Пространство между и вокруг

Они лежат вместе на старой дырявой скатерти, брошенной на траву и принесенной специально для их уже привычных посиделок-поваляшек, и болтают о глупостях. Или о важных вещах. Или о важных глупостях, или наоборот. – Нет, послушай, – отсмеявшись, говорит Киба. – Феминизм – это очень важно. – Очень странно слышать это от мужчины. – Эй, родись ты в моей семье без меня и с пенисом, ты бы тоже встала на путь феминизма будучи другого пола. Знаешь, сколько раз маман и сестра всяким придуркам носы разбивали? Ужас. Подобная агрессия всегда карается ночью-двумя в карцере. Ты еще удивляешься, почему я готовить умею: дядя Шиба меня, конечно, кормил по возможности, но он же в АНБУ. Хана по-странному спокойная для обычной Инузука, но даже она как-то просидела за решеткой неделю. Маман носила ей передачки, а мне велела брать пример. Лазурное небо выглядывает игриво из-под покачивающихся сосен, сквозь скатерть приятно покалывают сухие иголки. Киба и Сакура лежат так близко, что соприкасаются плечами. Харуно старается запомнить разделяемое тепло, спокойный ритм чужого дыхания, запах масла пихты на его коже. Сакура не хочет, чтобы их время вместе когда-либо заканчивалось. В ней говорит, наверное, детский эгоизм, но Киба такой теплый и человечный, такой живой и приземленный, такой … такой же, как она. Вот он, рядом. Не нужно за ним гнаться, как гналась за Саске, и от него не хочется бежать, как от Наруто, которого слишком много. Лежит сбоку, даже тянуться не надо. Все будто на своем месте. Ты мне очень дорог, – трепетно и робко хочет сказать Сакура. Любую правду такого калибра почему-то сказать – целое геройство. Она пока не готова, не чувствует, что правильный момент именно сейчас, поэтому просто спрашивает: – За что же Хану наказали? Киба расслабленно и весело дергает плечом. – Сломала одному чуунину четыре ребра, ногу и пару пальцев. Хана во время месячных ходит без лифчика, а грудь у нее не такая уж и маленькая. Тот придурок очень некрасиво обвинил ее в блядстве, потом прошелся по клану и в конце добавил, что зря Хана озаботилась для привлечения партнера ненадеванием лифчика, потому что ее лицо для секса слишком страшное. Она тогда только-только с миссии вернулась, а в свет вышла без макияжа, ну и … Синяки под глазами, разбитая губа, ссадины. Отделала того сучьего сына по самое не балуй. Сакура, которая часто выходила в магазин по выходным без лифчика, мгновенно возненавидела того безликого чуунина из рассказа. Вот скотина! Как так можно обращаться с девушками?! – Я не вижу ничего плохого как в присутствии лифчиков, так и в их отсутствии. Одно натурально, второе удобно. Грудь сама по себе красивая. Но мне больше нравятся ноги … Киба ойкает от сильного тычка в ребра. – Да ладно тебе, это же жизнь, а не непотребства. – Непотребства – тоже жизнь, – со смешком отвечает Сакура. И закидывает на него ногу.