Broken soul

Общая комната напоминала большую детскую площадку, разделенную на зоны. В одном углу стоял стол, за которым собралось несколько человек и, кажись, проводили соревнование по настольному теннису. Возле окна стояло большое фортепиано, что было подвержено мучительным музыкальным потугам Джонатана Шепарда. За столами в центре комнаты, некоторые играли в карты, некоторые — в шахматы. Все находились в компании, даже пребывая в одиночестве, они были частью большого больничного общества. Миранда в гордом одиночестве за одним из столов что-то выводила карандашом на бумаге. За неделю пребывания в лечебнице девушка ни с кем не нашла общую речь. Она находила подход к каждому человеку, но никого не подпускала слишком близко. Казалось, что ей совсем не нужны люди. Но это только на первый взгляд. С первой встречи я заметила — напряженность при групповой терапии, прогулках на открытой местности, даже в общей комнате. Она всегда старалась находиться ближе к выходу или спиной к стене, на вытянутую руку не подпускала людей. Нормальное поведение для человека, пережившего нападение и похищение. Только вот… Только вот я не Шерлок и не могу видеть людей насквозь. Мне что-то казалось странным в поведение Миранды, но я не могла понять что. Я слишком глупая для такого задания. Зря они доверили такую ответственную миссию мне. Признаться честно, за последние два дня, после посещения Ватсона, я стала себя намного лучше чувствовать. А все, из-за того, что смогла отвлечься от мыслей о своей неразделенной любви. Список из четырех потенциальных кандидатов на роль «Нерва» я сократила до двух имен — Роберта Остина, Джонатана Шепарда. Джоанна Гастингс оказалась шизофреничкой, которая в больнице уже более четырех лет. Слишком долгосрочная легенда для того, чтобы убить одного человека. Кристофер Уильямс был выписан и покинул больницу за день до того, как Джон Ватсон посещал меня. Все это я узнала за один вечер у простодушной медсестры, которая не прочь потрепаться обо всем и всех вокруг. Кажись, детектив из меня не так плох, как мне казалось раньше. Я слишком строго к себе относилась и только теперь это поняла. Частично, всему виной моя мать. Она всегда твердила, что я не то одела, не так улыбнулась, не туда стала. Она хотела сделать из меня леди из высшего общества, куда наша семья никогда не входила. Но последний гвоздь в мою самооценку вбил Шерлок. Я всегда понимала, что мы слишком далеки друг от друга, но… Но он умудрялся раздолбать мою душу вдребезги, а потом дать слабую, но все же надежду. Он говорил гадости, а потом целовал. Унижал, а затем твердил о дружбе. Не ставил меня ни во что, а затем со щенячьим взглядом просил помощи. Стоп… Хватит! Я уняла дрожь в теле, подступающие слезы. Слишком много лишних мыслей. Только не здесь: на виду у всех этих людей. Только не сейчас. Мне нужно узнать то, что важно. От этого зависит жизнь человека. Многих людей. Мои душевные страдания могут подождать. — Чем занимаешься? — подойдя к столику Миранды, я попыталась посмотреть на ее рисунок, при этом мило улыбаясь. Девушка слегка вздрогнула, но увидев, кто ее потревожил расслабилась. — Доктор Френцис просила нарисовать выдуманного зверя, — девушка улыбнулась, а затем подняла лист бумаги и показа мне свой «шедевр». — Ты же врач, скажи, похоже на рисунок душевнобольного? — Эм, я врач не в той области, — смотря на каракули девушки, я смутилась. Откуда она узнала, что у меня медицинское образование? Неужели она сама не просто студентка? — Я работаю патологоанатомом в госпитале Святого Бартоломия. — Я знаю, — Миранда жестом руки пригласила сесть напротив. Видимо, девушка была настроена на разговор, что было странно. Либо она доверяет мне, либо у нее какая-то другая цель. — Мне рассказал Грег, санитар с ночной смены. Мужчины такие болтушки, особенно если знать, куда надавить. — А ты знаешь? — Не всегда и