Стальная дева

От автора: огромное спасибо за поддержку и донат. Яндекс.кошелек, вроде все-таки заработал. Надеюсь, больше накладок с ним не будет)) *** Когда-то Меррик говорил Эйну: хочешь быть лидером, забудь о доверии. Тебя будут проверять - свои, чужие. И ты тоже проверяй всех - не смотри, кто они. Смотри какие они, пойми, чего они хотят. И тогда сможешь ими управлять. Но Эйн никогда не рвался к власти. И не понимал, почему Меррик назначил именно его себе на замену. Даже спросил как-то: у меня что, задатки лидера? Меррик тогда долго смеялся, а потом перестал, будто выключили все его веселье и сказал: нет. Нет, лидер из тебя пока хреновый. Но ты мне нравишься, Гейб. Тебе мало просто победить, ты хочешь еще и жить после. И это главное. В Сопротивлении полно фанатиков, каждый второй готов бросится со снарядом под герианский флаер, а тебе этого мало. Остальному я тебя научу. Эйн думал, что привык. И к неприятным сюрпризам, и к тому, что ему врали. И в момент, когда Тана сказала свое “да”, он удивился не тому, что она сказала. А тому, что не ожидал. И ее слова стали как удар под дых. - Что же ты молчишь, человек? Или ты не понял, кто я? Она могла врать Эйну, могла и правда оказаться Императрицей. Эйн проматывал мысленно каждый момент рядом с ней: как опустился перед ней на колени Зайн, давящее, чуждое ощущение ее силы - совсем не такое, как у стальных дев - и понимал, что определить наверняка не выйдет. Слишком мало времени они провели вместе. Он попытался выцепить ответ в памяти Мары, но наткнулся на мешанину образов, которые сменялись слишком быстро. Взгляд у Таны был цепкий. Губы улыбались, а глаза нет. Она ждала его реакции. Он заговорил, когда был уверен, что голос не подведет - ровно и спокойно: - Значит, ты Императрица. Тогда здравствуй. Прости, что не при параде. Не важно, соврала она или сказала правду, он мог подыграть. И решить дальше по ситуации. И ее сила все еще просачивалась в Эйна по капле, вызывала желание довериться. Тана склонила голову набок с любопытством, как будто не вполне понимала слова, улыбнулась шире: - Ты не потребуешь доказательств? - Я все равно не смогу их проверить, - Эйн пожал плечами, сделал еще один шаг назад, почувствовал спиной холод бортика. - Вот только зачем тебе врать? По разным причинам, на самом деле. Она могла выдавать себя за Императрицу, чтобы выведать информацию. Или проверить, не нападет ли он. Она могла оказаться даже агентом илирианцев, хотя в этом Эйн сильно сомневался. Слишком много она знала. - Справедливо, - Тана зачерпнула воды в ладони, пролила себе на лицо, прикрыв глаза. - И ты тоже не лги мне. - Я и не пытался, - напомнил он. Развел руками. - Весь как есть. Я бы прихорошился для встречи, но не судьба. Она открыла глаза, отступила на шаг, разглядывая его в упор: - Рьярра постоянно о тебе говорит. Ты умелый солдат. Опытный тактик. Но неопытный лидер, - Тана перечисляла бесстрастно, будто приговор зачитывала. - Каждая черта, каждая деталь будто подобраны, чтобы мне нравиться. Достаточно похож на герианца, чтобы я заключила с тобой союз. Не настолько похож, чтобы я видела в тебе только мужчину. Отличаешься от остальных и не боишься говорить со мной на равных. Экзотичный. Красивый. Даже лицо и тело такие, как мне нравятся. Интересно, а что бы она сказала про Меррика? Меррик притягивал к себе людей, и был - чего уж скрывать - намного умнее Эйна. И в отличие от Эйна, он прекрасно умел управлять другими. Не важно: врагами или союзниками. Потому Рьярра его и убила. С самого начала хотела сделать Эйна лидером, потому что только такого лидера и могла скормить своей Императрице. - Я подозрительно хорош. И тебе это не нравится, - сказал Эйн. Хорош он, конечно, был только для нее. Для людей он был паршивым лидером. - Да, - Тана снова прижала ладонь к его метке, и прикосновение отозвалось волной протеста внутри. Эйн был связан не с ней, с другой герианкой. Отступать ему было некуда, и он перехватил запястье Таны, убрал ее руку. Она словно не заметила. - Все, что я знаю о Земле - отвратительно. Уродливо. Ваши мужчины гордятся не тем, чего добились, а тем, что у них между ног. Ваши женщины цепляются за внешнее, изображают то, чем не являются. Вы бесконечно ищете одобрения, признания и понимания. Ищете свое место в мире. И ни один из вас это место не заслужил. Эйн не отвечал, потому что иначе сорвался