Чти достоинство своё

Бриенна перегнулась через борт и, невзирая на острую боль от раны, глубоко вдохнула в себя солёный и холодный морской воздух. Он навёл её на мысли о доме, и она на мгновение закрыла глаза, погрузившись в воспоминания о тёплых лучах солнца, ласкавших её лицо, когда она обозревала глубокие синие воды Тарта. Бриенна поднесла руку к лицу, слегка коснувшись рваной плоти щеки. Суждено ли ей когда-нибудь вернуться домой? – Тебе так же отчаянно понадобилось глотнуть свежего воздуха, как и мне? Она обернулась и увидела Джейме, неспешно пересекавшего палубу в её направлении. Морской бриз взъерошил его волосы, а нижняя часть его лица с отросшей бородой освещалась солнцем, лучи которого больше нигде не обозначили своё присутствие под серым зимним небом. – Под не моряк, – сказала Бриенна, отвернувшись от него и вновь посмотрев за борт. Ей было ненавистно возникшее внизу живота ощущение пустоты при виде Джейме. Между ними образовалась пропасть, которую она не могла преодолеть, и даже сама мысль об этом была ей почти невыносима. – Как и Хант. Не знаю, вонь от блевотины или качка тому причиной, но Сандор и носу не кажет, – заметил Джейме и, подойдя к Бриенне и облокотившись о край борта, тоже посмотрел вниз. – Наверное, для тех, кто не родился возле воды, это очень непривычно. Бриенна понимала, что он имеет в виду, и кивнула. Ей стало любопытно, на что было похоже его детство, проведённое у Закатного моря. Вновь закрыв глаза, она мысленно представила воды залива Разбитых Кораблей. Сильно ли отличались их моря, возле которых они росли, будучи детьми? Она знала, что Вечерний Чертог был крошечным по сравнению с Утёсом Кастерли, а Закатное море огромно по сравнению с её заливом. Её жизнь казалась такой незначительной в сопоставлении с жизнью Джейме. За день до этого, когда он перебрался через борт корабля и ступил на палубу, ошеломлённая Бриенна уже собралась было спросить, не забыл ли он что-то. – Где моя койка? – поинтересовался он, так и не дав ей шанса что-либо сказать. И она не произнесла ни слова, опасаясь, что развеет то наваждение, которое привело его на борт. Сир Хайл заворчал и спустился вниз вместе с Джейме, в то время как Пёс молча и не мигая наблюдал за происходящим. Даже сейчас ей до сих пор с трудом верилось, что Джейме находился рядом, и Бриенна не могла набраться решимости спросить его о причине. Она взглянула на него. Почему ты отплыл вместе со мной? А как же те, кому ты нужен на Юге? – В детстве я всегда мечтала пересечь Узкое море, – сказала Бриенна в попытке завести разговор. – Я никогда не была к востоку от Тарта. – Я отправил Тириона в Узкое море, – отозвался Джейме, прищурившись и смотря вдаль поверх бурных волн. – Точнее, именно туда я намеревался его отправить. У него были свои идеи на сей счёт. Бриенна сглотнула, ничего не ответив. – Я не мог допустить, чтобы его казнили, – добавил он, горько усмехнувшись. – Я освободил его, и он убил моего отца. Сделав глубокий вдох, Бриенна перевела взгляд на воду, задавшись вопросом, что такого Джейме увидел в пустынном море, что побудило его рассказать ей об этом. Она вспомнила, как покатилась изуродованная голова Кейтилин Старк, срубленная с её разложившегося тела, и осознала его потребность излить снедающее его чувство вины, которое больше никто не смог бы понять. Джейме продолжил: – Я знал, что он невиновен. Знал это. И что же он мне сказал, когда я выпустил его из темницы? Мой любимый маленький брат заявил, что он сделал это, что он убил моего сына. Бриенну едва не бросило в дрожь от значимости его откровений. Несмотря на то, что она ощущала его боль и тяжесть его бремени, какая-то часть внутри неё жаждала узнать, почему он делится этим с ней. Он простил её? – Он убил Джоффри, – произнёс