Полуночное радио

Даже в этом самом популярном клубе города, полном мальчиков-мажоров и пафосных девиц, не было никого роскошнее Куинн Фабрей. По крайней мере, так считала сама Куинн. За клубами дыма, который выпускали на сцену для танцовщиц гоу-гоу и который стелился по всему главному залу, были видны дергающиеся силуэты людей, которых стоп-кадрами выхватывали из темноты цветные прожекторы. Но Куинн редко бывала на танцполе; ее больше привлекали барные стойки в вип-залах. К девицам, сидевшим рядом и пытавшимся развести очередного ухажера на бесплатный коктейль, Куинн относилась весьма презрительно. Они целились очень низко, растрачивая свой флирт и ужимки на какую-то ничего не стоящую ерунду. А Куинн охотилась. Она рано поняла, что хорошая жизнь – штука дорогостоящая. А еще – что она не может эту самую хорошую жизнь себе позволить. Родители выгнали ее из дома в шестнадцать, когда она забеременела, дочку она отдала на усыновление, но с тех пор жизнь Куинн Фабрей так и не вернулась в привычное ей русло. В хороший колледж поступить не удалось. Все, что ей оставалось – дрянная квартирка и изнурительная работа официанткой в одном из ресторанов города. После двенадцатичасовых смен безумно ныли ноги. В один из таких вечеров, когда Куинн сидела, засунув ступни я таз с холодной водой, ей в голову вдруг пришла мысль. Причем не просто какая-то сумбурная туманная идея, а вполне оформленный план – ведь в этом городе так много молодых красивых парней с очень толстыми кошельками, а Куинн такая красивая. И так устала от этой жизни. Первую же попытку можно было назвать и удачной, и неудачной. Биф Макинтош практически свалился на ее голову, будто подтверждая, что она мыслит в верном направлении. Надолго его не хватило, но за эти пару месяцев Куинн обзавелась несколькими очень привлекательными и дорогими нарядами, хорошей косметикой, средствами по уходу за кожей, даже ювелирными украшениями. Теперь Куинн была готова охотиться по-настоящему. Ее целью был изредка появляющийся в этом клубе сын крупного финансиста Себастиан Смайт. Сначала Куинн чуть по ошибке не начала окучивать его друга, Блейна Андерсона, пока не выяснилось, что у Блейна имеется парень. Так что Куинн быстро и без потерь переключилась на Смайта. Она не хотела выглядеть доступной или кем-то в этом роде. Они со Смайтом просто несколько раз разговаривали, пересекаясь на баре, где Куинн, изящно постукивая по поверхности стойки кредиткой, заказывала себе что-нибудь выпить. Баланс кредитки, к слову, стремительно приближался к нулю. Смайт ей улыбался, пытаясь оплатить ее заказ, но Куинн всегда покачивала головой, отказываясь, и ловко завязывала ни к чему не обязывающий разговор. Игра была рассчитана на длительную перспективу; Куинн не спешила. Хотя тот факт, что Себастиан никогда не пытался взять ее номер или хотя бы узнать что-то о ней, ее беспокоил. Обычно эта компания появлялась пару раз в месяц: Блейн и его высокий бледноватый парень с поднятой наверх челкой (Курт, кажется – Куинн не запоминала информацию, которую не собиралась использовать), сам Себастиан, парочка их друзей-азиатов и девушка по имени Сантана, которая была близкой подругой администратора клуба. Но сегодня с ними был еще один парень – чуть выше Смайта и гораздо шире в плечах, с невероятными скулами и хищным взглядом. У Куинн от одного взгляда на него по коже мурашки побежали. Приятные такие муррашки. Так что когда парень направился к ней, сидящей на диванчике вместе с одной из своих «клубных» подружек, Куинн едва сдержала себя чтобы не начать нервно ерзать на месте. Парня звали Хантер и он был… В общем, Куинн как-то подзабыла про Смайта. Куинн не появлялась в клубе в следующий раз, когда вся компания там собиралась – ее знакомый бармен с радостью сообщал ей подобные подробности – но была рада узнать, что Хантер снова был с ними. Она хотела дать ему немного соскучиться по ней. Но чтобы он не успел про нее забыть. В следующий раз она подошла к нему сама. Хантер, одетый в простую черную рубашку (которая наверняка стоила больше, чем Куинн зарабатывала за месяц), курил на ступеньках клуба, когда она заходила внутрь. – Куинн, – улыбнулся он, замечая ее. Кью мысленно издала победный клич. Они проболтали полчаса, пока Куинн не замерзла. Хантер, заметив, как она поеживается, быстро повел ее внутрь. Он лишь издалека помахал своим друзьям, не отходя от Фабрей. Та не могла не заметить, как они проследили их взглядами. * Через три дня, во вторник, на ее телефон позвонили с незнакомого номера. – Привет, Куинн, – раздался в трубке бархатный голос. Куинн едва слышно ойкнула, вскакивая с кровати. – Хантер? Откуда у тебя моя номер? В телефоне раздался смешок. – Это будет моей маленькой тайной, ладно? Ничего противозаконного. – Конечно, люблю загадочность. – Я хотел спросить, ты свободна сегодня? Мы могли бы встретиться, погулять немного… Куинн вскинула в воздух руку в победном жесте, ударяясь со всей силы о висящую полку. – Куинн? – Да, я здесь, – она поудобнее перехватила трубку, силясь не выругаться из-за боли в костяшках. – Было бы здорово. – Заехать за тобой? Куинн окинула взглядом комнату. Да уж, в этот район она Хантера точно не позовет. – Давай встретимся в центре. Я буду там через час, договорились? – Договорились. Собраться