Стальная дева

Гет
NC-17
В процессе
223
автор
Размер:
планируется Макси, написано 689 страниц, 135 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
223 Нравится 710 Отзывы 90 В сборник Скачать

Часть 84

Настройки текста
*** Леннер и Зайн ушли, а Эйн еще долго не мог отделаться от мысли, что при других обстоятельствах эти двое могли бы… дружить. Он даже себе не смог бы объяснить, почему так решил. Зайн был помешан на долге, мечтал доказать герианкам, чего стоит, и изменить отношение к мужчинам. Леннеру вообще было плевать на чужое мнение, да и на долг тоже. Если ему что-то не нравилось, он просто усмехался, как мудак, и делал, что хотел. Бесил этим невероятно, но в бою был хорош. Может, это их с Зайном и роднило — внутри них была одна и та же взрывная сила, умение убивать и готовность это делать при необходимости. Да, пожалуй, будь все иначе, они бы подружились. Не только эти двое. Эйн тоже — даже усмехнулся, представив. Глупая была мысль, но веселая: как они все втроем получают увольнительную и собираются в баре, потрепаться обо всем. — Ты зря улыбаешься, человек, — прохладно сказала Салея, подошла к нему вплотную. — Тебе еще предстоит тренировка. Она часто так делала — забывалась и пыталась продавить физически, одним своим присутствием. Может, на герианцах это и работало, а Эйна скорее забавляло. Салея была ниже на голову, и значительно, значительно мельче, он без труда мог бы ее скрутить. И только эмпатия давала ей преимущество, да и то он теперь научился преодолевать. — Ты точно захочешь на мне отыграться, — сказал Эйн. — Тебя так бесит, что я не вмешался в их драку? Она недовольно поджала губы, отступила на пару шагов: — Меня «бесит», что ты как ребенок с игольником. Владеешь оружием, обладаешь силой девы. Но не осознаешь, для чего она. Эмпатия дев не просто инструмент. Особенно, сила дев любви. — Которую ты ненавидишь, — хмуро напомнил он. — Ты переломала себя, чтобы стать стальной. — Но я не отказывалась от своего долга, — резко отозвалась она, будто хлестнула. Эйн и сам отошел подальше, небрежно прислонился к одному из тренажеров, вспомнил, как она вела себя с Зайном, и какой была, когда учила. И ударил по больному: — Знаешь, о чем я думаю? Ты пытаешься скормить мне какое-то дерьмо. Она напряглась, ударила эмпатией, но Эйн был готов, смягчил удар собственной силой — научился за часы тренировок. — Ты много болтаешь, — как ни в чем не бывало продолжил Эйн. — Особенно про место мужчин, о том, как нас надо контролировать. Но я неплохо тебя изучил за это время. Знаю о тебе то, чего никто не знает, даже Зайн. Даже другие девы. — Ты не знаешь ничего, — низко, с угрозой сказала она. Хотела казаться опаснее, чем была. Но Эйн уже давно ее не боялся. И по-своему жалел. Он привык видеть герианок сильными, цельными. Мара, Рьярра, Льенна — они знали, чего хотят. Готовы были добиваться цели и жертвовать ради нее. Герия вырастила их такими. А Салею она переломала. — Ты живешь в постоянном страхе, — спокойно сказал ей Эйн. — И когда видишь Зайна, у тебя отказывают мозги. Она стиснула зубы, выдохнула зло — девы часто казались Эйну равнодушными, но не Салея. Стоило надавить, и она готова была взорваться. — Ты рассказываешь мне обо мне, человек? Чего, по-твоему, я не знаю? — О, ты знаешь, — легко согласился он. — Ты просто не любишь об этом задумываться. Ты так рвешься поставить мужчин на место, потому что у тебя нет своего. Герия не оставила тебе выбора. Ты не дева любви, ты изображаешь стальную. В вашей Империи верят, что такие как ты не должны существовать. Хотя о чем я, в вашей Империи даже не задумываются, что такое возможно. Вы уничтожаете всех, кто не вписывается в ваш идеал. Вот только ты не вписываешься, и знаешь об этом. Она сверлила его взглядом, и казалось, яркая радужка в обрамлении черных белков. прожигает насквозь. А потом Салея отвела глаза: — Я прошла Испытание, и делаю, что должна. На Герии этого достаточно. — Пожалуй, — не стал спорить Эйн. — Вот только тебе этого мало. — Хватит об этом, — сказала она. — Ты здесь, чтобы тренироваться. А не учить меня. Он сделал вид, что не услышал, спросил невпопад: — Что у вас было с Зайном? Думал, что она не ответит, и придется тянуть из нее информацию, но Салея помолчала и вдруг успокоилась. Будто отложила злость, как это делали герианки. — Зайн любил меня когда-то. И был моим. И в нем навсегда останется мальчик, который хочет быть моим. «Мальчик» — она так его называла, но Эйну никогда не приходило в голову, что когда-то она _видела_ Зайна таким. Что это было больше, чем издевка. И тут будто кусочки