Шалость планиды

Маленькая мордочка принялась тщательно изучать лицо потерявшей сознание девчонки. Мокрый носик Акамару все время забавно подрагивал. Песик уселся возле головы с розовой шерстью и несколько раз тяфкнул только что подбежавшему хозяину. – Ого… молодец, Акамару. Запыхавшийся Киба вытер лицо рукой и зачесал прилипшие ко лбу мокрые волосы назад. Инузука с неярко выраженным удивлением и уставшими, расслабленными глазами глядел на спящее лицо своей бывшей одноклассницы, одергивая воротник сетчатой футболки. Липшая к телу одежда его бесила. Он часто дышал, чувствуя удары сильного ливня на макушке и на плечах. После того, как Инузука заметил нависшие над местом тренировок черные тучи и почувствовал, как первая капля упала ему на скулу, он решил повернуть назад и вернуться домой. Сегодня он был доволен собой и своим маленьким другом. Ему хватило рассудка не загнать себя тренировками до обморочного состояния. «А вот кое-кому не хватило. Ну и дуреха». Ну, и что теперь делать? Не бросать же ее здесь. Киба хоть и был врединой, но не до такой степени, чтобы оставлять спящего человека одного под проливным дождем на всю ночь. Тем более, если речь идет о девочке. Киба достал из кармана небольшой потемневший из-за впитавшейся воды кусочек ткани. Затем перевел взгляд на неподвижное тело Сакуры. Взгляд ухватился за юбку, а конкретно за место, где как раз-таки не доставало того кусочка, который Киба сейчас сжимал в ладони. Когда Акамару нашел кусок ее одежды, то ткань еще не успела как следует пропитаться влагой. Сконцентрировав чакру в носу, Инузука сам уловил запах. Акамару, конечно же, оказался гораздо шустрее своего хозяина и быстро нашел бессознательную куноичи. «Куноичи, пф. Даже тренироваться нормально не умеет». Парень шумно выдохнул, надув щеки. Ну, ничего не остается, кроме как потащить ее домой к себе. Киба был уверен в том, что его сестра позаботится о глупой Харуно. А сам он наконец-то завалится в постель и будет дрыхнуть столько, сколько влезет. Киба шагнул вперед, нагнулся и подхватил на руки тощую девчонку. Слегка подкинул ее вверх, чтобы было удобнее держать и скакать по крышам домов. Инузуке хватило отваги признаться самому себе в том, что он чувствует себя настоящим джентльменом, и его самооценка тотчас подскочила вверх, вызвав охоту нахваливать самого себя продолжительное время. Собачник довольно хмыкнул. Услышав то, как Акамару вопросительно проскулил, парень перевел взгляд на него. Всплывшие намеки на нарциссизм как ветром сдуло. Киба недовольно изогнул бровь. – Чего уставился? – Гав! – раздалось в ответ. Киба, издав приглушенное «тц», приказал Акамару следовать за ним. Они рванули домой. Пока они добирались до дома, Киба, постоянно ощущая на щеке прикосновение волос бывшей одноклассницы, отметил про себя, что у Харуно довольно приятный аромат.

