***
Степень недовольства Спрингера можно было оценить по тому, как спокойно он стоял. Когда босс был воодушевлен чем-то, он колотил – весело, дико, от всей искры. Неповиновение вызывало у него насмешку, потому что он легко справлялся с любыми формами бунта. Изворотливость или сила врага – восторг от возможности развернуться на полную. Но заявившийся на станцию Персептор, самовольно занявший ту каюту, какая ему больше понравилась, и впервые явившийся пред оптику лидера врекеров с требованиями, действительно его разгневал. Шаттл с Перси встретил Кап, и, видимо, посчитал веселым позволить ученому, имеющему с врекерами столько же общего, сколько джет с шарктиконом, делать что заблагорассудится. Вернувшемуся позже Спрингеру он, конечно же, случайно забыл доложить, как и передать приказ о переводе от Праула, – вот досада. В итоге тот даже не сразу понял, откуда на базе какая-то черная ржа. К боссу Блерр не отпустил его одного как раз потому, что знал, что так будет. Да Спрингер новоявленному подчиненному башку свернет и не заметит, если Перси будет вести себя в привычной ему манере «все мне должны». Персептор очень обстоятельно, буквально с порога объяснил, что он здесь потому, что так распорядился Праул, и что он будет заниматься здесь исследованиями в прежнем темпе, и что ему нужны будут ресурсы. А также рассказал, где и как он будет жить. Спрингер выслушал это с неподвижным фейсплейтом и подвел итог, только когда Персептор закончил монолог. Блерр к тому моменту уже не хихикал – поначалу было очень смешно, но Спрингер был опасным мехом. И к тому же известным убийствами своих по делу и без. – Собирай барахло и убирайся, – заключил Спрингер. Персептор очень выразительно и недоумевающе посмотрел на него: – Праул выписал весьма подробные указания… – У себя на бампере пусть пишет! – рявкнул Спрингер. – Знаешь, где заканчивается власть Праула? Вот тут, – он постучал по своему шлему. – А на «Дебрисе» начинается моя. Ты зря думал, что эти выходки тебе с рук сойдут, тубус! Перси с искренним непониманием покачал головой. Кажется, он не догонял, с чего Спрингер на него взъелся, а вот для Блерра это было очевидно. Он когда-то тоже поражался тому, насколько далек Перси в кое-каких вопросах от реальности, в которой у других мехов может быть иной взгляд на мир. – Ты приперся сюда, как к себе в кварту. Ты осознаешь, что я убью тебя прямо сейчас, и мне ничего за это не будет? – снизошел Спрингер до комментария. – Ты не мо… – начал было Перси, но Блерр болезненно пнул его в спину. – Вот, твоя заботливая гайка и то умнее, – Блерр оскалился в ответ на слова, но не затем, чтобы начать свару. Они еще успеют пооскорблять друг друга, пока надо, чтобы Перси при этом не потерял голову. – Я могу все, но даю тебе шанс очень быстро сделать вид, что тебя здесь никогда не было. Камнем преткновения стало то, что Праул не превратил Персептора в бесправного ссыльного. Предполагалось, что ученый будет продолжать работать над проектами, важными для автоботов и потому ему понадобится и связь, и возможность вылететь с «Дебриса» при необходимости, ну и еще пачка бонусов, о которых ни один врекер даже не мечтал. Для Персептора исполнение этого приказа казалось само собой разумеющимся, а вот Спрингер придерживался иного мнения. И свое мнение он умел забивать очень глубоко в глотку. Блерр уже думал, пусть и с неохотой, что отступить – не такая плохая идея. По крайней мере, Перси выживет. Спрингер, шлак, очень редко шутил. – Я понимаю, – после короткого молчания объявил Персептор. – Я не хочу проблем. Я умею выполнять приказы, Спрингер. У тебя есть требования, и я готов им следовать. Но я врекер. Официально. Мое место здесь. «Я врекер, но Праул официально запретил подвергать мой актив опасности». Снова смешно. Блерр внимательно следил