Синергия и сингулярность

      Фургон резко затормозил, отчего Бакуго вздрогнул, резко моргая. Казалось, поездка длилась целую вечность, из-за чего Катсуки непроизвольно задремал, усевшись в угол трясущейся машины, лбом уткнувшись в прижатые к груди колени. Двигатель послушно умолк, послышался шум открывающихся дверей со стороны водителя. Насторожившись, парень привстал, слегка нагнувшись вперед, не желая сдаваться без сопротивления. Дверь фургона с противным, режущим уши скрипом отворилась. По глазам ударил противный белый, абсолютно не естественный свет. Бакуго, раздраженно оскалившись, замотал головой, щурясь, заставляя глаза привыкнуть к едкому свету. Спустя пару секунд, блондин смог разглядеть перед собой невысокую девушку с розовыми волосами, которые были убраны в неопрятный хвост. Локоны небрежно выбивались из прически, падая девушке на глаза. Подойдя ближе к открытому фургону, розововолосая, протянув руку вперед, нарушила тишину: — Выходи.       Бакуго наградил ее презренным взглядом, будто в попытках испепелить стоящую перед ним девушку. — Мне нахер не сдалась твоя помощь, — огрызнулся блондин, выпрямляясь. Благо, фургон был достаточно высокий, из-за чего парень мог стоять не пригибаясь.       Девушка пожала плечами, убирая ранее вытянутую руку в карман широкого белого халата, который больше походил на балахон. В некоторых местах халат был испачкан едкими кислотными пятнами и следами машинного масла. — Мне приказали доставить тебя, — фыркнув, ответила девушка.       Больше всего Бакуго в данной ситуации раздражало то, что незнакомка разговаривала с ним на равных, будто они старые знакомые. Девушка, конечно, выглядела как ровесница, но определенно не была блондину знакома. Она не боится его? «Конечно, без квирка я представляю собой малую угрозу», — проскользнула удручающая мысль. — Че, не боишься меня, да? — дерзко начал Катсуки, подходя ближе к девушке, не отрывая от той взгляда, — думаешь, если мне отрубили квирк, так я под твою дудку плясать буду? — огрызнувшись, закончил Бакуго, подходя ближе, наклоняясь вперед так, что между ним и ниже стоявшей незнакомкой было расстояние буквально в пару сантиметров.       Блондин довольно оскалился, уловив на таком близком расстоянии сбившееся от испуга дыхание розововолосой. Он прекратил пожирать ее глазами, спустив взгляд ниже, замечая прикрепленный к запачканному халату бейджик с именем. Бакуго уже научился улавливать чужой страх, как только тот начинал зарождаться в сознании окружающих. Все это было лишь из-за того, что Катсуки и сам боялся многих вещей, хоть и скрывал это максимально искусно.       В тишине приглушенно витали отголоски играющей музыки, что заставляло Бакуго устало хмуриться, ища раздражающий источник звука. Все эти мелкие и абсолютно не нужные звуки очень часто в повседневной жизни доводили юношу до бешенства. Если тишина, то должно быть тихо. Если шум, то должно быть шумно. И никакой золотой середины. Никаких приглушенных звуков, которые только сбивали с толку, буквально заставляя вертеть головой в поисках источника звука. Заметив у стоящей перед ним девушки болтающиеся наушники, провод которых был протянут под не застегнутой на верхние пуговицы рубашки, парень прошипел: — Выруби эту дрянь, пока я тебе эти наушники в глотку не затолкал, — быстро пробежавшись взглядом по бейджику, вновь поднимая глаза, смотря на незнакомку в упор, Бакуго процедил, — Хатсуме Мэй.       Хатсуме покраснела не то от смущающей близости Бакуго, не то от волнения. Катсуки навис над Мэй, одним только видом давя на девушку. Неужели она думала, что все будет так просто? Думала, что он побежит за ее лелеющим голоском без какого-либо сопротивления? Черта с два. Пусть от судьбы, которая его ждет, и не убежишь, но Катсуки был намерен отсрочивать неизбежное как можно дольше. Он не должен пасть в грязь лицом перед этим мусором.       Хатсуме медленно запустила другую руку в карман белого халата, доставая оттуда небольшое прямоугольное устройство с множеством переключателей, поднимая его вверх прямо на уровень взгляда Бакуго. — Я действительно не хочу этого делать, так что, пожалуйста, иди за мной, — слегка дрожащим от волнения голосом, произнесла Мэй. — Да похуй, жми, — Бакуго, наконец, прекратил пожирать красными от природы и ярости глазами девушку, вновь вставая во весь рост, облокачиваясь на стенку фургона, — я лучше сдохну здесь и сейчас, чем буду до конца своих дней таскаться пустой и бесполезной тушей.       Девушка устало вздохнула, потирая переносицу. Она развернулась и пошла прочь от фургона. Бакуго, с некоторым любопытством, слегка вытянул шею, наблюдая за уходящей девушкой, одновременно осматривая огромное помещение, в которое была загнана машина. Хатсуме подошла к массивной двери, которая находилась прямо перед ним буквально в трех сотнях метров от него. Спустя несколько секунд, железная дверь с шумом подобным лязгу поездов в метро отворилась, выпуская девушку, после чего с грохотом закрывшись. Звук эхом распространился по помещению, постепенно затихая. Катсуки, поразмышляв с минуту, таки решился покинуть фургон, прыжком спускаясь на твердый пол. Он подошел к двери, внимательно изучая ту. Большой пульт управления подмигивал приглушенными лампочками. Вся дверь, включая и устройство блокировки, была вылита из стали, так что сломать подобную вещь было крайне сложно (особенно без квирка). Над небольшим дисплеем, находящимся наверху пульта, было выгравировано лаконичное слово.

