На глубине твоих глаз

Прошло четыре месяца. Бэкхённи подрос. У него хорошенько округлились щёчки, чем я очень доволен. Я и Чанёль сильно изменились. Особенно альфа. Он сменил свой стиль и стал уже больше похож на взрослого семейного человека. Чанёль перекрасил волосы в тёмный цвет и состриг немалую для альфы длину волос [см. Вторая обложка (второй период ЧанСу)] . Я изменился разве что... Внешне — никак. Я остался тем же омегой с красным цветом волос, но, знаете, я уже никому не ломаю ноги, ни на кого не кричу. Я стал самым идеальным омегой. Ну, по крайней мере, так говорит Чанёль. Он закончил университет. Ему повезло устроиться на работу в хорошую компанию, которая сотрудничает с рынком Китая. Альфе не удалось пока что получить высокую должность, но я верю в то, что он сможет. Так, как компания работает с Китаем, то нужны люди, которые хорошо знают китайский. Чанёль был очень рад тому, что Сехун стал его напарником, который занимал должность — переводчика. Альфа разробатывал хорошие проекты, а Сехун переводил их на китайский. Я тоже не работал один. Хань помогал мне, но я «повысил» его в должности. В кафе ведь есть детский уголок. И... И Хань был ответственный за него. Одним словом — няня. Я стал более строгим руководителем. Подходил ко всему дотошно, ведь здесь же едят не только взрослые, но и дети. Бэкхённи я брал с собой. Он, для детей в таком возрасте, был тихий. Ну, относительно тихий. Он сидел в коляске либо игрался в детском ухолке с малюткой Минсоком, который ещё едва ползал.

***

Чанёль заботливо грел молоко для малыша, при этом, держа его на руках, что-то напевал. Он любил малыша и всегда был для него самым лучшим отцом. Бэкхённи был его большой слабостью. – Кёнсу, я покормил его. – альфа улыбался, показывая мне малыша, который заснул от покачивания на отцовских руках. – Прекрасно. – я аккуратно забрал малыша из его рук и стал нести его в кроватку. Альфа следовал за нами. Он всегда был рядом. После того, как я положил Бэкхённи в кроватку, Чанёль взял меня за руку и мы вместе вернулись на кухню. Альфа достал с холодильника бутылку соджу, но, увидев мой неодобрительный взгляд, сразу же вернул её в холодильник. – Может мы сходим куда-то сегодня вечером? – задал вопрос альфа, упираясь об дверку холодильника. – Не помню когда уж у нас был романтический вечер. – На романтику потянуло, Пак? – я тихонько засмеялся, чтобы не разбудить малыша. – С чего это? – Пак Кёнсу, не язвите. – альфа подошёл ко мне, а я, в свою очередь, сидел на высоком стуле. – Я же знаю что ты тот ещё романтик. – Ты хорошо меня знаешь. – да, альфа знал меня идеально. До самой ниточки. – А ведь это плохо? – Нет, ни капли.

***

Чонин согласился посидеть с Бэкхённи, поэтому мы пригласили альфу остаться на ночь у нас. Чонину я доверял, да и Чанёль был не против, ведь они же друзья с детства. Сам Чонин души не чаял в Бэкхёне, ведь тот был таким послушным и милым. Альфа просто обожал тискать его за щёчки.

***

Время ночное, но улицы освещались большим количеством огней. Ветер был прохладный, но ничего так не согревало, как рука альфы, которая обнимала, прижимая к себе и запах кофе. Любимого кофе. Как когда-то давно, мы шли вдоль реки Хан. У меня было дежавю. Ощущение, как будто это всё было совсем недавно. Минуту назад. – Чанёль, я так люблю Сеул... – тепло души альфы согревало, а тепло его ладони, которая сжимала мою, даже как-то обжигало. – Согласен, он красив как никогда. Здесь много ценного для меня, для тебя, для нас. – Что же здесь ценного? – я развернулся лицом к лицу Чанёля, ожидая ответа. – Здесь мы. – я почувствовал две его ладони у меня на плечах. – Здесь я встретил тебя, а ты встретил меня. Здесь я впервые увидел твои глаза. Их глубину. И знаешь... Я стал тонуть. Где-то вон там... На глубине твоих глаз.