Андертейл, ты ли это?

Альфис продиктовала нам номер, предварительно, конечно, ужаснувшись моей «доисторической железяке» (подарок Папса, между прочим!) переделала его, добавив кучу навороченных функций. Даже не слушая моих возражений, она куда-то утащила несчастную раскладушку и после чудовищных звуков сверления и ударов притащила что-то смутно напоминающее смартфон с клавиатурой от раскладушки и кучей каких-то дополнительных кнопок. Немного ещё поворчав на ящерицу за порчу мною горячо любимого телефона, я всё же записала в него её номер, с удивлением обнаруживая там сохранившийся номерок Папса и ещё кучу каких-то приложений типа Монстр-нета, камеры, лазерного луча и прочей ненужной ерунды. Дальше пришлось идти под ежеминутные оповещения о новых постах Альфис, в которых она либо ругала вторую часть её любимого аниме, либо выкладывала кровавые картинки, либо же писала очень «интересные» и «информативные» посты о своей жизни в стиле «йогурт с каким вкусом я сейчас открыла и какую серию очередного аниме собираюсь посмотреть». Когда мне уже окончательно надоело, что практически каждый мой шаг сопровождается пиканьем на пол-Жаркоземья, я решила попытаться как-нибудь отключить оповещения. Правда, в этом обновлённом Альфис телефоне фиг разберёшься, особенно в этой их навороченной подземной социальной сети. Так что, когда после нескольких минут копания в настройках я с победным видом нажала нужную кнопку «Off», тут же поняла, что рядом ощущается слишком сильный жар даже для Жаркоземья, а под ухом уже слышится пыхтение. Медленно подняв голову, я лицом к лицу столкнулась с весьма недружелюбно настроенным Вулканчиком. Это было нечто ростом где-то мне по пояс, передвигающееся на четырёх лапках и с самым настоящим вулканом со стекающей лавой на верхушке. Стоило мне поднять на него растерянные глаза, как он тут же принялся кидаться в меня огненными то ли шарами, то ли каплями, то ли овалами, а скорее просто непонятной тягучей бесформенной массой, но чертовски горячей. К сожалению, что именно это было, разглядеть мне не удалось, ибо стало как-то не до этого, когда я, пытаясь не уронить и не расплавить телефон, пыталась весьма нелепо и неуклюже уклоняться. Но, кстати, каким-то чудом всё же действенно. К счастью, долго справляться с ним не пришлось. Надо было всего лишь сказать парочку шуток вкупе с огненными каламбурами (это уже дополнение чисто на мой вкус) и завершить это всё горячими в прямом смысле объятиями, засунув подальше свои капризы задатки гаптофобии* и привередливость к излишне высокой температуре. Когда довольный Вулканчик ускакал, оставив нам по традиции парочку монет, мы, утирая пот руками и лепестками (уж чем природа наделила) двинулись дальше. Я успела лишь поворчать о том, что эти пару десятков G нам ничего не дадут, как вновь засветилась от напоминания Флауи об Отеле Меттатона с хорошим кафе, до которого осталось уже недолго. Так мы дальше и продвигались по Жаркоземью, изредка встречая монстров, проходя головоломки, помучавшись с передвижениями на пар`у и уже успев сойти с ума от чудовищной температуры этого места. В поисках правильного пути на одной из головоломок я даже обнаружила неприметно валяющуюся сковородку, неизвестно кем, когда и зачем оставленную. По пути также нам повстречалось и обычное мирное население, крайне возмущённое внезапно активированными головоломками. Сомневаюсь, что они признали во мне человека, ибо активно мне жаловались и всё гадали о причине их активизации, даже не догадываясь, что та собственной персоной стоит перед ними и с максимально сочувствующим и понимающим лицом выслушивает их жалобы. Такими темпами мы наконец дошли до Меттатона — нашего любимого высокоуважаемого робота. Тот красовался пока ещё в прежнем несуразном угловатом виде, готовый радостно объявить о начале кулинарного шоу и достать свою ненаглядную бензопилу. Собственно, я только этого и ждала. Выхватив у него реактивный ранец и не намереваясь задерживаться больше в этой локации, я, нажав рандомную кнопку, уже собралась лететь. Что-то зажужжало, замигали лампочки и, вместо того чтобы благополучно поднять меня вверх, ранец рванул куда-то в сторону, впечатывая меня в стену