Шалость планиды

– Риота-сан? – вырвалось у меня. Я еле сдержалась прижать ладонь ко рту. Ограничила себя лишь тем, что расширила глаза и сжала губы в тонкую линию. В больнице мы пересекались довольно часто. Когда Цунаде-сама взяла меня в ученицы, почти каждый день приходилось ходить за учителем хвостиком по всему госпиталю. Она вводила меня в курс дела, заставила выучить всю планировку здания, знать каждый коридор, каждую дверь, каждый поворот. Помимо того, что Цунаде-шишо взялась учить меня всему тому, что умела сама, она еще и готовила меня стать тем, кто в будущем все это будет контролировать. В общем, я была ее преемницей. С Риотой-саном мы сдружились не сразу. Поначалу он мне казался довольно мрачным пареньком. Зануда занудой. Невысокий, худощавый. Но жилистый. Однажды он с кем-то поцапался. Из-за чего – без понятия. Не помню, чтобы спрашивала его об этом. Вроде у него возник конфликт со своим приятелем, если верить слухам. Приятель этот улетел очень красиво вместе с дверью прямо у нас на глазах. Цунаде, демонстрируя свое хладнокровие и собранность, никого не стала лупить, решила остаться и все выяснить. Мне она приказала продолжить путь и ждать ее возле картотеки. Риота Сакаи оказался смышленым и старательным парнем. Когда я изучала работу с больничной аппаратурой, нам часто приходилось вместе болтать. Риота был инженером по медицинской технике. Можно сказать, он некоторое время был моим наставником. Риота-сан поднял бровь, до сих пор спрятанную под оправой очков. – Да, это я. Откуда вам известно мое имя? Не помню, чтобы мы могли друг друга раньше видеть. – Э-э… ну… в последний раз, когда я сюда заходила, то слышала разговор двух ирьенинов. Думаю, они говорили о вас. Вы подходите под то описание, которые они использовали в своем разговоре. Вот я и предположила, что это вы. Само вырвалось из губ. Мысли вслух. Видимо, я угадала. Вы – Риота… Сакаи, кажется. Да? – Да неужели? – сказал он, вперив в меня взгляд, в котором загорелись искорки подозрения. – И что же они обо мне говорили, если не секрет? – Ну, то, что вы носите очки и… невысокого роста… – Точнее, пожалуйста. Я отвела взгляд и принялась сочинять всякую ахинею. Сглотнула, сделала вдох и неуверенно промямлила, часто прерываясь: – «Щуплый… и очкастый… коротышка». Ну, вроде, прокатило. Он фыркнул и нахмурился. – Подозреваю, кого вы слышали. – Вот как, – уголки моих губ подрагивали. – Вы, кажется, спросили меня, нужна ли мне помощь. Так вот – нужна. – Что конкретно хотите узнать? Или вам показать дорогу? Ох, ну мне-то нужно показывать дорогу. Обязательно. Первым пунктом. Здесь же тако-ой лабиринт. – Я хочу стать ирьенином и хочу работать в госпитале. Он поднял бровь и сложил руки на груди, глядя сверху вниз. Ничего, подожди пару лет, и я тебя перерасту. – Тебе больше нечем заняться, девчонка? – Меня зовут Сакура. – Мне до лампочки. Раз помощь не нужна, то можешь идти отсюда. Он подошел ближе, остановился по левую руку и с не присущим ему высокомерием проговорил: – Я бы даже сказал – катиться. – Зачем так грубо? – спросила я, поворачиваясь и глядя на то, как он оставляет меня в гордом одиночестве в приемном отделении. – Вы даже не дослушали меня до конца! Я побежала догонять этого заносчивого коротышку.

