Llyfr Du Caerfyrddin

Мы плыли в крытой лодке. Вортигерн пожелал, чтобы я сопровождала его на встречу с баронами. Зачем было нужно мое присутствие, я не знала. А после вчерашнего решила не спорить с Вортигерном. Вчера он узнал, что викинги так и не получили рабов. Десять тысяч мальчиков были освобождены. Король был в ярости, и ярость эта обрушилась на Мерсию и на меня. Ни я, ни начальник стражи настолько не ожидали такой вспышки от Вортигерна, что даже оправдываться не пытались. Когда нас, наконец, отпустили – а точнее выгнали – из тронного зала, мы только молча разошлись каждый по своим углам. А утром Вортигерн распорядился закладывать лодку. Мы плыли в полнейшем молчании, я старалась лишний раз даже не смотреть в сторону короля, чье присутствие угнетало меня, как никогда. Что-то назревало, а я была абсолютно беззащитна. И если в начале пути я была готова умереть за Артура в случае моего провала, то теперь мне вдруг отчаянно захотелось жить. Я должна была увидеть, как Арт свергнет Вортигерна. Лодку мягко качало на волнах реки, я сидела, сцепив пальцы, уже привычным жестом, чтобы ничем не выдать своего волнения. Вот лодка мягко толкнулась в камни пристани. Снаружи раздавался мирный шум города. Внезапно я почувствовала почти радость. Я в Лондиниуме. Я дома. Выходить мы не спешили, я вопросительно посмотрела на Вортигерна и опрометчиво начала подниматься. - Сядь, - резко бросил мне король, и я замерла. Что-то было в его тоне, что-то опасное, то, что до этого мига я не чувствовала. Я нервно сглотнула, опускаясь на скамью. - Знаешь, - задумчиво произнес Вортигерн, не глядя на меня, - я всегда недооценивал женщин. Мне казалось, что вы слабые, большей частью глупые, трусливые существа. Я всегда хотел сына и расстраивался, что у меня дочь. На языке вертелось ехидное: «Вы способны расстраиваться, Ваше Величество? Вы еще способны на какие-то чувства?» Но я промолчала, не понимая, к чему он ведет эту речь, почему говорит именно сейчас. - И, в общем, меня окружали именно такие женщины: недалекие и слабые. Я и подумать не мог, что женщина может носить оружие и сражаться наравне с мужчинами, - Вортигерн окинул меня оценивающим взглядом. - Ваше Величество, я не совсем понимаю, - осторожно начала я. Он вскинул руку, заставив меня замолчать. - Я не закончил. Но дело даже не в том, что ты стоишь многих моих воинов. О нет, Гвиневра. Дело в том, что ты стоишь многих женщин. Ты выгодно отличаешься от них, но – увы! – качества эти не к моей выгоде. Я молча смотрела на короля, испытывая одно желание – бежать отсюда. Но снаружи – были солдаты Легиона. Бежать мне было некуда. - Тебе бы следовало послушать твоих друзей, но откуда бы тебе знать их совет, он ведь не дошел до тебя, - медленно проговорил Вортигерн и внезапно швырнул мне что-то. Я ахнула, увидев на своих коленях мертвого голубя. - Голубиная почта, - протянул король, - какая…глупость. – Он подался ко мне и приказал, - читай! Я в ужасе смотрела на мертвую птицу у себя на коленях, записка от Мэрит была прикручена к ее лапке. - Читай! – рявкнул Вортигерн. Дрожащими руками я развернула послание. - Вслух! - Оставайся в Камелоте. Не отправляйся на встречу с баронами. Будет покушение на Вортигерна, - прочитала я. - А ты не послушала, - издевательски произнес мужчина, - ай-ай! Какая неосмотрительность. – Он мрачно посмотрел на меня, - а мне следовало слушать Мерсию. Он ведь не верил тебе от начала и до конца. Жаль, - произнес король, - очень жаль. Ты могла достигнуть всего. Получить все. Но предпочла величие и власть глупой дружбе с шайкой ублюдков. Я резко выпрямилась, отшвырнула записку и смахнула с колен голубя. Внезапно стало легко, словно я несла какую-то тяжесть, а теперь бросила ее. Причем именно бросила, а не донесла до места назначения. Я была свободна. Я ухмыльнулась. - Ты жалкий ублюдок, Вортигерн! – бросила я, - ты не хочешь понять, что сам вскормил своего убийцу! О! Ты можешь спастись сегодня, но петля на твою шею уже наброшена, и она затягивается. - Хватит! – отмахнулся от меня, как от назойливой мухи, король. И щелкнул пальцами, подавая