forget-me-not

Минхёку заснуть в машине не удаётся. Зато он изо всех сил старается сидеть так, чтобы Хёнвону было комфортно. И плевать, что собственный зад окаменел от неудобного положения, а рука затекла, гораздо важнее чужая голова на плече. Они едут действительно около часа, за который Минхёк успевает полностью погрузится в плейлист Хёнвона. Все треки спокойные, мелодичные, созданные будто специально для сна. Блондин даже завидует – уметь спать так много, крепко и в любой обстановке он бы тоже не отказался. Особенно когда в голове идиотия из мыслей и эмоций, не позволяющая по-человечески расслабиться ночью. На платформе их встречают местные рабочие и отправляют красить очередной забор. Минхёку уже начинает нравиться мазать кистью по дереву, залипая на то, как краска ровным слоем ложится на потрескавшиеся от постоянной сырости деревяшки. Возле моря холоднее, чем в деревне и парень ёжится, застёгивая робу до самого горла. Он точно вернётся домой с простудой после всего этого. Хёнвон подвисает взглядом на море. Что даже начинает напрягать, потому что эй, я тут один работать должен. - Всегда мечтал жить на берегу, в своём доме, - зачем-то говорит Минхёк, тут же осекаясь. Коммуникабельный что ли дохрена, куда вообще лезет со своими разговорами ни о чем. Хёнвон улыбается, поворачиваясь к парню, и Минхёк почти стонет. Улыбок вот этих вот ему ещё не хватало. - Моя бабушка так живёт, - отвечает Хёнвон и присоединяется, хватая кисть. Самые неловкие десять минут в жизни Минхёка длятся почти вечность. Он один раз успевает украдкой посмотреть на Хёнвона и тут же словить истерику, потому что на него смотрят в ответ. От этих игр в гляделки душа с ума сходит. Лучше уж разговоры с Джухоном, от них хочется ржать, а не вешаться. Блондин игнорирует своё кричащее желание разбавить неуютную атмосферу какой-нибудь шуткой. Он имеет право, они, вроде как, хорошо общаются и Хёнвон чаще всего сам же шёл на контакт. Но Минхёку страшно. За себя в большей степени, потому что кто его знает, чем эта шутка, или разговор, могут обернуться в итоге. А если он совсем сильно влюбится и вот что тогда. Сестра рассказывала, что подобное происходит внезапно, больно и надолго. Одно дело просто симпатия и желание. И уже совсем другое – эти губы напротив, что вдруг начинают что-то говорить. - Ты напоминаешь мне луну. Минхёк конкретно виснет на этих словах. Пытаться вдуматься в смысл – бесполезно, понимает сразу. Но поднимает голову, находя эту самую луну на светлом небе, и кивает, хотя бы тут всё логично. Внезапные метафоры, или эпитеты – Минхёк всё ещё не силён в литературе – появились неспроста. А потом смотрит на Хёнвона, демонстрируя выражение лица из разряда «че бля?». Хёнвон сам смотрит на небо, даже слегка удивляется. Фраза явно вырвалась случайно, и парню пришлось искать своё собственное оправдание этому на небе. Минхёк его понимает – бывает, да, мозг вообще дикая штука. А потом они вместе смеются. Одновременно и громко. Минхёк вообще красиво смеяться не умеет, как, например, Кихён. Но почему-то именно сейчас плевать. Он случайно капает краской на свои кеды, чертыхается, но продолжает смеяться, постепенно успокаиваясь. - У тебя ведь есть пятиминутный перерыв на курение? – с улыбкой спрашивает Хёнвон, тоже справившись со смехом. - По идее, да, - отвечает Минхёк и ищет взглядом хоть одного курящего рабочего, чтобы обозначить место, где можно. Правда, не находит. - Тогда пошли, - Хёнвон откладывает кисть, - мне хочется бросить пару камушков в море, а без предлога я не знаю, как сейчас отсюда свалить. Минхёк ощущает