Истории Чунтао

      Для Лу Ханя сонное утро вторника не сулило никаких забав. К счастью, он не встречался с упрямой первокурсницей и благодарил небеса, что хотя бы сегодня она оставит его в покое. Былой интерес к китаянке исчез, а расследование необычного сходства историй с реальностью закончилось простейшим заключением — это всего лишь совпадение.       Юноша пробирался до излюбленной парты на втором ряду и предвкушал очередную монотонную лекцию. На это место отныне никто не претендовал. Кому нужны лишние проблемы? Как известно, Лу может оказаться сверлящей головной болью: или набив морду, или проявив малейшее презрение, которое обязательно подтолкнет боготворящих его особ заняться гадом.       «Быстро все закончу и свалю с универа» — подумывал шатен, властно опускаясь на деревянный стул. Шум в аудитории слегка нервировал, но в этом случае на помощь приходили наушники — действенная вещь. Вот только не успел студент выудить из кармана провода, как галдеж сокурсников неожиданно стих. Шатен озадаченно поднял глаза. Стоявшая рядом девица потерянно взирала на дверной проем. Хань заинтересованно перевел взгляд, и какого же было его удивление, когда в дверях стояла уверенная в себе Тан Чунтао. И пусть она казалась ослабленной болезнью, либо усталостью, намерение в оливковых глазах придавало огромное влияние хрупкой фигуре в черном.       Брюнетка уверенно зашла в аудиторию, направилась к знакомому шатену, при этом совершенно не обращая внимания на изумленные лица. А когда остановилась около пустующего места рядом с Ханем, посмотрела на юношу так, словно била электрошокером вместо ожидаемого приветствия. «Наглая, как танк» — заключил Лу, размышляя, отреагировать ли на её действие или проигнорировать?       — Я предупреждала, — морозным голосом оповестила спокойная Тан. По отношению китаянки к нему, юноша ясно понял, что ей абсолютно наплевать на вероломно нарушенное личное пространство и, в общем-то, на его мнение по этому поводу тоже.       Чунтао томно вздохнула, вспоминая бессонную ночь, а после разложила на своей стороне стола чистые листы с заточенными карандашами. Как же ей хотелось спать! Не рисовать местную «звезду», а блаженно закрыть глаза, гулять по миру грез в самых волшебных местах. Еще чуть-чуть, совсем немного и от Лу Ханя ей больше не потребуется ни единого наброска! Господи, какое же счастье!       Через время в кабинет зашел стройный мужчина. Его возраст таился между тридцатью пятью и сорока; человек держал в руках ноутбук да смотрел на всех пугающе пристально сквозь прозрачную оправу очков. Нарушительницу профессор приметил сразу, поскольку за короткое время, Лу Хань стал его любимым студентом, а рядом с ним по известным причинам никто не сидел.       — Девушка, — строго произнес мужчина, важно поправив очки. — Кто вы? Я не припомню вас на своих лекциях.       Чунтао быстро догадалась, что обращаются к ней. Порывшись в рюкзаке, китаянка вытянула белый лист бумаги и прошла к профессору.       — Здравствуйте, — поклонилась, — вот, — предоставила просьбу руководителя.       — Что ж, сидите, только не мешайте, — с нескрываемым недоверием произнес старший.       — Спасибо, — утомленно изрекла Тан.       Первые пятнадцать минут нарушительница личного пространства творила молча. Хань поглядывал на неё время от времени, но его взгляд ничего Чунтао не повествовал. Она отвлекала Лу свойственным только ей запахом вишни, а он в свою очередь душил некогда приятным ароматом парфюма. В какой-то момент Тан понадобилась злость на его мраморной физиономии.       — Ты прятался от меня, как испуганная девочка, — прошептала брюнетка. Хань посмотрел на неё просто чудовищно, выражая всю силу властвующих в нем чувств: презрения, ярости, шока. Чунтао такой реакции, ой, как хватило.       