«Cor» (1)

— Ну и дерьмо, — вслух выругался Бакуго, оглядываясь вокруг.       Бежевый цвет стен абсолютно не сочетался с резким белым светом, исходящим от огромных встроенных в стены ламп. Казалось, стены отражали болезненным желтым цветом, будто визуально сжимая пространство комнаты. Не было окон, а единственный выход представлял собой стальную заблокированную дверь высотой около четырехсот метров. На серой поверхности двери были написаны огромного размера красные цифры: ноль и единица. В помещении было душно, пахло выхлопными газами и плесенью. Катсуки, прошелся от одного конца комнаты до другого, внимательно рассматривая каждый угол. На полу были следы от колес самых разных машин. «Видимо, чтобы пройти дальше, сначала все заезжают в это место», — подумал парень, ногой проведя по свежему следу от массивных колес явно какой-то большой машины. По собственным ощущениям, парень осознавал, что бесцельно слоняется по комнате уже около двадцати минут. Дойдя до самого дальнего угла, он сел, вытянув уставшие ноги вперед, вновь оглядываясь. Неужели его действительно оставят здесь? Вряд ли, ибо суть проекта, описываемого офицером, явно не заключалась в этом. А, может, лучше пусть его забудут здесь? Может, лучше просто спокойно сгнить в углу этой чертовой комнаты или хотя бы подождать мнимого шанса на спасение, который может подвернуться? Бакуго прислонился затылком к стене, щурясь, смотря в белый потолок. Тишина. Лишь тихое потрескивание ламп. Будто помещение было полностью изолировано от внешнего мира. Катсуки провел испачканными засохшей кровью пальцами по натирающему кожу ошейнику. Парень резко дернул за тот, будто пытаясь разорвать, но плотный материал больно ударил по шейным позвонкам, из-за чего Катсуки оставил эту затею.       Что он испытывает сейчас? Страх? Волнение? Усталость? Казалось, сознание сейчас было окутано лишь полным безразличием, от которого становилось невыносимо тошно. Бакуго медленно поднял скованные руки вверх, будто пытаясь ими закрыть потолок, внимательно наблюдая за ними. Юноша закрыл глаза, равномерно дыша.