Джейме. – Кто-то должен был это сделать, и если у кого имелся мотив, так это у Тириона. Поэтому я дал ему уйти. Но после этого он убил моего отца, и... Бриенна снова сглотнула, силясь представить, что могло бы заставить отца сказать, что его ребёнок заслуживал смерти. – Видишь ли, я причинил зло своему младшему брату, – тихо сказал Джейме, так тихо, что Бриенна придвинулась ближе, сомневаясь, правильно ли она расслышала. – Однажды он кое-чем владел. Заполучил единственную желаемую вещь в своей жизни. А я помог отцу отобрать это у него. Отец так ловко отнял это у Тириона, что мой брат даже понятия не имел, что произошло, пока я не признался ему, когда освободил из темницы. – Это я убил отца той ночью, так же точно, как будто сам держал в руках тот злосчастный арбалет. Глаза Бриенны расширились от удивления, и она отвернула лицо, чтобы спрятать от Джейме свою реакцию, скрыть свой интерес к тому, что он скажет дальше. Но Джейме умолк. Она не была уверена, сожалеет ли он о том, что разоткровенничался, или просто погрузился в раздумья. Бриенна закусила губу, гадая, ждёт ли он от неё ответа. – Ты бы никогда не притронулся к арбалету, – прошептала она. Джейме усмехнулся: – Это правда. Цареубийца или убийца родичей, но, по крайней мере, я никогда бы не тронул арбалет. – Тарт славится своими стрелами. Он улыбнулся, заговорщически посмотрев на неё и шепнув: – Я знаю. Сердце Бриенны гулко забилось, откликнувшись на смягчение напряжённости в их отношениях. Она не могла сказать, простил ли он её или временно забыл о случившемся. Она лишь знала, что приложит все усилия, чтобы сохранить между ними этот настрой. – Я не помню своего брата, – произнесла Бриенна, заколебавшись, стоит ли продолжать. – Возможно, какое-то смутное впечатление о нём и осталось у меня в памяти, но нет ни одного настоящего воспоминания. Однако подойди ко мне кто сейчас и скажи, что я могу его спасти, пусть даже я и не знаю своего брата, хороший ли он человек или плохой, мне кажется, я бы сделала всё от меня зависящее, чтобы сохранить ему жизнь. – И таким образом ты отпустила бы мне мои грехи, – ответил Джейме, после чего вздохнул. – Является ли братская любовь достаточным оправданием убийства отца? А если этот брат тебя предал, как и ты предал его когда-то... – Как и я тебя предала. Он отрывисто рассмеялся и внимательно посмотрел на неё: – Я и забыл. Ты стремишься получить прощение. Меня все предают, Бриенна, а ты передо мной в куда меньшем долгу, чем все остальные. – Прости меня. – Простил бы, лишь бы ты перестала об этом ныть. – Джейме. Он с раздражением тряхнул головой и снова вгляделся вдаль: – Чтобы я мог простить тебя, ты для начала должна причинить мне вред. И опять они зашли в тупик. Он утверждал, что нечего прощать, но Бриенна снова ощутила возникшую напряжённость. Она подавила в себе воспоминание о выражении его лица, когда они выехали из Пеннитри, как он излучал непоколебимую убеждённость в её чести и достоинстве. Я отдала тебя в руки твоих врагов, Джейме, подумала она. Я верила, что мне удастся всех вас спасти, но я отвела тебя к ним, и ты не в силах это забыть. Пока они стояли рядом, опираясь о борт корабля, Бриенна попыталась призвать мысли о том времени, когда ей было бы безразлично, если бы она повела Джейме Ланнистера умирать, о первых днях их знакомства, когда каждый миг в его присутствии оказывался для неё пыткой, когда всего один взгляд на его самодовольное красивое лицо наполнял её ненавистью. Но всё, что врезалось ей в память, — это крик Джейме «Сапфиры!» и его глухое приземление в медвежью яму. Всё, что она могла вспомнить, — когда у неё не осталось никакой надежды, когда она была уверена, что никто её не спасёт, Джейме пришёл ей на помощь. Бриенна сглотнула тяжёлый ком в горле. Ей