бы. И высказал бы ей в ответ, что думает о герианцах и их достижениях. Тана улыбнулась: - Так откуда взялся ты? Сильный, красивый и такой удобный союзник. Откуда взялись вы? - подумал Эйн. - Вы, моральные уроды, которые секут кнутами своих детей, чтобы приучить к боли. Которые убивают всех, кто недостаточно силен, и недостаточно хорош. - Ты ничего не знаешь о Земле. И о людях. И обо мне. Не важно, что напела тебе Рьярра, - сказал он. - Хочешь знать правду? Я не герианец. Никогда им не был, и очень этому рад. Да, на мне ваша метка, ваша стальная сука влезла мне в голову и долго издевалась ради своих планов. И я все равно остался человеком. Она помолчала, задумчиво провела кончиками когтей по водной глади, и Эйн вдруг почувствовал - именно в тот момент Тана принимала решение. - Ты воевал против нас. Ты видел на что мы способны. И все равно не отступил после поражения. Почему? Он мог бы назвать ей с десяток причин: потому что не мог смириться с новым порядком. Потому что это хоть как-то помогало смириться с кошмарами. Потому что умел воевать. И потому что для него это было личным. Но настоящая причина, та, о которой Эйн не говорил никому кроме Меррика. - Я воевал и буду воевать дальше за право людей оставаться людьми. - Хорошо. Докажи, что тебе хватит сил. Она резко отвернулась, и импульс ее эмпатии вломился в сознание Эйна как десятитонный молот: эйфория настолько острая, что она была агонией, счастье как наркотический экстаз - чужие и чуждые, но они все равно выворачивали его наизнанку. Эйн почувствовал, как подкосились ноги, окунулся в бассейн с головой - вода залила рот и нос. И он уцепился за инстинктивную панику - потому что иначе утонул бы в безграничном искусственном счастье. Это не я. Не я. Отпусти! Метка пульсировала на груди, и Эйн тянулся сквозь нее к Маре по тонкой струне связи. Он почувствовал миг, когда она отозвалась: прилив силы, которая обернула его коконом. Он ударил вслепую, зацепил что-то плотное, и вынырнул, хрипя и отплевываясь. Тана была в нескольких метрах от него, прижимала руку в боку, и кривилась от боли. - Ты был бы счастливее, если бы поддался. Лучше, сильнее. Да, он в этом не сомневался. Но к блястовой матери такое "лучше". Эйн кое-как выбрался из бассейна, ноги подкосились, и он рухнул на край бортика, тяжело дыша. - Плевать мне... на силу. Я хочу... оставаться собой. Тана подошла к нему - медленно, Эйн видел, что двигаться ей больно, и почувствовал мрачное удовлетворение, понадеялся, что сломал ей пару ребер. Она опустилась возле него на колени, провела ладонью по волосам: - Ты красивый. Будь ты герианцем, ты был бы одним из лучших. Эйн устало сбросил ее руку: - Говори уж... прямо. Я провалил... твой тест. - Нет, - мягко, ласково шепнула она. Коснулась губами его лба. И Эйн ненавидел себя за то, что подумал в тот момент: мама. Как же мерзко действовала ее сила. - Ты лучше, чем я о тебе думала. Лучше, чем мне говорили. Какой ты красивый, какой удивительно... непривычно красивый. Но красота не выигрывает войну. И люди не выиграют ее тоже. Она встала, накинула одежду: - Герия уходит с Земли, Габриэль Эйн. Живите и умирайте, оставаясь собой. Последним, что Эйн услышал, прежде, чем накатили чернота и усталость, был тонкий удаляющийся перезвон ее браслетов. *** Габриэль, очнись. Габриэль, это важно, ты должен проснуться. Голос Мары доносился будто издалека, пробивался сквозь плотные слои ваты. И Эйн тянулся к ней, сквозь черноту и холод. Он пришел в себя в зале с бассейном, на одной из скамей возле воды. Мара сидела на полу рядом с ним, сжимала в руках рукоять кнута, а неподалеку стояла Рьярра. И Рьярра была в ярости. За долгие месяцы в плену Эйн отлично научился различать ее настроение. - Что ты сказал ей, мальчик? Она была готова помочь Земле, готова выслать войска. Я убеждала ее лично. Но одна встреча с тобой - и Герия уходит. Льенна тоже была рядом, выступила вперед, загораживая от Рьярры и его, и Мару: - Дело не в нем. Императрица принимает решение сама. Слова одного человека ничего не значат. Она была права. Не слова Эйна повлияли на решение Таны, а то, каким он был. - Он не один человек, - Рьярра усмехнулась, криво и горько. - Он - глава Сопротивления. Тот, кто отвечает за всех. Ты доволен, мальчик? Ты же так хотел избавиться от герианцев на своей планете. Поздравляю, тебе удалось. И теперь илирианцы перережут