Андертейл, ты ли это?

Как и следовало ожидать, оглянувшись, мы увидели Напстаблука в наушниках. Либо это были такие странные наушники, либо призрак из-за отсутствия ушей плохо слышал, но музыка гремела так, будто бы в коридорах нашей старой «доброй» школы во время перемены пятиклашки на всю катушку врубили свою любимую колонку. — О-о, какие призраки! — ухмыльнувшись, поприветствовала я Напстаблука, на пару секунд широко раскинув руки, будто бы собираюсь заключить его в крепкие объятия. Флауи на плече что-то пробубнил в качестве приветствия. По его «сияющему» выражению лица сердцевины вряд ли можно было сказать, что он очень-то рад его видеть. Но даже это не давало Флауи совсем отказаться от хотя бы минимальной вежливости. — Рейчел? Если Напстаблук был удивлён нашей встречей, то он просто мастер хладнокровия и скрытия эмоций, ибо его глаза лишь на миг чуть больше раскрылись и тут же приняли своё обычное выражение, призрак даже не удосужился поднять свои несуществующие брови. Хоть теоретически он и не может это сделать по причине их отсутствия, но у остальных жителей подземелья они каким-то магическом образом появлялись в нужные моменты, чтобы выразить подходящую эмоцию и послать к черту всякую логику. А, собственно, зачем она нам здесь? Без неё намного веселее! Усмехнувшись собственным мыслям, я с улыбкой согласно кивнула на вопросительный возглас Напстаблука. Он до сих пор помнит моё имя? Надо же, я польщена. Наконец призрак выключил свою музыку, и моим ушам предоставилась прекрасная возможность отдохнуть. — Не думал, что ты живой дойдёшь досюда. Были б руки, я б тебе даже, возможно, похлопал. Всё-таки далеко не каждому человеку удаётся такое, — полупроговорил-полупровыл Напстаблук. — Вау, какое почтение, удостоиться похвалы и даже недоапплодисментов Убийцы-Блука, — проговорила я важным голосом, делая шуточный поклон. Только когда откуда-то из-под уха послышался писк падающего Флауи, я выпрямилась. — Ты сильно-то не обольщайся, а то твой длинный путь может тут и закончится, — Напстаблук стремился выглядеть грозным и недовольным, однако его беззаботный вид с на миг промелькнувшей приветливой улыбкой выдавали его с головой — видимо, угрожал он так, для приличия, в качестве дани традициям. — И, кстати, что случилось с этим жалким нытиком? Кажется, он даже не заплакал! Впервые с тех пор, как он вселился в это тряпьё. — А, это? — я улыбнулась, довольная, что мой разговор с тем манекеном явно принёс свои плоды. — Да так, слегка подправила его самооценку небольшой мотивирующей речью от великого философа-вдохновителя Рейчел, — Флауи весело хмыкнул, слушая мой нарочито высокопарный голос. — Ого, это вообще возможно? — тон Напстаблука был наполнен сомнением. — Что ж, по такому поводу пройдите ко мне домой — он здесь недалеко, — мой музон зацените, — с этими словами Напстаблук вновь врубил на всю катушку свои наушники и, дёргаясь и подвывая в такт, полетел вперёд, лёгким кивком головы предлагая следовать за ним. Я пошла за призраком и тут же поймала на себе недовольный взгляд Флауи. — Да ладно тебе, сходим на несколько минут, послушаем пару его треков и пойдём дальше, — увидев всё такой же суровый и возмущённый цветок, я закатила глаза. — Не будем мы там долго задерживаться. Сам же говорил, надо со всеми подружиться. Вот я и иду налаживать дружеские связи. Я весело подмигнула другу и лёгкой походкой последовала за призраком. Флауи издал тяжёлый вздох, наверное, вспоминая моё прошлое «недолго» в разговоре с этим призраком. Но цветок так и остался сидеть на моем плече, всем своим видом выражая безысходность. — В общем, вот моё