хотелось отмотать время назад, чтобы ничего из этого никогда не произошло. Позже тем же вечером она оставила Пода одного в их маленькой каюте и вновь нашла Джейме на палубе. Они поужинали чёрствым хлебом с сыром, сидя на полу и упираясь спинами в борт корабля. Обоим кусок в горло не лез посреди вони, стоявшей в их каютах. И даже промозглый ветер и брызги волн были предпочтительнее того, что ожидало их внизу. – Говорят, Тирион не консуммировал свой брак, – заметил Джейме, словно обсуждал погоду. Бриенна была признательна за то, что под покровом темноты не видно её румянца: – Однажды ты упомянул, что твой брат — благородный человек. Он тихо усмехнулся: – Правда? У него бывают приступы рыцарства. – Может, он не такой уж и плохой. Джейме хмыкнул: – Не такой уж плохой, да? Или же Санса Старк просто оказалась умнее, чем можно было подумать. Бриенну охватил гнев под наплывом воспоминаний из юности, когда она, будучи запуганной молоденькой девушкой, нашла в себе силы бросить вызов сиру Хамфри Вагстаффу. Однако не все девицы умели обращаться с мечом. – Даже при наличии ума девушке редко удаётся встретить подобное обращение. Наверняка твоя собственная сестра молилась, что сохранит своё целомудрие в тот день, когда стала женой короля. Джейме вновь рассмеялся, но это был резкий и нервный смех: – По-твоему, Серсея была невинна в день своей свадьбы? Бриенна ощутила, что покраснела ещё сильнее, но по-прежнему не отводила от него взгляда, встав на защиту всех женщин: – Тогда почему ты её отпустил? Если вы с ней уже... – Если мы с ней уже...что? Были любовниками? Я не мог этого предотвратить. Жизнь — это не песня, Бриенна. На тот момент я уже стал королевским гвардейцем. Кроме того, она бы не захотела, чтобы я вмешивался. – Откуда ты знаешь? Если бы ты подошёл к ней и поговорил… Джейме больше не смеялся: – Поговорил о чём? Что я хотел жениться на ней, как поступили бы Таргариены? Или, допустим, годы спустя, после того как мы провели долгое время в разлуке, и она овдовела, я бы вернулся к ней и так ясно всё себе представил, что умолял бы её выйти за меня. А что если после возвращения в Королевскую Гавань я разыскал свою сестру в святой септе и взял её прямо на алтаре Матери, усыпанном свечами, зажжёнными в молитвах о нашем мёртвом сыне, чьё тело покоилось на погребальном помосте прямо рядом с нами? Что если я сказал ей, что готов нарушить все свои обеты и перевернуть мир, лишь бы она стала моей женой? Джейме в ярости сверлил Бриенну взглядом, словно она имела к этому какое-то отношение. Перед лицом его боли и горечи её собственный гнев отступил. – Именно поэтому ты не вернулся в Королевскую Гавань? Старший брат сказал мне, что верховный септон содержит королеву под стражей. Джейме вздохнул и поднёс к лицу свою золотую руку, разглядывая её и поворачивая то влево, то вправо: – Она найдёт себе нового воина. Я им не стану. Бриенна изучала его лицо, задаваясь вопросом, действительно ли он имел в виду то, что сказал. Но ещё больше ей хотелось понять, как можно было устоять перед Джейме Ланнистером, если он кладёт целый мир к твоим ногам. В этот момент на палубе появился Сандор Клиган, покинувший трюм. Он увидел их и подошёл к краю борта, встав рядом с Джейме. Они оба подняли на него взгляд, оставаясь в положении сидя. Редко кто вынуждал Бриенну чувствовать себя ничтожной, но этот человек заставлял её ощущать собственную незначительность. И не потому, что он был намного выше её — причина заключалась в том, каким громадным и грозным он казался, отчего ей становилось не по себе в его присутствии. Если так выглядел спокойный Сандор Клиган, то при мысли, каким он мог быть в исступлении, Бриенна содрогнулась. – Один из моряков только что поведал мне кое-какую историю. Он утверждает, что Чёрная