***

Хана сидела на диване, откинув голову назад, и слушала, как снаружи барабанил ливень. В руке она удерживала наполовину пустой стакан. В этот раз абрикосово-ванильный напиток получился очень вкусным. Вокруг нее валялись и зевали Трое Братьев Хаймару. Ах, длилась бы эта идиллия бесконечно долго, но нет – скоро домой нагрянет ее младший братишка. Кибу она, конечно, любила, но такое вот одиночество помогало ей привести свои мысли в порядок и как следует отдохнуть. Сегодня она порядком вымоталась. И все же призвание Ханы быть ветеринаром дарило ей душевное успокоение, которое несвойственно тем людям, что продолжают метаться в поисках жизненных целей и своего собственного рода занятий. Бывает так, что даже клановые ниндзя не повинуются устоявшимся традициям, не разделяют взгляды предков, не хотят посвящать свою жизнь идеалам, диктуемым собственным кланом. «Идеалы бывают разные…» Но Хане с этим повезло. Свой клан она уважала, а тайны – хранила. Хана подскочила и пролила на себя и диван напиток, когда услышала резкий и неожиданный удар в дверь. Псы вскинули головы, повернув морды в сторону входной двери. Один из братьев твердо встал на четыре лапы и завилял хвостом. – Совсем обалдел! Хана встала на ноги, с шумом поставила стакан на тумбочку, упирающуюся в подлокотник дивана, и стремительно направилась в сторону двери, которую продолжали сотрясать чьи-то грубые толчки то ли ногой, то ли кулаком. Один из братьев потрусил вслед за хозяйкой. – По башке себе так постучи, придурок! – проорала Хана, когда та резко отворила дверь. Спустя пару мгновений ее лицо окаменело с выражением «ни-черта-себе-вот-это-поворот». – Хана, впусти уже нас домой! Я устал, как собака, и хочу есть. И спать. – О… Да, конечно. Заходи… – промямлила Хана, отступая в сторону и глядя на то, как ее младший братик заходит в дом с какой-то бессознательной девкой на руках. Акамару быстро забежал внутрь и поздоровался с одним из трех братьев Хаймару, что увязался вслед за хозяйкой. – Киба, а кто это? – Одноклассница. Бывшая, – кратко ответил он, укладывая тряпичную Харуно на диван, где двумя минутами раннее наслаждалась отдыхом сестрица. Парень совершенно позабыл о том, что девчонка промокла до нитки, и диван тотчас начал пропитываться влагой. – Как так получилось, что ты решил ее притащить сюда? – По дороге подобрал. – Киба! – Что? – обернулся парень, который уже мысленно проложил себе маршрут до ванной комнаты. – Мы с Акамару возвращались с тренировки и увидели валяющуюся без сознания Харуно. Хана, отстань. Дай уже помыться сходить. – Ты наследил, идиот! Инузука-младший недоуменно моргнул, глядя на сестру, а затем опустил взгляд вниз. – Ой, – удивился Киба, смотря на две тропинки из следов – побольше и поменьше. Акамару, сидящий возле ноги парня, виновато проскулил. – Я не заметил… – Пошел к черту, Киба! – прокричала Хана, пуляя в брата подушкой, ранее лежащей на диване. Киба вскинулся, что-то прокричав в ответ, и побежал по направлению к ванной, по пути снимая и бросая запачканные сандалии. Мелкий Акамару бежал рядом, стараясь не лезть хозяину под ноги. – Убирать будешь сам! – Хана, хотя бы на пять минут отвали от меня! Хана уже стояла у запертой двери, ведущей в ванную. Она громко стукнула по двери сжатой в кулак ладонью. – Еще раз услышу от тебя что-то подобное – вышвырну из дома к чертям собачьим! Братья Хаймару опустили уши и обиженно заскулили. – Ты обещаешь мне это уже в миллионный раз. – Буду обещать тебе это еще столько же, чтобы ты, наконец, перестал вести себя, как неблагодарный, трусливый, вшивый дворняга. Мойся резче! – Я только одежду снял! И вообще, Хана, вали спать. – Как-нибудь без тебя решу: валить мне спать или надрать перед сном твою непослушную задницу до покраснения. Киба ничего не ответил. Хана услышала, как брат повернул вентили и включил душ. Раздался задорный лай Акамару. Девушка прислонилась спиной к двери, скрестила руки на груди и откинула голову назад, несильно ударившись затылком. Глубоко вздохнула и медленно прикрыла веки. М-да, учудил, так учудил младший братец. Притащить на ночь глядя свою одноклассницу к себе домой… «А может, он… неровно дышит к этой девчонке?» Эта мысль заставила широко распахнуть глаза. – Киба, она что, нравится тебе?