за движениями Спрингера, готовясь, в случае чего, швырять Перси в сторону и останавливать яростную махину. – «Готов следовать», – криво ухмыльнулся тот, – зашибись. Начинаю понимать, как ты сюда забрался, – он прошелся перед ними, непринужденно покачивая гарпуном. – Так кто ты? Оружейник? – Верно, – кивнул Перси. – И вроде умный. Как думаешь, чего я хочу? – Спрингер остановился и сузил оптику. – Пара идей найдется. Интересно, дело в жадности? Заполучить инженера-изобретателя вроде Перси на базу – счастье для любого отряда. А Спрингер умный, хотя убивать ему нравится больше, чем думать. Выгоду упускать не хочет. – У меня есть встречное предложение, если ты позволишь. Не условие, но если ты учтешь его, наше сотрудничество станет плодотворнее, – голос Персептора стал мягче, он немного склонил голову, словом, подстраивался, как мог. Но слова выдавали в нем эгоистичного ублюдка, каким он вообще-то всегда был. Эгоистичный ублюдок, который прогнул систему под себя, чтобы присоединиться к нему на «Дебрисе». Блерр еле сдержался, чтобы не прихватить его за пояс жестом собственническим и одновременно защищающим. Спрингер пусть не лезет. Послушание Перси обеспечить реально, но рот ему может затыкать только Блерр. – Валяй, – Спрингер, похоже, устал удивляться наглости Персептора, но расслабляться не стоило. – Обычно врекеры не берут пленников. Это правило следует пересмотреть, – тот сложил руки перед собой, соединяя кончики пальцев. – Потому что твой дружок страдает без чужого энергона? – продемонстрировал осведомленность Спрингер и насмешливо оскалил клыки. – Ты видел, как он пьет хлещущее из магистрали топливо? Он это делает, – он окинул Блерра взглядом, – красотища. Учитывая, как Блерр недавно выкачал весь запас из баков Персептора… Воспоминание об этом до сих пор приятно разливалось внутри с еще не до конца переработанным топливом. Перси куда вкуснее любого… но то, что ему приходилось голодать здесь, люто бесило. Ему хватало бы работы генератора, если бы не смешная для его производительности порция пайка! Праул это или Спрингер держал его впроголодь, Блерра одинаково бесили они оба. – У меня есть и свои потребности, – невозмутимо откликнулся Персептор. – Я предпочитаю интегрировать оружие в системы. Необходим подопытный материал. Я смогу согласовать это с Праулом. Но если можно использовать твоих бойцов, я так и поступлю… Фраг, ну вот кто учил его вести переговоры? Блерр сам был в этом не мастак, они со Спрингером далеко не сразу определили границы, но он и то лучше осознавал положение вещей. – Ты – «мой боец», как там тебя, тубус, – перебил Спрингер. – Ты до последнего стеклышка щас мой. Будут подопытные, если хорошо себя покажешь. А будешь выебываться – пойдешь на высадку в первых рядах, ясно? – он вдруг вскинул руку и сжал ладонью тубус. Блерр дернулся, хватая его кисть у основания и готовясь забрать заряд, если потребуется, но замер, потому что пока ничего не происходило. Спрингер не обратил на его вмешательство внимания. Крепления скрипнули, Персептор вздрогнул, уставившись на пальцы Спрингера, словно до него только дошло, что ему могут нехило тут навредить. – Да, – он коротко задумался и поправился: – Да, босс. Спрингер наконец заржал в голос, еще раз оглядывая ученого, втрое меньшего комплекцией и не имеющего даже встроенного резака. Врекер он, конечно… – Да вы друг друга стоите! – заявил он и, оставив в покое тубус, грубо перехватил Блерра за предплечье – болезненно, сильно. Открыто демонстрируя, что генератор ему поболту. Спрингер не был быстрее, но сила и резкость движения имели значение. Из его хватки Блерр мог выкрутиться только с травмами. – Где ты его такого выкопал, а? О, Блерр даже для себя считал ту ситуацию странной. Вроде как Перси… насильно сконнектил его? Воспользовавшись