Теперь я Волан-де-Морт?

      Штурма Министерства Магии не было — это осведомители панику навели. Была магическая блокада Лондона.       И это оказалось неожиданной новостью. Шпионы и заимперенные из министерства и ближнего зарубежья не могли ничего сказать — просто Альбус пришёл к Министру и страна оказалась на военном положении: развёртывание защиты по полному контору вокруг Лондона, сигнальные Чары, причём не только против магов (у Невыразимцев что-то сбежало?), всех авроров на дежурство, даже тех, кто в отпусках, на выходных или в заграничных командировках. И я здесь был ни при чём.       Пожиратели были в панике — либо Лорд что-то невообразимое сделал, например, пошёл Министерство один штурмовать, или в плен попал, а защиту поставили, чтобы его не отбили, либо Министерство решило забыть о презумпции невиновности и готовится вязать всех подряд.       Пришлось сразу же после того, как успокоил Лестрейнджей, проводить общее собрание и всех успокаивать, выступая живым знаменем. Снейп ничего сказать не мог — либо врёт, либо не в курсе. Елена, которая Пандора под Империусом, демонстрировала всем образец хладнокровия.       К сожалению, я не очень понимал, что делать и решил просто ответить противнику тем же: объявил о повышенной боеготовности своих сил с целью быть готовым отразить вероятное нападение Министерства. Розье взял новый нож и пошёл рисовать вокруг концлагеря новую защиту, Беллатриса отправилась за границу заключать соглашения с несколькими группами наёмников, Долохов перестал учить новоприобретённых «бойцов» где ударение в слове «Круцио», и раздал им боевые артефакты, Макнейр вытащил откуда-то цербера, размером раза в два больше, чем обычно, я кормил Несси магической живностью (Красными Колпаками) — от этого она становилась чуточку быстрее, Крэбб и Гойл навешивали на акромантулов защитные амулеты…       Лишь один Малфой думал, как доказать, что он не при делах. Мысли его были специфическими — сбегать в туалет, где самому на себя несколько раз наложить Империус?       Но ни через час, ни через два нападения не было. Сидеть и нервничать — бессмысленно. Сейчас я помогал Эдварду в ритуальном зале фокусировать энергию от ритуала, чтобы усилить защиту.       Однако в свете недавних расчетов, я решил, что мне пора подумать о детях. Накладываем Защиту от Прослушивания и начинаем беседу.       — Эдвард, — сказал я, не отвлекаясь от поочередной напитки рун энергией. — Я хочу с тобой поговорить насчёт будущего рода Лестрейнджей.       — Мой Лорд… это несколько неожиданно, — ответил он, ковыряясь ножом во всё ещё живом маггле.       Я бы маггла резал в бессознательном виде. Но Эдвард посчитал, что надёжно зафиксированный пленный с вырезанными голосовыми связками в анестезии не нуждается. Интересно, почему для усиления защиты надо кого-то обязательно убивать? И если уж надо действительно его убить, в чём я согласен, то зачем его пытать? Это же не нужно для этого ритуала? Динамический стериотип?        — Я прошу Вас не наказывать Рабастана, я уверен, он достаточно аккуратен.       Не понял? Это при чём?       — Я слегка последил за ним, используя Магию Крови, благо образец его крови у меня есть. Он иногда… бывает в маггловском квартале, постоянно в одном и том же месте… А сканируя его, я обнаружил женские волосы. Блондинка. Маггла…       Теперь я всё понял. Бедный Эдвард. Он заметил, как Рабастан бегает за волосами для Лили по моему поручению. И решил, что Рабастан завёл себе женщину ненадлежащего статуса крови. Вероятно, в нём боролись отцовские инстинкты и Долг. То ли убить магглу, то ли сына Круциатить… А может быть он до такой степени отчаявшийся, что готов принять в род полукровку?       — Может быть… можно женить моего младшего сына на Вашей ученице? Только мне нужны данные для расчёта совместимости, — ответил он.       Идея не плохая, но нет: Снейп не оценит.       — Я не против, мой друг. Но она проводит для меня эксперименты, от которых я не могу отказаться, — начал я. Ведь не просто так она интересуется «Крестражами». — Скорее всего, она будет бесплодна. Тебе нужна ещё одна Беллатриса?       Естественно, это ложь. Лили с крестражами мне не нужна, а вот Лили, уверенная, что Альбус сделал крестраж-феникса и поэтому не пользуется Тёмной Магией, чтобы не сойти с ума от некроэнергии — вот такая Лили пригодится. Кто бы мог подумать — Альбус Дамблдор до такой степени Тёмный Маг, что стал Светлым!       — А зачем ей так торопиться? — сказал Эдвард не отвлекаясь от работы. — Родит хотя бы одного, потом пусть экспериментирует сколько хочет.       — Увы, дело не терпит отлагательств, — ответил я. — А почему бы тебе самому не жениться?       — На ком? Чистокровных — кот наплакал, да ещё и некоторые воюют против нас. Можно искать кого-то с из соседних стран, но пока идёт война — желающих нет. А из оставшихся… Магия может многое, но близкородственными браками лучше не злоупотреблять, — ответил он мне.       — Как насчёт Дианы Крауч? — спросил я.       — Она перережет мне глотку в первую же брачную ночь. А всё время держать её под Империусом у меня нет желания. Она бесприданница — Крауч хранил деньги не в Гринготтсе, счета заморожены, как маг она не блещет. Тем более не понятно, насколько успешно удастся ввести её в Род.       — Не всё так страшно, мой друг. Она абсолютно здоровая чистокровная женщина репродуктивного возраста, не приходящаяся тебе родственницей. Она тебя полюбит — надо качественно поработать с её воспоминаниями, благо у нас есть информация по стиранию памяти от Малфоя и Локонса, она даже не вспомнит, что у неё был кто-то кроме тебя. Бесприданница? Да, от дома ничего не осталось, счета заморожены. Но, во-первых, ты не бедный, во-вторых, после нашей победы счета разморозят. А насчет введения в Род… Я знаю способ, как это сделать — это можно будет сделать просто благодаря правильному убийству её мужа её сыном.       Лестрейндж закончил с магглом — руны засветились красным.        — На таких условиях можно попробовать, Повелитель, — ответил он, приводя в порядок нож. — Благодарю Вас, мой Лорд.       — Но это не всё. Я вижу, брак Вашего сына с Беллатрисой не принёс ожидаемых результатов.       Я заглянул особенно глубоко в сознание Эдварда. Нет, не мысли — чувства, которые он с трудом осознавал. Печаль…       Да, он хотел внуков. Да, он не был против брака сына с Беллатрисой. Но детей у них нет и не предвидится… Самое гадкое — сын реально любил эту женщину и не хотел слышать о разводе. Эдвард хорошо относился к Беллатрисе, но сын и внуки важнее…. Даже думал не отравить ли Беллатрису. Но решил, что ни к чему — сын волен жить как хочет.       — Рудольфус… Потерял голову из-за этой женщины. Вылечить её не удалось. Она в принципе бесплодная, хотя источник принял её. Я не понимаю, в чём проблема — до свадьбы она была нормальная, в ней словно что-то перегорело. Даже яйцеклетка, вытащенная из неё, отказывается оплодотворяться, при чём без разницы от кого. Но я принимаю выбор своего сына, — ответил мне он.        Я думаю, что проблема как раз в источнике — да, он исправно снабжает Беллатрису магической энергией. Но он не выводит из неё некроэнергию. Вероятно, это каким-то образом мешает ей забеременеть. Так что возможно нормальное подключение к другому родовому источнику всё исправит.       Вообще, исследования некроэнергии давали странные результаты. Поступление некроэнергии от убийств или Тёмной Магии индивидуальны для каждого, имеет необъяснимый разброс для разных людей и для разных заклинаний, но скорость вывода имеет лишь три фиксированных значения: маг с родовым источником, маг без родового источника, и Беллатриса. Ну ещё ноль — если есть крестраж.        