сложились. Эйн увидел картину целиком. Почему Салея так менялась рядом с Зайном, почему так рвалась его контролировать. И почему. Эйн рассмеялся, хотя не было ему весело. И он думал: Герия переломала тебя, и теперь ты переламываешь других. — Ты сама все разрушила. Бляста, надо было сразу понять. Ты так боялась быть девой любви, заставила себя быть стальной, но ты вообще не понимаешь, что это значит. Ты просто имитируешь. — Зачем тебе понимать, человек? — тихо спросила она. — Что тебе за дело до меня и Зайна? Я просто учу тебя. И учу хорошо. Уважай хотя бы за это. Она была права — и за время уроков даже начала ему нравиться. Эйн был ей благодарен. И потому подошел, сказал прямо: — Я не хочу тебя уважать. Я хочу тебе помочь. Она вздрогнула всем телом, и он был уверен — ей никто такого не говорил. Никогда. И всю свою жизнь Салея была одна, сама за себя. Не важно, кто был с ней рядом. И ей нужно было хотя бы раз услышать: — Салея, мне не плевать. Человек на ее месте сказал бы: мне не нужна помощь. Я справлюсь сама. Держись подальше, не трогай. Не лезь. Не делай больно. А она промолчала, потому что не была человеком, потому что сама ломала себе жизнь. И знала об этом. Эйн протянул руку, положил ей на плечо и крепко сжал. И она словно стала меньше, признала зло: — Да, имитирую. И боюсь. Я сделала все, чтобы стать стальной, чтобы измениться. Использовать эмпатию, чтобы «шептать» боль, страх. И этому она учила его, применять силу, вызывать агонию или ужас. — А так легко было бы внушать другое, — шепотом признала Салея. Смотрела прямо, а казалось — внутрь себя. — Забыться, на мгновение. Отпустить себя и «шепнуть» любовь, обожание. Вызвать его, безусловное, безграничное подчинение. Отравить любовью как ядом. Она так этого боялась. Этой ненастоящей любви, которую сделала бы сама, слепила из собственной силы. Салея вдруг рассмеялась, уродливо, сломано: — Да, я сама все разрушила. Я хотела знать, что Зайн любит по-настоящему. Что это не сила просочилась в него. Я издевалась над ним, била по больному. Я насмехалась над его целями, я хотела, чтобы он злился. Ведь если он злится, дело не в эмпатии, значит, у него еще осталась воля. А потом он меня прощал. Он долго меня прощал. Эйн притянул ее к себе, обнял одной рукой. Так мог бы утешать сестру, которой у него никогда не было: — Бляста. И чтобы узнать наверняка, ты эту любовь уничтожила. Не думал, что буду жалеть Зайна. Да, теперь он все понял, и почему Зайн так себя с ней вел, и почему так хотелось растащить их с Салеей подальше друг от друга. Салея напряглась, постаралась отстраниться, но Эйн удержал. И она подчинилась. Застыла напряженная, наверняка, не привыкла, что ее трогают. Не понимала, что с этим делать. — Я каждый раз говорю себя отпустить, — признала она. — Но он лезет туда, где ему не место. Хочет быть как герианка, заслужить кнут. Он даже не думает, сколько у него врагов. Верит, что Рьярра его защитит. Ему нужен контроль женщины, ему нужно… Эйн фыркнул, посмотрел на нее сверху-вниз и спросил: — Серьезно? Она зло выдохнула и признала: — Нет. Нет, это нужно мне. Контролировать его. Знать, что еще могу сделать ему больно. Что могу вмешаться, — и вдруг она сказала. — Стальная дева никогда бы так не поступила. И да, у Рьярры и у Мары хватало недостатков, но на такое они были не способны. О тех, кто был им дорог, они заботились. Изо всех сил, без остатка. — Я лишняя, — жестко и веско признала Салея. — Я не дева любви, и не стальная. Я аномалия. Ты прав, на Герии мне никогда не будет места. И это правильно. Да, для них это было так важно — это их «правильно». И они выжигали, переламывали, уничтожали все, что не вписывалось. Эйн отпустил ее, отступил на шаг: — Ну, одно место для тебя все еще есть. Ты можешь меня учить. И можешь у меня учиться. Она нахмурилась, и вернулось уже привычное ее высокомерие. И хорошо. Без него Салея была будто голая: — Ты забываешься, человек. Ты мужчина. Чему мне у тебя учиться? И он пожал плечами, признал легко и спокойно: — Жить. И не бояться. ------------------------------------ Я пишу этот текст по правилу 50 рублей: суть его в том, что, если хотя бы один человек пришлет мне хотя бы 50 рублей на Яндекс. Деньги: money.yandex.ru/to/410016407141638 я выложу новую главу «Стальной девы» (28.03.2021) (надеюсь, с этого воскресенья уже вернусь к привычному режиму обновлений) Но даже если никто ничего не пришлет, я продолжу выкладываться, просто реже.
Отношение автора к критике
Не приветствую критику, не стоит писать о недостатках моей работы.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.