Пятница. 20:37
Сана проверяет свой телефон, вбивает адрес в карты и изучает путь. Ева плотнее закутывает свой шарф и засовывает руки в карманы. — Черт, холодно, — говорит рыжеволосая, ежась от ветра. — А я хочу в туалет, — произносит Вильде. — Так сходи, — отвечает Берг, усмехаясь. — Куда?! Мы на остановке стоим, — хмурится Хэлеруд. — Сана, нам долго еще ждать автобус? — спрашивает Сатре, застегивая пальто. — Нет, через минуту буквально должен подойти, — отвечает девушка. — Аллилуя, — выдыхает Вильде. Девочки быстро забегают в салон, резво ищут свободные места и усаживаются. Через шесть остановок они выходят и, уточнив путь по картам, направляются к дому, где проходит вечеринка. Все пятеро радостно заходят в дом, где играет музыка, и проходят в гостиную, полную народа. — Твою мать, — говорит внезапно Ева. Девочки тут же реагируют на замечание подруги и смотрят в ту сторону, в которую сейчас направлен взгляд Мун. — А они что тут забыли? Банда Пепси Макс спокойно наслаждается вечером, они болтают и дружно смеются над шутками Сары. Сказать, что девушки были в шоке, увидев их здесь, значит ничего не сказать. Ну и кто бы сомневался, что Вильде Хэлеруд упустит возможность поздороваться с этими девушками, счастливо улыбаясь, и лишний раз полизать им задницы. И это несмотря на то, что они сами выгнали ее из автобуса, а потом назвали шлюхой. Иногда Сана думала о том, что было бы неплохо подарить Вильде чувство собственного достоинства. Жаль, что этого нельзя сделать. Бакуш закатила глаза, когда радостная Хэлеруд принялась обниматься со всеми, и, кивнув девочкам, направилась на поиски своего брата. Протиснувшись между пьяными подростками, Сана наконец увидела своего брата в углу большой гостиной. Он разговаривал с Муттой и Адамом. — Какого хрена, Элиас? — спросила девушка, подойдя к парням. — И тебе привет, Сана, — ошеломленные таким появлением, дружно произнесли Мутта и Адам. — Привет, ребят, — неожиданно мило улыбнувшись, мягко произнесла кареглазая, а затем повернулась обратно к брату, нахмурилась и оттащила его за локоть в сторону. — Какого хрена тут делает полшколы? Я думала, это будет какая-то закрытая вечеринка твоих друзей, Элиас. — Эй, расслабься, сестренка, — попытался успокоить ее брат, — Так и есть. Это вечеринка моего друга, просто он учится в Ниссен на третьем курсе. Сана снова закатила глаза, бросила брату что-то вроде «ну и зачем я сюда приперлась», развернулась и собиралась пойти обратно к девочкам, но взгляд внезапно зацепился за знакомую фигуру. Бакуш тепло улыбнулась, по наитию поправила хиджаб, достала из кармана помаду и с помощью камеры телефона подправила макияж. — Ждал меня? — спросила она с озорством, подойдя к юноше. Юсеф улыбнулся, внимательно посмотрел на нее и ответил: — Безумно. Сана попыталась сдержать себя, чтобы не начать глупо улыбаться, поэтому начала кусать щеки изнутри, но его обольстительная улыбка и пленительный взгляд настолько обезоруживали, что она просто не могла сдерживать себя и свои эмоции. Но она ведь Сана Бакуш, и она точно знает, что не сможет пообщаться сейчас с ним нормально, поэтому в силу вступает ее вечный компаньон по жизни — сарказм. — Ну, я обычно не хожу на вечеринки, не люблю их, но ты так уговаривал меня, что я подумала, почему бы и нет? — она с легкостью пожала плечами и вызывающе посмотрела на него. — Хах, — выдохнул парень, улыбаясь. — Знаешь, ты ничуть не изменилась с детства. Разве что стала более наглой и дерзкой. Акар медленно выгнул одну бровь и стал прожигать ее тем самым взглядом. Казалось, у Бакуш во рту внезапно пересохло. Но она быстро взяла себя в руки и в ее голове пронеслось: «Он хочет поиграть? Что ж, тогда поиграем». — Да? Ну, знаешь, говорят, что на твое развитие влияют окружающие тебя люди… — она все еще продолжала настойчиво смотреть в его глаза. — То есть это на тебя так Элиас повлиял? — спросил он, нагло ухмыльнувшись. — Элиас? Ты серьезно? Ты его видел? Элиас типичная девочка с причиндалом в штанах, — ответила Бакуш. Акар на мгновение отвернулся, усмехнувшись, и еле заметно покачал головой. — Тогда кто? — выгнув бровь и вопросительно посмотрев на