знак. Двое солдат подтащили меня к выходу, я попыталась дернуться, но в бок мне тут же уперлась сталь кинжала. - Веди себя хорошо, - прошипели мне на ухо. Молодой парень в короне подал мне руку, и мне не оставалось ничего другого, как принять ее. Дневной свет на мгновение ослепил меня, я оступилась, но рука лже-короля держала крепко. - Приветствуйте короля Вортигерна! – громко произнес Мерсия, - и его спутницу – миледи Гвиневру! На лице начальника стражи играла довольная ухмылка. Я быстро огляделась, заставив и парня тоже на мгновение повернуться. - Не вертись! – прошипел мне Мерсия. - Я мишень? – спросил парень. - Мы мишень, - мрачно произнесла я и снова огляделась. Это место я знала хорошо, как и многое в Лондиниуме, если ребята поймут, что перед ними не настоящий король, то начнется суматоха и, может быть, в общей свалке я смогу улизнуть. Я резко крутанулась, увлекая парня за собой, показывая ребятам, где бы они ни были, что король не настоящий. Мгновение казалось, что уловка моя не имела никакого смысла. Но тут мимо уха резко просвистела стрела, миг – и Мерсия рухнул на камни. Рядом закричал лже-король, я резко отпихнула его. Снова просвистела стрела, упал еще кто-то из Легиона, закричали люди, я прянула назад и угодила прямо в чьи-то гостеприимные объятия, попыталась вырваться, но была остановлена знакомым голосом Кабана: - Тихо, Гвин! Он быстро увлек меня в какую-то узкую улочку. На мгновение мы остановились, подоспел Тощий. - Нечего стоять! – бросил он, - надо уходить! Живо! – и кинул мне какой-то грязный плащ, - накинь! Слишком приметное платье! Он был прав: девушка в одежде знатной леди в сопровождении двух парней явно с окраин вызовет ряд подозрений. Мы поспешили вперед, ребята не задавали ни единого вопроса. Хотя сейчас явно было не до вопросов: вокруг царила суматоха и паника, мы то бежали, как сумасшедшие, то степенно шли, петляя по улочкам. В какой-то момент за нами последовали несколько стражей, мы повернули за угол и нос к носу столкнулись с Артуром и остальными, которых тоже преследовали. Выбора не было, пришлось вступить в схватку. Что мне не радовало по нескольким причинам: во-первых, я была без оружия, во-вторых, я была в платье, которое стесняло все мои движения. Я ловко увернулась от одного из солдат, нанесла удар в пах, ударила по спине, с огромным трудом подняла его меч, выругалась, отшвырнула его и выхватила у него кинжал – вовремя, как раз, чтобы отразить удар еще одного. - Бежим! – выкрикнул кто-то, и мы побежали. Мы бежали, взметая тучи пыли, расталкивая прохожих, уворачиваясь от солдат, периодически вступая с ними в схватку, куда-то карабкались, что-то рушили по пути, прыгали, дрались, падали. Плащ я давно потеряла, платье было порвано в нескольких местах, пока я карабкалась по стене, то потеряла одну из туфель. Я зарычала и громко и грязно выругалась, вызвав нервный смех ребят, когда мы оказались на крыше. С воплем я прыгнула, и – не долетела, ударилась животом о край крыши, перехватило дыхание, руки заскользили по черепице. Кто-то схватил меня, раздался треск тонкой ткани, и я оказалась на твердой поверхности. - Порядок? – кажется, голос Артура. - Да! – хрипло выдохнула я. Но переводить дыхание было некогда, мы скатились прямиком во двор к Джорджу. - Так! Уходим черным ходом! – велел Артур. - Ты первый, - хмыкнул Билл. Они начали препираться, я огляделась в поисках оружия. Что бы там Артур ни говорил, какие бы распоряжения ни отдавал, сейчас нам придется драться – это ясно, как белый день, и мне нужно было оружие. - Гвин! – окрикнул меня Артур, - ну хоть ты? - Что? – удивилась я. И проследив за тем, куда он указывает, гадко ухмыльнулась, - а что я, Арт? Я девочка, я вообще всего боюсь: темноты, сырости, крыс и пауков. Вокруг раздались смешки. - Мы никуда не пойдем, Артур, - любезно произнесла я, - мы останемся тут. Арт выругался, я хмыкнула. Снаружи раздавался топот солдат, несколько из них взобрались на стены, я схватила лук. На пару с Юэном – одним из парней Джорджа – мы сняли всех, кто взобрался на стену, не дав им выстрелить. Но лук в ближнем бое был не