***

Так изящно меня еще никогда не посылали. Я разочарованно вздохнула, стоя на улице возле входа в госпиталь и уперев руки в бока. Сдула лезшую в глаз прядь волос. Ну и хам, шаннаро! Я-таки догнала Риоту-сана и принялась доставать его расспросами. Почему он отказывается дать мне информацию, что происходит в госпитале, могут ли меня взять здесь на работу в качестве больничного рассыльного. Сакаи отмахивался от меня, как от назойливой мухи и постоянно огрызался. Когда мы подошли к входу в оборудованный кабинет, то он резко развернулся, сумев обуздать неимоверное желание схватить меня за грудки и прибить к стенке, грозно уставился на меня, склонившись над самым лицом. – Слушай, если ты сейчас же не уберешься к чертовой матери, то я вышвырну тебя отсюда сам. Это будет довольно болезненно, а ирьенинам скажу, что девочка по имени Сакура с синдромом ТМ очень неудачно угодила в ближайшую яму и раздробила себе ноги. – Что такое «ТМ»? – Тупоголовая малявка. – Но такого синдрома не существует. В следующее мгновение он резко развернул меня спиной к себе и, по-взрослому ругнувшись, пнул меня по заднице. Я потерла правую ягодицу. Н-да, все получилось гораздо хуже, чем я ожидала. Риота-сан принял меня за какое-то жалкое насекомое. Впрочем, если постараться войти в положение Сакаи, то его реакцию вполне можно оправдать. Нагрузка у медперсонала – бешеная, нервы – на пределе. А тут еще засветилась какая-то тупая малявка, которая изъявила свое желание добавить всем новую порцию головной боли. Так просто попасть в больницу не получится. Как бы это пафосно ни звучало, сначала мне нужно заработать репутацию. Хорошую репутацию. Только тогда и обратят внимание. Сейчас, увы, мало, что можно предпринять. А чтобы заработать репутацию, как воздух нужны тренировки. Я зашагала по дорожке в противоположную сторону от здания больницы Конохи. Хотя, даже если я и стану более-менее натренированной, то… что потом? С одними миссиями почетную медаль за приобретенное имя «самой умной и старательной куноичи Конохагакуре» вряд ли приобретешь. Эх, чего же мне такого выдающегося сделать?.. Может, стоит спросить у Наруто?

***

– То, что нужно, – сказала я себе. Можно смело поставить галочку напротив пункта «найти и купить пару перчаток». – Спасибо за покупку, приходите еще! – Ха-ай. Итак, со всеми мелочами и формальностями разобрались. Теперь можно смело шагать на тренировку. Возможно, встречу кого-то из знакомых на полигоне, ведь, как говорится, вместе веселее. Да и спарринг – это всегда хорошо. На место проведения тренировок скакала чуть ли не вприпрыжку. Что-то я уже соскучилась по боли от ноющих мышц. Как ни странно, иногда за ощущение усталости хочется похвалить себя. За изнурением следует покой на душе и сладкая тишина в сознании. Сил не остается ни на дурные мысли, ни на какие-либо лишние движения, которые хочется совершать от скуки. Короче говоря, крепкий и здоровый сон гарантирован. Единственное что мне сейчас в текущий момент не нравится, так это вон та плывущая с востока огромная туча.

***

– Ну, свезло, так свезло… Я неудачница. Из-за проливного ливня одежда неприятно липла к телу; волосы, превратившись в мокрые сосульки, так же причиняли щекочущее нервы неудобство – прилипли к лицу, шее, плечам. Проклятье. Наверное, все-таки придется обрезать. – Давай, Сакура. После всего пережитого тебя злит какой-то дождик? Размазня, совсем раскисла. Соберись! Свой голос можно было услышать с трудом. Струи дождя хлестали по макушке, по рукам и ногам. Били по сочной траве так, что она прилипала к земле, и вода ударялась маленькими и частыми всплесками. Я стояла посреди полигона, на открытом пространстве. Часто дышала, уперев ладони в колени. Что ж, пока не начался дождь, сегодняшняя тренировка прошла… удачно, если можно так выразиться. Меткость по метанию кунаев и сюрикенов становится все сноснее, почти непрерывный бег вскоре укрепит ноги, запас выносливости увеличится, мышечная масса появится. Руки тоже станут сильнее. Так или иначе, физическая подготовка – не проблема. В этом помогут усердие и целеустремленность. Ну, и долг, собственно, тоже. Я увлеклась. Боюсь, если сдвинусь с места, то меня зашатает, и я грохнусь прямо здесь. Не хватало мне еще утром проснуться здесь с приятнейшим подарочком за особые старания – воспалением легких. Кажется, уже стемнело. Я оторвалась от созерцания мокрой, потемневшей травы и медленно подняла голову. Да. На небе властвовал темно-синий бархат. Нужно доползти до дома до тех пор, пока поблизости не ударила молния. Я сделала шаг – ноги затряслись. Немного нагнулась, и земля тут же стала магнитом притягивать ватную голову и изнуренное тело к себе. После недолгих сопротивлений дикая усталость пресекла попытки сдвинуться с места, и в следующее мгновение я летела в неласковые объятия холодной мокрой земли. Ощущение схоже с тем, когда паришь во сне в черной невесомости. При соприкосновении с землей по ушам начал бить звон. Тяжелые веки медленно стали то опускаться, то подниматься, словно протестуя. Нельзя здесь спать, черт подери. Я уже почти отключилась, когда увидела вдалеке какое-то белое расплывчатое пятнышко. Покинувшее меня сознание так и не позволило определить природу этого загадочного движущегося комочка.