С другой стороны, я очень подробно рассмотрел Андромеду. У неё есть ребёнок и обычная для мага без источника скорость вывода некроэнергии. Я спрашивал Андромеду прямым текстом — зачем она отказалась от договорного брака с чистокровным и ушла к магглорождённому Теду Тонксу. Ответ: любовь. И в голове у меня зреет безумная гипотеза, которая связывает род Блэков, некроэнергию и любовь…       — Однако ничто не мешает ему попробовать с другой, — сказал я.       — Мешает. Его чувства, — ответил он.       — Я могу помочь твоему Роду, Эдвард. Ещё раз.       — Я помню, как вы спасли Лестрейнджей от Проклятия, что медленно убивало нас. Мы будем вам вечно благодарны и верны. Но, боюсь, решения не существует — в такой проблеме Магия не может помочь. А я не буду брать под прямой контроль своего сына.       — Я не предлагаю поить его Амортенцией или подкладывать под него женщин. Я предлагаю другое решение — простое и изящное. Я просто заберу Беллатрису себе. Тогда у Рудольфуса не будет никаких причин хранить ей верность. Люди не из железа, рано или поздно у него кто-то появится, а вы введетё ребенка в Род.       — Мой Лорд… А Рудольфус это примет? — спросил Эдвард. Он знал, что Беллатриса давно крутила со мной любовь, но был человеком с минимальным количеством предрассудков, если они не касались чистоты крови.       — Я с ним решу этот вопрос. Прямо сейчас. Я буду очень убедителен, — ответил я.        В глазах Эдварда мелькнул страх за сына.        — Нет, я не буду его пытать. И даже не буду приказывать.       — Мой Лорд, а это возможно? — спросил он. — Я не раз намекал Рудольфусу, но тот всегда игнорировал мои слова. Даже под Зельем Удачи пробовал с ним беседовать — не получилось.       — Я умею быть убедительным, — ответил я. — Только о нашем разговоре — никому, никогда ни слова. Если знаешь ритуалы, позволяющие закрыть воспоминания — сделай их.       — Да, Мой Лорд. Если Вам это удастся, мой долг перед Вами ещё больше вырастет. Я начну подготовку к ритуалам немедленно.        Теперь с этой стороны я спокоен.       Оставив Эдварда одного, я отправился искать Рудольфуса. Я нашёл его в библиотеке — он смотрел в книгу и увлеченно что-то рисовал на пергаменте.       — Рудольфус, нам надо поговорить, — начал я разговор, опять накладывая Защиту от Прослушивания.       — Конечно, мой Лорд, — сказал Рудольфус, откладывая книгу «Курощение Полтергейтса». Насколько я помню, там довольно специфические чары для работы с призраками.       А теперь самое сложное. Его надо убедить отдать мне свою жену, которую он любит. Не всё так безнадёжно — я не один день лазил по головам Лестрейнджей и уже составил план, кому и что говорить.       Том Реддл в молодости умел хорошо вести интриги. Но у него было только две стратегии — подлизываться или запугивать. Причем к Альбусу Дамблдору, что при встречи в приюте, что когда просил места в Хогвартсе, он применял обе.       Потом Том Реддл уверился, что он бессмертный и решил всё делать силовыми методами. Но даже в молодости у него была фатальная слабость, думаю из-за крестражей — он не понимал, что люди могут пожертвовать собой из-за других. Сделать что-то в ущерб себе. Редко. Не все. Не для случайных людей. Но могут.       Я не такой, как Том. Я знаю, что у людей есть такая слабость. И я не постесняюсь её использовать. Мой арсенал интриг будет дополнен третьим способом — я пришел тебе помочь, я сделаю то, что тебе нужно, но ты мне приплатишь.       Сначала я вёл обычную беседу — погода, дементоры, заклинания… Но затем настало время переходить к делу.       — Как там Невилл? — спросил я.       — Нормально, Мой Лорд, — ответил Рудольфус и начал описывать, как они следят за ребёнком.       Но я чувствовал в нём ревность к карапузу и сожаление, что ребенок не его. Клиент почти настроен…       — У меня множество верных слуг, но отдал ребёнка я именно Беллатрисе. Ты знаешь, почему? — спросил я.       — Потому что мы — Ваши самые верные слуги и сможем воспитать достойного Пожирателя Смерти, — ответил Рудольфус.       — Это, безусловно, так, но основная причина не в этом, — ответил я. — Я очень сильный легилимент и мне ведомы мысли Беллатрисы.       А теперь сделать эффектную паузу. Строго говоря, каждый нормальный маг владеет окклюменцией. С легилименцией — хуже. Но Рудольфус и Беллатриса равны по силам — они не могут прочитать друг друга. Кроме того, большинство магов действуют по простому принципу — не лезть в мысли близких людей. Иначе они перестанут быть близкими — очень трудно любить того, чьи мысли знаешь.       Рудольфус смотрел на меня и молчал. В нём боролись манеры и любопытство. Ну что, же пора делать выбор за тебя…       — Она очень страдает, что у неё нет детей, — сказал я.       Вообще-то, не так уж и страдает: она уже свыклась.       — И что из-за тебя она лишилась счастья быть матерью, — как только я это договорил, у него дёрнулся глаз.       Он отложил чертёжные инструменты и велел домовику принести вина.       А вот это удар ниже пояса. Конечно, Беллатриса любила только Лорда, но к мужу она относилась хорошо. А то, что с ней произошло, она не связывала с Рудольфусом, а только с теми криворукими магами, которые делали расчёт совместимости. Она их простила. Посмертно.       — Я подарил ей Невилла не для того, чтобы вырастить достойного слугу, не для того, чтобы добраться до денег Лонгботомов после того, как мы достанем его бабку, не для того, чтобы уменьшить потери чистой крови, а просто чтобы ей стало легче. Не помогло.       Не переигрываю? Вроде слишком. Но, во-первых, Рудольфус в курсе, что когда-то Беллатриса была моей любовницей. Нет ничего странного, чтобы подарить нечто женщине, пусть и по старой памяти. Во-вторых, прежний Лорд выделял Беллатрису из своих слуг — я думаю просто потому, что она хранила его крестраж. Да и я в последнее время осыпал Беллатрису знаками внимания — вёл с ней исследования, велел ей вместо меня Круциатить пленных… Так что в принципе, нормально.       — Я… подозревал, что её тяготит такое положение, — ответил Рудольфус, выпивая следующий стакан.       Подозревать одно — знать другое. Как хорошо, что ты веришь мне без доказательств…       — Она даже подумывала завести себе ребёнка, уйдя от тебя, но разводы в магическом мире — редкость, — ответил я.       Бокал жалобно хрустнул и рассыпался дождём осколков в его руках.       Строго говоря, развод возможен. Только после развода Беллатриса перестанет быть Лестрейндж, но автоматически не станет Блэк — отрезанный ломоть не пришьёшь. А кому нужна женщина, у которой проблемы с головой, заскок на маньяке-убийце и при этом она бесплодна? С такой биографией только к Альбусу идти и на жалость давить…       Чего я хочу добиться? Того, что Снейп сказал Дамблдору — пусть Лили остаётся с Джеймсом, но пусть она при этом живая будет.       — Повелитель… Сведения точны? — спросил Рудольфус.       Мало ли в мире бесплодных пар? А вот знать, что женщина, которую ты любишь с тобой от безысходности — совсем другое дело.       Я кивнул.       — И что я могу? — спросил он. — Я думал, как её исцелить, но нет решения.       Логика понятна — она со всеми бесплодна, пусть лучше со мной будет.       — Ты же знаешь, я исследую заклинания, которые использовал Салазар Слизерин. Кое-что я вытащил из копии его палочки, кое-что из записей из Тайной Комнаты… Один из ритуалов…после модифицирования… может позволить ей иметь детей…       — И что для него нужно? — Рудольфус спросил это тихо, но было понятно, что он очень заинтересован.       А теперь надо начинать вешать на уши лапшу, которую я бы постеснялся говорить Лили…       — Особый ритуал. Но отцом ребенка может быть только очень сильный маг — я едва прохожу по нижней грани.       Если выкинуть стилистические уловки — я сделаю твоей жене ребёнка.       Теперь надо быть предельно внимательным — вдруг сглупит.        