не со всеми. Вот с тобой немного сложно. Ты кажешься очень простой и наивной, но что-то скрываешь. Вот даже сейчас. Ты подошла ко мне, но перед этим минут пятнадцать наблюдала. Как будто бы боялась подойти. Странное поведение и оно могло бы меня напугать. — Но не напугало? — Нет, у тебя лишком добрая внешность. И даже если ты становишь угрозу для меня, то лучше умереть от рук такого человека. — Ты, думаешь, что кто-то тебе угрожает? — я слегка удивилась, но продолжала улыбаться девушке. Неужели она знает об угрозе? Неужели она действительно знакома с Мориарти? — Я знаю, что меня хотят убить. И это совсем не бредни сумасшедшей девчонки с посттравматическим синдромом. Мужики со стволами в машине были реальны. И если выбирать дыру в башке или несколько сломанных костей, то лучше второе. Я вижу, мои откровения для тебя не новость. Так кто ты, Молли Хупер? — Я просто оказалась в одном месте и в одно время с тобой. Меня попросили разузнать, что ты знаешь о Мориарти. Он враг Шерлока Холмса, а его люди охотятся на тебя. — Стоп, ты говоришь, что покушение на меня расследует этот псих с газет? И все только из-за того, что другой псих охотится на меня? Меня явно прокляли. Сначала маньяк, возбуждающийся от вида и запаха крови. А теперь не пойми кто желает моей смерти. Если это черная полоса, то пускай она уже заканчивается. Этот Мориарти, что ему нужно от меня? — Это, как раз, меня и просили узнать. Шерлок Холмс не знает, чем ты перешла дорогу самому гениальному уму преступного мира. Мертвому гениального уму преступного мира. — Так, этот Мориарти мертв? — Да, и уже довольно давно. Может, он как-то был связан с убийцей из Вестминстера? — Если этот Мориарти действительно настолько гениален, как ты говоришь, и он может позволить себя нанять убийц даже после собственной смерти, то это не уровень Фредерика Клегга. Что бы ты понимала, Клегг был не только больной на мизогинию, но еще был и мизантропом в целом. Он не способен был общаться с людьми, родственников не имел, о друзьях я совсем молчу. — Ты довольно много о нем знаешь. — Лучше бы я ничего не знала. И знаешь, если бы это не касалось меня лично, я бы не стала помогать этому психу Шерлоку. Он жалкий человечишка, что мало чем отличается от психа, что похитил меня. — Слишком много негатива по отношению к человеку, которого ты не знаешь, — мне было неприятно это слышать. Хотя про себя я еще хуже отзывалась о Шерлоке, но слышать это от постороннего человека было ужасно. Он не заслуживал этого. Он лучше, чем может показаться. — Когда меня похитили, мой отец обратился к этому чудо-сыщику. Но он даже слушать не стал, просто выставил отца за двери с нелестными комментариями. Потом мы узнали, что у его друзей произошла трагедия, а у самого Шерлока сорвало башню, но это не оправдание. Если примерял на себя маску всезнающего, то соответствуй. — Ты несправедлива. — Несправедливо было оставлять на самотек поиски Клегга. До меня было шесть женщин. Шесть молодых девушек, что хотели жить, но умерли самой ужасной смертью, которую можно представить. А человек, который мог их спасти занимался самобичеванием. Кстати… — Миранда затихла и взглядом окинула комнату, а затем начала смеяться. — Такой смешной анекдот, Молли. Девушка не переставала смеяться, вгоняя меня в ступор. Я не понимала, что происходит, но затем заметила несколько пар глаз, устремленных на нас. — Смешная ты, Молли. Мне пора на сеанс психотерапии. Думаю, доктор Френцис не будет довольна, если я опоздаю. Миранда быстро собрала свои вещи и направилась на выход из помещения. Роберт, что неотрывно смотрел на нас, сразу же поспешил перевести свой взгляд. Раньше я этого не замечала, но сейчас обратила внимание. Как только я подсела к Миранде, Джон перестал заниматься игрой на фортепиано и переместился за стол неподалеку от нашего. Не знаю, кто из них убийца, но странно себя ведут оба.