***
Софи уже сидела за её любимым столиком у окна. Оно было единственным в комнате, к тому же полностью закрытым тёмными плотными шторами. Когда Гермионе не спалось, она часто приходила сюда, делала себе чашечку кофе, стояла и смотрела. Неважно сколько времени, важно, что это было единственным, чем она здесь наслаждалась. И она с радостью признавала, что это было и её любимое место тоже. По утрам вид из окна был прекрасен. Низко, почти на уровне дороги, так, что можно было видеть, как капли росы стекают в мельчайшие трещины асфальтной дорожки. Зелёные ростки тянулись к утреннему солнцу, лучи которого всё-таки побеждали тяжёлую ткань занавесок. Люди в костюмах и с портфелями, дети в ярких платьях и кофтах бежали с родителями под руку, спешили. Всё очень быстро, торопливо. Это, наверное, и есть жизнь. И волшебнице хотелось так же выйти на улицу и вдохнуть свежий воздух. Она завидовала: хотела чувствовать себя живой, хотела просто чувствовать. Невооружённым глазом было видно, что подруга волнуется. Она ёрзала на месте, и создавалось впечатление, что она сейчас вскочит и побежит куда-то, не успеет волшебница и моргнуть. — Гермиончик, садись быстрее! — помахала девушка. Грейнджер не любила, когда её так называют, но, кажется, Софи этого не понимала. — Ты что так волнуешься? — села Гермиона на, казалось бы, ледяной стул. В помещение было прохладно, пластик обжигал кожу холодом. — Нам столько всего с тобой нужно успеть! Купить платье, туфли, сходить в салон, сделать причёску, макияж… — Стоп, стоп, стоп! Что купить, куда сходить? — она уже начала жалеть, что согласилась на это. — Платье, на маникюр, — с невозмутимым видом отвечала блондинка. Округлив глаза и смотря на Гермиону взглядом, который так и говорил: «Как можно не понимать, о чём я говорю, это же очевидно». Глубоко вздохнув, Грейнджер смирилась, ведь теперь Софи — её подруга. — Так, хорошо, только давай сначала позавтракаем. Как по заказу подршёл Витя с подносом, полным еды. — Наивкуснейший завтрак для наипрекраснейших дам! — с очаровательной улыбкой и манерами настоящего официанта парень поухаживал за девушками и ушёл к себе за барную стойку. — Приятного аппетита! — Софи с горящими глазами выбирала, что бы съесть сначала. — Спасибо, тебе тоже, — решив, что всё же поесть — это действительно не такая уж и плохая идея, девушка тоже посмотрела на еду. Всё выглядело довольно аппетитным, глаза сразу разбежались. Яичница с беконом и свежими лесными ягодами, тосты с вареньем, шоколадом и арахисовым маслом, горячий шоколад, свежевыжатый апельсиновый сок, свежеиспеченные вафли с мёдом, конфеты и пирожные. Решив, что лучше есть всё по порядку, начала с яичницы. — Какого цвета платье ты хочешь? — Что? — не расслышала Гермиона. — Платье, какого цвета? — прожевав последний кусок пирожного, повторила подруга. — А… Я не знаю, — пожав плечами, ответила честно. — Я хочу красное, — с горящими глазами начала тараторить, — но думаю, что для первого свидания вызывающе. Может тогда синее? Девочки ещё пятнадцать минут живо обсуждали будущую встречу и подготовку к ней: какой сделать маникюр, какого цвета платье и красить ли глаза. Человек, проходящий мимо, подумал бы, что они — лучшие подруги, знакомые с самого детства, — таким живым было их общение. Когда с завтраком было покончено, девушки разбежались по комнатам, чтобы сменить свои халаты на лёгкие сарафаны. Гермиона даже не пыталась накраситься, хоть и выходит на улицу, а Софи нанесла блеск на губы и немного туши на ресницы. Одежда была похожа, им обеим дали её, когда устроили сюда работать. У Грейнджер лимонного цвета с синими маленькими колокольчиками, разбросанными по ткани от груди до колен, у подруги — розового с зелёными тюльпанчиками. На улице была прекрасная погода. Солнце светило ярко, заставляя блестеть и сверкать всё вокруг. По голубому небу плыли сахарные облака, даже не думающие поливать девушек дождём. Одиннадцатый час, улицы пустые. Все разбрелись по работам и школам, иногда мелькали на улицах гуляющие парочки студентов, прогуливающих занятия. Софи, не дойдя до пешеходного перехода, молниеносно побежала в сторону торгового центра, ухватив