Рыба выскользнул из твоих сетей, – обратился Клиган к Джейме. На лице Джейме отразилась неприязнь: – Так и есть. Скользкая старая форель. – По словам оруженосца, разбойники слышали, как ты угрожал Эдмару Талли усадить его жену в требушет, если он не сдаст Риверран. Бриенна задержала дыхание и украдкой взглянула на Джейме. У него заиграли желваки, и он сузил глаза, уставившись в точку напротив. – Его ребёнка, – поправил Джейме. – Я предложил зарядить в требушет и послать Эдмару Талли его ещё не родившееся дитя, как только оно появится на свет. Бриенну пробил озноб. В её ушах внезапно зазвучал язвительный смех Джейме Ланнистера, когда она встретила его впервые. Она знала, что если закроет глаза, то вновь окажется в подземельях Риверрана, где она стояла в ошеломлении, стараясь не подслушивать разговор, доносившийся до неё сквозь дверь темницы Джейме. Клиган рассмеялся: – И где сейчас Эдмар? – Я отправил его в Утёс, пообещав, что в случае примерного поведения к нему вернутся его жена и ребёнок. Бриенна разглядывала корку хлеба в своей руке, пока Пёс что-то пробурчал насчёт страдающих морской болезнью межевых рыцарей и спустился обратно в свою каюту. Они вновь остались вдвоём, сидя на холоде и храня молчание. Бриенна пыталась не думать о том, что она только что услышала. Она посмотрела на Джейме, который отрешённо воззрился в другой конец палубы, вероятно, размышляя над расспросами Клигана о Чёрной Рыбе. – Мне надо проведать Подрика, – пробормотала Бриенна, поднявшись на ноги и напоследок мельком бросив взгляд на Джейме из-за спины. Тот с отсутствующим выражением лица просто сидел и наблюдал, как она уходит. Бриенна не была уверена, чего именно она ожидала. Вернувшись в каюту, она сменила ведро и села возле Пода. В мягком рассеянном свете фонаря его кожа казалась влажной и мертвенно-бледной. Запах рвоты уже не ощущался столь сильно, как раньше. Бриенна решила, что Под отдал морю всё, что мог. Когда она предложила ему глотнуть воды, юноша на короткое мгновение поднял на неё взгляд и вновь страдальчески зажмурил глаза, прошептав: – Сир... – Тише, Под. Через день мы будем в Чаячьем городе. Ты справишься. Бриенна погасила фонарь и взобралась на верхнюю койку, хотя та была явно рассчитана на человека ниже её ростом. Скрючившись, чувствуя себя несчастной и мучаясь от боли в ране, она дотронулась до Верного Клятве, который висел на ржавом старом гвозде, торчавшем из столбика койки. Она старалась не представлять себе, что бы сказал Ренли, узнав, что кто-то угрожал зарядить младенца в требушет. – Однажды он кое-чем владел. Заполучил единственную желаемую вещь в своей жизни. А я помог отцу отобрать это у него, – были слова Джейме. – Я разыскал свою сестру в святой септе и взял её прямо на алтаре... Бриенна уставилась в темноту, стремясь изгнать из своего воображения лицо Джейме, но он всё равно заполонил её мысли. Сначала это был шёпот его дыхания рядом с её ухом, когда он провёл носом по её коже. Затем она увидела взгляд его зелёных глаз, холодный, насмешливый и отчуждённый, когда он едва уловимо отсалютовал ей своим мечом в левой руке, перед тем как они вступили в смертельный бой. Женщина, предавшая друга, не имеет права на осуждение, подумала она, засыпая. На следующее утро Бриенна не спешила покидать каюту, но в конце концов ей понадобилось выйти на свежий воздух. На палубе она увидела Джейме, который что-то активно обсуждал с капитаном судна, стоя на корме. Она направилась к носовой части корабля, расположившись напротив видавшего виды старого бушприта, где бьющий в лицо ветер и холодные мелкие брызги от волн смывали с неё вонь, принесённую из каюты. Она вздрогнула, когда к ней подошёл Пёс и произнёс своим глубоким голосом с хрипотцой: – Потеряла своего хозяина, девочка? Бриенна