тем, что Блерр разбит после аварии? Навязал контракт шантажом? Подумать только, этот нерд, который и постоять за себя не может… изобретательный и увлеченный, он никогда границ не видел. Ни тогда, ни сейчас. Но добиваться своего умел, и Блерру это нравилось. А еще ему невероятно льстило то, что Персептор всегда думал о нем с такой милой одержимостью, какой Блерр никогда не встречал. – Его присадки – лучшие на рынке, – процедил он, вспыхивая поглощающим полем – на долю клика. – Ха! – Спрингеру точно нравилось, что он злится. – Угостишь, значит, – перевел он взгляд на Персептора. – Посмотрим, стоишь ли ты того, чтобы Праул спокойно перезаряжался. Тот смотрел на Спрингера с легкой тревогой. Может, из-за Блерра, а может, потому что ему начала открываться полная картина той ржи, в которую он по своей воле залез. Перси ни разу не видел, как Блерр уступает кому-то, правда? Не подчиняется приказам – они оба были автоботами, в конце концов, – а признает власть. Блерр недовольно рыкнул и дернул рукой, выдирая ее из пальцев Спрингера – только потому, что тот позволил. – Разумеется, – губы Персептора сложились в умеренную улыбку. – Я буду полезен. Как бы сильно он ни струхнул, он не покажет, да? Перси быстро оправлялся от поражений. Обычно они становились для него поводом задуматься, а думал он так же неторопливо, как коннектился. Блерру не нравилось, как Спрингер смотрит на новоявленного врекера – вот он-то уже все прикинул. Так смотрят на собственность, которой можно распоряжаться, не пытаясь уберечь. На то, с чем еще предстоит наиграться вдоволь. Блерр зло встряхнулся, схватил Перси за плечо и поволок к двери. Спрингер провожал их взглядом чуть суженной оптики.2
23 июля 2017 г. в 01:30
А вот на этой миссии повезло – они с Сандстормом соревновались, кто дольше может убивать меха, не отвлекаясь от процесса, и им понадобилось несколько подопытных. Энергия переполняла Блерра, цепи охватывал подлинный электромагнитный вихрь, от которого мысли мутились не меньше, чем от голода. Так что сейчас ему казалось, что даже кончики когтей искрят. Буст, получаемый благодаря использованию генератора, всегда проходил быстро, и часть Блерр уже спустил, избивая захваченных врасплох нейтралов, но оставшаяся часть покусывала энергосеть изнутри, подбивая или вытащить кого-нибудь подраться, или хорошенько потрахаться.
Вот только охотно спарринговали с Блерром лишь новички, не знакомые с его талантом валить и давить на камеру до самой отключки, полностью парализуя системы. Это в самом мягком случае, если ему честплейт ворошить не хочется. А бесконечные игры в доминирование перед интерфейсом ужасно утомляли: повалить-то, конечно, он мог кого угодно, но кайф-то не в том, что повалил, а в том, чтобы партнер этого хотел.
Все врекеры грызлись, как бешеные, Блерр и сам грызся, но удовольствия от такого коннекта было мало. Насилие над пленниками и то больше приятных ощущений дарит, там хоть искренне все. А в десятый раз Драгстера нагибать, чтобы он потом доебывался снова… тот еще кайф. К тому же тут почти все – неповоротливые громадины, и единственное, что Блерр одобрял, это их энергоемкость. Ему всегда нравились гоночные модели. Ну, и Персептор.
Он усмехнулся, вспоминая, как Броадсайд в последний раз решил испробовать непривычный, по меркам штрафников прогрессивный, подход и поуговаривать. Мол, ну подставься уже, хватит ломаться… Блерр тогда хорошо кулаки об него почесал.
Обычно Блерру не с чего было тосковать по нормальному интерфейсу – такому, от которого не только сеть получает откаты, но и сам тащишься. Он страдал от дефицита топлива, от слишком стремительного расщепления энергона, от необходимости подстраиваться под низкий заряд и жить впроголодь. А тратить энергию на то, чтобы самого себя перезагружать, было и вовсе глупо.