Гермиону за руку. Это был край города, но по необъяснимым причинам всё равно богатый. То есть для основных жителей необъяснимым, а для них, ночных и нелегальных сотрудников — вполне понятным. В нескольких рядом стоящих с клубом домах находились ещё наркопритон и магазин оружия. Поэтому большинство сомнительных, зато состоятельных персон почти ежедневно посещали этот край города, принося неплохой доход. Заметив, что население в этой части резко разбогатело, правительство не стало разбираться в причинах этого, а просто построило здесь масштабные торговые центры. Именно по этим причинам девушкам не пришлось далеко идти: им нужно было всего лишь перейти через дорогу. Здание возвышалось над улицей, закрывая крышей солнце и создавая прохладную тень. Окна были огромными, каждое — почти во всю стену комнаты, из-за чего казалось, что весь ТЦ состоит из одних окон. Это выглядело завораживающе, будто стеклянный куб, внутри которого протекает жизнь за цветными витринами. Лишь тёмно-синяя перламутровая крыша ограничивала свободу взгляда, переливаясь всеми цветами радуги на своих изгибах. Поговаривали, что даже в центре города нет магазина лучше; а университет, который является достопримечательностью города, на его фоне выглядит обычным и скучным зданием. Гермиона никогда не была здесь, она вообще не выходила из бара на улицу ни разу за прошедшие годы. Её там кормили, выделили комнату, обновляли домашнюю одежду раз в год или в экстренном случае, когда одежда износилась. Но «домом» назвать это место она не могла. Даже работой — было противно. Ей не нужна была другая одежда, особенно верхняя, потому как не предполагалось, что девушки будут куда-то уходить. «Хотите выйти — приобретите одежду себе сами». Так «Неоновые розы» повышали уровень работы в заведении и получали больше прибыли. Только к ней это не относилось. Софи уже была здесь, поэтому она хорошо ориентировалась и повела за собой подругу в её любимый магазин на втором этаже. Они с лёгкостью преодолели лестничный пролёт и через пару шагов оказались на месте. Магазин отличался от других своим простым названием «Горожанка» и простотой интерьера. Напольные вешалки стояли в три ряда в центре комнаты, справа находилась касса, а на противоположной стене висело зеркало незакрытой примерочной. Девушки, не говоря ни слова, подошли к одежде и стали выбирать. Пальцы коснулись мягкой ткани платья, и Гермиона обомлела. Она только что поняла, сколько всего она упустила за эти годы. Она потеряла столько потрясающих впечатлений и ощущений. Она не жила. Но она могла жить. Не жила… Но может же! Это же так прекрасно. Рядом стоит подруга, мерьте платья, веселитесь! Наслаждайтесь погодой и моментами, проведёнными друг с другом. Софи не Джинни, она совершенно другая. Но такой же и не нужно. Все люди разные, и, не возвращаясь в прошлое, мы должны наслаждаться настоящим. Поэтому Грейнджер собрала в охапку половину вешалки и буквально затолкала подругу в примерочную.***
Они провели вместе много времени в магазине. Подруги сидели и смеялись, когда кто-то из них выходил из примерочной в очередном нелепом наряде, который девушкам оказывался велик. Гермиона поняла, почему Софи приходила именно в этот магазин. Дело было даже не в ассортименте одежды, просто здесь была особенная, тихая атмосфера, лишённая пафоса и дороговизны. Купив всё необходимое, девушки решили прогуляться по парку. Тёплое майское солнце светило в глаза, и от него едва ли можно было укрыться в тень деревьев. Забрав два последних эскимо, они гуляли так ещё час, обсуждая всё и кого можно, смеялись над шутками и представляли, что может произойти этим вечером. Блондинка пророчила им обеим по парню после сегодняшнего свидания. Но то, что ожидает Грейнджер, потрясёт её в разы больше. А пока она могла назвать этот день, наверное, самым счастливым. Но только уже в этой, во второй жизни.***