вовремя одёрнула себя, прежде чем успела оглянуться на Джейме, и стояла, расправив плечи. Она вновь спросила себя, почему, вопреки тому, как она считала раньше, оказалось не так уж приятно ощущать себя намного меньше кого-то. – У меня нет хозяина. – Нет? – Клиган бросил многозначительный взгляд на эфес Верного Клятве, который висел у неё на поясе. – Как по мне, похоже на поводок Ланнистера. Её пальцы инстинктивно, покровительственно обхватили рукоять в виде головы льва. Шлюха Цареубийцы. – Говорят, что это вы носили поводок Ланнистера. – Верно. Моя последняя привязь была белого цвета и на ветру хлестала меня по спине. Хотя она не была такой же красивой, как твоя. – Легко же вы от неё освободились, – отозвалась Бриенна, жалея, что недостаточно хорошо умеет упражняться в остроумии. – Словно это ничего не стоило. Клиган оглядел её сверху вниз, при этом куда легче было смотреть на изуродованную рубцами часть его лица, нежели на здоровую половину, выражавшую беспощадность. Он слегка кивнул головой с чувством, напоминающим презрение, и, развернувшись, удалился. С его уходом словно гора спала с её плеч. Вновь подставив ветру лицо, Бриенна захватила ртом воздух. – Клиган как обычно сама любезность? – раздался сзади голос Джейме. Она не стала оборачиваться и просто кивнула. – Капитан говорит, мы прибудем в порт до захода солнца. Лично я буду счастлив поспать где-нибудь отдельно от Хайла Ханта. На этих словах Бриенна повернула к нему голову. Джейме внимательно её разглядывал. Небрежность его тона контрастировала с беспокойством, написанным на его лице. Не услышал ли он, что сказал ей Пёс? – Под обрадуется, – ответила она. – Да. Мы все очень обрадуемся. Корабль пристал к берегу на закате. Джейме сказал Клигану, чтобы тот замотал шарфом лицо и не снимал капюшон. Бриенне пришлось поддерживать Пода за руку, чтобы юноша мог сохранять равновесие, едва он ступил ногами на твёрдую почву. Сир Хайл устроил целое представление, притворяясь, что ему не было так же плохо, как Подрику. Джейме прикинулся обычным путником, пригнув голову и подняв ворот своего плаща, и отрицательно покачал головой, когда сир Хайл предложил пойти к Арренам из Чаячьего города и остановиться у них. Хозяину гостиницы явно пришлась по душе монета Джейме, когда он нашёл для них три комнаты, хотя сначала заявил, что мест нет. Он даже раздобыл для них горячей воды, чтобы они могли принять ванну. Бриенна уговорила Пода подкормиться водянистой похлёбкой, когда они разместились за тесным столом в углу переполненной общей залы. Она старалась игнорировать взгляды, которые они к себе привлекали, тем более что многие из них были направлены в её сторону. Пусть смотрят, подумала она, подавив порыв прикрыть следы укуса на щеке. Джейме напустил на себя беззаботный вид, но она заметила, что он прятал свою правую руку, пока ел. – Да вы все сразу бросаетесь в глаза, – произнёс сир Хайл, отправив в рот ложку бараньей похлёбки и оглядев сидящих за столом. – Даже Под до сих пор носит красное. Джейме и Бриенна одновременно взглянули на Подрика. – Завтра на тебе будет другая одежда, малый, – сказал Джейме. Подрик боязливо кивнул, словно его попросили вычистить конюшни. К их столу подошла хорошенькая служанка, чтобы заново наполнить кружки Джейме и сира Хайла, бросив пренебрежительный взгляд на разбавленный водой эль, который пили Бриенна, Под и Сандор Клиган. – Желаете что-то ещё, сир? – спросила девица у Джейме, игриво ему подмигнув. – А что ещё здесь могут предложить? – поинтересовался Хайл, подмигнув ей в свою очередь. Служанка оглядела межевого рыцаря и неопределённо-оценивающе улыбнулась ему, хотя её внимание по-прежнему было сосредоточено главным образом на Джейме: – А что бы вам хотелось? Бриенна смотрела в