Чти достоинство своё

В тот вечер в обеденной зале было гораздо спокойнее. Через три дня планировалось провести похороны Бейлиша, и неподалёку от места, где Бриенна сидела рядом с Сандором, эта тема активно обсуждалась. – Интересно, бросят ли его яйца к нему в гроб, – тихо съязвил Клиган, чтобы его услышала только одна Бриенна. Закатив глаза, она всё же не смогла сдержать смешок. – По крайней мере, она по-прежнему девица, – пробормотала Бриенна себе под нос. Сандор вперил в неё взор. Она заметила, что Санса бросила взгляд в их сторону со своего места рядом с Джейме. Бриенна слегка улыбнулась ей, и девушка вернула улыбку. Джейме за весь вечер даже ни разу не посмотрел в её направлении. – Вырядишься в эту тунику и завтра — присоединишься к Бейлишу, – хрипло сказал Клиган. – Ланнистер и тот понимает, что не стоит распалять здешних обитателей, расхаживая в этих цветах. – Не вижу в этом никакого оскорбления, – отозвалась Бриенна. – Ещё бы ты увидела, – ответил Сандор. – Поедешь вместе с ним в Утёс? Стоило бы составить вам компанию, лишь бы посмотреть на лицо Серсеи Ланнистер при виде тебя в этой тунике. – Я отправлюсь домой. – Дело твоё, как умирать. – Я могу и выжить. – Верно. Какой-нибудь наёмник может заковать тебя в кандалы и сделать своей шлюхой. Разве что полуслепой наёмник. Конечно же, ты пожалеешь, что осталась жива. – Я хорошо владею мечом, – сказала Бриенна, – а также булавой. Это мой дом, я прекрасно знаю там местность. Почему все считают, что я погибну? – Потому что в тебе слишком много проклятого благородства. Ты подъедешь к замку и попросишь их освободить его, – произнёс Клиган, сделав длинный глоток эля. – Твоя единственная надежда — разыскать какого-нибудь безземельного болвана с половинчатым войском и выйти за него замуж, чтобы он помог тебе отвоевать твой остров. Предполагая при этом, что Коннингтон брешет про Эйгона Таргариена и что он не успеет захватить весь Вестерос, после чего вернётся и прикончит тебя. Бриенна встала из-за стола и покинула залу, выйдя во двор, но снаружи мела метель, а она не была тепло одета. В конечном итоге она свернулась калачиком на постели в своей комнатушке — «каморке», как называл её Джейме. В ней не было очага, но в комнате Джейме имелся камин, и слуги разожгли в нём яркий огонь. Через открытую дверь она смотрела на пламя, размышляя, что сказать Джейме, чтобы помириться с ним. И вот он сам возник в её дверном проёме, подперев плечом косяк, царственно-надменный, как принц. Свет от камина озарял его безукоризненно взъерошенные волосы, словно он только что провёл по ним рукой. – Остались синяки? – насмешливо поинтересовался Джейме. – Нет…а у тебя? – огрызнулась Бриенна, и вспыхнувший в ней гнев моментально уничтожил все мысли о примирении. – Ты меня даже не коснулась, – последовал его язвительный ответ. Ухмыляясь, он провёл рукой по линии подбородка, приглаживая бороду. – Нет. Это ты меня коснулся. Джейме хмыкнул: – Ты действительно хочешь это обсудить? Бриенну покинула вся её уверенность: – Нет. – Нет. – Джейме, я разговаривала с Сансой. – Она меня терпеть не может. – Это так, – подтвердила Бриенна, приподнявшись и прислонившись к спинке своей маленькой кровати. – Но она сказала мне, что Тирион не убивал Джоффри. Вглядываясь в его лицо, она увидела там вымученную улыбку. – Да, мне она об этом тоже намекнула. Выходит, я единственный паршивый брат из нас двоих. – Ты любишь его, ты его освободил. – Я причинил ему зло. – Он простит тебя, – сказала Бриенна. – По-твоему, меня все и всегда должны прощать. Почему? Потому что ты простила? – Джейме отвернулся, схватил стул, стоявший рядом с камином, и поставил его в дверном проёме. Усевшись на стул, он поморщился. – Видишь ли, мой брат был женат. – Санса... – Нет, до неё. В юности, когда он был чуть старше Сансы. Мы путешествовали с ним по Западным Землям, и я устроил для него небольшое представление, так как решил, что ему пора познать женщину. Я нанял молодую девственную шлюху, чтобы она сыграла роль крестьянской девицы. Когда мы с Тирионом ехали вдоль дороги, она выбежала из леса на обочину, преследуемая по пятам насильниками. Естественно, я демонстративно погнался за мерзавцами, дав возможность Тириону стать героем. Бриенна кивнула, чтобы он продолжил свой рассказ. – Итак, – снова