Стоило всадить какому-нибудь нейтралу джампер в порты, и сейчас так бы трахаться не тянуло. Блерр разочарованно саданул кулаком по панели, отпирающей каюту, и дверь рвано шарахнулась в сторону, словно так же боялась насилия, как все сегодняшние жертвы.
Их с Сандстормом спор состоял в том, что дольше и мучительней, выкачивание энергии напрямую или превращение корпуса в мусс. Независимая комиссия в лице Спрингера и Хиттера пришла к выводу, что Сандсторм причиняет куда больше боли и ужасает жертв сильнее, зато Блерр может растягивать удовольствие, на сколько захочет, удерживая на грани хоть целую вечность. А еще ему не нужны дополнительные приспособления. Словом, своего рода ничья. Провозились они долго, но и торопиться было некуда. Когда привалит следующее развлечение, знал только фрагов Праул.
Блерр влетел в каюту и тут же споткнулся о контейнер, которого там никогда не стояло. Соседей у Блерра не было – хотя бы против его одиночества никто не выступал. На «Дебрисе» всегда то и дело освобождалось жилье, поскольку врекеры умирали часто. Ха, к нему подселили новичка – или это посылка с воли? Блерр не припоминал, чтобы кому-то здесь приходили посылки…
Он поднял взгляд и замер, не веря, что видеопоток может так глючить.
– Перси? – спросил он хрипло, ногой отталкивая контейнер. Тот звякнул содержимым, когда ударился о стену, но черная галлюцинация даже взгляд на него не бросила. Ценность содержимого явно померкла, когда в каюту вошел ее хозяин.
– Здравствуй, – Персептор поднялся с платформы. Его тон, одновременно проникнутый теплом и размеренный, Блерр уже так давно не слышал.
Он окинул взглядом черный корпус с выдающимся тубусом на плече. Персептор нисколько не изменился, таким Блерр его и помнил, неторопливым, сдержанным – пока не коснешься, – ухоженным, без единой царапины… На фоне бардака в каюте, грязи и измятых кулаками стен с неприличными надписями и картинками, оставленными прежними владельцами, он казался пришельцем из другого мира.
Из прошлого.
– Чтотызде… а, наболт! – перебил себя Блерр, тотчас преодолел расстояние между ними и вцепился в плечи, удостоверяясь, что металл под ладонями – настоящий. Теплый, едва заметно вибрирующий – пороговая скорость оборотов Персептора была меньше, чем у Блерра, в добрую тысячу раз.
Стационарник же. Блерр нервно похлопал тубус, прихватил Перси за шлем сзади, сильно и жадно, и впился в приоткрытые губы.
Может, Персептор и хотел что-то сказать, но лишь издал сдавленное мычание, обнимая в ответ и прижимаясь всем корпусом. Хотя Блерр и усилил броню здесь, Перси остался немного выше. Однако это не помешало вдавить его в тумбу, у которой они оказались и на которой Персептор даже успел что-то расставить, и подгрести под себя. Как хотелось выпить его сейчас! Блерр втягивал вентиляцией воздух Перси, всегда чистый, удивительно чистый, словно внутри он фильтровал еще лучше, чем очистные машины в его лаборатории. Поток был жадно горячим.
Вокруг корпуса Блерра едва заметно колебался воздух. Надолго ли ему так повезло? Он жаждал забрать себе как можно больше – не только воздух из вентсистем Персептора, но каждый его импульс, каждый звук, который он издает, цепляясь за турбоускорители, за пояс, за плечи… Да, энергия Перси не могла ему принадлежать. Он изобрел какой-то способ защищаться от «черной дыры» в груди Блерра… его ушлый – и очень умный – перфекционист… Что он чувствовал, когда включался генератор, Блерр точно не знал. Иногда Персептор тихонько хихикал… может, поле щекотало его сенсоры, а может, он получал отчеты о тщетных попытках добиться доступа к энергосети снова и снова – и это его веселило. Сейчас он тоже улыбался, одновременно прикусывая губы Блерра, пытаясь спуститься поцелуями к шее – но безуспешно. Блерр до треска стискивал шлем и не собирался отпускать. Хотя бы воздух Персептора – весь его.