стол, притворяясь, что ничего не замечает. Когда они только вошли, служанка уже успела с подозрением оглядеть её шрам. – Он спрашивает цену, девочка, – рыкнул Сандор. Служанка нахмурилась, взглянув на его рясу и скрытое капюшоном лицо, пробормотала что-то про септрий и удалилась в раздражении. Сир Хайл сердито уставился на Клигана, хотя слегка стушевался, стоило последнему сверкнуть глазами в ответ. – Пьющим ты мне нравился больше, Сандор, – заметил Джейме. – Только дурак заигрывает со шлюхами, – ответил Клиган. – Я собирался всего-то украсть поцелуй, – сказал сир Хайл, покосившись на Бриенну. – Судя по её виду, за один поцелуй она бы меня не убила. Джейме во весь рот улыбнулся сиру Хайлу и нарочито ровным голосом произнёс: – Мой брат говорил, что шлюхи никогда тебя не целуют. – Девица в таверне тебя зацелует, – отозвался Клиган. Он перевёл взгляд на Джейме. – Хотя не стану ручаться за тех высокородных шлюх, с которыми ты имел дело. Глаза Сандора и Джейме метали молнии друг в друга, и Бриенна опасалась, что они могут перейти к ударам. Она хорошо помнила, в какую злость приходил Джейме при любом намёке на неуважение к его сестре. – Сир…миледи...мне нехорошо. Все разом обернулись и посмотрели на Подрика, который покачнулся и припал к стене. Сандор поднялся и схватил мальчика за плечо, поставив его на ноги. – Я отведу его наверх, – сказал он, затем ухмыльнулся в сторону сира Хайла, – но спать он будет с тобой. – Можем ли мы доверять Псу? – спросил сир Хайл после их ухода. – Можем ли мы доверять вам? – ответил Джейме, сделав большой глоток своего эля. Сир Хайл подался назад, привалившись спиной к стене, приняв непринуждённую уверенную позу: – Когда это мы превратились в мы? – Мы всегда были мы, – сказал Джейме, показав жестом на себя и Бриенну. – Это наши клятвы. Не уверен, как вы в них вообще вписываетесь. Бриенна, начиная уставать от всех треволнений, переводила взгляд с одного мужчины на другого. – Сир Хайл помогал мне, – вставила она. – Да, я вижу, сколько от него помощи, – заметил Джейме, после чего пристально посмотрел на Ханта. – Я знаю Сандора Клигана с того возраста, когда он был не старше Подрика. Он не из тех, кто плетёт интриги. Если он решит, что захочет нас убить, нам станет об этом известно. – Он не питает к вам любви, – угрюмо уставился на Джейме сир Хайл. Джейме лишь улыбнулся, не отводя от рыцаря взгляда: – Зато я понравился служанке. Утешу себя этой мыслью. Бриенна наблюдала за тем, как двое мужчин буравили друг друга глазами. Она поставила локти на стол и с досадой уронила голову на руки. – Действительно, – произнёс сир Хайл, – не позволяйте нам помешать вам разыскать ту девицу. Вам захочется утешения. – Увы, я дал обет. Она ваша, сир Хайл. Если она примет вас. – Я не давал никаких обетов, это правда, – ответил Хайл. – Но я поищу своё утешение где-нибудь ещё. Клятвы не для девок в тавернах. – Бриенна, – сказал Джейме, резко встав из-за стола, – не желаешь подышать воздухом? Она уставилась в спину Джейме, который покинул их уголок и пошёл к двери, после чего последовала за ним, до того как успела осознать свои действия. Сир Хайл поймал её взгляд и криво усмехнулся Бриенне, оставившей его наедине с его элем. Когда она вышла во внутренний двор, снег падал густыми хлопьями размером с монету. Джейме, направляясь в сторону конюшни, ни разу не обернулся, чтобы удостовериться, идёт ли она следом. Верный Клятве тяжёлым грузом отягощал ей поясницу. Как по мне, похоже на поводок Ланнистера... Следуя указаниям Джейме, Бриенна ждала его возле входа в конюшню, пока он не появился вновь, неся два тренировочных меча. Он завёл её за конюшню и миновал ряд домов, выйдя к небольшой лесистой местности. – С твоими швами нужно быть аккуратнее, но нам обоим не помешает размять