и чудом не отправляя в нокаут. Не успела я толком прийти в себя, как тот вновь ожил, принимаясь нещадно мотылять нас с Флауи из стороны в сторону. Шоу, кажется, шло явно не по плану, ибо даже сам Меттатон, растерявшись, в непонимании глядел на наш недо-полёт. Однако, быстро взяв себя во все две пары рук, робот издал неприятный скрежещущий звук, который, видимо, должен был передавать его радость и торжество, и произнёс искривлённым механическим голосом: — Что же, наша участница и её жалкий дружок немного поменяли сюжет, заменив прыжок в яму за нужными ингредиентами полётом на сломанном реактивном ранце. Удивительно, как она угадала, ведь изначально у нас был план заставить её надеть его и, активировав, в полете нещадно получать по лицу прокисшим молоком, тухлыми яйцами и сгнившей мукой с опарышами, а потом найти в этом месиве свежие ингредиенты и собрать нужное количество, потерпев при этом нещадную долю унижения. Но, к сожалению, наша дорогая учёная-неудачница Альфис не сумела должным образом спроектировать этот ранец, так что он оказался неисправен и эту гениальную идею пришлось сменить на изъезженную, но всё равно горячо любимую зрителями мусорную яму, в которой нашим героям предстояло копаться в поисках нужных продуктов. Ну что же, наши неудачники сумели разнообразить шоу, придав ему немножко жестокости и кровопролития, так давайте же понаблюдаем, чем же закончиться этот полет. Включили искусственные аплодисменты вместе с явно заглушающими их улюлюканьем и свистом. А мы тем временем продолжали лихорадочно метаться по площадке, сбивая всё вокруг. Я уже была просто в жутком состоянии: облепленная мукой, явно не свежим молоком, сахаром, солью и ещё непонятной тягучей смесью, вся в синяках и со слипшимися волосами, выдохшаяся. Я продолжала беспощадно мутузиться, сваливая шкафы с посудой и обтирая все стены. Если бы на квадратном экране, заменяющем лицо Меттатона, можно было бы разглядеть эмоции, то сейчас там явно бы царствовали злорадство и торжество. Однако те мгновенно исчезли, стоило нам троим осознать, что ранец с чудовищной скоростью неумолимо несёт нас с Флауи прямо в Меттатона. Предчувствуя столкновение, я крепко зажмурила глаза. Послышался стук, крики, смех, скрежет железа, тоненький визг Флауи, неприятный хруст и, кажется, всё стихло. Очнулась я с дико кружащейся головой. С трудом пошевелив конечностями, я поняла, что хрустнула не какая-то деталь в ранце, а, увы, кость на моей левой руке, запястье которой сейчас покраснело и заметно припухло. Пришлось, аккуратно придерживая больную руку, медленно приподняться, чувствуя подступающую к горлу тошноту. Немеющие пальцы заметно охладились, что не предвещало ничего хорошего. Кругом сновали монстры, пытаясь убрать устроенный нами кавардак и изредка посмеиваясь над не прекращающим ругаться Меттатоном, бок которого был нещадно покорёжен, заляпан, а голос, видно, из-за испортившейся пластинки, постоянно сменялся и ломался. Из-за этого его ругань звучала забавно, переходя то на мужской бас, то на девичий противный визг, то на вульгарный шёпот. На меня никто не обращал внимания, все были заняты уборкой захламлённой съёмочной площадки и частично успокоением истерящей звезды, которое заключалось в суровом гарканье и пожелании заткнуться по пути к очередному опрокинутому шкафчику. Пока всем было не до меня, я, не теряя шанса по-тихому сбежать, осторожно ползком стала медленно продвигаться к выходу, по пути озираясь и ища взглядом Флауи. Наконец найдя несчастный помятый цветок, который лежал в отключке среди осколков, я аккуратно подобрала его и, придерживая одной рукой, неуклюже слиняла из этого места. С облегчённым вздохом нажимая в лифте кнопку вверх, я медленно сползла на пол, даже не волнуясь о том, кто, когда и зачем вообще делал с этим полом, который вряд ли когда-либо протирали. В любом случае, кто бы это ни был, не думаю, что он был грязнее меня. Окинув печальным взглядом испорченную одежду, я, вздыхая от пульсирующей боли в сломанной руке, аккуратно погладила пальцами здоровой руки лепестки на спящем цветке, думая о том, как хорошо бы было сейчас оказаться в мягкой чистой кроватке и хорошенько выспаться, забыв обо всем.