В шесть часов в комнатах девушек уже шла подготовка к встрече. Софи оделась и накрасилась первой, и теперь колдовала над Гермионой. — Ай! — воскликнула девушка, которой подруга пыталась ровно выщипать брови. — Прости, прости, прости! Уже всё. — Правда? — с искрами радости в глазах спросила Герм. — Ну, с бровями да. Теперь перейдём уже к самому макияжу. — О, нееет, — запрокинув голову назад, простонала «подопытная». Руки у Джонсон в этом деле были золотыми. Грейнджер ещё никогда не видела человека, который мог бы сделать такой идеальный макияж и такую безупречную причёску. Без применения волшебства, разумеется. Пудра, румяна и тени, тушь и подводка, помада и блеск. Даже для выступлений волшебница никогда не наносила столько всего на своё лицо. Софи отвернула подругу от зеркала, чтобы создать некую интригу. После лица подруга приступила к волосам. Расчёска, плойка и лак — всё это с невообразимой скоростью менялось в творящих руках. Когда платье было надето, разрешили повернуться к зеркалу. Гермиона просто обомлела. Она давно не видели себя такой красивой. Образ не был ярким или вызывающим, но побеждал своей изящной простотой. Такие цвета, как чёрный, красный и белый, были исключены из возможных по многим соображениям, поэтому её платье было тёмно-зелёного цвета. Не такого, как у факультета-врага Слизерин, а глубокого, «взрослого» цвета. Тёплая ткань облегала кожу. Вырез на груди не был вызывающе глубоким, но немного открывал вид на грудь. Чётко выделяя талию, открывал ноги чуть выше колен. Сверху чёрная кожаная куртка, которую они тоже ухватили в магазине. С курткой гармонировали туфли, такого же вороного цвета на небольшой шпильке. Кудряшки волос собраны наверху заколками, выпуская вперёд две пряди, обрамляющие лицо. Глаза слегка накрашены тёмно-коричневыми тенями, длинные чёрные ресницы делали ореховые глаза выразительнее. На щеках и губах были румяна и помада светло-розового оттенка. На подруге было такое же платье тёмно-синего цвета и белая косуха в тон туфлям. Причёска была другой: Софи, наоборот, собрала передние пряди сзади, оставляя остальные волны волос свободно падать на плечи. С макияжем глаз ей нужно быть аккуратнее, чтобы не акцентировать внимание собеседника на её различный цвет глаз. Но и здесь она не прогадала, нанеся на веки белые блестящие тени, а на ресницы чёрную тушь. Губы выделялись блестящим розовым блеском. Гермиона посмотрела на подругу, молча говоря «спасибо». Взгляд обеих в следующую секунду направился на будильник, вопящий о наступлении семи часов времени. Почувствовав, как подруга волнуется, взяла её за руку, и они вместе вышли из комнаты, наконец-то чувствуя себя друзьями.***
За их любимым столиком сидели двое мужчин. Увидев их, парень, сидящий справа, встал и вручил своей даме букет. — Ты прекрасно выглядишь, Софи. — Спасибо, Джек, ты тоже, — со смущённой улыбкой приняла букет, — Это моя подруга, Гермиона. — Очень приятно, Гермиона, — медленно, будто пробуя на вкус мёд, произнёс второй юноша, встав и поцеловав её руку. — А это, собственно, мой друг Майкл, — весело подхватил Джек. Грейнджер никак не могла оторвать взгляд от своего нового знакомого. Брюнет смотрел на неё своими чёрными, как смоль, глазами и улыбался всеми своими белоснежными зубами. Белая рубашка, наглухо застёгнутая и украшенная галстуком-бабочкой, была заправлена в чёрные джинсы и выделялась на смуглой коже. — Приятно познакомиться, — кивнув головой, наконец-то ответила девушка. — Такой красавице тоже положен цветок, — вручил ей алую розу Майкл. — Спасибо, — на лице девушки начал выступать румянец. Джек в свою очередь надел синий костюм, того же оттенка, что и платье Софи. Возникло чувство, будто они сговорились. Светло-русые волосы уложены набок, но некоторые пряди падали на выразительные глаза. Удивительно, но они были тех же цветов, что и глаза Софи, только по местам разные. Это придавало влюблённой паре ещё более единый образ. Первые минуты Гермионе неловко было за столом, и она лишь изредка что-то говорила, а точнее отвечала на вопросы. Подруга же стеснялась меньше, ведь компания ей хоть и немного, но уже была знакома. Всё изменилось, когда официант принёс первую бутылку вина: их разговор пошёл живее. Сладкий вкус, разливаясь по горлу, придавал девушке смелости. Вечер становился веселее, и парни всё больше начинали ей нравиться. Джек выглядит как сын богатого чиновника, что на удивление оказалось правдой, ведь по манере его разговора никто бы так не сказал. Он оказался добрым и весёлым, и, по словам Майкла, он всегда был душой компании. Его друг, который сначала произвёл впечатление очередного дамского угодника, на самом деле оказался джентльменом и очень хорошим человеком. Он ухаживал за Гермионой и всегда смеялся над её шутками. Время шло, концентрация алкоголя в крови росла, тарелки пустели.***