Да, я легилимент, но я не всезнающий. Я могу найти то, что меня интересует в голове человека, но неправильно поставленный вопрос — и ключевая информация уходит от меня. Более того, люди постоянно меняются — в одну и ту же реку нельзя войти дважды. Если человек склонен принять твоё предложение сейчас, не факт, что он примет его через год.       — Мой Лорд… Я согласен, — ответил он.       Просто прекрасно. Как-то слишком просто…       — Мы воспитаем Вашего ребёнка как родного. А Беллатриса будет наконец-то счастлива со мной.       Что? Мне нужно не это! Мне нужна твоя жена на совсем, а не на раз!       Ты же мужчина! Где твоя гордость? Не будь тряпкой! Отпусти её навсегда!       Вот этого я не ожидал… Надо быстро думать…       — Рудольфус… Нужен магический брак по Высшему Обряду. Она будет обязана хранить мне верность всю жизнь, — сходу придумал я.       Не зря я слушал Эдварда, когда тот предлагал варианты брака Кэрроу и Блэка.       Рудольфус задумался. Я чувствовал, как шестеренки вертятся в его голове. Так же себя вёл Снейп, когда хотел идти к Дамблдору.       А теперь вопрос — что же победит. Похоть, ревность и инстинкт всё моё или любовь?       — Повелитель… А у Вас будет время заниматься женой и ребёнком? –спросил Рудольфус.       Казалось, он почти сдался. Но он искал причину, цепляясь за соломинку, почему этого не стоит делать. Причину, почему он не должен отпускать Беллатрису ради её же блага. Забавно, но вариант, что Беллатриса не захочет быть с Лордом он не рассматривал. И Эдвард тоже. Но Беллатрису я не скупясь подвергал легилименции — она точно не будет против.       — С хроноворотом проблем не будет, — ответил я. — Более того, это послужит нашему делу. Как истинному сыну Салазара мне не хватает только соответствующей жены. Кроме того, я смогу продолжить безупречную генетическую линию самого великого основателя.       Во внезапно вспыхнувшую любовь Рудольфус не поверит… А так – расчёт, но Беллатриса будет счастлива…       — Повелитель, я согласен, — сказал он. — Мне следует дать ей развод?       — Спать с ней не надо. А вот с разводом чуток повремени — от этого упадёт её боевая эффективность.       — Милорд… Жить она будет с Вами? — спросил он.       Хороший вопрос…       — Она Хранитель Фиделиуса. Как только я найду себе надёжный дом — она будет жить со мной. А пока здесь.       Я смотрел на Рудольфуса. Дамблдор говорил о силе любви — но пока любовь лишь превращает людей в тряпок, что Лили, любящая Гарри, что Снейп, любящий Лили, что Рудольфус, любящий Беллатрису.       Мысленно я пообещал себе никого никогда не любить — дольше и лучше проживу.       Естественно, надо подумать как всё устроить — брак по Высшему Обряду мне не нравится. Изменит — буду сам думать, а то магия, точнее внедрённые в магическую систему саморегулирующиеся программы, вещь тупая — что любовник, что изнасилование, всё без разницы — шлёт проклятие.       Ритуал какой-нибудь потребуется, но не факт, что брачный. Проводить заставлю Крауча-младшего. А дальше… если смогу вылечить Беллатрису — хорошо, будет ребенок. Если не смогу — будет хорошая любовница, а ребенка сделаю от кого-то ещё, а Беллатриса будет за ним ухаживать. С другими женщинами это вряд ли сработало, но у Беллы крайняя степень одержимости Лордом — она такое примет. Нет, не любовницу: она её убьёт. А вот ребёнка Лорда от другой женщины она примет.       — Только то, что я тебе сказал, следует держать в тайне. Это приказ. Но можешь сообщить отцу и Беллатрисе об изменении своего семейного положения.       Настроение было приподнятое — наконец-то я смогу сегодня хорошо отдохнуть. Жаль Беллатриса отправилась за границу, но ничего, скоро прибудет. Уверен, она не будет против.       За этими приятными мыслями меня застал множественный экстренный вызов.       По метке можно подать сигнал Хозяину и позвать его на помощь. Но этим… не злоупотребляли… Что случилось, что меня сразу несколько вызвали?       Я сосредоточился на своих ощущениях. Кто меня звал? Себастиан Розье, Амикус Кэрроу и Чарльз Нотт. Причем практически из одной точки в районе нашего концлагеря…       Настроение сразу же резко испортилось. В комнате, где я был с Рудольфусом, из камина высунулось голова Трэверса. Я свернул свою Защиту от Прослушивания — она односторонняя, сигналы снаружи не гасит.       — Господин, на перерабатывающий лагерь совершено нападение! — сообщил Трэверс мне. — Без Вас не отобьёмся!       Легилименция говорила — он считает это правдой. На случай вероятной подставы надо бы взять с собой Лестрейнджей…       — Себастиан попросил забрать с собой ещё Эдварда! — Трэверс посмотрел мне в глаза, снимая свою окклюменцию и думая о происходящем событии, стремясь максимально упростить процесс считывания информации.       Ставя личный рекорд по скорости, я начал смотреть. Не всё так плохо, как мне казалось. Не было ни аврората, ни Альбуса, ни прямого штурма. Просто Министерские каким-то ритуалом пытаются нащупать место расположения нашего лагеря смерти.       Всё что нужно — контрритуал, Пожиратели уже всё подготовили и даже начали — четверо по углам фигуры, я должен быть в центре. Нотт, Алекто, Амикус уже стоят в углах фигуры, Розье всех прикрывает. Есть два вакантных места — моё в центре и один из углов для Эдварда.       Я сразу же вызвал Эдварда — его мгновенно перенёс ко мне домовик.       — Отец, я с тобой! — сказал Рудольфус.       — Смысла нет — там не бой, лишних к ритуалу не подключишь, а я справлюсь лучше тебя, — не давая им закончить сцену прощания, я переместил себя и Эдварда к цели.       Обычная комната, хотя и довольно большая, на полу начерчены линии и уже привычные руны. Народ торопился — даже никого для жертвоприношения убить не успели. Алекто, Амикус и Нотт стояли на своих местах по углам, сверкая искрами как бенгальские огоньки. Вскоре к ним присоединился Эдвард, а я встал в центр, перехватывая управляющие нити — мне, как самому могучему Тёмному Магу доверили направлять силу, быть ведущим в Ритуале.       Я встал в центр фигуры и пропустил магию через себя. Такое ощущение, что тебя выбило из тела — я наблюдал за всем со стороны, всё что я мог — манипулировать потоками магии. Я сосредоточился, ища угрозу. Словно нечто невидимое билось об защиту лагеря, но только изнутри…       — Повелитель, — заговорил Розье. Я слышал его, но казалось, что я слышу звук под водой. — Проводя ежедневную проверку я обнаружил отклонения в маскирующих системах. Я взял на себя смелость позвать других Пожирателей помочь мне разобраться. Но отклонение росло, несмотря на наши действия. Вскоре стало очевидно — это нападение с использованием Тёмной Магии. Тогда я позвал Вас.       Вновь и вновь я пытался разобраться в происходящем.       Нечто, словно магнит, действовало на что-то в нашем концлагере. Звало к себе. Проблема в том, что на пути были скрывающие чары, и если ничего не делать — скрывающие чары слетят. И тогда все узнают об этом месте, и здесь станет очень тесно — явятся аврорат и Альбус.       А к битве я не готов — не искупался в Крови Дракона, не провёл усиливающих ритуалов, Несси здесь нет и быстро её не перетащишь… Новые наработки в предпроектной стадии… Да, откровенно говоря, всего этого мало против объединённых сил Ордена и Министерства…       Я не собираюсь вступать в безнадёжный бой. Отступать? Пленных не жалко, но здесь ценное оборудование, ингредиенты, гомункулы Люциуса Малфоя, стационарные маскирующие артефакты… Улики оставлять глупо… Сжечь всё в Адском Огне? Расточительно…       Есть только один приемлемый вариант — помешать им нас обнаружить. Но с засвеченной позиции надо будет уходить.       Немного разобравшись в ситуации, я начал работать.       