей руке, перевела взгляд на Артура, только сейчас заметив пару синяков у него на лице. - Что это? – напряженным тоном спросила я. - Твой первый заработок, - как-то растеряно ответил Артур, - тот урод очень извинялся, и… Но я уже перестала его слушать. - Мой первый - что? – тихо спросила я, сверля парня глазами. - Заработок, - севшим голосом произнес Артур. - Заработок, - пробормотала я вслед за ним и сорвалась на крик, - заработок?! Я швырнула кошелек в стену. С громким стуком тот ударился о камень, сверкая, осыпались на пол монеты, звеня и перекатываясь, блестя в слабом свете свечей. - Заработок?! Мой заработок – это то, что я получаю здесь в качестве служанки, а не шлюхи! Артур испуганно попятился от меня. Парень явно не ожидал такой реакции. И какая-то часть меня понимала, что он хотел, как лучше. Но унижение, стыд и ужас от произошедшего не давали мне мыслить нормально, не давали оценить его неловкий поступок. - Пошел вон! – выкрикнула я. Вот мне пятнадцать. Вот уже полтора года как я просто не разговаривала с Артуром, игнорируя его, делая вид, что не замечаю. С его друзьями я вежливо здоровалась и не более того, а потом проходила мимо. Но Артур не получал даже этого. Девочки только головой качали, поражаясь моей упертости и его спокойствию. За все это время он не позволил себе ни одного выпада в мою сторону. Он тоже просто делал вид, что меня не существует. Я гуляла с Рыжим Джедом – отъявленным бандитом, который был главным врагом Артура. Нас Джедом называли рыжей парочкой, хотя мои волосы к тому времени потемнели и были скорее каштановыми с рыжим отливом. Но меня это забавляло. Мне льстило, что его дружки считают меня женщиной их главаря, почти что королевой. Джед никогда мне особо не нравился, но я обжималась с ним по углам, позволяя ему все. А еще он был противником Артура, и это играло немаловажную роль. Я радовалась и злорадствовала, когда Джеду удавалось обойти Артура в чем-либо. Но Артур был не так прост, постепенно расширяя сферы своего влияния в Лондиниуме, он сумел вытеснить Джеда, тому пришлось уехать, а я осталась. С подачи ли Артура или просто так, но все очень быстро забыли, что я была девушкой Рыжего. Вот мне восемнадцать. Я стояла во дворе у Джоржда и вытирала кровь с губы, а потом резко развернулась и от души вмазала Рою – темноволосому парню, входившему в банду Артура. Парни одобрительно зашумели, я ухмыльнулась и поманила Роя ладонью, предлагая нападать. Когда год назад я пришла к Джорджу с просьбой научить меня драться, то меня просто подняли на смех. Сам Джордж весьма скептически отнесся к тому, чтобы учить девушку. Да, я была физически слабее парней, которые тренировались здесь, я была единственной девушкой. И учить меня никто не хотел. Им было, наверное, в чем-то неловко – ударить женщину, пусть и в поединке. Я упорствовала в своем намерении, решив, что нужно самой уметь защитить себя, особенно в таком месте как Лондиниум. Я приходила почти каждый день, сначала наблюдала, потом пыталась драться с самыми слабыми, но и они были сильнее меня. Я часто уходила, скуля от боли и собственного бессилия. Я с трудом поднимала не то что настоящий меч, но даже и деревянный. А когда я в первый раз взяла в руки лук и стрелы, то попадала куда угодно, но только не в мишень. И к тому же под конец поранила пальцы, а предплечье и грудь у меня были все в синяках. Джордж лишь посмеивался и велел не жалеть меня. Но в тот день, когда я поняла, что больше не могу, и почти признала всю бессмысленность своей затеи, Джордж позвал меня к себе в комнату. Мы пили какой-то светлый ароматный напиток со слабым, но приятным вкусом, который Джордж называл чаем, и долго говорили. - Ты слабее, Гвиневра, - говорил мне Джордж, - но ты более гибкая, более быстрая и более ловкая. У тебя острый глаз. Ты внимательна. Используй это. Ведь бой – это не