вас как детей. Леннер на его месте был бы счастлив. Эйн, каким он был всего несколько месяцев назад - до встречи с Марой, до того, как узнал про илирианцев - пожалуй, тоже. А теперь... теперь он не мог позволить себе расклеиваться. Гадать о том, что следовало сказать Тане, и как следовало себя вести, чтобы она помогла. Она сделала выбор. Эйн сел на скамье, устало потер лицо ладонями: - А потом эти ублюдки придут к вам, как только построят Точки Перехода. Как планируете обороняться? Рьярра промолчала, зло усмехнулась, но Эйн и без ее ответа неплохо все понимал: - Герия вернется на Землю потом. Вы оставите Сопротивление разбираться с илирианцами, а когда они выкосят нас и завоюют планету, ударите свежими силами. Вот только успеете ли? Что, если они построят свою сеть переходов раньше? - Тогда мы будем обороняться, - сказала Рьярра. - Использовать запасные пути и маневрировать, выгадывая преимущество. С вами или без, Герия готова к войне. - Возможно, так будет проще, - сказала Мара. Спокойно и устало, и ее чувства - отголоски, которые Эйн едва улавливал, отдались тупой ноющей болью. - Мы привыкли воевать как герианцы. Люди отличаются от нас. Вы непредсказуемы. Выбор Императрицы понятен. Ненадежный союзник хуже врага. Ее слова злили, и Эйн едва не огрызнулся в ответ - не сдержался бы, если бы не метка. Слишком хорошо он понимал, что Мара чувствует: - Ты сама в это не веришь. Она считала людей детьми, считала их беспомощными, но она не желала им смерти. Не хотела оставлять их воевать с илирианцами в одиночку. - Это не важно во что я верю, Габриэль. Это не имеет никакого значения. Герия уйдет с Земли, а когда вернется, здесь уже не будет людей. Она говорила и видела это, будто в живую: разрушенные опустевшие города - памятники и надгробия целой расы. Рьярра рассмеялась: - Логичный вывод, Телура. Но что насчет тебя? Ты жила на Земле, ты видела людей, ты связала себя с одним из них. Да, Герия уйдет с планеты. А ты? Ты сможешь уйти? - Льенна уйдет, - с нажимом сказала Мара, посмотрела на свою наставницу. - Она нужна Империи, она не имеет права остаться. - О, да, - Рьярра хищно улыбнулась. - Я в курсе. Драгоценная Льенна Элера. Не такая как мертвые ветви вроде нас. Но я спросила не о ней. Ты решаешь за себя, Телура. И тебе жить с твоим выбором. Эйн почувствовал - серебристо-серое, уже давно принятое решение. Оно было как сталь, как стержень, который позволял Маре держаться. Свой выбор она сделала задолго до решения Императрицы. Не нужно, - мысленно попросил он. От этого никому не будет легче. Но она сказала: - Я останусь, - повернулась к нему и пообещала. - Я останусь с тобой, Габриэль. Пока я жива, пока еще могу быть полезна, я постараюсь помочь. Эйн ждал, что Льенна вмешается, но та молчала. Рьярра кивнула, хищно улыбнулась: - Мне нравится твой ответ. Значит, одной сильной девой больше, - а потом улыбка прошла, будто не было. - Я не уйду с Земли. Ни я, ни мои войска. Императрица не может мне приказать, пока не началась война. А когда начнется война... со мной прервется связь. Иногда Эйну казалось - он знает Рьярру лучше всех, может читать ее настроение по одному звуку дыхания. Различал ее злость, ее веселье - научился за месяцы в плену, когда от ее настроения зависело, как больно ему будет. Но теперь он совсем не мог ее читать. - Зачем? Она рвалась к власти на Герии, хотела что-то изменить для обычных герианцев. И теперь собиралась остаться? - Зачем, мальчик? - Рьярра подалась к нему вперед, взяла пальцами за подбородок - больно впилась когтями. - Затем, что я вмешалась в вашу жизнь. Я привела Герию на твою планету. Я сломала твою жизнь, связала себя с тобой односторонней меткой. Я убеждала Императрицу заключить с вами союз. Не только потому, что это выгодно. А потому что вы другие. Мы многому могли бы вас научить. И многому - у вас научиться. Я столько в вас вложила, столько от вас ждала. Я не дам илирианцам перерезать вас как скот. ----------------------------------------------------------------------------------------------------------- Я пишу этот текст по правилу 50 рублей: суть его в том, что, если хотя бы один человек пришлет мне хотя бы 50 рублей на Яндекс. Деньги: money.yandex.ru/to/410016407141638 я выложу новую главу «Стальной девы» через неделю (15.12.2019) Но даже если никто ничего не пришлет, я продолжу выкладываться, просто реже.