Стальная дева

От автора: огромное спасибо за донат и поддержку) *** Эйн вспоминал Императрицу — изящную, женственную плавность ее движений, как она говорила, что она говорила и как себя вела. Потому что не знал больше ни одну деву любви — и пытался представить Салею такой. Не получалось, как он ни старался. Она даже для стальной казалась слишком жесткой — может, именно потому что не была ею на самом деле, пыталась компенсировать. — Я тебя не сдам, — сказал он, повторил, хотя и говорил это раньше. Чтобы она запомнила, чтобы была в нем уверена. — Не важно, что они там могут с тобой сделать, мне не выгодно отдавать тебя Герии. Здесь ты мне нужнее. Салея помолчала, обдумывая его слова и сказала наконец: — Телура узнает. — Мара подчиняется мне. Я скажу ей молчать, она будет молчать. Она окинула его взглядом с ног до головы, будто пыталась сделать какой-то вывод, и Эйн усмехнулся: — Нравлюсь? — Мы боимся одного и того же, — сказала Салея. И да, мысль о том, что все вокруг начнут ехать головой, как Хэнк, начнут любить — не Эйна, конечно, герианские трюки, которые он подцепил как заразу — да, было чего пугаться. Он хотел оставаться человеком. Всегда. — Что насчет Мары? — спросил Эйн. — Если я… научусь использовать ваши любовные трюки, что с ней станет? При условии, что они переживут хотя бы месяц, и их не размажут Галлара с его армией ручных модифицированных уродов. — Сила дев любви действует на всех, даже на стальных, — жестко сказала Салея. Потом протяжно выдохнула, покачала головой. — Но не на меченых. Я так думаю, я не знаю точно. Еще ни разу не было, чтобы одной меткой были связаны стальная дева и дева любви. — Я не дева любви, — угрюмо отозвался Эйн. И фыркнул. — Но по крайней мере, я не промою ей мозги. — Ваше сознание сцеплено, — сказала Салея, спокойно скрестила руки на груди. — Даже если она почувствует воздействие, она сможет его остановить. Эйн устало потер переносицу: — И в чем тогда проблема? Почему меня уже готовы хоронить? Мара может вмешаться, пусть контролирует мою силу. Если Эйн смог забрать часть ее способностей, помочь контролировать, то работало это явно в обе стороны. — Телура не успеет, — Салея фыркнула, будто ее раздражало, как мало он знал. — Ты используешь импульс со скоростью и усилием стальной девы. Слишком быстро для внешнего контроля. — Значит, научусь контролировать сам, — сказал он. — Ты смогла. Сможешь научить и меня. — У меня были годы, — напомнила она. — Чтобы найти способ. И я уже умела контролировать эмпатию. Ты проходишь мой путь с конца к началу. Да, и все они верили, что шансы у Эйна невысоки. Он даже не обижался, как-то привык за эти годы, что шансы всегда против него. И как-то выживал раз за разом. — У тебя есть преимущество, — сказала Салея. — Если ты хочешь стать как я, изменить себя и стать стальной девой… Эйн вздохнул и поправил, потому что иначе бы это никогда не кончилось: — Стальным мужиком, — и только, когда произнес вслух, понял, что так еще хуже. — Хотя нет, забудь. «Стальной мужик» это как прозвище из порнухи. Просто стальным. Не девой точно. — Дай мне договорить, человек, — раздраженно ответила она. — Тебе будет проще стать… стальным. У тебя есть связь с Телурой. Сейчас главная опасность твоей эмпатии, то что она расходует слишком много сил. Ты проецируешь «любовь» с такой силой, что она убивает. Я делаю наоборот — я проецирую боль так, как «шепчут» девы любви. Эйн плохо понимал, как это — чувствовал силу эмпатии в себе как тяжесть, лишний груз. — Попробуем еще раз, — сказала Салея, внезапно и жестко. — Посмотри на меня, сосредоточься — пожелай мне: боли, или страха. Чувства, которое для тебя самого невыносимо. Пожелай, и потом отпусти эту боль или страх шепотом. *** Он вернулся в их с Марой комнату абсолютно вымотанный, злой — раскалывалась башка, подташнивало, мышцы ныли. Он даже метку не чувствовал — за усталостью и болью. Объективно говоря, неплохо ведь все прошло. Он не убился об собственную эмпатию в первый же день, и Салея… она оказалась неплохой наставницей. Она не злилась на ошибки Эйна, спокойно принимала их, анализировала, предлагала варианты решения. Эйну она не нравилась, все еще по-человечески не нравилась, но учиться у нее было легко. Она откладывала высокомерие — ладно, большую часть своего высокомерия — и работала на результат. И после нее Эйн чувствовал, что выживет. Он зашел в комнату, прислонился лбом к двери, прохладный армированный пластик холодил лоб, немного унимал боль. Эйн так и не понял, что заставило его насторожиться, и как вообще нашлись силы отреагировать, но он успел — дернулся в сторону, резко