заговорил Джейме, – пока я удалился под предлогом осуществления правосудия, Тирион довёз девицу до ближайшего городка и отвёл на постоялый двор, как я и планировал. Он накормил её, очаровал и ко времени моего приезда уже сопровождал её наверх, чтобы лишить невинности. Исполнив свой братский долг, я оставил его с ней, подумав, что он насладится приятным вечером в постели с девушкой, а утром уйдёт от неё совершенно другим человеком. Бриенна внимательно смотрела на Джейме, поскольку тон его голоса, казалось, с каждым новым словом становился всё более едким. – Представь же себе моё изумление, – сказал Джейме, – когда отец сообщил мне, что Тирион женился на юной потаскухе. Мой обман получился чересчур убедительным. Их брак продлился две недели, они укрывались в домике посреди лесной глуши, пока их не обнаружили. Тирион был так счастлив с ней — нужно было хорошо его знать, чтобы понять выражение его лица, когда мы его нашли — а я знал его и видел это выражение, видел, как на нём не стало лица, когда я открыл ему правду. Мой отец решил, что Тирион должен был извлечь из случившегося урок, поэтому после того, как я признался во всём брату, он отправил девицу в казармы обслуживать солдат. Он заставил Тириона наблюдать, чтобы тот воочию убедился, что она была самой настоящей шлюхой. И затем, перед тем как отослать её, он велел моему брату овладеть ею напоследок. За каждого гвардейца, переспавшего с ней, отец платил ей по серебряку, а за Тириона заплатил золотой монетой. – Джейме, – с грустью произнесла Бриенна, – ты не… – О нет, – ответил он, его голос был переполнен ненавистью к самому себе, – я ничего не знал про казармы, узнал уже потом. – Ты не мог предугадать, Джейме, это был ошибочный поступок из любви к брату, и ты не ответственен за ту низость, что совершил твой отец, – сказала Бриенна. – Безусловно, Тирион поймёт, что ты купил её, чтобы его порадовать, и он простит… Джейме рассмеялся, и это был резкий, горький звук. – Ты так наивна. Невинна. Он тоже был таким в прошлом, мой дорогой братишка, он всего лишь жаждал любви. Он был убеждён, что она любит его, пока я не разуверил его в этом. Я тогда не понимал всей значимости. Не в тот момент. Девица была вполне хороша собой и юна, но она была неотёсанной крестьянкой, никем по сравнению с Серсеей. А я даже вообразить не мог, что мужчина способен полюбить женщину менее достойную, нежели Серсея. В горле у Бриенны пересохло. – Отец убедил меня, и я считал, что он был прав. Та девица навлекла бы позор на нашу семью, и её необходимо было устранить. Я всё ещё надеялся тогда, что отец передаст права на владение Утёсом Кастерли Тириону. Возможно, во мне тоже ещё сохранялась некоторая наивность. И эта девушка не могла быть его женой, если Тирион станет наследником. Требовалось аннулировать брак, и, насколько мне известно, её в любом случае интересовало только его золото. Бриенна отвела взгляд, не в силах более смотреть на Джейме. – Дело в том, что я поведал брату ту же самую историю, которую только что рассказал тебе. Но это выдумка. Истина заключается в том, что юная жена Тириона и была той, кем казалась. Любившая его крестьянская дочка, по собственной воле подарившая ему свою девственность в ночь их знакомства, девушка, которая вышла замуж за моего безобразного и не знавшего ласки младшего брата. А я отобрал её у него. Бриенна, уставившись в пол, с трудом сглотнула. Боль была везде. Её сердце, душа, бедро, щека — у неё болело всё. Она думала о Тирионе Ланнистере, и хотя она никогда с ним не встречалась, в этот момент она ощутила с ним такое родство, какое раньше не смогла бы себе даже представить. Что же до девушки, на которой он женился, Бриенна готова была разрыдаться от жалости. – На месте Тириона я бы тоже убила твоего отца, – тихо молвила она, по-прежнему не в состоянии поднять взгляд на Джейме. – Он грозился убить меня в следующий раз, как увидит, – сказал он. – Меня это не удивляет. – Неужели это наконец умертвило твою дурацкую веру в мою честь? Бриенна медленно покачала головой, но в действительности она не могла посмотреть ему в глаза. – Ты сказал ему правду, – произнесла она, попросту не зная, что ещё ему ответить. Джейме издал полусмешок-полурык, полный горечи: – Правду. Долгие годы я почти не вспоминал о том случае. Лишь