В обычном зрении ничего не происходило, но в магическом я проник в средоточие расходящихся лучей, возникающих из ниоткуда и упирающихся в защиту концлагеря и начал сковывать их один за другим. Затем я выбрал из них тот, что казался самым энергонасыщенным, и, представив карту Великобритании, постарался наколдовать его след подальше от нас, а сам луч растворить. Мгновенно заболело тело… А ведь таких лучей ещё много… Надо работать дальше… Я чувствовал себя шахтёром, который отбойным молотком в шахте добывает уголь, а его коллеги оттаскивают уголь, светят ему и подают инструменты…       Вновь и вновь я брал линии под контроль, делал где-то их след, а потом растворял.       Медленно работая с линиями я понимаю, что они начинают заканчиваться, а я уже приближаюсь к тому месту, откуда они возникают…        Когда я разобрался с последней линией, я оказался вынужден перейти в форму Чистого Разума. Настал черёд ментального поединка, галлюцинаций, которые могут убить.        Я в виде черноватого тумана висел в центре фигуры, а вокруг меня — Пожиратели Смерти.        Я в виде человека словно бреду по грудь в воде — так я воспринимаю борьбу с атакой противника.       Волны магии откуда-то из Лондона словно хлещут мне в грудь и в живот, подошвами ног я ощущаю на дне острые камешки и пряди — так нелепо ощущаются фрагменты чар противника.… Иногда каменные осколки выскальзывают у меня из-под ног, откатываются в сторону, сталкиваются друг с другом… И откуда-то диковинная красная подсветка.        Ощупью, осторожно, продвигаюсь на все большую глубину и вижу странный зал, в котором стоит полтора десятка магов в форме Невыразимцев… Атаковать? Опасно… Ну убью я одного-двух, лучше остаться незамеченным…        И вдруг… Словно камень выскальзывает у меня из-под ноги. Не в силах удержаться, я плюхаюсь в воду и с головой ухожу на дно.        Меня словно затянуло под воду, слегка дезориентировав.       Немедленно отталкиваюсь от дна, пытаясь вынырнуть из океана магии и начинать отплевываться. Но не получается. Такое ощущение, что океан решил тебя убить — куда не плывешь, вода идет за тобой, и ты всё равно под водой.       Надо срочно искать другой путь, скорее отсюда… Не получается вверх, попробуем вниз… Опускаюсь на дно и ищу, где дно можно сломать. Вот здесь. Проламываюсь сквозь каменную преграду. Дальше. Я не уверен, что этот путь лучше других, но в данный момент он единственный. Туда! А, чтоб тебя, закрыто. Так меня скоро обнаружат… Искать ещё пути назад… Ищу места, где камень дна слаб и делаю там ходы и пытаюсь убежать. Открываю третий канал, четвертый… Пятый выглядит многообещающе, ускориться… Быстро вон отсюда… Выбираюсь из места где оказался, и оказываюсь там, где поскользнулся.        Сейчас это место неподвижно, хотя в нем по-прежнему ощущается какая-то скрытая сила. Так, посмотрим… Осторожненько… Проводим силовой вектор в заданном направлении, туда, где давление наиболее сильное. Но нет, так не получится. Это место — в точке пересечения множества подобных векторов, и, чтобы добраться до него, нужно пройти их все. Надо, значит надо…        Все больше и больше соединений… Открываю дополнительные энергетические каналы. Теперь меня словно засасывает в незримую паутину. Структура силовых линий своими хитросплетениями напоминает нервную систему, внутри которой я бегаю. Я должен постараться запомнить их расположение.       Ощутимо болит уже не тело, а магические каналы… Плохо, надо заканчивать…        Еще одна развилка… Нет, это невозможно. Я заворожен нескончаемостью представших мне разветвлений, образовывающих единое гармоничное целое. Что если упростить проблему — постараться не обращать внимания на то, что находится дальше третьего поворота? На пути — очередная развилка. Какие-то петли, закручивающаяся спираль… Это ещё хуже…       Надо двигаться дальше. Но все-таки для того, чтобы полностью разобраться в этой картине, необходимо воспринимать ее всю целиком, так что придется оставить идею прослеживать путь только до третьего перекрестка. Чувствую себя крысой в лабиринте… И нужно спешить.       Причём судя по моим ощущениям теперь эта паутина опускается на дно океана и на меня уже давит само дно…        Итак, прослеживаю направление основных линий. Передающие векторы уже почти приближаются к искомому месту. Давление сейчас ощущается не так сильно. Отчего? Добавочный отрезок пути, образованный вторым вектором, проводит к концлагерю поток силы… Откуда?       — Владыка! С Вами все в порядке? — спрашивает, вероятно, Эдвард.        — Не мешайте, — слышу я свой голос словно откуда-то со стороны.       По моей воле паутина, в которой я нахожусь сворачивается в кольцо и я из него выхожу. Сальвадор Дали бы умер от зависти, как и половина любителей галлюцинаций. Тянусь сквозь непонятное кольцо к реке энергии и ощущаю, как странная сила перестаёт быть мне помехой.       Неужели это я источник Министерства вижу перед собой?        До предела разогнав магию в своих энергетических каналах, бью в дно, и пробиваю его, создав огромную пропасть … А дальше проскакиваю в образовавшуюся брешь, направляясь назад, откуда пришёл.        Убираю следы своей работы и прерываю ритуал. Туман в центре фигуры собирается в моё тело, я едва успеваю наложить на себя маскирующие иллюзии.        Вроде бы справился…        — Милорд, что Вы такое сделали? — спросил Розье.       — Я нашел то место, откуда шли колебания, направляемые противником, — ответил я, — и заглушил их. Давление станет слабее и вскоре ослабнет.       Мысленно я проклинал Скримджера за то, что он разрешил использовать Тёмную Магию. Нет, умом я его понимал — но как хорошо было бы, если бы они соблюдали конвенцию об ограничении вооружений в одностороннем порядке.       — У нас где-то часов шесть, пока ритуал противника окончательно не затухнет. Потом они начнут проверять все места, откуда шёл сигнал. За это время привести здесь всё в девственно чистый вид, всё отсюда перевести. Я сделал несколько ложных сигналов, раскидав их по территории магической Англии. Но не удивлюсь, если Министерские проверят все.       Эта территория недалеко от места жительства Розье — иначе бы как он подпитывал защиту источником. Но я сделал вместо одного подозрительного места несколько, максимально размазав сигнал, а они всё не смогут проверить…       — Себастиан, ничего не должно указывать на тебя. Подготовься обдурить любой допрос, — приказал я.       — Да, мой Лорд, — ответил он.       — Мой Лорд… — сказал Трэверс. — Мы едва ли успеем скрыть следы за неделю…       — У Вас максимум шесть часов, — сказал я.       Думаю они не успевают не потому, что ленятся, а потому что это физически невозможно. Значит, Круциатить бессмысленно…        Им нужно помочь — поработать грузчиком и уборщиком…       — Я лично приму участие, — сказал я.       Хотелось согнать сюда вообще всех — но министерские чары никуда не делись, лучше особо не наглеть — большое количество перемещающихся магов они бы заметили — давление ритуала спадало медленно. Пришлось работать теми силами, что есть…       А дальше для меня, уже порядком уставшего, настал черёд поработать.       Я двигал грузы палочкой, зачитывал заклинания астрального шума, пил допинг и снова зачитывал. Ведь груз нужно не только упаковывать, но и принимать — на другой стороне порталов, благодаря хроновороту потоки груза встречали другие Волан-де-Морты под маскировкой, что тоже работали… Причём груз — не ящики, а требующие специального обращения инструменты, напоминающие огромные часы или базальтовые камни, на которых резали пленных. Колбы, в которых растили гомункулов. Сами гомункулы. Сосуды с кровью единорога — их несли заимперенные маги. Клетка с баньши, аквариум с маленькими дракончиками…       Пленных было решено принести в жертву. Чтобы качественно скрыть следы. Всех. Этим занялись Кэрроу.       