***
— Я никуда не поеду, — заявляет Пак, восседающему напротив брату, — и вообще, почему я узнаю это не от родителей, а от тебя? Недовольства на чужом лице с каждой секундой растёт все больше, заставляя собеседника напротив тяжело вздохнуть. — Ты же знаешь, что это решают они, а не я, Чим Чим, — старший садится рядом с братом, слегка приобнимая того и кладя чужую голову себе на плечо. Чимину серьёзный вид брата не понравился сразу, как только он попросил спуститься вниз для какого-то «серьезного» разговора. Пак такого Джина видел впервые, но на поводу холодного взгляда не пойдёт. — Я знал, что ты так скажешь. Сокджин тяжело вздыхает, запуская пятерню в чужие и волосы и совсем не понимает, когда Чимин перестал бояться гнева родителей. — Намджун сможет присмотреть за тобой, пока нас не будет… я его уговорил. — Я слышал! — Пак довольно улыбается, поднимая голову и смотря в глаза Джина. — Всё в подробностях! — ЧИМИН! — Я молчу.***
Утро добрым не бывает — Пак это понял, едва сумев разлепить глаза, которые от усталости не поддавались ни в какую. На бедного паренька обрушилось сразу два, кажется, с ума сошедших родителя. Мать чуть ли не разревелась, когда увидела ещё не собранные чемоданы, начиная носиться по комнате как ошпаренная. Отец лишь одаривает холодным взглядом, осматривая сына с ног до головы, как какую-то вещь, а после сухо спрашивает: — Где твои чемоданы? — Я не еду! — в ответ уверенно заявляет парень, забираясь с головой под одеяло, надеясь спрятаться подальше и не слышать противный писк матери, который в шесть утра звучит особенно раздражающе. — Ты вообще не слышишь, что тебе говорит отец? — назойливый писк то и дело разносился из разных уголков комнаты, заставляя парня свернуться в комочек и надеяться, что это скоро закончится. Что от него отстанут. — Чимин уже большой, он сможет остаться дома сам! — парирует Джин. Для Пака этот голос был сродни спасению, которое подоспело как раз вовремя, не дав окончательно сойти с ума от столь огромной кучи информации. Все-таки ранним утром хотелось спать, а не выслушивать ругань родителей. О чем они говорили Чимин дальше не слышал. Он, закутавшись в плотное одеяло и засунув голову под подушку — моментально вырубился.***
Наконец вдоволь выспавшись, Пак кое-как разлепляет слипающиеся глаза и откидывает мешающее одеяло, которое перекрывало доступ к свежему воздуху. Чимин не сразу понимает, что в доме, оказывается, один. Реальность происходящего накатывает только тогда, когда парень брызгает в лицо ледяной водой. Столько эмоций сразу он, наверное, никогда не испытывал. Само осознание того, что ты остался один в огромном доме заставляет Чимина запищать от восторга. Он совершенно забывает о завтраке, думая, чем же себя наконец занять и останавливается на том, что было бы неплохо позвать парочку друзей и вместе решить, чем заниматься на протяжении дня. В следующею секунду в голове всплывает все то, что было вчера. Пак невольно краснеет и думает, что звать друзей, наверное, будет не лучше идеей, а контактировать с людьми так тем более. В таком ритме Чимин продолжает