проведя время в темнице Риверрана, я начал испытывать угрызения совести. Только после встречи с тобой. Когда ты только и делала, что пеняла мне на то, что у меня дерьмо вместо чести, и беспрестанно бросала мне в лицо мои преступления, на поверхность всплыло это воспоминание, и я начал осознавать, что натворил. Это был долг, который требовалось вернуть. На этих словах Бриенна подняла голову и посмотрела на него. Джейме впился в неё взором. Раньше она видела лишь злость в его глазах, но сейчас она видела там боль и вину. – Какое отношение это всё имеет ко мне? – задала она вопрос. – Когда ты спас меня, ты думал про жену Тириона? – Сколько ещё ты собираешься носить мои цвета? – поинтересовался он, раздевая её взглядом, отчего Бриенна начала заливаться краской. – Поэтому ты спас меня от изнасилования? Поэтому крикнул той ночью? Про сапфиры. Это был твой шанс загладить вину за случившееся с женой Тириона? – Голубой цвет идёт тебе больше. – Я твоё спасение, Джейме? Ты причинил зло своему брату и той бедной несчастной девушке, поэтому ты спасаешь меня, чтобы искупить свои грехи? Почему ты проявил ко мне доброту? Зачем вызволять меня из беды, возвращать к жизни, разговаривать и воевать со мной? Почему ты отдал мне свой меч? Зачем поделился сокровенным? Было ли это действительно ради чести? Я понятия не имею. – Красный на тебе почти так же ужасен, как розовый. – Хочешь назад свою треклятую тунику? Забирай, – воскликнула она, сняв тунику через голову, скомкав её и швырнув Джейме в лицо. – Зачем же на этом останавливаться? – спросил он, сжав тунику в руке и жестом указав на остальную одежду, в которой была Бриенна. – А что? По сравнению с Серсеей я пустое место. – Женщина, по-моему, ты впервые произнесла её имя, – его глаза потемнели, зелёный растворился на фоне чёрных зрачков. – Откуда взялась такая страсть, что ты позволила себе осквернить уста её именем? – Женщина, – повторила Бриенна, пытаясь игнорировать участившийся пульс. – О да, Бриенна, женщина. – Сир? – Цареубийца, ты хотела сказать. – Ты добиваешься, чтобы я тебя возненавидела, Джейме? Я была бы счастлива ненавидеть тебя, скажи мне как. – Выйди из своей каморки, – сказал он. – Ложись ко мне в постель, и обещаю, что к утру ты меня возненавидишь. Его слова повисли в воздухе между ними, оглушительные и ничем не прикрытые. Бриенна смотрела на него в оцепенении: – Я дылда и уродина, и тебе прекрасно известно, что мой удел — убивать мужчин, а не делить с ними ложе. Я устала от твоей жестокости. – Да, я жесток, – согласился Джейме, встав со стула и вновь подперев плечом дверной косяк, поедая её взглядом. – Знаешь ли ты, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они находятся в одной постели? – Знаю, – ответила она, проклиная свой глубокий румянец. – Правда? Бриенна нервничала всё сильнее, едва ли не съёживаясь под его пристальным взором. В отблеске пламени его потемневшие глаза полыхали, в них плескалось озорство и другие эмоции, которые она не могла позволить себе там увидеть. Не заставляй меня верить в то, что я для тебя желанна, подумала она. – Почему ты издеваешься надо мной подобным образом? – спросила она. – Или это твой способ развлечься, чтобы ты мог хранить ей верность даже вдали от неё? Совсем скоро ты вернёшься в Утёс Кастерли. – Именно. Без тебя, – ответил Джейме, после чего продолжил её подначивать. – Мужчина и женщина не просто снимают с себя одежду и лежат в постели нагишом. – Я жила в солдатском лагере, Джейме. – Мужчине захочется потрогать тебя между ног, Бриенна, – сказал он. – Ему захочется скользнуть пальцами в треугольник твоих волос, спрятанных у тебя между бёдрами, и просунуть пальцы внутрь. Бриенну пробила дрожь. Она свела вместе бёдра, слегка потерев их друг о друга. Джейме это заметил. Он улыбнулся и переменил позу: – Ты потекла? – Зачем ты это делаешь? – шёпотом задала она вопрос. – Знаешь, почему мужчины любят женскую грудь? Бриенна перекрестила руки, прикрыв ими грудь, но это скользящее движение поверх льняной нижней туники лишь послужило дополнительной стимуляцией. – Джейме... – Знаешь ли ты, что мужчина присасывается к женской груди, точно младенец? Бриенна, не сдержавшись, выдохнула. Между её сосками и женским средоточием натянулась нить. Она снова шевельнула бёдрами, соединив