Когда вечер уступил своё место ночи, количество людей в клубе начало увеличиваться и Грейнджер всё больше становилось не комфортно. Вся четвёрка умолкла. Софи уже задремала в объятиях Джека, который держал в руке бокал с вином и пристально вглядывался в него, а Майкл, облокотившись на спинку дивана, о чём-то раздумывал. Громкая музыка снова вливалась в уши и била по затылку. Допив остатки своего напитка, девушка положила локоть на стол и стала придерживать голову рукой. В зале было очень душно. Переглянувшись с другом, брюнет улыбнулся. — Гермиона, может, выйдем на улицу? — тёплый голос проник в ухо, и тяжёлая рука поддержала её талию. — Что? Зачем? — Я думаю, им нужно остаться вдвоём, — нагнувшись ещё больше, прошептал парень и подмигнул. Немного поколебавшись, девушка всё-таки согласилась: — Хорошо, пошли, а то я сейчас здесь уже умру.***
На улице было прохладно. Вдохнув свежий воздух, волшебнице стало лучше. Эх, как давно она не слышала это слово — волшебница. Как бы ей хотелось вернуться… Знала ли она, что ей ещё предстоит встретиться с прошлым? — Гермиона, тебе лучше? — Да, спасибо большое. — Может, прогуляемся немного? — Да, я не против, — пожав плечами, согласилась она. На тёмном небе слабым сиянием уже мелькали звёзды, фонари вдоль тротуара освещали улицу лёгким жёлтым светом. Несмотря на поздний час, вокруг было светло: неоновый свет исходил от каждого клуба и магазина. Разная музыка играла из всех уголков, но очень тихо, так, что её не было слышно, если не прислушаться. В переулке промелькнула какая-то влюблённая парочка. — Как такая девушка, как ты, попала в такое место? — Это… были экстренные обстоятельства, и я не хочу говорить об этом, Майкл, прости, — Гермиона знала, что рано или поздно ей зададут этот вопрос, но воспоминания о прошлом окунали её в гущу негативных ощущений — ей становилось неимоверно грустно. — Хорошо, прости меня, пожалуйста. Она попыталась выдавить из себя самую счастливую улыбку и повернулась к нему. Его лицо было освещено многочисленными лампами. Оно сияло и розовым, и зелёным, и жёлтым, но, чёрт, даже так было безумно красиво. Да, девушке он сразу показался симпатичным. Мгновение было волшебным и будто длилось часы. Ей безумно нравилось смотреть на него, просто, без единой мысли. Но прошли всего секунды, и момент прервали капли дождя. Он был настроен решительно, поэтому неожиданно перешёл в ливень. — Быстрее, бежим! — схватив спутницу за руку, молодой человек побежал под ближайший навес. — Ты замёрзла? Держи, — быстро и с заботой в голосе отдал ей свою куртку; Грейнджер даже не успела возразить. Она очень устала за этот вечер, и от выпитого алкоголя ей хотелось спать. Положив голову ему на плечо и прикрыв глаза, обхватив руками её за талию, они молча переждали этот дождь.***
Когда закончился дождь, их разбудил крик. — Меня Джек зовёт. — Ох, да, конечно иди, — отпрянула от парня и нервно поправила прядь, не смотря ему в глаза. — Я ещё, может, вернусь… — Не стоит, — вздохнув, она посмотрела ему в глаза, — Я ещё немного прогуляюсь. — Ты не боишься? — Нет, — с улыбкой ответила она ему. Гермиона дремала всего минут пятнадцать, но уже чувствовала себя бодрее. — Сейчас холодно, — сказала, посмотрев на его промокшую рубашку. — Я заберу куртку завтра, — кивнул он в ответ. — Подожди, нет, ты не понял. — Всё я понял, но не могу же заставить девушку мёрзнуть? — перебил он ей и подмигнул, наконец-то улыбнувшись. — Тогда до завтра. — До завтра. Обняв на прощание, Грейнджер ещё некоторое время смотрела ему в спину, а потом, обернувшись, пошла вперёд. Она не совсем понимала, куда держит путь, но была уверена, что вернётся назад. Сегодня до неё наконец-то дошло, что именно этого ей так долго не хватало. Общения.***