Через пять часов, которые для меня были тремя днями, мы закончили. Без Высшей Тёмной Магии и не поймёшь, что здесь что-то было. А убивать несколько десятков магов для того, чтобы проверить каждый подозрительный сигнал, что я сделал, Министерские не станут. В астральном зрении Пандоры была каша — то ли здесь концлагерь был, то ли нарглы гадили — не понятно… Значит можно отдохнуть…       Вскоре я уже был у себя дома. Я смотрел в зеркало на себя без маскировки. Нет, внешне я не изменился, но подустал. Вид как после попойки. Недельной.       Диагност показывал легкое магическое истощение, среднюю передозировку зельями, сам я был бледным и при этом опухшим, под глазами были мешки, глаза были красноватые из-за лопнуших капилляров.       Зато мне сегодня при разгрузке концлагеря, пригодились бытовые и строительные чары (засыпать туннели, разуплотнить грунт) по прямому назначению. Хотел было привести себя в порядок, но было лень… Велел это сделать своему домовику, Габи. Стало немного лучше. А теперь пойду спать…       Но прямо за зеркалом меня застал срочный вызов от Эдварда.       Я переместился в его дом и увидел Эдварда кричащим над бессознательным сыном.       Вокруг бегали домовики со словами, «господину Рудольфусу плохо».        Да нет, тот бы не стал совершать самоубийство — я же не приказал ему бросить жену, а убедил бросить ради её же блага.        Клятва? Так я ничего нового ему не приказывал.       Эдвард сумел привести сына в сознание. Но выглядел Рудольфус неважно.       Том Реддл никогда не видел никого из Лестрейнджей пьяными — это вообще-то ожидаемо, когда есть много способов снять алкогольную интоксикацию. Но сейчас Рудольфус был пьян в стельку, до потери сознания. Домовик изливался соловьём, говоря о том, что хозяин задохнулся бы, если бы он не убрал рвоту.       Вскоре здесь собрались все домовики, а Эдвард трясущимися руками сумел наложить на сына Протрезвляющее Заклинание.       — Рудольфус перепил, — ответил я. — Но причём здесь я? Напои его зельем или дай проспаться.       Однако даже в сознании протрезвевший Рудольфус не мог ни на что ответить. Используя свой богатый жизненный опыт, я сразу же поставил диагноз — болевой шок от Круциатуса.       — Что здесь произошло? — спросил Эдвард у домовиков, одновременно подключаясь к следящим системам и показывая в возникшем светящимся шаре запись произошедшего.       А я приложил Рудольфуса легилименцией. Неожиданно…       — Госпожа Беллатриса пришла и сказала, что выполнила поручения Лорда, — пищал домовик. — А подвыпивший Господин Рудольфус сказал, что она не может родить и он с ней разводится…       Рудольфус, надо было внятней формулировать свои мысли… По плану я должен был сообщить всё Беллатрисе сам, но её не было, а я завертелся… А она вернулась раньше, чем я ожидал. Рудольфусу надо было промолчать или сказать нормально, но он был не в состоянии… Или он специально так сказал, чтобы ей было не жалко от него уходить? Но ничего — если легилименция на нём работает, значит, всё не безнадёжно — мозги на месте, не овощемаг.       — И тогда Госпожа Беллатриса подвергла Господина Рудольфуса Круциатусу, а когда ей надоело — забрала Невилла и ушла, — продолжал домовик.       Рудольфус, ты легко отделался. Круциатус у Беллы хорош, но она не успела спечь тебе мозги. А от болевого шока отойдёшь. Защита дома? У них обоих одинаковый допуск, голубки ругаются — только тешатся, вот если бы Беллатриса на Эдварда напала… Но ничего, сейчас я её вызову и всё объясню.       А Эдвард смотрел на меня, как на Мерлина — за несколько часов убедить Рудольфуса расторгнуть брак! Конечно, развода нет — но это дело времени.       — Вы ему ничего не приказывали? — спросил он.       — Нет. Я его убедил. Эдвард, дай руку, мне нужна метка, чтобы позвать Беллатрису.       Эдвард засучил рукав, я коснулся метки, думая о Беллатрисе, подавая энергию. Теперь она должна аппарировать на сигнал.        Всё сработало штатно, но Беллатриса не появилась. Странно — метка говорила, что она жива. А клятва не позволит ей ослушаться приказа…       Хотя… Я никогда не приказывал ей ничего — достаточно было намёка. А если нет приказа являться на зов, то она может и не являться. Наверняка она решила, что я просто зову её из-за инцидента, а видеть Рудольфуса она не желает.       — Эдвард, пошли домовика за Беллатрисой. Пусть он передаст ей мой приказ явиться ко мне.       Беллатриса по-прежнему часть рода, значит, домовики должны её чуять.       — Слышал? Выполняй! — рявкнул Эдвард.       — Хозяин, я не знаю где она. Она закрылась…       И что делать? Нет, я не верю что Беллатриса перебежит к Дамблдору. Но она вполне может наделать глупостей. Например, убивать кого-то на улицах, потеряв бдительность, и её повяжут авроры.       Хотя вряд ли — ей хватит ума не лезть в бой с ребёнком.       И где она может быть? Может быть, пошла в мой дом?       — Габи, проверь мой дом.       Домовик исчез и тут же вернулся.       — Там никого, Хозяин.       Можно определить, где она, по метке, но это не быстро…       — Эдвард, готовь ритуал поиска по крови, — сказал я.       У Эдварда есть образцы крови всей семьи, на случай если кого-то возьмут в плен и его потребуется найти, чтобы спасать.       — Госпожа Беллатриса уходя устроила погром в кабинете главы род Лестрейндж, — сообщил домовик. — Образцы крови уничтожены. Она использовала Сумеречное Пламя на сейфе.       Эдвард сказал нечто непечатное. У него в сейфе были, помимо прочего, дорогие инструменты, документы и оригиналы купчих на землю.       То есть где-то бродит мой особо доверенный человек, хранитель Фиделиуса моего дома, при этом с ребёнком, который официально мёртв? Причём ребёнок от моих врагов и якобы подходит под какое-то пророчество…       Я не понял — у нас террористическая организация Тёмных Магов или телевизионный мыльный сериал?       Без паники, надо думать… И надеяться, что именно в этот момент никто не ищет по крови Невилла — ведь от поиска по крови защита стационарная и на местности… На доме Лестрейнджей, если быть точным…       Итак, представим — я брошенная женщина с ребёнком. Куда я пойду?       К себе домой. К родственникам. К друзьям. Знакомым. К любовнику.       Отлично. Насколько это применимо к Беллатрисе? Предположим, применимо.       Любовника у неё нет — я проверял легилименцией. Вряд ли она его за несколько минут нашла или пошла по борделям — у неё сейчас должно быть настроение «все мужики козлы», сомневаюсь, что ей хочется секса.       Знакомые? Эдвард послал домовиков Лестрейнджей проверить дома других Пожирателей. Пусто.       Родственники? Сириус Блэк отпадает — он у нас в подвале. Как и сестра, Андромеда.       Мать… Один из домовиков дежурит под домом — защиту никто не сворачивал, Беллу он не видел. Доступа к имуществу Блэков у Беллы нет, родовой дом закрыт так, что даже следы защиты не получается обнаружить.       Остаётся один вариант — сестра, Нарцисса. Конечно, Тёмному Лорду не солидно лично искать Беллатрису, но других она, скорее всего, не послушает. Явиться к ней в обличье Елены плохая идея — думаю, что она достаточно себя накрутила, чтобы напасть на неё. А в моём текущем состоянии она может и победить…       Уже через несколько минут я ввалился в дом Люциуса Малфоя.       — Мой Лорд, чем обязан? — спросил мой скользкий друг.       Понимаешь, мне нужна твоя жена. Нет, так говорить не надо, а на аккуратный взлом защиты нет времени.       Велеть ему снять защиту с разума и искать, что нужно?       Если я прикажу — снимет. Но тогда я не смогу пройти мимо его мыслей как выйти сухим из воды. И за эти мысли я должен его наказать — долго круциатить. Но, во-первых, клятая некроэнергия. Во-вторых, я потеряю время. Не круциатить? Либо посчитает, что Лорд подобрел, либо решит, что Лорд плохой легилимент…       — Люциус, Беллатриса получила ментальный откат от экспериментального ритуала. — Не говорить же, что я ищу почти свою женщину. — Она не в себе и где-то бродит. Ты её не видел? Я думаю, она могла уйти к сестре.        