их. – Прибереги эти разговоры для своей сестры, – сумела она выдавить из себя. – Покинь свою каморку, и я покажу тебе. Я возьму твой сосок себе в рот, зажму его между зубами и буду его сосать, а ты будешь умолять меня о большем, – произнёс Джейме, и она поверила ему. Его взгляд был подобен пламени, оставляя ожоги своим касанием. Бриенна не переставала елозить бёдрами, её дыхание отказывалось приходить в норму, и влага, о которой он говорил, скопилась в том месте, ожидая его прикосновений. – Иди сюда и покажи мне, – заявила она, вдруг набравшись храбрости, нуждаясь в том, чтобы он признал, что говорит не всерьёз. – Приди в мою постель, и я не отвергну тебя. Джейме сглотнул, его ноздри раздулись, но он не шелохнулся: – Я раздвину твои ноги, Бриенна, и зароюсь между ними. Цвет моего дома — красный, и алая кровь запачкает твои бёдра, когда я войду в тебя. Ты спросишь себя, как ты вообще существовала до того мгновения, как я оказался внутри тебя. Иди же ко мне. Прямо сейчас. В его взгляде не было ни тени насмешки. Бриенна тоже сглотнула. – Ты же видишь, что я хочу этого, – прошептала она, решив, что вступит в эту дуэль на правах такой женщины, которой дозволено в ней сражаться. – Переступи через порог и возьми меня. – Стоит ли позволять твоей девственности иссохнуть без всякой пользы в какой-нибудь могиле на Тарте, в то время как мы оба могли бы насладиться минутами умиротворения? – И впрямь? – Бриенна теперь осмелела. – Подойди и забери её. – Приди ко мне. – Приди ко мне. – Я не запятнаю твою честь. – Ты только об этом и говоришь. – Если ты придёшь ко мне… – То не ты меня обесчестишь, а я сделаю это сама? – Да. – Ты обманываешь себя, Джейме. Найди другую женщину, чья честь для тебя значит меньше моей. Закрой мою дверь. Навести Миранду Ройс, судя по тому, как она на тебя смотрит, она желает затащить тебя в постель. – Смотрит точно так же, как ты смотрела на меня весь день сегодня? – Тебе не следовало меня целовать, – ответила она. – Тебе не следовало позволять мне тебя целовать, – сказал Джейме. Он слабо улыбнулся, незначительное шевеление среди тёмного золота его бороды. – Мне не нужна другая женщина, Бриенна. – Мне невыносимо расставаться с тобой, Джейме, – прошептала она. – Тогда не оставляй меня, будь оно всё проклято, – он с силой ухватился за дверной косяк. – Поедем со мной. Ты мне необходима. Я тебя не трону. – Я должна… – Почему? Потому что твой отец захотел бы, чтобы ты умерла, сражаясь за него? Я этому не поверю. Не сомневаюсь, что он благодарит судьбу, что тебя не оказалось рядом с твоей ненаглядной скалой в Узком море, когда на Тарт было совершено нападение. – Если бы речь шла о твоём отце, Джейме… – Не надо… – Если бы это был твой Утёс… – Достаточно. Ты упряма в своём стремлении совершить глупость, и я не могу последовать за тобой. Не должен. – Я знаю, – сказала Бриенна. – Я бы никогда тебя об этом не попросила. – Я хочу последовать за тобой. – Но не станешь. – Я хочу последовать за тобой, потому что ты никогда об этом не попросишь, – в его голосе появилась мягкость. – Зачем, Джейме? Назови мне причину. – Тирион не имеет к этому никакого отношения, – ответил он, удерживая её взгляд, его сверкающие глаза пронзали её. – Я не знал причину тогда, не знаю и сейчас. Я не знаю зачем. – Мы скоро расстанемся. Ты вернёшься к ней, простишь её и через год уже забудешь об этой ночи, – уверенно и печально заявила Бриенна. Она жаждала услышать его отрицание, бережно сохранив в сердце сказанные им слова, столь редкие дары. У меня будет эта ночь, подумала она. Однажды такой мужчина, как Джейме, возжелал меня, пусть даже это было чистое сумасбродство. Джейме улыбнулся. Это была невесёлая улыбка. – Тебе известно, что через год мы оба будем мертвы. Всё, что от нас останется, — несколько песен, и ни одна из них не будет к нам добра. Бриенна лишь молча смотрела на него. Он швырнул ей обратно свою тунику: – Надень её в день своей смерти. Это должно вдохновить парочку менестрелей. Затем Джейме отвернулся от неё, пнув ногой стул, стоявший у него на проходе, и скрылся из виду. Она услышала, как он разделся, повесил свой меч на столбик кровати и скользнул под меха. Бриенна перекинула тунику через спинку кровати и опустила голову на подушку, уповая на то, что снегопад продолжится ещё один день.