только грубая сила, это еще и хитрость, умение предсказать дальнейший ход противника. Я стала тренироваться яростнее и упорнее. Я бегала по утрам, выполняла физические упражнения, вместо меча тренировалась с палкой. И стреляла, стреляла, стреляла. Лук в качестве оружия нравился мне больше всего. Я сшила себе перчатки из мягкой ткани, которые, конечно, не защищали руки в полной мере, но хотя бы раны мои от тетивы были не такими глубокими. Однажды я пришла к Джорджу рано утром, когда никого еще не было. Я взяла лук и встала напротив мишени. Раз – я достаю стрелу из колчана, два – натягиваю тетиву, три – выпускаю ее. Раз. Два. Три. Вдох. Выдох. Вдох. Три точных выверенных движения, ничего лишнего. Когда я начинала учиться стрелять из лука, у меня не получать укладываться в это время, я суетилась, спешила, роняла стрелы, всячески мешала самой себе. Я расстраивалась, злилась, нервничала. Но со временем у меня стало получаться. Быстрота и плавность. Стрелу за стрелой выпускала я, поражая раз за разом центр мишени. Еще раз. И еще раз. И еще. Наконец стрелы закончились. Я удовлетворенно улыбнулась и услышала за спиной тихие хлопки. Я подпрыгнула от неожиданности и резко развернулась. Передо мной стояли Артур и Тощий, а чуть поодаль еще несколько парней. Хлопал Артур. - Неплохо, Гвин. Я поджала губы, смерила его недобрым взглядом и молча прошла мимо, кивнув Тощему, который одобрительно подмигнул мне. С мечом было хуже, я могла поднять этот кусок металла, но не могла, как надо, им владеть – было тяжело и неудобно, быстро уставали руки. Однако продолжала тренироваться с палкой, вызывая беззлобные, но обидные и язвительные комментарии. Проблему решил Джордж, принеся мне однажды утром легкий и удобный клинок. Я недоверчиво посмотрела на китайца. - Это что? - Меч! – фыркнул он, протягивая мне его рукоятью вперед. - Ничего не выйдет, - покачала я головой, - ты же знаешь. - Попробуй, - мужчина хитро улыбнулся. Я осторожно взяла меч, взвесила его на руке, по моим губам пробежала легкая улыбка. Одноручный клинок весил не более фунта, длина его была около трех футов, кромки клинка были почти параллельны и резко переходили в острие. Я невольно улыбнулась, взмахнув им и впервые, наверное, почувствовав свободу движений. - Джордж! Спасибо! – я кинулась обнимать китайца, который хмыкнул, отмахиваясь от моих объятий. – Готова показать этим самоуверенным идиотам, на что ты способна? Я хищно улыбнулась, впрочем, улыбка моя тут же померкла, когда я увидела, что против меня Джордж поставил Артура. Мужчина был серьезен, мы долго кружили друг напротив друга, пока он не напал. Первый же его удар чуть не выбил у меня меч из рук, зазвенела сталь. Второй удар отозвался болью в запястьях. От третьего я ловко ушла. Четвертый скользнул по моему клинку, смягчая силу удара. А пятый нанесла я. Я крутилась и уходила от ударов, изматывая Артура, танцуя с мечом, не позволяя ему наносить прямые удары. Конечно, в итоге он загнал меня в угол, попытавшись вывернуться, я оступилась и упала на спину, меч Артура уперся мне в горло, мой клинок уперся ему в пах. Когда мужчина осознал это, то громко расхохотался, и убрал меч, я откинула руку с клинком в сторону, только сейчас почувствовав, как с меня градом катится пот. Артур протянул мне руку, я фыркнула, но приняла ее. Вот мне двадцать один. Я возвращалась из паба на окраине Лондиниума, я была достаточно пьяна, чтобы не идти прямо, но недостаточно для того, чтобы не заметить, как в темной подворотне трое – Артур, Тощий и Кабан – отбиваются от стражников, численность которых была явно больше, чем три. И, наверное, я бы прошла мимо, если бы в моей крови было чуть меньше вина или если бы это были личные разборки Артура. Но стражники в черной форме, которые почти всегда вели себя грубо с девочками, откровенно меня раздражали. Меч зашуршал