развернулся, и едва не ударил эмпатией. Повезло, что вымотался с Салеей, и что хоть немного научился чувствовать, что после импульса станет плохо. Небольшой пластиковый мячик — именно то, что и заставило его дернуться — упал на пол и закатился под кровать. Обычный тренировочный мячик, такие армейские использовали для упражнений на ловкость и точность. — Впечатляет, приятель Эйн, — усмехнулся Ойлер. Он стоял в проеме в ванную, будто с самого начала там был, непринужденно прислонившись плечом к притолоке, словно не он только что швырнул в Эйна эту дрянь. Виртуальная лампа на столике выхватывала нижнюю половину лица Ойлера, а глаза оставались в тени, радужки глаз светились двумя золотистыми точками. — Сейчас я прострелю тебе башку, — угрюмо пообещал ему Эйн и убрал руку от игольника, прислонился спиной к двери, — и ты впечатлишься еще сильнее. — Ты не рад меня видеть, — с усмешкой сказал этот мудак. — Жаль, а я по тебе соскучился. — Я предпочитаю женщин, — отозвался Эйн. — А я трупы, с которыми интересно играть в доктора, — беззаботно отозвался Ойлер. — Но иногда приходится довольствоваться малым. Эйн устало потер лицо ладонями, пытаясь привести себя в чувство: — Зачем пришел? Он дошел до кровати, без сил опустился на аккуратно застеленное покрывало — Мара никогда не оставляла его смятым. — О, я с хорошими новостями. Ты не будешь разочарован, — сказал Ойлер и усмехнулся. — Герианские птички старательно поют о том, что вы сможете найти Врата Перехода. — Мы думаем, Картер могла случайно их купить, — не стал врать Эйн. Им все равно нужна была помощь этого ублюдка, чтобы найти, где именно появятся Врата. — Но она много всего купила. И прочесать все будет нелегко. — Да-да, я в курсе, что есть множество вариантов. Я здесь не за этим, — Ойлер улыбнулся, сделал шаг вперед. Нечеловеческие ноги делали его выше обычного человека, а потолки в жилом боксе были низкими. Ойлеру приходилось сутулиться, — Ты наверняка стоишь перед сложным выбором. — Я каждый день перед сложным выбором, помнишь? Например, оставить тебя в живых или избавиться и избавить себя от проблем в будущем. Ойлер рассмеялся, красивым глубоким смехом, от которого у Эйна холодок шел по позвоночнику. — Приятель Эйн, это простой выбор. — Не сейчас, — честно ответил ему Эйн, отошел от стены, сел на кровать, широко расставив ноги. — Ты что-то знаешь. — О, — Ойлера он забавлял, и тот откровенно тянул время, наслаждался. — Много-много всего. Я отличный доктор, знаток ларралов. Мастер по работе с кожей. Но тебя интересуют не эти знания. А про илирианцев на Земле я знаю мало. Я был одиночным агентом, никто не следил за мной, и я не следил за остальными. Он небрежно пожал плечами: — Прости, если разочаровал. Но у меня полно компенсирующих качеств. — Давай к делу. Эйн попросил, но не верил, что Ойлер скажет, что отложит любимые игры и раскроет карты. Но тот вдруг перестал улыбаться, будто улыбку выключили: — Если вы найдете Врата, приятель Эйн, ты будешь перед выбором. Уничтожить Точку Перехода, и выдать моим собратьям, что их раскрыли. Но это безопаснее. Или рискнуть, впустить силы противника на Землю, и взорвать их здесь. Эйн об этом уже думал, и уже знал, что рискнет. — Пляши, приятель Эйн, я принес тебе отличную идею, — Ойлер лениво улыбнулся. — Может, она даже заработает мне поцелуй. Не твой, конечно, я надеюсь, что милая расплатиться за тебя. Эйн даже отвечать не стал, выразительно посмотрел в ответ, и понадеялся, что одним взглядом передал, насколько его все достало. Ойлер больше всех. Ублюдок взмахнул рукой в воздухе, щелкнул пальцами — механические когти тихо клацнули друг об друга, и сказал так же лениво, как, как и улыбался: — Двойные Врата. Эйн моргнул недоуменно, потому что никогда не слышал ни о каких Двойных Вратах, а потом вдруг понял, о чем речь. Даже вздрогнул, настолько неожиданная мысль пришла в голову. Ойлер рассмеялся — самодовольно, жутко: — Так приятно смотреть, как ты думаешь, приятель Эйн. При условии, что ты — думаешь. — Ты хочешь поставить еще одну Точку Перехода? — спросил тот. — Рядом с Временными Вратами. — Не просто рядом. Напротив. Прямо напротив, приятель Эйн. Чтобы дороге гости сразу попадали не туда, куда пришли. А туда, где мы подготовим для них встречу. ------------------------------------ Я пишу этот текст по правилу 50 рублей: суть его в том, что, если хотя бы один человек пришлет мне хотя бы 50 рублей на Яндекс. Деньги: money.yandex.ru/to/410016407141638 я выложу новую главу «Стальной девы» через неделю (06.09.2020) Но даже если никто ничего не пришлет, я продолжу выкладываться, просто реже.