Вдох

«Сваливай оттуда, Бакуго-кун, ты там сдохнешь!» — хриплый голос истошно орал в сознании.

Выдох

«Ты не можешь один справиться с этим уродом, беги!» — от девчачьего визга закладывало уши.

Вдох

«Не время геройствовать, пожалуйста, послушай меня», — умоляющая интонация заставила вздрогнуть.

Выдох

«Ты нужен этому миру живым»

      По комнате разнесся противный лязг, заставляя блондина очнуться, освобождаясь от удушающей темноты, которая окутывала рассудок, вновь и вновь напоминая о пережитом. Не вставая с пола, а лишь подтянув к груди колени, Бакуго наклонил голову на бок, не отрывая взгляда от безумно медленно открывающейся двери. Наконец, дверь открылась, будто разделившись на две части. Верхняя часть ушла куда-то в потолок, нижняя же в пол. Помещение резко окутал прохладный воздух. Теперь же запах сырости смешался с запахом дыма, заставляя с отвращением вести носом. В помещение вошел невысокий человек, одетый в болтающийся, не застегнутый, белый халат, в руках держа черную папку с бумагами. Катсуки прищурился, стараясь понять пол вошедшего человека. Из-за большого расстояния между двумя людьми, слегка посаженого зрения Бакуго и нелепой патлатой прически вошедшего определить, был ли вошедший девушкой или парнем, было крайне сложно. Человек дошел до середины комнаты, повернулся в сторону сидящего в углу Бакуго, внимательно того осматривая. Блондин раздраженно фыркнул, поднимаясь с пола, вальяжно опираясь спиной на стену, бросая небрежный взгляд в сторону вошедшего. — Чего таращишься? — рыкнул Катсуки, шаркнув левой ногой, определенно немного нервничая. — Меня послали вывести тебя отсюда, — откашлявшись, вымолвил собеседник, — пожалуйста, пойдем.       Голос определенно был мужской, но все же в нем звучали несвойственные высокие нотки и мягкий тембр. Голос парня, слегка приглушенный, но четкий и звонкий, отчеканил по стенам, создавая резонирующее эхо. Бакуго резким движением, будто отталкивая самого себя от стены, уверенным шагом пошел в сторону юноши, нарочито медленно и громко топая. Вошедший парень стоял спокойно, ровно и уверенно. Он не боится Бакуго так же, как и та девчонка? У придурка в белом халате наверняка имеется тот же козырь в рукаве, что и у розововолосой, из-за чего парень и держится так уверенно. Приблизившись максимально близко, Бакуго наклонился, сокращая разницу в росте между ним и стоящим напротив парнем, и, злорадно скалясь, ответил: — Никуда я с тобой не пойду, — блондин хотел закончить фразу, но сознание за доли секунды, сопоставив все увиденное, заставило его испуганно вздрогнуть.       Те кудрявые раздражающие волосы дурного цвета отросли настолько, что почти было невозможно рассмотреть правую часть лица.       Веснушки, ранее украшающие только щеки, теперь были также разбросаны и на носу, и на шее.       Голос приобрел лишь легкую несвойственную хрипотцу.       Бакуго наклонил голову вправо, с трепетом и страхом наблюдая за лицом юноши, который, видимо, слегка засмущавшись, покраснел. Осмелившись, Катсуки поднял скованные руки, смахивая длинными пальцами упавшие на правую сторону лица юноши темные пряди. Бакуго удивленно поднял брови, прикусив губу в недоумении. Часто моргая, в упор на Катсуки смотрел большой зеленый глаз, на радужке которого причудливо играл свет. Второй же глаз был заклеен массивным слоем то ли ткани, то ли бинта, который крепился двумя пластырями крест-накрест к коже лица. На белой повязке были едва заметные красные пятна.  — Деку, — выдохнув, озлобленно и одновременно облегченно ответил Бакуго, убирая руки, позволяя темным кудрявым волосам вновь упасть на лицо, закрыв рану.