жилище. И только посмейте туда войти! Напстаблук остановился около небольшого вытянутого черного домика округлой формы. Я удивлённо подняла брови. Вроде как он минуту назад приглашал нас к себе, а тут говорит не заходить. Но призрак как ни в чем не бывало влетел внутрь через стену, изнутри раскрывая дверь. Мы недоуменно переглянулись с Флауи. Видимо, это у местных просто такая манера общения. Я пожала плечами и на свой страх и риск вошла в открытую дверь. Внутри домик оказался не слишком большим, но места более-менее достаточно для проживания одного небольшого призрака. Мебели практически не наблюдалось: старенький заржавелый холодильник в углу и небольшой телевизор рядом с ним, какой я видела разве в начальной школе, давно привыкнув к плазмам. В правом дальнем углу находился маленький столик с уже компьютером, что у нас на поверхности уже давно считался устаревшим. Рядом с ним стояли колонки, валялись наушники и что-то, напоминающее прибор для записи звука, а вдоль стены выстроились черные диски с разными красными надписями. На большинстве из них на обложке красовался Напстаблук в образе, напоминающем Убийцу-Блука. Вся немногочисленная мебель была расставлена по стенам, а практически на весь черный пол расположился темно-красный потрёпанный ковёр. Пока мы с Флауи осматривали его жилище, Напстаблук, словно бы напрочь забыв о нас, как ни в чем не бывало отлетел к компьютеру и принялся что-то в нем кликать, совершенно не обращая на нас внимания. Н-да уж, гостеприимности у него, конечно, не занимать. Даже Папирус уделял нам больше внимания. Хотя, почему даже? У Папса было очень даже здорово, а уж у него в комнате так вообще — закачаешься. Из мечтаний меня жестоко вырвал Флауи, которому, видимо, уже порядком надоела затянувшаяся пауза, и он громко и многозначительно прочистил горло, напоминая призраку о нашем присутствии. Тот, оторвавшись от компьютера, на миг даже удивлённо взглянул на нас (видимо, действительно забыл, что в его доме кто-то ещё есть), но затем быстро принял непринуждённый вид. — Ну что, зацените мои треки? — с этими словами Напстаблук, даже не дожидаясь нашего ответа, полетел к альбомам, кивком головы веля нам подойти к нему. Призрак вставил один из дисков в какое-то замысловатое устройство, которое я прежде приняла за колонку, и через мгновение из динамиков загремела музыка. Хотя музыкой это было, честно говоря, очень сложно назвать. Звучали низкие и громкие биты, от которых в такт содрогался прогнивший пол под ногами, слышались какие-то жуткие скрипучие звуки, с трудом напоминающие электрогитару, и на этом фоне на всю катушку то ли орали, то ли выли какую-то неурядицу. Нет, я, конечно, слушаю и люблю тяжёлый рок, там тоже певцы порою орут так, что у непосвящённых людей уши вянут, но там хотя бы слова разобрать можно, да и голоса с музыкой не настолько ужасные и громкие. Мы с Флауи стояли с перекосившимися лицами, борясь с желанием заткнуть уши, в то в время как Напстаблук с довольной миной покачивался в такт. Спустя две минуты этот кошмар закончился, и не успела я вздохнуть с облегчением, как призрак полез за следующим диском. Я, не выдержав, сама издала что-то похожее на вой от безысходности, благо вновь заоравшая музыка заглушила мои стоны мученика. В итоге нам с Флауи пришлось прослушать более пяти этих адских треков. Хотя, почему «адских»? По-моему, даже черти в аду, поставь им эту музыку, начали бы мучиться и дёргаться в агонии, не хуже грешников в пекле. Нет, эта «музыка» — это что-то гораздо страшнее. Наконец, когда мы с Флауи уже готовы были полезть на стенку, чтоб через неё пробраться к окну и