Пусть сходу я не мог пробить защиту Малфоя, но нетрудно было представить охвативший его ужас — Беллатриса, которая не в себе…       — Мы срочно отправляемся к Нарциссе! Вместе! Жена с ребёнком в доме во Франции, — ответил он.       Малфой начал настраивать камин.       — Люциус, а почему твоя жена живёт не с тобой? — спросил я.       — Мы… поругались… несколько раз подряд… — говорил Малфой, забивая пароль в камин. Никакой «Чистоты крови вовек», а огромная бессмысленная комбинация символов из разных языков. — Сначала она с сыном уехала во Францию. Причём сказала, что я ей это велел сделать… И даже воспоминание показала… А когда она вернулась, то увидела, что со счета пропало много денег… И на дом наложили множество новых заклинаний… А потом она ещё застала меня, когда я изменял свой почерк во время переписки со Скитер, и не поверила, что это просто бизнес. Дескать, купленным журналисткам столько денег не платят… А ещё ей домовик рассказал, что я вместе с Еленой в доме что-то делал под маскировкой… Это были просто рабочие переговоры о снятии проклятия! Ещё в последнее время я часто задерживаюсь на работе и пью с Северусом… Она психанула и во второй раз уехала во Францию с ребёнком…       Сразу видно — сёстры. Скажи спасибо, что Круциатус не получил.       Наложив на себя новую иллюзию, я вошел следом за Люциусом в камин.       Миг — и мы выходим из камина дома во Франции. На всякий случай, беспалочковым невербальным заклинанием записал координаты этого места.       — Нарцисса! Я так соскучился и хочу увидеть тебя и ребёнка! И познакомься с моим бизнес-партнёром! — прокричал он в пустоту.       Строго говоря, Нарцисса в курсе, что её муж — Пожиратель Смерти. Только Люциус старается, чтобы она не знала ничего кроме этого…       Я же пустил беспалочковые сканирующие заклинания и обнаружил четырёх людей и пошёл туда. За мной шёл Люциус — вероятно, на случай, если Беллатриса сегодня буйная.       Итак, как Беллатрисе показать, что я Волан-де-Морт, не спалившись перед Нарциссой?       Подумав, я достал бывшую палочку Фрэнка Лонгботома и начал ей прямо на ходу вновь и вновь творить очищающие заклинания — Белле хватит ума опознать меня по палочке.       Мы вошли в зал. Мои страхи не подтвердились. Нарцисса и Беллатриса пили чай и что-то обсуждали.       Рядом вместе играли дети — Драко и Невилл.       Драко сразу же кинулся к отцу. Невилл продолжал что-то делать с муляжом какого-то растения. На нём была динамическая иллюзия — опознать в нём сына Фрэнка было не реально.       Нарцисса словно не заметила мужа.       Взгляд Беллатрисы быстро скользнул по моей палочке — узнала.       — Нарцисса, сегодня в Англии такой чудесный день, — начал Люциус. Жена его старательно игнорировала. Тогда Люциус решил зайти через ребёнка. — Драко, ты ведь хочешь покататься на метле на своей любимой площадке? Только нам надо заглянуть в магазин — сам выберешь себе метлу, можно даже как у взрослого. Но летать всё равно будешь на детской метле.       Ребёнок мгновенно загорелся идеей и начал звать мать в магазин за настоящей метлой.       — Миссис Лестрейндж, — обратился Малфой к Беллатрисе. На слове «Лестрейндж» её слегка перекосило, — моё почтение. Это мистер Рейпсвуд, мой бизнес-партнёр из Аргентины, он бы хотел с вами обсудить кое-что.       Нарцисса не очень поняла ситуацию — сначала приходит сестра и говорит, что она разошлась с мужем, при этом приносит ребёнка… Но дождавшись кивка, сестра решила оставить Беллатрису со мной наедине.       Вскоре Малфои ушли. Беллатриса применила к Невиллу усыпляющее заклинание и положила его на диван.       Я наложил Чары Приватности и снял с себя маскировку внешности.       — Мой Лорд, — сказала она поклонившись. — Вы хотели меня видеть?       Наконец-то я тебя нашёл. Но сегодня я хочу тебя не только видеть.       — Берём ребёнка и отправляемся ко мне домой, — приказал я.       Уйти отсюда было проще, чем прийти. Вскоре мы уже были в моём доме. Я положил спящего Невилла в наколдованную мной кроватку и велел домовику присматривать за ним.       — Мой Лорд, Я к нему не вернусь, — сразу сказала она.       Ох, как приятно это слышать — прямо музыка. Повтори ещё раз…       А теперь надо качественно изобразить из себя Ромео.       — Беллатриса… — начал я. — Я всегда хотел построить для волшебников лучший мир. Когда-то, по моей глупости, мы расстались. Я совершил ошибку, поставив свой долг перед истинными волшебниками выше своих чувств. Я думал, что моя любовь будет слабостью на моём пути. Но сегодня… Я на некоторое время потерял тебя. Я не мог тебя найти. Я всё бросил, и отправился на поиски. И я прозрел: я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной.       — Мой Лорд, Я Ваша самая верная слуга … — начала было Беллатриса.       Она видимо не догоняет — Лорд в последние годы был совершенно асексуален… Надо проще объяснить…       — Я рад, что ты ушла от Рудольфуса. — ответил я. — Будь моей женщиной!       — Мой Лорд… Это очень щедро, но мне не нужны подачки из жалости…       Вероятно, она решила, что Рудольфус нашёл себе получше, а её просто выгонит. А мне её стало жалко и я её так спасаю… Какими тропами ходит её логика? Надо было сначала качественно пройти её защиту разума, а потом, уже зная её мысли, говорить с ней…       — Белла, сегодня я понял — все эти годы я любил тебя. И без тебя я больше не могу. Будь со мной. Всегда и везде.       Нет времени устраивать ухаживания.       — Мой Лорд… Это так неожиданно… И я согласна, — ответила она.       Прекрасно. А теперь надо бы легилименцией влезть в её голову и проверить, ничего я не напутал… Можно просто велеть ей снять защиту, но это почти так же грубо, как приказать раздеться… Чем бы занять её?       — Габи! Подай нам ужин!       Мы уселись за стол на кухне. Я снимал и сворачивал свои магические щиты, Беллатриса занималась тем же.       Я начал говорить:       — Белла, ты стала ещё краше. Твои губы — как коралл, — говорил я вспоминая то, что принято говорить в таких случаях.       Основное правило гласит — если хочешь получить от женщины то же, что и ото всех, нужно говорить, что она не такая, как все.       Строго говоря, надо что-то про глаза сказать, но у магов это может быть намёк на окклюменцию или легилименцию — лучше не надо.       Минут через десять романтического ужина и каскада комплиментов с моей стороны, я сумел скрытно считывать её мысли.       — Когда же этот гадкий домовик принесёт последнее блюдо, я уже вся мокрая… — думала она.       Не подрасчитал. Я использовал стандартные ухаживания для обычной женщины, а она уже влюблена в меня… Как хорошо, что я не имею ничего против секса на первом свидании…       — Я уже наелся, — сказал я. — Мне бы хотелось показать тебе дом.       — С радостью, Повелитель.       Знаю. Начнём со спальни…       — Мы прекрасно провели время, Белла, — сказал я, когда мы зашли в мою спальню. — Но мне бы хотелось, чтобы в наши отношения пришла большая близость.       — Я уже соскучилась по Вашим рукам, Мой Лорд. Пожалуйста, помогите мне снять эту неудобную мантию, — ответила она.       Она была красива. Довольно высокая, хотя и ниже меня. Хорошая фигура: довольно большая грудь, сочные ягодицы. Бедра были не очень широкие, зато ягодицы «были стульчиком» — на таких можно сидеть хоть весь день, не чувствуя дискомфорта.       Вскоре она легла на кровать в одном нижнем белье.       Я провёл своими руками по её гладкому и шелковистому бедру. Своими пальцами я хорошо чувствовал небольшое напряжение в её мышцах.       Её ноги стали мягче и податливей, в моих руках, настал черёд переходить к другим частям тела.       