Наконец, тяжело вентилируя, он слегка отстранился. Персептор изучал его фейсплейт с улыбкой, теперь она была тонкой и слишком ласковой для того, кому нравилось, когда другие мехи расшибаются насмерть. Половина лаборатории в их кварте была заставлена отделенными от владельцев деталями, которые Перси считал красивыми…
Перси поднял руку, провел пальцами по ребру щеки Блерра вверх и погладил заплатку на месте оптики, а потом потянулся к ней губами и застонал, прижимаясь.
– Нравится? – шепнул Блерр. – Праймподарил.
Фраг, как же он привык к Перси! Просто смешно… И как ему не хватало здесь его дурацкой привычки гладить все царапины, лезть в вывернутые шарниры пальцами и лапать за разбитые фары! Как не хватало ремонта, переходящего в интерфейс, страстный и в то же время ласковый. Перси ужасно медленно все делал, ужасно, Блерру обычно хотелось убить его за это на месте.
И сейчас тоже.
Перси пробудил в нем не только неудержимую жажду близости, но и злость – тем, что напомнил о времени, которое Блерру придется торчать здесь. Тем, что Блерр потеряет его снова, что он не сможет сохранить ни одну из своих эмоций, поскольку врекеры сожрут его вместе с ними, и как он посмел, он делает ему так хорошо одним своим присутствием, и так плохо, и… и…
Блерр схватил его поперек корпуса и развернул, подавив сопротивление в зародыше. Толкнул на тумбу, вдавливая голову прямо в изрезанное покрытие, навалился, заламывая руки. В сторону полетели какие-то разложенные Перси колбочки и трубки; он явно скрашивал ожидание работой, но теперь она годилась лишь в утиль. Блерр не услышал возражений, только нервный прерывистый стон, а Персептор подался бедрами назад, ему навстречу. Бедра у него узкие, матовые, это единственная деталь, которой он напоминает легкую модель, все остальное – здоровенные угловатые блоки. Блерр содрал защиту с интерфейс-панели и почувствовал масло на пальцах.
Он готов был вогнать джампер без прелюдий, вбить Перси в тумбу, оставив на ней еще больше вмятин, выцарапать рваные полосы на спине, как всегда поступал в последнее время. Спустить пар, выдрать его, глуша восклицания столешницей, забрать заряд другим способом, раз не выходит – касанием, и… Блерр уткнулся шлемом в его затылок и прихватил резную трубку на поясе, чувствуя ледяное веяние системы охлаждения.
– Нет, – выпалил он шепотом, – ятакнехочу.
Он не хочет – так, как со всеми в этой дыре, забитой головорезами и психами. Когда не понимаешь, ты коннектишься или самоутверждаешься. Не сейчас, не в тот, может, единственный раз, когда есть шанс… О, Перси терпеть не мог, когда на него руку поднимают, а нынче даже не пикнул. Наоборот, он всхлипывал вентиляцией, чувствуя заряд рядом с залитым проводящей смазкой портом, желая подключения, любого, главное – с ним. Блерр зло вскрикнул, ударил кулаком по тумбе и отшатнулся.
– Повернись, – хрипло приказал он. – Будем делать, кактыхочешь.
Черные плечи дрогнули. Персептор осторожно повернул голову – над правой линзой металл слегка помялся после удара о столешницу.
– Блерр, я ничего не… – начал он.
– Ясказал, как. Ты. Хочешь! – рыкнул Блерр в ответ. Спорить еще будет!
– Конечно, – Персептор обернулся полностью, выгнул спину, сверкнув стеклом на честплейте, а после подтянулся, усаживаясь на тумбу. Поманил рукой. – Подойди…
Блерр развел ему ноги пошире, задерживая руки на наколенниках. Его потряхивало – и Перси, видя это, не стал мучить его своими любимыми приемчиками: лезть с поглаживаниями, оттягивать контакт… наоборот, уверенно направил скрутку в себя и блаженно сузил оптосенсоры. Миг – и они ярко вспыхнули. Персептор охнул и застонал громче, стиснул запястья Блерра, запрокинул ноги выше, цепляясь ими за бедра.