нее, спросил Юсеф. Сана победно улыбнулась, облизнула губы и, подойдя к нему немного ближе сбоку, ответила: — Конечно же ты, парень, — похлопала его по плечу и с гордо поднятой головой быстро скрылась в толпе подростков. Акар посмотрел ей вслед, закусил губу, усмехнулся и покачал головой сам себе. Что она с ним творит? Да, ей просто было необходимо уйти именно в этот момент. И не только для того, чтобы эффектно закончить их глупую беседу, а еще и потому, что больше она не могла находиться под его прожигающим взглядом. То, как она стойко и сдержанно держалась рядом с ним, действительно достойно похвалы, потому что внутри нее в это время бушевал целый ураган чувств и эмоций, который, она может поспорить, раздробил в хлам все ее органы. Потому что сердце сейчас стучит так быстро, что кажется, что оно просто готовится вырваться из грудной клетки, а в легких внезапно кончился весь кислород, потому что воздуха вдруг стало катастрофически не хватать. На самом деле Юсеф появился как-то странно внезапно в ее жизни. Почему странно? Потому что можно сказать, что они росли бок о бок, и она точно помнит, что часть своего детства провела в компании непоседливых друзей ее старшего брата, которые иногда в шутку подтрунивали над ней, но которые всегда с теплотой и заботой относились к ней. Но так удивительно осознавать, что в таком ключе Акар появился в ее жизни только сейчас. Но ведь они уже и не дети вовсе, ведь так? Сане стыдно признать даже самой себе, что до недавнего времени она даже не думала о парнях и отношениях, что говорить о первом поцелуе или сексе. Хотя это странно, ведь семнадцать — это юный возраст, и быть в это время неопытной совсем не проблема. Но, видимо, на это влияет сегодняшнее общество, в котором отношения в пятнадцать и первый секс в четырнадцать — это нормально. Конечно, в этом плане Бакуш можно назвать отстающей. И если Сане кажется, что впервые так влюбиться, что все тело содрогается от мелкой, приятной дрожи, а в душе в полной мере протекает весна и распускаются цветы в таком разнообразии (то есть ее чувства), которые так сладко пахнут и освещают своей красотой ее внутренний мир, — это как-то по-детски, то окружающим это кажется очень милым. Бакуш на самом деле уверена, что она не влюблена. Пока. Еще слишком мало времени прошло с момента, когда она вдруг осознала, что один из друзей ее брата, которые за все время стали ей такими родными, что можно было бы смело назвать и их братьями тоже, начал интересовать ее. Она боится, что если начнет общаться с ним чуть ближе, то разочаруется в чем-то, или он не сможет оправдать ее ожидания, потому что сейчас он кажется ей «идеальным». Но особенно не хочется прощаться с этими чувствами, что сейчас с головой накрывают ее. С вниманием, которое он любит оказывать ей в любой подходящий момент, с их по сути пустыми, но чертовски привлекательными разговорами, с этим легким, соблазнительным покалыванием, которое пробегает по всему телу, словно разряд тока, когда они остаются наедине. Ей не хочется расставаться с этими окрыляющими ощущениями. Бакуш находит чистый стакан, наливает туда воды и залпом осушает его. А затем еще один. Намеревается пойти и поискать подруг, как телефон в кармане начинает вибрировать, а через пару секунд слышится знакомая мелодия. Сана шумно выдыхает, прикрывает глаза и выключает напоминание. Нужно найти свободную комнату с ковром. Девушка протискивается сквозь толпу подростков к лестнице, поднимается на второй этаж и удачно заходит в первую же комнату, которая оказывается свободной. Бакуш проделывает нужные действия и начинает вечернюю молитву. Как некстати через несколько минут в эту самую комнату вваливается полностью погруженная в себя и целующаяся парочка и моментально забирается на кровать. Сана же остается незамеченной. Девушка тихо чертыхается себе под нос, заканчивает молитву и медленно и тихо выходит из комнаты. Спускается вниз и ловит себя на мысли о том, что глазами пытается найти совсем не ее подруг, а одного юношу, что с недавних пор занимает почти все ее мысли. Едва улыбается, когда взгляд нечаянно касается Юефа и… Улыбка вдруг исчезает с