Broken soul

На групповой терапии я сидела напротив Миранды. Девушка доброжелательно улыбалась, хотя правая нога нервно стучала по полу. Она нервничала, но волнение я скинула на нежелание изливать душу перед нашей честной компанией. После вчерашнего сеанса с доктором Френцис мне стало легче. Это первый раз, за долгое пребывание здесь, я могу этим похвастаться. Я смогла принять тот факт, что мне больно, от того, что Шерлока сейчас нет в моей жизни. Нет, я понимаю, что он бы мне сейчас мало чем помог. Но мне было бы приятно. И возможно легче. Всю ночь я думала над тем, что произошло. И пришла лишь к одному заключению: «Я люблю тебя» — никогда для меня не будет реальностью. Я это осознала и почти приняла. И когда я смогу это принять полностью, то смогу излечиться. Я в это верю. — Как я говорила уже, меня зовут Миранда, — неуверенный женский голос вывел меня из некого транса. Я перевела взгляд на говорящую и стала внимательно слушать. — Мои родители решили, что я пыталась покончить с собой, — девушка замолчала и отвела свой взгляд в сторону окна. Было видно, что больше она говорить не желает, но доктор не думала так легко сдаваться. — Такие мысли не появляются из ничего. Почему они так подумали? — Они, — девушка запнулась, продолжая смотреть в окно. Затем она резко посмотрела на доктора и сжала руки в кулаки, пересиливая себя. — Они думают, что я в депрессии. — Почему они так думают? — Потому что я перестала тусоваться с друзьями и всерьез занялась учебой. Странно, ведь раньше они только этого и хотели. — Что изменилось? — Парень бросил, полюбас, — в разговор влез Джон. Сегодня он был более спокойным, но все так же продолжал с недоверием поглядывать на доктора Френцис. — Джон, сейчас очередь Миранды. Дай ей высказаться, а следующим будешь ты, — обратилась доктор к парню, а затем снова перевела взгляд на Миранду. — Так что изменилось, Миранда? Девушка долго молчала, смотря на врача, а затем перевела взгляд снова в сторону окна.  — Я убила человека, — коротко ответила девушка, а затем воцарилась гробовая тишина. Было видно, что девушка не лжет. Но смотря на нее, я не могла поверить в ее слова. Такого не могло быть. Она бы здесь не сидела, если бы действительно кого-нибудь убила. — И кого могла грохнуть такая куколка? — задал интересующих всех вопрос Джон. Миранда даже не удостоила его взгляда, она разжала кулаки и громко выдохнула. — Наверно все слышали, об убийце из Вестминстера. Он охотился на молодых девушек, похищал их, издевался над ними шесть дней, а на седьмой — убивал. Я последняя жертва Фредерика Клегга, убийцы из Вестминстера. Но в этот раз все было иначе: на седьмой день умерла не я, как задумывалось, а он. В комнате снова все затихли. Даже санитары. Медперсонал конечно знал, почему Миранда попала в лечебницу. Но никто даже представить не мог, что девушка, что находилась перед ними, убила ужаснейшего маньяка Англии за последние двадцать лет. — Как быстро ты вернулась к учебе, после похищения? — спросила доктор, делая у себя очередные заметки. — Месяц. Хочу, чтобы все понимали. Да, я чувствую себя виноватой, что отняла человеческую жизнь. Но я прекрасно понимаю, что, во-первых, либо я, либо он. А во-вторых, только богу известно, сколько еще девушек он бы убил, если бы я его не остановила. У меня нет депрессии по этому поводу. И я не хотела себя убить, когда врезалась на машине в стену. — Ты сказала, что у тебя нет депрессии по поводу убийства, а по какому поводу она имеется? — доктор явно давала понять, что так просто не отпустит Миранду. Ей нужны были ответы. А меня лишь поражала внутренняя сила сидящей напротив девушки. Она столько пережила и продолжала улыбаться людям. И только Богу известно, чего ей стоит эта улыбка. — А Вы внимательный слушатель, — Миранда засмеялась, довольно искренно, мне так показалось. Девушка взглядом обвела людей в круге, как бы оценивая степень своего доверия к нам. А затем закинула ногу на ногу и, сложив руки в замок, положила их на колени. Мне показалось, что она чего-то опасается. Хотя, я бы тоже никому не доверяла, если бы провела неделю в плену у психопата. — Меня пугают люди. Все. Находясь один на один с Фредериком, я поняла одно. Таких как он много. А жертв еще больше. И самое ужасное то, что я с этим ничего поделать не могу. Я не могу никого защитить. Не могу помочь. Я даже себе помочь не могу. — Но ты смогла спастись. Ты выжила. Тебе нужно научиться не брать ответственность за весь мир на себя. Спасти всех не возможно. Подумаешь над этим, хорошо? Миранда лишь утвердительно кивнула головой. Дальше выступал Джон. Он снова говорил о всемирном заговоре властей и о том, что нами пытаются управлять. Его рассказы каждый раз походили друг на друга. Этот парень прибыл в лечебницу за неделю до меня, можно сказать, что истории друг друга мы знали очень хорошо. Поэтому я не уделяла особого внимания его россказням о плохом правительстве, тем более что я лично была знакома с Британским правительством. Дальше выступал Роберт. Раньше я не замечала из-за его потрепанного вида, но это был довольно привлекательный средних лет мужчина. Он хорошо излагал свои мысли, слишком хорошо для алкоголика. Много рассказывал о своих детях и, хотя он оказался в лечебнице с их подачи, но было видно, что любить он их не стал от этого меньше. Казалось, что он души не чает в них. Они его смысл жизни. Слишком много теплых слов звучало в адрес дочери. Слишком много гордости за успехи сына. Затем доктор Френцис дала возможность высказаться всем остальным из круга. Меня лишь спросили о самочувствии, но подробностей не ждали. Доктор прекрасно понимала, что я вряд ли успела переварить весь вчерашний разговор, поэтому расспросами не донимала. И я была ей безгранично благодарна за это.