Проходя мимо какого-то переулка, она вспомнила, как в детстве Гарри через похожую стену попадал сразу к магазину с волшебными растениями. Совсем рядом находились более нужные магазины: продающие котлы, шляпы или ингредиенты для зелий. Обернувшись и удостоверившись, что за ней никто не наблюдает, волшебница решила вспомнить ту пору и немного поиграть. Подошла поближе и стала стучать по кирпичам. «Средний-левый два раза, верхний-нижний, правый четыре раза, средний три раза, четвёртый снизу». Это было так давно, что девушка уже и не помнила настоящего кода. Кажется, она перепутала последовательность. А может, и количество раз. Но это, к сожалению, уже было неважно. Разглядывая созвездия на небе, медленно направилась домой. Как вдруг сзади она услышала грохот. А обернувшись, потеряла дар речи. Стены раздвинулись, и открылся проход на какую-то улицу. Внутри разбушевался страх и поднялся комом к горлу. Это невозможно. Прижавшись к стене, Гермиона стала разглядывать темноту в поиске наблюдающих за ней. Никого не заметив, она медленно, вдоль зданий, двинулась вперёд. Это не было похоже на то место, куда она хотела попасть. Здесь практически не было лавок, только двухэтажные магазины. Рядом стояли особняки и пабы, и ничего из этого не встречалось в маленьком размере. Все здания были высокими и массивными. И это могло выглядеть красиво и богато, но… Волшебница не заметила здесь никаких цветов кроме чёрного. Хорошо, что её наряд не выделялся в этой палитре красок: чёрная куртка Майкла почти полностью закрывала её тёмно-зелёное платье. Сейчас бы она ему за это сказала огромное спасибо. Хотя так и скажет, только завтра. Остановившись и пристально всмотревшись, Грейнджер поняла, что помещения жилые, и в них живут и работают люди. Но внешний вид зданий буквально кричал, что они заброшены и единственные их жители — это пауки со своими паутинами. Если тот мир, в который она попала сегодня, был утопией, то этот — полная противоположность. Антиутопия. — Почему ты здесь? Гермиона чуть не рухнула на землю от испуга. Дыхание спёрло, сердце не билось. Лопатки сковало от неимоверной боли, когда она вжалась спиной в стену здания. Молча ждала. — Меня ранили на вчерашнем задании, — откликнулся уже другой, более хриплый голос. Хоть девушка и поняла, что обращались не к ней, легче не стало. Что сделают, если заметят её? Кто это? — А что сказал Люциус? — Ты же знаешь его. После смерти Лорда он стал ещё жёстче. Кинул в меня пару Круцио и оставил. Упорный баран, почему он не сдаётся?! — Да кто его знает, вообще с катушек слетел. Пожиратели! Девушка ринулась со всех ног обратно, оббегая дома сзади и стараясь быть как можно тише. Она уже не чувствовала ног, когда решила остановиться. Клуб был уже рядом, но внутрь она не спешила. Переварить произошедшее было очень сложно. Её вообще могли убить! Мысль, что её нашли в переулке, который следующий по счёту после убежища ПСов, не укладывалась в голове. То, что её не заметили тогда и до сегодняшнего дня, неимоверное везение. После таких событий она мигом отрезвела, да и ещё каким-то чудом на каблуках смогла убежать. Гермиона никогда бы не поверила, если б такую историю ей рассказала Джинни. Джинни. Её убили они. Они! Она жила так близко к ним, но ничего даже не попыталась сделать! Но что она сделала бы? Ничего. Она бы не смогла. Ноги подкосились, и ослабевшее тело сползло вниз по стене. Плакала. Плакала впервые за эти годы не из-за смерти друзей, а из-за страха за себя. Нужно было идти, мстить. Умереть, но не оставлять всё так. Дождь снова забарабанил по крышам. Капли скатывались по лицу рядом с тёплыми солёными слезами. Но уже поздно. Поздно что-то делать. Теперь она будет наказана. Они уже нашли её и медленно готовят к казни. Подняв голову, взглянула на небо. Все те звёзды, которые олицетворяли жизнь, затянулись серыми облаками. От трудов Софи не осталось и следа. Вот Грейнджер и встретилась с волшебством. Вот и настал конец второй, счастливой жизни. И с чего вообще решила, что всё будет по-другому? С чего такие надежды? Все мысли, вся вера в хорошее и наконец открывшееся будущее испарились. Это конец твоей утопии. Добро пожаловать в антиутопию!