Третий не лишний

Уже который час я не могу избавиться от присутствия в моей палате назойливой Машки. Она все болтает и болтает. На самом деле, я не против компании, только если мне не втирают о всякой женской херне, типа маникюра и тенденций в моде. Это она так решила отомстить мне за свой нос? Я бы с большим удовольствием сломал свой, лишь бы не выслушивать это все. Ситуацию спасла медсестра, которая робко заглянула в палату. Она была довольно неуклюжей, скорее всего, работала тут недавно, да и дашь ей лет двадцать, не больше. Она все время молчала и боялась посмотреть в нашу с Машкой сторону — та очень внимательно рассматривала ее. — Извините, — медработница очень быстро убирала весь ненужный хлам с моей тумбы. Собственно говоря, я и не замечал его ранее. Множество лекарств, засохшие цветы в вазе и много-много писем, — Я не успела подготовить эту палату для вас. Отсюда только пару часов назад перевели пациента, извините, — она чуть ли не плакала, быстро перебирая руками. Я был удивлен. — Да все нормально, — как бы совершенно обыденно произнес я, девушка вздрогнула, но заниматься своими делами не прекратила. Кстати, она была очень милой, потому что постоянно краснела. Я по-доброму усмехнулся где-то в глубине души и, сказать честно, был удивлен этому, потому что никогда ранее не замечал за собой подобной эмоции. Я был благодарен вовремя зашедшей в палату медсестре, ведь Маша, наконец, перестала без умолку болтать. Но все хорошее рано или поздно кончается, поэтому через пару минут девушка направилась обратно, к выходу. Я мысленно взвыл, мне очень хотелось ее остановить, но как бы я выглядел в глазах одноклассницы? Но, что удивительно, мне не пришлось ничего делать, дверь палаты в ту же минуту распахнулась и из-за этого девушка отшатнулась назад. Я удивленно раскрыл рот, когда увидел его. В проходе появился блондин, который всего за несколько дней успел мне изрядно надоесть. И почему только мы все время сталкиваемся? Судя по его покрасневшему лицу, он был очень зол, но когда его взгляд упал на девушку, он немного смягчился.  — Кира, где моя мать? Почему мне сказали, что ее выписали? — тогда он поднял глаза на меня и, кажется, я прочитал в них что-то типа «Так ты еще жив? Сейчас я это исправлю». Я же начал пятиться назад, даже несмотря на боль в ноге — ее я просто не замечал, потому что страх в данный момент был сильнее. — Жень, успокойся, — девушка погладила светловолосого по руке и улыбнулась. Я же мог только гадать, какие там между ними отношения, — Он тут ни при чем. И твою маму не выписали, а просто перевели в другую палату. Она отказалась лежать в одиночной, потому что здесь ей было скучно одной, — заметив, как выдохнул парень, я тоже расслабился. Что меня удивило больше всего — парень с веснушками, тот самый Евгений, по какой-то неизвестной человечеству причине захотел поговорить со мной. Он взял стул, одиноко стоящий у стены и сел рядом с Машкой. Та аж засверкала от счастья, но я грубо посмотрел на нее и она решила скрыться с моих и так намозоленных ею же глаз. — Пойду принесу нам чего-нибудь попить… Я смотрел на блондина, он на меня, я на него, он на меня. Так мы несколько минут тупо переглядывались, но никто не решился начать разговор. Все же мне пришлось податься на эту совершенно глупую провокацию. — Так и будешь молчать? — он улыбнулся и сложил руки на груди с победным счастливым выражением лица, я же был раздражен и просто отвернулся от него в совершенно противоположную сторону. — Знаешь, меня уже ничто не удивляет. Мы постоянно пересекаемся и все такое. Причина мне непонятна, но ответь на вопрос… может, ты следишь за мной? — Че? — я в недоумении посмотрел на парня и из моей груди вырвался смешок. Ага, еще чего не хватало, — Думай, что говоришь, дешевый мальчик-проститутка, — после моих слов он быстро обернулся и осмотрел палату. — Закрой рот, придурок, — он обхватил мою шею рукой и достаточно сильно сжал ее, я задыхался, — Хотя бы в больнице веди себя по-человечески. Если кто-нибудь об этом узнает… тебе не жить, — я непонимающе поднял бровь и с вызовом посмотрел на Евгения. И знаете что? Я впервые увидел его столь напуганным, те глаза выражали просто немыслимый страх. Он отпустил меня и я смог откашляться, — Ты не посмеешь. И знаешь, я ведь не виноват, что твой дружок так поступил с тобой. Наверное, такие уж вы друзья, — вот сука, надавил же на больное. Я больше не мог ничего сказать, все слова застряли в горле, как и неуместные слезы. Отвернувшись к окну, я слегка прищурил глаза. Черт, как же неприятно осознавать то, что ты лишился своего лучшего и единственного друга, на которого когда-то можно было целиком и полностью положиться. И эта ситуация… настолько глупа, — Значит, я прав? Разберись сначала в себе, а потом уже сваливай вину на других, мелкий засранец. Он ушел, громко захлопнув за собой дверь и именно в этот момент в палату забежала Машка. Я четко видел расстройство на ее лице. Наверное она хотела поторчать в компании этого ублюдка. Увы, дорогая, не сегодня.