на свидание за двадцать минут? Куинн и не такое умела делать. Хантер оставил свою роскошную тачку припаркованной возле какого-то банка, и они пошли гулять в парк. Стояла чудесная погода, Хантер рассказывал про свою жизнь, Куинн рассказывала вымышленную версию своей, где она – выпускница Йеля и взяла свободный год, чтобы решить, чем хочет заниматься дальше. Куинн ловила себя на мысли, что она часто выпадает из образа. Такое с ней почти никогда не случалось, она с детства привыкла играть роли у всех на виду, чтобы не дай бог не показаться слабой или уязвимой. Но Хантер так заразительно смеялся, так отчаянно жестикулировал, рассказывая очередную историю, что было сложно держать себя в роли роковой красавицы, и Куинн хохотала вместе с ним и забывала о выверенности движений и фраз. У них было пять свиданий: первое в парке, потом в кино, в кафе, снова в парке, на фотовыставке. С каждым Хантер все больше мрачнел, а Куинн никак не могла взять в толк, что его заботит. На шестой раз они снова встретились в парке. – Мне надоело, – заявил Хантер сразу, как только она подошла к нему. Куинн вскинула брови, чувствуя закипающую в душе жгучую обиду. Она ему надоела? – Что-то не так, Хант? – натянуто улыбнулась она, прикусывая губу. Было больно; больнее, чем с Паком и Сэмом в школе; больнее, чем с Бифом. – Эта игра затянулась. Вначале это показалось мне веселым, но очень быстро перестало приносить удовольствие. Ты… – Хантер осекся, – я, хм, просто больше не хочу врать. – Врать? – переспросила Куинн дрогнувшим голосом, изо всех сил стараясь сохранить лицо. – Я не учился в Стэнфорде, не работаю в банке, моя страница на фейсбуке – фейк. Я просто хороший друг Себастиана, который чинит машины в маленькой мастерской своего отца. – Зачем? – сдавленно спросила Кью, глядя на бледное лицо Хантера со сжатыми в полоску губами. – Что я тебе сделала? – Ты думаешь, что ты одна такая? – усмехнулся Хантер немного грустно. – Да Баса только ленивая не клеила, он их за версту чует. Все эти пустышки в клубах, которым предки, на их взгляд, дают мало денег на карманные расходы, и которые очень рады возможности перекинуть свои траты на кого-то другого. Которым проплатили учебу в университете, но не купили способность самим чего-то добиваться в жизни, – Хантер поднялся со скамейки. – Прости, Кью. Я правда думал, что просто схожу с тобой куда-нибудь разок и расскажу все это, но я… В общем, прости. Хантер ушел. Куинн осталась сидеть в одиночестве, сверля глазами гравий, которым была посыпана дорожка. * Злость улетучилась очень быстро по меркам Куинн – за пару дней. В конце концов, злиться на Хантера за обман было все равно что корить его за соринку в глазу, не замечая огромного бревна в своем. На место злости пришла тоска. С Бифом было интересно только тогда, когда он молчал. На выставках, в кино, на модных показах – Куинн могла терпеть его, пока ей не нужно было особо с ним общаться. С Хантером же Куинн не замечала окружающей их действительности. Даже тяжелая работа и серое существование отошли на задний план – несмотря на то, что Хантер не делал дорогущих подарков и не водил по роскошным ресторанам. Пока он был рядом, Куинн чувствовала человеческое тепло. Сейчас она снова осталась один на один с ледяным холодом действительности. Ушла почти неделя, чтобы побороть гордость и позвонить Кларингтону. Голос у него не сочился энтузиазмом, но он согласился встретиться в ресторане, который назвала Куинн. Она видела его из подсобки. У Куинн как раз должен был начаться перерыв, и она как есть, в форменной одежде, появилась будто из ниоткуда и села за его столик. Хантер – в простой футболке, а не в одном из дизайнерских пиджаков, которые ему, видимо, одалживали для их «розыгрыша» – поперхнулся воздухом. – Привет, – спокойно поздоровалась Куинн, с наслаждением вытягивая гудящие ноги. – Знаешь, просто хотела сказать тебе это в лицо: ты не работаешь в банке и так далее, а я не заканчивала Йель, работаю здесь уже пару лет официанткой, чтобы оплачивать свое существование, у меня тату с Райаном Сикрестом на пояснице и пирсинг там, где ты вряд ли догадался бы искать, – Хантер беззвучно открыл рот. Куинн усмехнулась. – Я приехала из Огайо, мои родители не хотят меня знать, в этом городе у меня нет ни одного друга. Я такой же фейк, как и ты. Рада, что теперь ты знаешь. Хантер все еще смотрел на нее выпученными глазами. – Скажешь что-нибудь или будешь продолжать пялиться? – спросила Куинн, склонив голову. – Я не пытаюсь оправдаться, правда. Просто… – она перевела дыхание, – я хотела, чтобы ты знал это, и чтобы ты знал, что мне никогда не было так весело, как в эти пару недель. Вне зависимости от того, какой колледж ты заканчивал. – Собственно, никакой, – Хантер справился с собой и усмехнулся. Куинн улыбнулась своей настоящей улыбкой, широкой и дерзкой, а не привычной жеманной ухмылочкой. – Это какой-то сумасшедший дом, ты понимаешь это? – Ага, – кивнула Куинн, – я как раз забыла сказать главное: я сумасшедшая. – Я, видимо, тоже. Ты не согласишься встретиться завтра? Куинн едва сдержалась, чтобы не завизжать в голос. – В парке? – В парке. Хочу познакомиться с этой Куинн Фабрей. – Куинн Фабрей, – улыбнулась Кью, – тоже хочет познакомиться с тобой.