руки, которые держат меч, если мы собираемся пройти через земли, населённые горными кланами, – сказал он, протянув ей затупленный меч, после того как Бриенна повесила Верного Клятве на голую ветку. Джейме атаковал её, не проявляя и толики той осмотрительности, которую он выказывал перед Торосом и леди Кейтилин. Когда они сражались в тот день, ей было известно, что он тренировал свою левую руку, и теперь она увидела сосредоточенность, которую ему удавалось раньше прятать под показным лихачеством. Её рана откликнулась жжением, встретив его первый удар, но Бриенна не опасалась, что пойдёт кровь. Она знала, что Джейме не потерпит, если она будет биться не в полную силу. Минуту-другую они вели танец, пока Джейме пытался отыскать брешь в её обороне, но стоило ей лишь двумя руками отразить удар, как даже невзирая на свою слабость, Бриенна смогла ткнуть тупым концом меча ему в сердце. Джейме вздохнул, отступил назад, чтобы сменить позицию, и произнёс: – Ещё раз. Нельзя было столь же ловко управляться с мечом, имея одну руку, как это делал Джейме, но всё равно его фехтование было разве что чуть выше среднего. Казалось, они бились целые часы, и она нанесла ему порядка дюжины смертоносных ударов. Однако он в итоге сумел её достать, низко пригнувшись и сбив Бриенну с ног сильным пинком, опрокинув её спиной на землю и приставив ей к горлу меч. – Никогда не забывай, – сказал он, – что ради победы я поступлюсь честью. Бриенна скользнула взглядом вверх по клинку и посмотрела на Джейме. Его золотые локоны намокли от снега и прилипли к его ухмылявшемуся, обросшему бородой и невозможно красивому лицу. Спустя мгновение она схватила его за лодыжку и с такой силой потянула за неё, что боль в ране буквально обожгла её. Она ощутила и услышала, как Джейме повалился наземь рядом с ней, охнув от резкого удара. – Я не забыла, – ответила Бриенна, опустив голову на землю и прищурив глаза, разглядывая сыпавшиеся с чёрного неба белые хлопья. Распластавшийся подле неё Джейме, кряхтя, хохотнул. Затем его смех оборвался, и он прошептал: – Мне нужно было закончить осаду. ...требушет... – Джейме, я не дура. Я знаю. Бриенна на мгновение закрыла глаза и вновь увидела голову леди Кейтилин, которую Джейме отсёк от её тела. Я лишь почувствовала облегчение, вспомнила она. Джейме сделал то, что не смогла сделать она сама. – Прости меня, Бриенна. Она закусила губу, сдержав смешок, и отвернула голову в другую сторону, чтобы он не заметил, если бы вдруг посмотрел на неё. – Нельзя иметь всё, – сказала она. В ответ Джейме долго и сильно смеялся, но губы Бриенны были твёрдо поджаты, когда она встала на ноги и предложила ему руку. Он поморщился, поднявшись c земли, но его глаза встретили её ясным взглядом, который согрел её, невзирая на снег. Она едва не попросила его простить её в очередной раз, но знала, что лучше ничего не говорить. Каким-то образом этот вопрос был улажен. Они устало доплелись до гостиницы и преодолели два лестничных пролёта до комнат, которые снял Джейме. Достигнув верхней ступени, Джейме остановился и тихо бросил через плечо: – Завтра утром у меня появятся синяки, женщина, но я не жалею. После чего он шагнул в сторону и открыл дверь комнаты, которую занимал вместе с Псом. Озадаченная, Бриенна дошла до верха, где обнаружила сира Хайла. Он стоял, оперевшись о дверной косяк своей комнаты и скрестив руки, провожая взглядом спину Джейме, исчезнувшего за закрывающейся дверью. Хайл медленно и подозрительно оглядел её с головы до ног, рассмотрев и грязь на её спине, оставшуюся после валяния на лесной земле. – Помахали мечами? – спросил он. Бриенна была уверена, что Джейме не захочет, чтобы кто-нибудь об этом знал, поэтому она пригнула голову и зашла в свою комнату, оставив его вопрос без ответа.