ее уст, а глаза неожиданно резко начинает щипать. Бакуш вдруг становится обидно оттого, что она начала так реагировать на увиденную картину. Ведь парень ничего не обещал ей и не давал никаких поводов для этого. И все же Сане обидно, что сейчас она стоит, словно приклеенная к полу, смотрит прямо на него, а в душе потихоньку начинают вянуть цветы, потому что она… Ревнует. Потому что сейчас он так же заинтересованно смотрит, так же тепло улыбается и так же мило беседует, но не с ней. А с Нурой, которая внимательно слушает его истории, иногда непроизвольно кусает губы, накрашенные ярким вызывающим красным, изредка заправляет выпадающую прядь за ухо и обворожительно смеется над его шутками. У Саны Бакуш вдруг все внутри свело от злости. Не на подругу и не на Акара, а на саму себя. Потому что ведь взяла и понадеялась. А сейчас обожглась. Радостная Хэлеруд появляется слишком внезапно, но девушка рада этому, ведь что-то или кто-то просто обязан был отвлечь ее от созерцания этой картины. — Сана, Пепси Макс предложили нам место в их автобусе, если мы внесем небольшую сумму, представляешь? Ошеломление за ошеломлением прямо. Не вечер, а одни открытия. — Что? — только и смогла выдавить из себя шокированная Бакуш. — Пойду остальным скажу, — обняв стоявшую в ступоре девушку, счастливо произнесла блондинка и так же быстро ушла, как появилась. «Какого черта?» — только и пронеслось в голове у кареглазой.***
Воскресенье. 19:25
Сана заворачивает свои волосы в полотенце, кидает вещи на стул и устало плюхается на кровать. Пару минут смотрит в потолок, ни о чем не думая, а затем садится на кровати, опираясь спиной на подушки, берет с полки макбук и открывает его. Стук в дверь. — Да? — спрашивает девушка, отрываясь от экрана. — Привет, — в комнату заходит ее мать, — Ты уже собралась ложиться? — Ну, я хотела немного посидеть в интернете, нужно поискать информацию кое-какую, потом наверное спать, я что-то устала на этих выходных, — отвечает кареглазая. — Ну хорошо, — тепло улыбается женщина и принимается складывать поглаженные вещи в шкаф дочери. — Как дела в школе? — Все нормально, — отвечает Сана. — Ладно. Женщина заканчивает убирать вещи и бегло осматривает комнату. — Ты еще будешь пить из этой кружки или мне ее убрать? — Нет, можешь забрать, — улыбается дочь, оторвавшись от компьютера. — Хорошо, — говорит Бакуш старшая, — А как у тебя дела вообще? Сана вопросительно смотрит на мать и убирает макбук в сторону. Женщина тепло улыбается и присаживается рядом с дочерью на кровать. — Слишком много вопросов, да? — Кареглазая усмехается и кивает головой, — Я просто скучаю по нашим разговором. Раньше ты мне все рассказывала. Сана кусает губу и вспоминает недавний разговор с Элиасом. Может, правда стоит рассказать ей об автобусе? — Ну, ты же знаешь моих подруг? — начинает девушка и в ответ получает утвердительный кивок, — Так вот, мы вроде как планируем создать свой автобус выпускников. Женщина вскидывает брови вверх и удивленно смотрит на дочь. — Это… здорово, — пытается натянуть улыбку она. — Мам, я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — говорит Сана, громко выдыхая, — Но они хорошие люди и мои лучшие друзья. — Нет-нет, все в порядке. Это хорошая новость, — улыбается мать, — Ты ведь знаешь, что я беспокоюсь за тебя. — Не все норвежцы пью, курят и ведут разгульный образ жизни. Я могу дружить с норвежскими девочками и оставаться собой. Ты же мне веришь? — спрашивает Сана, глядя на маму. — Конечно верю, Сана, — женщина тепло улыбается и приобнимает дочь за плечи. — Просто дело в том, что не все норвежские традиции подходят для нас, верующих… — Только не начинай ту же шарманку, что и Элиас, мам. В Исламе тоже есть много традиций, которые не подходят мне. — Хорошо, хорошо, я поняла, — женщина попыталась успокоить свою дочь, — Это правда хорошая новость, Сана, и я рада, что ты со своими друзьями планируешь создать автобус. Бакуш улыбнулась своей матери, а та поцеловала ее в висок и, встав с кровати, забрала кружку и вышла из комнаты. Она была рада, что мама поняла ее и не стала отговаривать от этой затеи с автобусом.***
Понедельник. 12:24.