Потом настал черёд груди. Я стянул её лифчик, и одного прикосновения моего языка к её соскам оказалось достаточно, чтобы по спине побежали мурашки. Я продолжал ласкать её грудь, соски и ореолы, и вскоре её соски стали такими же твёрдыми, как член в моих штанах. Она громко и сладостно дышала, маняще улыбаясь мне. Моя слюна стекала по её груди, а соски казались айсбергами в океане страсти. В её мыслях я увидел, что соски затвердели до такой степени, что ей стало немного больно, и я решил дать волю рукам. Её мягкие сиськи заполнили мои ладони. Мне нравилось ласкать её и гладить, и если не будет экстренного вызова — сегодня моя голова будет покоиться на этих изумительных подушках.        Я массировал её плоский живот — женщина в идеальной форме. Но долго задерживаться на нём не имело смысла, я стянул с неё трусики и спустился ниже, сначала помассировал клитор, а затем вставил два пальца во влагалище и начал ими ритмично двигать.       — Мой Лорд, — сказала Беллатриса, — я думаю, нам стоит закончить с прелюдией.       Я посмотрел в её глаза и применил легилименцию. Её мысли можно было охарактеризовать одной фразой: «Трахни меня, приём!». Выйдя из её разума, я сосредоточился на реальном мире.       Её половые губы намокли и блистали от влаги.       Раздевшись, я хотел рефлекторно сотворить заклятие аналог презерватива, но я подумал — сегодня никаких преград между нами.       Вдруг так забеременеет? Как? Сила любви, мало ли… Вряд ли конечно, но попробовать стоит… Не получится с ребёнком, так хоть удовольствие от процесса получу.        Сначала я обновил контакт с ней легилименцией, а потом вошёл в неё в миссионерской позе. Мой член проскользнул внутрь и начал свой танец. Такое ощущение, что я для неё лекарство от особого вида голода, но я был только рад. Я трахал её сильно и глубоко, казалось ещё чуть-чуть и проткну матку. Я почувствовал, как её мышцы напряглись, обещая скорую развязку, а потом её накрыла волна наслаждения. Вскоре я не мог сдерживаться и почувствовал как изливаюсь внутрь.       Но это была всего лишь разминка.       Белластриса призывно встала на четвереньки и я не мог отказаться от её недвусмысленного предложения войти в неё. Она была по-прежнему настолько влажная, что мой член не встретил абсолютно никакого сопротивления… Лежа на груди, отклячив зад кверху, она держала меня руками за член, словно стремясь насадиться поглубже, и сама двигалась в такт. Каждое моё движение заканчивалось ударом о её упругие ягодицы, которые я ласкал руками. Это хорошо, что она снизу не худая — а то было бы больно стучаться с такой амплитудой и в таком ритме. Через нашу телепатическую связь, в прямом смысле, я чувствовал как в ней нарастает чувство восторга, перерастающее во множественный оргазм. А потом я вновь излил в неё своё семя, но она лишь сменила позу.       Я сел на кровать, а она села на меня, начав скакать и изо всех сил прижимая к своей груди, словно желая задушить. Поскольку нос уперся в её тело, пришлось дышать ртом. Я начал движения навстречу, наслаждаясь тем, как глубоко проникает в неё мой член. Немного наклонившись назад, я добился более глубокого проникновения и смог рассмотреть её грудь целиком. И хоть я недавно кончил, меня снова подгоняло к границам пропасти, от которой я не мог, да и не хотел отворачиваться. В этот раз мы кончили вместе, я почувствовал, как у неё затряслись ноги.       — Мой Лорд, это было невероятно! — ответила она. — Но я хочу ещё!       Восхитительная женщина… Нужно будет заниматься с ней этим почаще.       Ладно, продолжаем порно-кино с моим участием.       Всё было хорошо.       Но возник ряд проблем.       После нескольких выстрелов подряд я подустал. А она как будто и не начинала… Воистину удивительная женщина, и почему Эдвард назвал её «блядь»? Подумаешь, кабинет спалила — ведь не мой.       Я решил выиграть время, чтобы отдохнуть, лаская её в интересных местах, но не заметил, как оказался в ней в очередной раз.       Я действовал так, как мне подсказывала память Реддла — использовал легилименцию, чтобы понять что и когда она хочет.       Но память Реддла вновь сослужила мне дурную службу — Том Реддл в молодости мог, но тяги к сексу не испытывал. А меня же затянул процесс и я слишком глубоко погрузился в её разум. Нет, она ничего не заметила, а вот я словил не только её мысли, но и ощущения. Все ощущения от процесса.       Такое ощущение, что трахнул себя сам. Причём во влагалище, которого у меня нет…       Естественно, у меня мгновенно упало.       — Владыка, что-то не так? — спросила она. — Я вам не нравлюсь?       Очень нравишься. Но больше я не буду использовать легилименцию во время секса. Или использовать для тренировки? Надеть на неё амулет защиты разума? Или надеть себе на голову одеяло и закрыть глаза? А как это объяснить? Амулет защиты разума хорошо смотреться между твоих прелестных грудей? А подушка у меня на лице, потому что я стесняюсь? У нас, Тёмных Лордов, высокие морально-этические принципы — убивать штабелями запросто, вырывать и заключать чужие души в предметы, чтобы потом сжечь — тоже, а вот во время близости я теряюсь?       Так, а что я идиотизмом занимаюсь — она хороший окклюмент, просто выйти из её разума и к ней не лезть…       — Ты прекрасна. Просто о делах подумал. Сегодня Министерские Тёмной Магией чуть концлагерь Розье не взломали… — начал было я.       Ведь кто во всём виноват? У Тома Реддла грязнокровки, у меня Министерство и Альбус. Даже в отсутствии эрекции…       — Что? Мой Лорд, почему я не в курсе? — спросила она.       — Ты с наёмниками договаривалась. И договорилась. Не за чем тебя отвлекать. А я не только отбил их поисковый ритуал, но и с хроноворотом помогал всё вынести. И много-много кубометров земли раскидал, чтобы не было видно, что там были строения, туннели и прочее…       — Мой Лорд, а насколько потоков вы разбились, используя хроноворот? — спросила она.       — Пятнадцать.       — Повелитель… Вам надо отдохнуть… — сказала она. — Позвольте я вас награжу.       Но ответить я не успел — это прекрасно, когда женщина умеет работать головой…        Я почувствовал её горячее дыхание на своём хозяйстве, а потом мой член начал превращаться в тающее мороженное, причем без всякой магии. Её голова ритмично двигалась вверх и вниз, а правой рукой она не забывала ласкать ствол и яйца. А проворный язык двигался так быстро, что казалось, что он был со всех сторон. Долго выдержать такую стимуляцию было не возможно, и как бы мне не хотелось продлить удовольствие, я вновь почувствовал неумолимое приближение семяизвержения, а потом меня затопили ощущения.       Но Беллатрисе опять было мало.       Теперь она пыталась поднять руками уставшего бойца.       Вроде бы всё было хорошо, но теперь проблема пришла с другой стороны. Мои мысли: страхи.       А вот соберутся вместе Эдвард, Рудольфус и Беллатриса. И расскажут друг другу, что им говорил Лорд. И обнаружат, что версии не стыкуются.       Да нет. Не соберутся. Не обсудят. А даже если обсудят — они друг другу не поверят. Да и каждый будет считать, что Лорд говорил правду именно ему, а всем остальным врал… Но надо подстраховаться…       Однако на этих мыслях я опять потерял настрой…       — Повелитель, с Вами всё в порядке? — спросила Беллатриса, творя беспалочковое диагностическое заклятие на мне. — У вас усталость, недосып и лёгкая форма магического истощения.       Ты совершенна. Никаких «почему после секса мы не держимся за ручку» или «нет тебя и меня, есть только мы», на которые хочется ответить «давай уделим больше внимания нашему члену.» Но память Тома подсказывала, что когда он с тобой встречался, ты была менее страстной.       И тут меня проняло. Я пропустил чужое заклинание! Я с магом высокого уровня без защиты. Меня сейчас вполне можно убить — ведь Беллатриса способна на беспалочковую магию. Конечно, я могу попытаться успеть поставить контрзаклятие, но я никогда не видел тех, кто уходил от беспалочкового невербального Круциатуса в упор. Более того, я сомневаюсь, что это возможно — ведь меня этой рукой держат за половой член… В такой ситуации победит тот, кто первый ударит. Желательно, Непростительным.        