лучшим вариантом. - Гвиневра! – негромко окрикнул меня Джордж, я поймала короткий меч. Не то, к чему я привыкла, конечно, но все же лучше, чем ничего. Я коротко кивнула, благодаря его, потому что в следующий миг ворота распахнулись, и солдаты хлынули во двор. Наверное, это и есть настоящий бой, когда ты рубишь и колешь, почти не разбирая ничего вокруг. Крики и лязг оружия, горячка боя, ни о какой тактике и стратегии и речи не идет, грубая сила и грубая ловкость, ударить, увернуться, парировать. Нет пространства для маневра, нет времени на мысли, и тело твое, кажется, живет отдельно от разума, тело твое отдает то, что получило когда-то – знание боя, доведенное до уровня рефлекса, до уровня инстинкта. Я рычала и ругалась, я не чувствовала себя человеком. Левую руку обожгла боль, я замерла на мгновение, удивленно уставившись на рану у себя на плече, а в следующий миг, получила удар в челюсть, мир на мгновение замер. А затем Артур взял меч двумя руками. Мой замутненный болью рассудок говорил мне, что я, должно быть, брежу, не может человек биться так, как бился Артур. Так не бывает. Он не был человек в тот момент – машина для убийства. И когда осела пыль, во дворе больше не было ни одного живого солдата короля. Артур тяжело дышал, ребята смотрели на него во все глаза, я нервно сглотнула. - Идемте! - резко приказал Арт. И я поняла, что хоть мы и выиграли схватку здесь, но нас по-прежнему ищут. Мы пробрались черным ходом к реке, там нас ждала лодка. Не хватало нескольких человек, в том числе Блу и Кабана. - Ждем до темноты, - мрачно произнес Артур. Место, где мы спрятались, было старым лодочным сараем, крыша его давно прохудилась, сквозь нее просвечивало небо, стены чудом только не развалились, от пола осталась лишь пара досок. Я ушла в небольшой закуток, где хранились когда-то доски для лодок, и присела на какой-то ящик. Слишком много впечатлений для одного дня, я почувствовала, как на меня наваливается усталость, все тело болело. Я растеряно посмотрела на свою босую ногу и пошевелила грязными пальцами, словно желая убедиться, что это действительно моя нога. Я откинулась назад, оперевшись спиной о стену, которая опасно заскрипела под моим весом, и прикрыла глаза, постепенно проваливаясь в некое подобие сна. Из этой дремы меня вывел голос магички: - Не хочешь перевязать? - Что? - удивленно посмотрела на нее. Девушка вздохнула, указывая на руку: - Твоя рука, ты ранена. - А, - я удивленно посмотрела на руку, словно видела ее впервые, - да, наверное. Перевязать, конечно, следовало, но я внезапно поняла, что не знаю, куда пойти и что сделать, чтобы совершить это действие, словно я была беспомощным ребенком. - Черт, - пробормотала я, потерев лоб. - Давай помогу, - Мэрит присела рядом, быстрым и точным движением разорвала рукав платья, промыла рану и перевязала невесть откуда взявшейся чистой тряпицей. - Спасибо, - пробормотала я. Повисло молчание. - Я сказала им, - произнесла Мэрит. Я непонимающе уставилась на девушку. - Я сказала им, что нашим шпионом при дворе Вортигерна была ты. - А, - равнодушно протянула я, не зная, что ответить. И в этот момент снаружи раздался отчаянный крик. - Я не оставлю его! - Блу, - пробормотала я и, вскочив, вылетела из закутка. – Что происходит? Ребята прятали глаза. - Почему кричал Блу? Молчание. - Отвечайте! – яростно выкрикнула я. - Гвин, послушай, - ко мне подошел Тощий, - Кабан он… - Отстал, - закончил Бедивер, - Блу пошел к нему. Артур пошел за ними. - Но, - я обвела взглядом всю компанию, - мы же…должны что-то сделать, как-то помочь! - Ждать, - отрезал Бедивер, - мы должны ждать! – и объявил уже громче, - все садитесь в лодку! Когда они вернутся, мы должны немедленно отчалить! Ожидание было невыносимым, я нервно постукивала ногой по доскам, бесцельно крутила чудом уцелевший поясок от платья и вглядывалась в темноту. Ненавижу ждать! Невозможно придумать ничего хуже, чем ожидание и невозможность что-то сделать, повлиять на ход событий. Внезапно с берега раздался дикий крик. Я вскочила. К реке бежал Артур, волоча на руках брыкающегося Блу. Кабана с ними не было.