– Фраг, – Блерр продолжал глухо рычать, пока контакты замыкались волной, от ближайших до самых дальних. Процессор будто обнулился; все, что существовало сейчас, это нарастающее напряжение. Пальцы сами сжались, сдирая краску с колен, но ничего слаще этой судороги Блерр как будто тысячу лет не испытывал.
Перси держал его за руки, он распахнул рот и выталкивал воздух вместе с короткими вскриками. Он любил растягивать удовольствие, никогда не спешил, даже когда сгорал от желания. Ему нелегко было подстраиваться под ритм энергообмена, заданный Блерром, но он сильнее цеплялся за него – и отдавал, отдавал, отдавал…
В какой-то миг Блерр, конечно, не выдержал. Персептор выстанывал его имя все чаще, захлебываясь перегревающейся вентиляцией, его голос срывался. Мощностями Блерра его выбрасывало в короткие перезагрузки и немедленно возвращало, кайф становился мучительным, и вскоре он инстинктивно тянулся назад, пытаясь сорваться с джампера. Остудить хотя бы пару приемных портов внутри. Хладагент испарялся, не успевая толком помочь системам. Когда Перси дернулся особенно сильно, перегибая скрутку и нарушая ровный поток, Блерр отвесил ему яростную оплеуху, звонкую, от которой голова мотнулась в сторону. Он почти в тот же наноклик впился губами в царапины, оставленные на шлеме, а Перси, часто дрожа, прижался к нему.
– Я не мо… я не… пожалуйста… по… ах…
Его одного всегда мало для Блерра, они оба это знали. Такой, как он, должен отдать ненасытному гонщику все, чтобы тот перезагрузился, а Перси никогда не отдавал все. Говорил, что дело не в недоверии, что он просто не может отключить защитное поле. Однако сейчас Блерр не хотел никаких третьих, и пусть Перси постарается…
Тот старался. От заряда Блерра его цепи почти горели, ребуты один за другим ослабляли предохранители, и ему уже наверняка было больно. Но он оставался рядом и даже пытался сейчас целовать его в ответ. Блерр зарычал мотором и поднял частоту еще на порядок. Корпус Перси раскалился и местами искрил, статика плясала на приоткрытых губах, у встроенной в шлем антенны, на пальцах. Блерр загреб эти пальцы в рот, прикусывая, заливая маслом и наслаждаясь вспышками.
– Блерр! – Перси стиснул ногами его корпус, скользнул пальцами по броне и откликнулся откатом, наконец, достаточно сильным, чтобы Блерра выбило в ребут.
Пахло паленым. Блерр сполз немного, отсоединяя часть проводов и утыкаясь носом куда-то под руку Персептора. Для одной своей перезагрузки он загнал Перси до полусмерти, но… эта перезагрузка того стоила.
Перси пришел в себя нескоро, погладил оказавшийся у него под локтем шлем Блерра, и только потом осторожно прощупал собственный фейсплейт.
– Прости, – ну и наставил же он вмятин. Блерр, опираясь о тумбу, навис над Персептором. После этой интерфейс-гонки у него появились силы говорить с той скоростью, которую мехи способны были воспринимать без усилий. – Янезабыл, что ты не любитель. Просто хотел оставить какможнобольше отметин на тебе, – он как мог аккуратно поддел подбородок Перси, – чтобы никто тут больше не смел даже смотреть втвоюсторону.
– Все в порядке, – еле слышно заверил его Перси. – Я тоже… скучал.
Блерр скучал по нему. Это правда. Глупая настолько, что произнести ее вслух не получается, только Перси на такие высказывания горазд, но… они ведь могли вообще больше не увидеться. Он поковырял когтем содранную краску, втянул запах горелой смазки и усмехнулся.
– Я привез кое-что, – Персептор открыл сабспейс. – Прости, передать не удалось…
На его ладони, заляпанной маслом, лежал небольшой футляр. Блерр сграбастал его, уже зная, что внутри, и жадно тряхнул, открывая и выбрасывая в руку несколько зеленоватых пластинок. Две тут же треснули.