по-тихому сбежать, Напстаблук решил, что с нас хватит, и вырубил свои шедевры. — Ну как? — призрак завис перед нами с довольным оскалом, всем своим видом выражая расслабленность, безмятежность и уверенность в своей гениальности. Ух, сейчас я ему покажу его «гениальность»! Сейчас я самооценочку-то его приопущу ниже плинтуса. Я уже открыла рот, собираясь высказать этому недо-диджею всё о его прекрасной музыке, и как она понравилась моим несчастным барабанным перепонкам, но тут моё плечо крепко сжали корни, а на рот опустился листок. Я протестующе замычала, пытаясь скинуть с себя «руку» Флауи. «Рейчел, молчи, если хочешь, чтобы мы выбрались отсюда живыми» — наставительно прошептал он мне в ухо. «Моим ушам уже точно живыми не выбраться!» — возмущённо прошептала я ему в ответ. «Я понимаю твоё недовольство, но давай ты потом кому-нибудь другому выскажешь все претензии. Не забывай, что, судя по нашей первой встрече, у него есть нож», — Флауи опасливо глянул на Напстаблука, который, будто бы не замечая нашей маленькой перепалки, продолжал висеть в воздухе, ожидая ответа. Я кинула на Флауи разозлённый взгляд, но все-таки промолчала, хоть и не без труда, — гневная тирада так и рвалась вырваться наружу с громкостью не хуже, чем у самих треков. — Всё было… замечательно, — с натянутой улыбкой заверительно проговорил Флауи, а я в ответ угрюмо кивнула, решив для страховки лучше вообще не открывать рот. Призрак на это растянулся в довольной лыбе, показывая свои черные клыки, и отлетел к противоположной стене. Пока я рассматривала внутреннее убранство дома, Напстаблук отвлёк меня от моего увлекательного занятия звуком, который я узнаю из тысячи и заинтересуюсь, чем бы ни занималась в данный момент. А это был такой привычный и мгновенно прогоняющий всю злость скрип открывающегося холодильника. Вмиг оторвавшись от ковра, я заинтересованно глянула на призрака. Содержимое холодильника разглядеть не удалось, так как Напстаблук слишком быстро закрыл дверь, выудив оттуда желаемое. На его руке красовался толстенный бутерброд с мясом, зеленью, плавленым сыром, помидорами, кетчупом и прочими вкусностями внутри. Единственным его минусом было то, что бутерброд оказался полупрозрачным, на подобии призрака, и, если присмотреться, через него можно было разглядеть холодильник. Во рту тут же непроизвольно выделилась слюна. Нет, спагетти — это, конечно, хорошо, но они уже закончились, когда я, придя после геноцида в себя, в первую очередь вспомнила о еде и опустошила все её остатки в рюкзаке за один присест. Но мне оставалось только голодными глазами смотреть, как Напстаблук странным способом поедает бутерброд, приоткрыв рот и вдыхая, постепенно засасывает его. Когда же от бутера осталось чуть меньше половины, я не выдержала. — Эй! А с гостями поделиться? — окликнула я призрака. Тот, оторвавшись от трапезы, удивлённо посмотрел на меня. — Оу… А вы что, тоже хотите есть? Флауи скорчил какую-то непонятную мину, сделав жест на подобии пожатия плечами, а я же активно закивала головой. Напстаблук, который, видимо, уже вполне наелся половиной, подлетел ко мне и вручил долгожданные остатки от бутерброда. Удивительно, но тот не провалился сквозь руку, а лёгкой полупрозрачной массой мягко приземлился на ладонь. — Спасибо, — довольно ответила я и уже открыла рот, как поняла одну «небольшую» загвоздку. — А как, эм, мне его есть? — Ну… — призрак в задумчивости глянул на бутерброд, а затем на меня. — Попробуй его вдохнуть, — неуверенно предложил он. Я, готовая на всё ради вкусной еды, пожала плечами и согласно кивнула. — Будешь? — я указала на бутерброд