***

Выписали меня на следующий же день. Самым обидным было то, что Тим и в самом деле больше не появился. Конечно он сделал все так, как я просил. Но ведь мог попытаться поговорить со мной. Возможно, я бы был более благосклонен и простил его за тот проступок. В его случае очень трудно назвать это проступком, но все-таки. На левую ногу я все еще прихрамывал, поэтому мама разрешила мне не ходить в школу несколько дней. Правда мне это разрешение нужно было, как собаке пятая нога. Я бы и так туда не ходил и родители об этом прекрасно знали. И все-таки как же это дерьмово, когда не можешь даже шагу ступить из дома. Ходить никуда не хочется, да и не с кем. Кино я могу посмотреть дома, в школу не нужно, друзей нет. Отлично начинается период моего взросления. Наверное, так и должно быть. Где же я так сильно провинился? Прошло два дня и я уже конкретно скучал за Тимом, за нашими посиделками и пьянками. Как же мне хотелось помириться с ним, но эта дебильная гордость. Возможно, если бы он пришел с извинениями еще раз… хотя нет, я бы все равно его не простил. Пусть лучше моя жизнь будет такой, чем еще хуже. Сколько раз я говорил себе, что эта дружба ничем хорошим не закончится? Может Тимофей и был всегда добр ко мне, но я никогда не доверял ему полностью, хоть и не мог признаться в этом самому себе. Я слепо верил в нашу величайшую мужскую дружбу. Только… была ли она на самом деле? Всю ночь я грузил себя этим тупым вопросом, вспоминал все, через что мы прошли вместе. Да уж, когда-то мы учились в одной школе и не было ни одного дня, чтобы мы не сделали какой-нибудь подлянки. Учителям или нашим сверстникам — неважно. Главное, что вместе и что было достаточно весело. Мы всегда дополняли друг друга и даже совершенно посторонние люди замечали это. Сильно разболелся живот. Часы показывали четыре часа утра, но я все же встал со своей кровати и прошлепал на кухню в домашних тапочках. Сделав себе чашку растворимого кофе три в одном. я поудобнее устроился в кресле качалке. Оно досталось нам от бабушки и было очень удобным. За окном во всю лил дождь и звонко постукивал по железному подоконнику. Этот звук хорошо успокаивал и я почти обрел умиротворение, но надо же было какому-то идиоту припереться в четыре утра? Я открыл дверь и застыл в немом шоке. Крупные капли стекали с его волос. Он был сейчас невероятно злым, раздраженным, дышал очень тяжело через нос, с каждым новым вздохом глядя на меня все яростнее, со скрипом в зубах. — Привет, — немного испуганно пробубнил я. — Привет? Ты ебнулся что ли?