– Охшлактыбызнал, – выпалил он, немедленно закидывая их в рот.
Без присадок Перси его мир состоял только из нарастающего чувства недовольства и голода. Генератор, сделавший его самым быстрым кибертронцем, в то же время отобрал возможность насыщения. Пока Перси не влез в жизнь Блерра – самоуверенно и бесцеремонно, но очень кстати, – саморазрушение казалось неостановимым. Во «Врекерах» он вернулся в прошлое, когда нормальная заправка была просто невозможной.
Он хрустнул, перемалывая дентами спрессованную наркотическую добавку, которую Перси изобрел специально для него. Прогнал глоссой крошки по поверхности нёба и запрокинул голову, шумно втягивая воздух.
Персептор сокрушенно покачал головой и запоздало предупредил:
– Не все сразу…
– Онет, все, – перебил Блерр, урча мотором и сползая на колени перед тумбой. Присадки Перси всегда действуют быстро. Нет, пока он не чувствовал изменений, но скоро мир перестанет так тормозить; уравняется с ним в скорости, а топливо больше не будет стремительно расщепляться. Он потерся фейсплейтом о черное колено. – Ты знаешь, что меня… радует…
– Ты слишком много принял, – с тревогой в голосе перебил Перси. – Какой у тебя уровень в баках?
Блерр ухмыльнулся. Он даже не представляет, как тут все устроено, да? Впрочем, он знает, где добыть немного энергона. Блерр приподнялся, разглядывая влажный порт Персептора, широко раздвинутый его скруткой и до сих пор не перестроившийся обратно. Хладагент все еще сочился, продолжая снимать жар с перегретых портов. Блерр провел пальцем по окантовке, оттирая белесую жидкость от красных диодов. Персептор шумно выдохнул.
– Заправь меня, – Блерр поднял взгляд выше.
Персептор медлил мгновение – с самым сокрушенным и неодобрительным видом, – а после потянулся к заглушке шлюза. Он был неплохо укомплектован для стационарника – два шлюза, основной и резервный, обслуживали два бака, объемом вполне соответствовавшие легкому колесному. Персептор считал, что чем больше топлива, тем дольше ты проработаешь, не отвлекаясь на лишние заправки.
– Нет, – перебил Блерр и когтями поддел пластину с другой стороны, нетерпеливо отжимая магнитные замки. Поддалось не сразу. Блерр ухватил пальцами насадку и вытянул шланг, прислушиваясь к шороху бобины внутри. Он был мягким, пока, и теплым – как и все внутри корпуса Перси сейчас.
Не отрывая взгляд от фейсплейта Персептора, Блерр подтянул ко рту насадку шланга. Перси сдавленно застонал от прикосновения глоссы к краю. Облокачиваясь на его колено, Блерр продолжил посасывать кончик, рукой спускаясь вдоль по шлангу и чувствуя, как тот наполняется топливом. Запах уже ощущался – немного терпкий, но не резкий. Перси варил отличную химию, но сам заправлялся чистым энергоном.
Глосса пощекотала узкое горлышко, закрытое лепестками защитных мембран.
– Блерр… – с оттенком недоумения, но куда больше – с восхищением застонал Перси, опуская ладонь ему на голову.
Тот одним движением протолкнул насадку глубже, до верхнего шлюза. Свободной рукой он продолжил гладить стенки порта, и Перси отозвался быстро – закрутился на пальцах, словно те были джампером, подался вперед, чтобы они оказались как можно глубже.
– М-м, – требовательно сообщил Блерр.
Энергон подступил к самому носику, Блерр уже чувствовал капли на датчиках, улавливал испарения, носящие характерную метку Перси – метку чистоты. Но Персептор дразнил его. Ха! Тонкая струйка щекотала фильтры, но сколько Блерр ни втягивал, не становилась сильнее. Он резче провернул пальцы в порту, Персептор, хватаясь за край тумбы, выгнулся, насаживаясь глубже. Кончики когтей внутри сдирали уже застывшую пленку с оплетки.