Флауи. — Нет. Я, пожалуй, откажусь, — цветок с сомнением поглядел на бутерброд. Ну и отлично, мне же больше достанется! Я поднесла остатки бутера поближе ко рту, а затем, широко раскрыв челюсти, глубоко вдохнула воздух ртом и на всякий случай носом. Удивительное дело, но вместе с воздухом вдохнулся и бутерброд. Во рту, хоть и не так ярко, как при обычном потреблении пищи, стал чувствоваться его вкус. Забавно, ощущение, будто бы я, как какой-нибудь жуткий монстр в фильмах, поглощаю души людей. Я, выпустив воздух, снова сделала максимально сильный и долгий вдох. Во рту почувствовался вкус жареного мяса с хлебом и помидорами, а вместе со вкусом в организм поступало и какое-то приятное чувство расслабленности. Кажется, теперь я понимаю, отчего Напстаблук всегда такой беспечный и на расслабоне. Передо мной призрак плавно покачивался в воздухе, расплывшись в довольной широкой улыбке. Я смутно почувствовала, как на моем лице медленно расплывается похожая. — Э-э-э… Рейчел, всё в порядке? — но Флауи что-то в ней явно не устроило, и он обеспокоенно посмотрел на меня. — Всё… шикарно… — растягивая слова, ответила я кайфующим довольным голосом. — Ты даже не представляешь насколько. Мне та-ак хорошо-о, — мысли потихоньку затуманивались, я глубоко вдохнула последние остатки бутерброда, почувствовав новый прилив расслабленности и кайфа. — А вот мне что-то кажется, что тебе как-то не очень, — Флауи переводил подозрительный взгляд с парящего неподалёку Напстаблука на меня, покачивающуюся и в позе лотоса сидящую на ковре. — Что было в этом бутерброде? — Это старый рецепт семьи Блуков. Большой-большой секре-е-ет, — протянул Напстаблук, проплывая рядом с нами. — Флауи, да че ты так переживаешь? Рассла-абся. Всё же так хорошо-о, — я мечтательно закатила глаза, заваливаясь назад. Сознание затуманилось, какие-то бредовые мысли медленно проплывали в голове, во всем теле ощущалась максимальная расслабленность и отчего-то вдруг стало очень хорошо. Поймать здравый смысл стало невозможно, да и не хотелось сейчас рассуждать и думать о чем-то важном. Было просто очень приятно находиться в этом полу тумане и небольшом бреду. — У нас есть традиция: после еды ложиться и валяться на полу, словно мусор, — протянул Напстаблук, подлетая к нам. — И тогда ты, возможно, сможешь увидеть настоящие звезды, — он приземлился рядом со мной на ковёр, принимая горизонтальное положение. — Да ла-а-адно-о? — неверяще протянула я, ложась рядом с ним. Хотя сейчас у меня даже почти не возникло насчёт этого никаких сомнений. Казалось, что можно увидеть даже радужных единорогов, правящих воздушными замками, а уж звезды в подземелье — это вообще ничего нереалистичного. — О Боже, как всё плохо… — где-то в стороне обречённо произнёс Флауи. А я недоумённо удивилась его реакции — и что плохого он здесь увидел? Всё же было так здорово! В начале ничего особенного не происходило, но затем комната начала как-то плыть, покачиваться и темнеть. Постепенно вокруг стали зажигаться звезды, пол провалился, появилось ощущение невесомости. Вскоре в черном космосе с тысячью звёзд, разноцветными галактиками и летающими вдалеке метеоритами парили холодильник, компьютер и мы с Флауи и Напстаблуком. — Флауви-и-и, смарри-и, ряльно вселенная! — чуть заплетающимся языком проговорила я, в восторге осматривая чудесный вид и наслаждаясь ощущениями невесомости. Напстаблук, парящий рядом, на это с довольным лицом согласно кивнул, от наслаждения чуть прикрыв глаза. Только вот мой друг отчего-то не разделял нашей радости, накрыв своё лицо листком и обречённо покачивая головой. Ну и ладно, не умеет он жизнью наслаждаться!