выскакивая из ножен, я кинулась в гущу схватки, вызвав минутное замешательство стражников и легкое недоумение на лицах троих друзей. Я оказалась спиной к спине с Артуром. И надо сказать, что мы действовали быстро и слаженно, прикрывая друг друга. В какой-то момент Артур дернул меня, призывая сбежать, даже вчетвером мы не справлялись. Я ринулась в какую-то узкую улочку, нырнула в чей-то двор, пережидая, пока мимо пробегут стражники, и, выйдя, не спеша направилась к борделю. Но не успела пройти и пару шагов, как к моему горлу прикоснулся клинок. Холод металла мурашками пробежал по коже. Я напряглась, поднимая руки, показывая, что безоружна, и услышала громкий смех. Клинок исчез, ко мне вышли Артур, Тощий и Кабан. Я поджала губы. - Идиотов компания! Зачем вы вообще полезли драться со стражниками? - А ты? – заглянул мне в глаза Артур. Я фыркнула и демонстративно прошла мимо, потому что ответа на его вопрос не знала и сама. Просто в тот момент это показалось мне наиболее правильным решением – помочь этим троим. - Гвин! – негромко окликнул меня Артур, и я замерла, повернув голову в бок, ожидая, что он скажет. - Пойдем выпьем? И я согласилась. За окном светало, а мы сидели в углу внизу в борделе, распивая уже не первый кувшин вина. - Вы трое ублюдков отравляли мне все мое детство, - заплетающимся языком вещала я, оперевшись локтями на стол, - особенно ты, - я ткнула Артура пальцем в грудь. Он засмеялся. - Я бы тем еще засранцем, - самодовольно заявил он. - Ты им и остался, - припечатала я, вызвав пьяный смех Тощего и Кабана. Вот мне двадцать два. И ребята берут меня в дело. Я была в восхищении от той сети, которую раскинул Артур по Лондиниуму, стоит дернуть одну струну и завибрируют остальные. От Артура не ускользало ничего, он был в курсе любого хоть сколько-нибудь значимого события, происходившего в Лондиниуме. Это был его город, и он был настоящим королем этого злачного места, пользующимся если не любовью, то уважением и заслуженным авторитетом. Мне нравилось быть под его началом, признавать в нем вождя, за которым я была готова пойти. Что не мешало мне спорить с ним и иногда весьма резко высказывать свое мнение. Ребята стали мне больше, чем друзьями, они стали моей семьей. *** - Гвин, - тихий голос вырвал меня из состояния, которое и сном-то назвать было нельзя – болезненное забытье. Я открыла глаза, пошевелилась, охнула и поймала полный сочувствия взгляд Артура, стоявшего в ногах кровати. Я слабо махнула рукой, показывая, что все в порядке. На одеяло упал увесистый кошель, в котором приятно звякнули монеты. - Они очень извинялись, - ухмыльнулся Артур, - и передали тебе, что были крайне неправы. Я только вздохнула, прикидывая, грозит ли нам чем-то этот выпад со стороны ребят и, понимая, что уже ничего не исправить. Будем разгребать последствия, если они будут, конечно. - Ты забрал свою одну седьмую? – деловито поинтересовалась я, взвешивая кошелек на руке. - Не с этих денег, Гвин, - поднял руки мужчина. Я хмыкнула, окинула друга скептическим взглядом и, примерно прикинув, сколько денег было в кошельке, отсчитала ему монеты. - Не обижай меня, Артур. Все должно быть честно. Он только вздохнул, забрал деньги и поинтересовался: - Ты хочешь есть? Сможешь спуститься вниз – посидеть с нами? Я пошевелилась, прислушиваясь к себе, болезненно поморщилась и ответила: - Есть хочу, но спуститься вниз точно не сумею. Артур постоял несколько секунд, раздумывая, потом пробормотав что-то вроде «я сейчас», вышел. Я снова откинулась на подушки, прикрывая глаза. Минут через пятнадцать ко мне ввалилась вся компания. Тощий чмокнул меня в щеку, Артур внес поднос с едой, за ним следовал жизнерадостный Кабан, а следом влетел и Блу. - Мы решили, что ты не откажешься от нашей компании, - возвестил Артур, ставя поднос на кровать. Я в ответ только широко улыбнулась.