Лу Ханю даже слов было жалко на несносную девчонку, так он разозлился от одного предложения. Шатен безмолвно пожирал наглую выразительными глазами и ничто не могло скрыться от его внимания. Он видел, как Чунтао начала создавать новый набросок, как раз с изогнутыми бровями, словно готовящиеся к полету крылья, пылающей яростью в глазах. Как её задумчивость сменилась тоской, а потом превратилась в грусть, боль, на секунду в отчаяние. Уголки полных губ медленно съезжали вниз, а брови напряженно подрагивали, и безжалостно портили нежность юного личика. Её темные волосы, хоть и игриво спадали вперед, не производили никакого эффекта облегчения.       Вспышка ярости в Хане скоро начала угасать. И что на него нашло? Подумаешь, маленькая глупая девочка. Хотя нет, глупой назвать Тан Чунтао он не мог. А вот невыносимой, да — самое то!       Перерыв между парами позволил парню покинуть напряженную обстановку. Он вальяжно прошел к открытому окну и подал пылающее лицо холодным осенним ветрам, которые мастерски принялись за дело.       — Лухан, — знакомый женский голос и осторожное прикосновение к плечу отвлекли. Парень обернулся. Одногруппница Чхве Мин Ён, миловидная внешне особа, не лишенная хороших манер и единственная во всем потоке, к кому Лу относится хорошо, терпеливо стояла рядом.       — Да? — юноша спокойно оперся руками о край подоконника, а глаза словно магнитом притянуло к одинокой художнице.       — Ты придешь в пятницу на вечеринку? — Мин Ён радушно улыбнулась, протягивая сокурснику бутылку воды.       — Кто устраивает?       — Ким Чунмен, — объявила большеглазая. Это имя мало, что говорило Ханю, поэтому он невнятно пожал плечами и бросил короткое — «Посмотрим».       Лу прошел на своё место, а Тан Чунтао встретила его пустым взглядом. Девушка старалась максимально зарисовывать все детали, например, кисти рук, пальцы, шею, ноги. Нещадно короткий сон стал сказываться, посему у брюнетки закружилась голова. «Вот же, черт! Нужно потерпеть еще немножечко».       Закатывающиеся глаза и прерывистое дыхание Хань заметил сразу. Беспокойство проворно прокралась в его сознание, толкая к неосознанным действиям. Он вытянул руки, готовый вот-вот словить слабую соседку, однако, та гордо подняла голову, и пусть было видно, каких усилий ей это стоило, она поднялась на ноги да собрав вещи скрылась из виду, когда серьезный преподаватель начинал вторую пару.       Как только Чунтао оказалась в пустом коридоре, девушка прижалась спиной к ледяной стене и скатилась на пол. В голове отбивали ритм барабаны. Бум. Бум. От малейшего движения. Бум. Бум. «Соберись, Тан Чунтао! Соберись» — повторяла брюнетка. — «Тебе просто нужен чай. Да, именно чай!»       Китаянка практически доползла до кафетерия, где схватив себя в железные тиски, заказала чай и горячий завтрак, коим оказался рис с овощами. Попадающая в желудок еда придала бедняжке сил, хотя бы на то, чтобы выпрямить спину. Чунтао питалась медленно, предаваясь волнению за любимых родителей. Но время посчитало достаточным её короткое уединение и пригласило беспокойную перемену. В обитель энергетической подпитки для организма со всех этажей сливался голодный люд; среди них была и звездная троица.       Крис Ву первым прошел к длинной очереди у прилавка, а оставшиеся двое молча уселись за одним из пустующих столов. Канадский китаец долго не мешкал и уже скоро сигнально махнул рукой. О Сехун и Хань направились к другу, дабы забрать подносы с горячей едой.       — Кажется, Тан Чунтао расстраивает наша холодность, — отрешенно произнес Ву, отчасти для себя, а не для обсуждения.       — Любую другую бы да, но не Тан Чунтао, — провозгласил серьезный О, привычно бетонным выражением лица оценивая знакомую. — Здесь что-то более серьезное. В конце концов Чунтао не так проста.       — Так считаешь только ты, — хмыкнул Лу Хань и уселся за занятый ранее стул. — Наверное устала сталкерством заниматься.       — Не придуривайся. Ты начал игнорировать её только из-за дяди, — ровно проговорил младший среди друзей.       — Чушь несусветная, — холодно заметил капитан футбольной команды. — Да, кому она нужна?!       — Хань, признай. Ты не скрывал бы факт вашего общения, если бы тебе было плевать на её дальнейшую жизнь, — не унимался О. В какой-то степени сам Сехун не понимал, почему не оставит при себе собственное заключение. Его друг ни за что не будет оправдываться, а в собственной правоте он итак уверен. Но почему…       — Не выдумывай, — произнес Лу Хань, машинально разглядывая объект обсуждения. Эта девушка часто сутулилась, но стоило кому-нибудь задеть её гордость, не дай бог, оскорбить, как Чунтао высокомерно выпрямлялась, а потом, даже будь она ниже своего оппонента, смотрела так, что тот вмиг познавал ничтожность своей личности. Вот и сейчас, китаянка настырно вытягивалась, доказывая самой себе, что она, черт возьми, еще может действовать.       — Ох, Чунтао, кажется, я все-таки не удержусь от желания пообщаться с тобой, — Ву хитро ухмыльнулся. — Хотя бы выведаю продолжение истории.

***

      К шести часам вечера брюнетка выбралась из университета и сразу же направилась в кафе, где когда-то побывала с Ли Хе Рин. Художницу там ожидал человек, который на днях заказал портрет матери. Чунтао брела на место встречи, с малейшим движением теряя очередной процент зарядки, что и без того была на минимуме.       Город орошал холодный дождик, приобретающий остроту благодаря неугомонному осеннему ветру. Тан прижимала лист бумаги к животу внутри пальто, из-за чего юркий мороз пролезал к незащищенному телу. И в этих бесконечных сутках девочка нашла утешение: заказчик был очень мил в общении, оттого портрет рисовался удивительно легко. Это многого стоит, особенно, когда творить приходится часто, скрупулезно и очень долго. Любопытно поскорее узреть загадочную персону.       К счастью, молодой парень отличился пунктуальностью и в назначенное время ожидал перед кафе у стройного дерева. Он бросался в глаза своей яркой внешностью, что оценила по достоинству сущность художницы. Огненные листья, слетающие с черных проволок липы, приятно подчеркивали неординарную копну серых волос, небрежно спадающих на лоб. Каждая черта его лица была крупной, тем не менее эффектные глаза цвета ночной тьмы приковывали и скрывали оттопыренные уши, напоминающие крылья бабочки. Высокий, стройный, он, пожалуй, будучи довольно симпатичным, почему-то отталкивал людей в большей степени, нежели вызывал здоровый интерес.       Чунтао перешла дорогу и подошла ближе к незнакомцу, мгновенно ощутив разницу в росте.       — Здравствуйте, это же вы заказывали портрет? — заговорила Тан. Юноша изумленно кивнул.       — Привет, да, — неформальный тон взволновал. Говорил он покачиваясь, низким альтом.       — Вот, — китаянка протянула нагретый телом лист. Юноша рассматривал пристально и на миг Чунтао побоялась, что сейчас он швырнет творение и сообщит о своем недовольстве.       — Супер! Очень похожа, — улыбка сменила хмурость. — Она часто смотрит на нас так же.       — Я рада, — искренне поделилась Чунтао. Осень совсем не щадила измученную девочку, окутывая морозными ветрами.       — Я еще закажу, — просиял парень, непринужденно вытянул с заднего кармана джинс мятые купюры и сразу же вручил брюнетке. — Спасибо.       — Вам спасибо, — впервые за день улыбнулась Тан. «Все-таки очень милый заказчик». Девушка сложила заработанные деньги в потрепанный кошелек и помахав, направилась в сторону дома.       — Стой, — выкрикнул высокий. — Как тебя зовут?       — Тан Чунтао, — обернулась китаянка. — А тебя?       — Пак Чанёль, — он заулыбался и, задорно раскачиваясь из стороны в сторону, махнул рукой на прощание.