себя больше дурочкой, чем ранее упомянутой луной. Он, конечно, соглашается, всё-таки идея хорошая, да и курить хочется, но выражение «че бля?» с лица не сходит. К нему приходит осознание, что если Кихён умный и хороший, Джухон шумный и прямолинейный, то Хёнвон просто упорот в край. А Минхёку рядом с такими людьми находиться крайне опасно. Потому что дури в голове намешано два к одному. И если снять оболочку из недоверия, страха и озлобленности, то под ней окажется такой шумливый и весёлый тамада, что тот же самый Кихён будет прикладывать руку ко лбу чаще, чем от выходок Джухона. Они спускаются к морю и оба ёжатся от ветра. На дворе июль, а по ощущениям полноценный октябрь. Минхёк максимально натягивает рукава на ладони и закуривает, озираясь по сторонам – не дай бог спалят, будет обидно. - И всё-таки, почему луна? – поворачивает голову к Хёнвону, выдыхая сигаретный дым чуть в сторону. – Такой же белый и круглый? - Такой же белый и одинокий, - улыбается Хёнвон, кидая очередной камушек в воду. - Люблю белый цвет, он чистый. - Я заметил. Ты на парах, словно эта самая луна в ночном небе – светишься среди кучи серых студентов. - Я вообще-то пытаюсь быть незаметным, - нервно смеётся Минхёк. Только сейчас понимает, что людей с белыми волосами не так уж и много и какой-то он всё время был неумный. - У тебя проблемы со стелсом, - Хёнвон смеётся тоже. Минхёк закуривает вторую сигарету, потому что идти к забору не хочется от слова совсем. А потом до него доходит смысл сказанного Хёнвоном. - Погоди, ты что, видел меня на парах? - Потоковые лекции по гидромеханике, Минхёк, именно они, - Хёнвон опускается на колени, принимаясь строить из песка подобие куличика, - я позади тебя сижу почти каждый раз. От тебя всегда пахнет кофе. - Я часто проливаю его на себя по утрам, - звучит, как шутка, и они оба смеются над этим. Но Минхёк и правда по утрам криворукий, хотя не в этом суть. Суть в том, что Хёнвон говорит вещи, заставляющие сердце плавиться, стекая лавой куда-то вниз живота. А еще он первый раз произносит его имя, и Минхёк убеждается, что хочет слышать его как можно чаще. Именно этим голосом. Пускай прожигает насквозь, превращая внутренности в пепел, лишь бы еще раз. Желательно очень рядом. Желательно прямо в губы. - Хороший ты парень, Хёнвон, - произносит Минхёк, да так печально, что аж тошнит, - повезло твоему человеку. - Наверно, - хмыкает парень, - но, боюсь, человек об этом еще не знает. Минхёк закапывает второй уже окурок в песок и озадаченно разворачивается к Хёнвону. - Ты же заступился за кого-то… Хёнвон оказывается слишком близко в мгновение. Минхёк начинает задыхаться - лёгкие обжигает от одного только взгляда парня. Хотел же изначально на двести метров и просто смотреть. А потом зачем-то взял и подружился. И не только. Его ломает на две рваных половины, где-то поперёк сердца, потому что губы эти, глаза, пальцы. Набор фетишиста, но зато какой. Проходит всего пара секунд, за которые Минхёк успевает сдохнуть от бессилия, словно птица, пролетающая над морем без возможности передышки. Опускается на воду и так погибает, отдаваясь во власть неизбежного. Внезапно, больно и надолго. - Да, за тебя, - отвечает Хёнвон, добавляя прямо в губы, - Минхёк. И целует. А Минхёка и нет уже в этой реальности. Он стёрся между чужими пальцами, придерживающими за плечи, как пепел. Оставляет после себя лишь серую пыль. И отвечает на поцелуй, опуская ладони на бока Хёнвона, цепляется за куртку, сжимая ткань в пальцах слишком сильно, почти добела. Он тонет в Хёнвоне, как птица в море. Бессильно и быстро.