Персептор несдержанно забормотал что-то, за урчанием бака не очень-то слышимое. Блерр жадно заглатывал энергон, продолжая трахать пальцами порт, массируя остывающую обводку спрятанных в нем контактов, и поток становился все сильнее. Вибрация отдавалась в губах, во всем фейсплейте, передавалась магистрали. Перси становился все щедрее, а стонал – громче. Это не полноценный коннект, так, возня дурацкая, но Персептор ведь любил дурацкую возню. Он мог часами гладить, а подключение и напряжение отступали для него на второй план.
Но сейчас у них с Блерром желания совпадали. Тот собирался выжать из партнера как можно больше, подкупая тем, на что обычно не тратился, – лаской.
Когда Перси снова провалился в перезагрузку, то потерял контроль над регуляцией топлива, и Блерр едва не захлебнулся ароматным, слегка переработанным, горячим энергоном. Взаимодействуя с присадкой, он создавал приятное ощущение сытости, наполненности – и победы. Персептор, кажется, слил в него все, что мог – без риска уйти в гибернацию.
Блерр еще никогда так не пробовал – и ему понравилось. Очень. Он полулежал, шлемом упираясь в ногу Перси, гонял насадку во рту от края к краю и пьяно улыбался, хотя заряд потребленного топлива был невысоким, даже ниже нормы.
– Извини, что я так долго, – раздался голос сверху. – Надо было закончить с делами.
А, ну конечно, дела важнее. Блерр скривился, но ругаться не хотелось.
– Хорошо, что ты здесь, – нашел он силы сказать, вытаскивая изо рта шланг и лениво потирая залитый честплейт. – Как скоро ты улетаешь?
– Я не улетаю, – последовал ответ.
Блерр помолчал немного, обрабатывая информацию.
– Что? – наконец переспросил он.
Персептор сполз с тумбы и сел на колени между его широко расставленных ног. Говорил он совершенно будничным тоном, хотя слова звучали безумно:
– Теперь я врекер. «Дебрис» – станция, к которой я приписан. Я остаюсь.
– Ты фрагов псих, Перси! – выпалил Блерр, подаваясь вперед. – Ты?! Ты спятил, что ли, ты… – он расхохотался. Перси пристально следил за его выражением. – Как так вышло вообще?
– Ты же знаешь, я умею добиваться поставленной цели, – мягко ответил он и положил ладонь на честплейт Блерра. – Не расскажешь мне, почему ты… это сделал? – добавил он негромко.
– Он меня достал, – оскалился Блерр. – Прайм. Досталменя.
– А я достал Праула, – отозвался Персептор. – Придется тебе… рассказать мне, как тут все устроено. Я перевез некоторые вещи, но это не все, со следующей поставкой оружия должны… не важно, – оборвал он себя. – Говорят, весь мир платит за грехи врекеров. Интересно будет посмотреть, – и он почти мечтательно хрустнул суставами, потягиваясь и разгоняя оставшийся энергон.
– Шлак, – Блерр, все еще ухмыляясь, потряс головой. Это что, галлюцинация? Он так упоролся слишком большой дозой, что слышит то, о чем даже думать не решается? Перси… никуда не денется с «Дебриса»? – Будешь тут обустраиваться?
– Нам понадобится каюта побольше, – сообщил Персептор деловито. – Мне нужно место под лабораторию. Склад, думаю, стоит обсудить со Спрингером… Кстати, твои деньги я сразу после твоего ареста перевел задним числом на свой счет и обналичил раньше, чем сюда попасть. Они надежно спрятаны.
Блерр отмахнулся:
– Какаяразница. Кому нужны деньги?
– Может быть, когда война закончится, они тебе пригодятся, – пожал плечами Перси. – Имей в виду.
– Ха! И что я сделаю? Открою бар на руинах? – Блерр подтянул его поближе, вынуждая почти лечь рядом. – Чтобы можно было безгранично заливаться! Шлаково мореэнергона… – он обвел рукой каюту. – Тыбызнал, как редко я тут… Круто будет, а?
– Думаю, да, – откликнулся Перси, послушно приваливаясь к нему. – Ты ведь любишь бары.