Сана сделала глоток кофе и откусила свой сэндвич с арахисовым маслом. Рядом сидящая Нура съела еще одну вилку салата с курицей и отложила контейнер. — Классная вечеринка была в пятницу, да? — спросила блондинка. — Угу, — промычала Бакуш, пережевывая еду. — Я думаю, там было много классных ребят, — сказала Нура, смотря на подругу. — Да, они тебе понравились? — Да, и тот парень, мм… Юсеф! В прошлый раз я не особо обратила на него внимание, но… Ты хорошо его знаешь? — спросила девушка. Сана попыталась сделать вид, будто слышит это имя впервые, хотя в памяти мгновенно всплыли воспоминания и внутри все сжалось. — Юсеф? — Да, друг твоего брата. — М, нет, я не очень хорошо его знаю, — ответила Бакуш, кусая губу. — Он очаровательный, да? — посмотрела на подругу Сатре. — Хах, если ты считаешь инфантильность очаровательной, — раздраженно произнесла Сана, пряча взгляд. — Мне он показался достаточно взрослым, — нахмурившись, ответила Нура. Бакуш попыталась взять себя в руки, чтобы не выдать своих переживаний, касающихся Юсефа. — Поверь, тебе не нужен парень мусульманин. — Почему нет? — поинтересовалась блондинка. — Потому что они встречаются с норвежскими девушками только чтобы использовать их. Но когда дело касается серьезных отношений, они женятся на мусульманках и посылают всех остальных. Сатре удивленно посмотрела на подругу и немного попятилась. — Ты не думаешь, что обобщаешь? — Я не обобщаю, Нура, мусульмане могут жениться только на мусульманках. Так сказано в Коране. Почему мы вообще говорим о Юсефе? Разве вы с Вильямом не вместе? — спросила Бакуш, смотря на подругу. Было заметно, что Нуру этот вопрос застал врасплох. Она пару раз облизала свои губы, намереваясь что-то сказать, но затем просто отвернулась и замолчала. Бакуш обеспокоенно взглянула на подругу и попыталась еще раз. — Что между вами происходит? — тихо спросила она. Сатре шумно выдохнула, посмотрела на девушку и наконец ответила: — Ну, просто все сразу как-то навалилось… — нехотя начала она, — Я не смогла свидетельствовать против Нико, и когда я вернулась в Лондон, то сказала ему, что все прошло хорошо. Через пару недель пришло письмо об освобождении, и я видела, как он был расстроен, узнав об этом, хотя он сказал мне, что все в порядке. После этого он будто отдалился от меня: мы перестали разговаривать, он все чаще задерживался допоздна на работе, и… Она остановилась на полуслове, шумно сглотнула, несколько секунд помолчала, будто собираясь с мыслями, и закончила. — В какой-то момент я просто собрала вещи и прилетела обратно в Осло. — Что? Просто взяла и уехала, не сказав ему? И после этого вы не общались? — Сана была удивлена ее рассказом. Нура громко выдохнула и посмотрела куда-то в сторону. — Я пыталась написать ему сообщение сотню раз, но каждый раз, когда я хочу это сделать, я пишу его, а затем стираю. Между нами стало все настолько плохо, что я просто думаю о том, что может нам будет лучше порознь, — пожав плечами, сказала блондинка. Бакуш посмотрела на подругу взглядом, выражающим искреннее сострадание, и осторожно коснулась ее плеча. — Боже, если я начну думать о том, что он с кем-то кроме меня, я сломаюсь, — выдохнула Сатре, смотря на кареглазую. — Я думаю, что тебе нужно поговорить с ним, Нура, — тихо сказала Сана, заглядывая в опечаленные глаза подруги. — Я уверена, что когда вы поговорите друг с другом, все наладится. Девушка тепло улыбнулась блондинке, и Сатре почувствовала себя немного лучше. По крайней мере, она поняла, что у нее есть поддержка в виде ее лучших подруг, и это немного грело душу. — Спасибо, — сказала она, улыбнувшись в ответ.