Бедные маги — спишь со слабым магом, прорываешь его окклюменцию. И теряешь настрой. Спишь с сильным магом — думаешь, как бы тебя не убили беспалочковым заклинанием и теряешь настрой. Похоже оптимальный вариант — спать с неволшебницей, навесив на неё амулеты защиты разума…       — Повелитель, Вы очень напряжены. Выкиньте всё из головы и позвольте мне сделать Вам массаж.       Я решил выкинуть из головы лишние мысли. Для верности закрыл глаза. Вроде бы получилось.       Беллатриса что-то говорила про «Повелителя», «Хозяина», «Моего Лорда». Она никогда не называла меня Томом.       А мне казалось, что я Барти Крауч-младший в борделе…       Честно говоря, меня всегда волновал вопрос — почему маги не используют магию в сексе. Но теперь, обжегшись на легилименции я понял — секс без магических щитов, а потеря концентрации — билет в больницу.       Например, если бы я ей телекинезом клитор трогал и потерял концентрацию, то ей бы было очень плохо… И это с моим-то контролем… Хотя, у меня просто давно женщины не было…       Есть такие хорошие термины — эрекция и эякуляция.       Вместе они уже были.       Потом было первое без второго.       Ещё через два часа я почувствовал — всё, я полностью удовлетворён. А вот Беллатриса выглядела свежей. Как? Магия? Сила любви? Потом проверю.       — Беллатриса, мне очень приятно проводить с тобой время, но к сожалению я не могу сейчас удовлетворить тебя.       — Мне… уйти? — спросила она.        Любовь можно изобразить, но со стояком такое не сработает.       Честно говоря, я не против продолжения, но уже тупо не могу.       Добиться эрекции магией — не сложно, но я этим никогда не занимался, а сейчас не время и не место пробовать, тем более на себе.       — Разумеется, нет. У меня чисто случайно есть парочка зелий «Безумие страсти». Варил для Сириуса Блэка. — Ты не против?       — Нет, — ответила она улыбнувшись.        — Если тебе будет лишнее — дай мне антидот или оглуши, — сказал я.       Я примерно представлял, как работает это зелье, разговаривать со мной будет бесполезно.       — Не будет, Мой Лорд, — ответила она.       Ей давать не буду — тогда я точно здесь умру, разорванный на части, надёжней чем от крестражей, а на моей могиле напишут: «затрахан до смерти безутешной слугой — к утру истёрся до ушей.» Альбус скажет о том, что любовь всегда побеждает, а Рудольфус будет плакать над могилой, кричать, что на месте Лорда должен был быть он. А Барти скажет, что если бы он был рядом с Лордом, он бы принял удар на себя.       Если серьёзно — кто-то из нас двоих должен быть в сознании на случай форс-мажора, вроде вызова или нападения. С этими мыслями я выпил зелье «Безумие страсти». Практически любое приворотное по сравнению с ним — вода.        Чем-то это напоминало алкоголь, только безмерно сильнее — после первого же глотка что-то во мне изменилось. Как описать эти ощущения? Я почувствовал себя католическим священником. Который не прелюбодействует и даже не самоудовлетворяется. Но после десяти лет такой жизни, он больше не может, он пошёл насиловать детей — сорвало башню.        Мне сразу же захотелось трахаться. Без разницы с кем — Белла, Лили, Снейп, домовик, подушка. Во истину, «Безумие страсти». Мозг отключился полностью — он мог выполнять только одну команду — идти к ближайшему объекту и трахаться. Причём желания абсолютно совпали с возможностями — если бы я был одет, то таким стояком порвал бы мантию. К счастью для меня, ближайшим объектом была Беллатриса.        Наверное, я мог как-то прекратить действие зелья: дотянуться до антидота, использовать какое-нибудь заклинание. Но не было ни малейшего желания, даже говорить членораздельно я не мог. Как пилот самолёта, обколовшийся наркотиками до пены изо рта.        Но при этом я всё видел, чувствовал и осознавал — только управление над телом было потеряно.        Мне нравился процесс. Беллатрисе тоже, хотя на мой взгляд — это был жесткий секс. Пару раз она что-то колданула на себя, видимо, чтобы были силы продолжать. Что она только не вытворяла! Такое ощущение, что она тоже это зелье выпила…       Чувствовал ли я себя уязвлённым?       Немного.       Но сравнивать нас бессмысленно — я просто мужчина, который захотел секса.       Она женщина, которая обрела свою мечту. Это как будто безутешной вдове предложили вернуть умершего супруга.        Через восемь часов зелье выветрилось, я и Беллатриса успокоились. Выглядела она как нанюхавшаяся валерьянки кошка.        Но думаю проблем с совместимостью у нас не будет — я же работаю под хроноворотом, день за три, так что раз в день для меня будет три раза в день для неё, так что впредь я смогу ей обеспечить достаточно внимания и без зелий.       Я провёл с ней ночь в нашей общей кровати и понял, что если бы не моя глупость, у меня было бы на полгода больше приятных воспоминаний. Героем-любовником я себя не чувствовал — уверен, Белла сможет словить оргазм, если я её за локоть трону, и дело тут не во мне.       Можно было этим и ограничиться, а когда захочется ещё — повторить. Но мне же нужна её любовь?       — Белла, позволь я покажу тебе дом, — предложил я.       И я показывал.       — Это мой сейф. Там очень ценные вещи. Беречь и не ломать. И никакого Сумеречного Пламени!       — Это моя зельеварня. Тут я варю яд для Дамблдора. Вот эту трехслойную защиту не пересекать.       — А это слесарня, — тут я пытаюсь собрать палочку, достойную моего величия. — Пока получаются только муляжи палочки Альбуса. Давай я тебе одну из них подарю — пригодится для дополнения образа, если захочешь изобразить Дамблдора. Только они в принципе не работают — просто маши ей, а колдуй беспалочково.        Открыть что ли бизнес по продаже Бузинных Палочек? От Волан-де-Морта, лично собираю… Корпус из бузины, внешне — как палочка Альбуса. Начинка как придётся. Но не работают, хотя и не должны…        Надо будет ей в знак внимания что-нибудь из драгоценностей подарить…       — А вот в том ларце копия палочки Салазара Слизерина, с памятью всех использованных им заклинаний. Я пытаюсь просмотреть все заклинания Салазара, которые он использовал…       — Это мой фамильяр, — сообщил я. — Скажи «привет», Нагайна. — приказал я на змеином.       — Привет, — ответила на змеином Нагайна.       — Мой Лорд, что это? — спросила она.       — Фамильяр. Эксперимент. Частично феникс, частично змея. Не волнуйся, она меня слушается.       — Повелитель, Вы Величайший Маг! — сказала она, начав меня целовать.       Конечно, приятно. Но вряд ли. Во-первых, надо грохнуть Дамблдора — у него другой профиль, нас не корректно сравнивать, но всё же я от него бегаю. Возможности Фламеля так же не понятны, но возраст в семь веков меня пугает. Надеюсь, хроноворотом он не пользуется для тренировки.       Стоп, а как она меня поцеловала — я что, без защиты хожу? Надо быстро поставить…       — Белла, каким ты видишь наше будущее? — спросил я.       — Прекрасным, мой Лорд, — ответила она.       — Ты — Хранитель Фиделиуса этого дома. Тебе нельзя долго находиться здесь, иначе слетит защита.       — И каков Ваш приказ?       — Я поговорю с Эдвардом. Он выделит тебе гостевое крыло.       — Мой Лорд, я думаю, что меня там плохо примут. Я громко ушла. Может быть, мне стоит пожить у сестры?       Идея неплоха. У Малфоев места хватит. С глаз долой из сердца — вон. Пусть быстрее прошлое и Рудольфуса забывает. Да и с Лили-Еленой будет меньше пересекаться…       — Ты так хочешь? — спросил я.       — Да, Мой Лорд.       Жаль её под Фиделиус не удастся спрятать — хранитель Фиделиуса не может быть под другим Фиделиусом, иначе защита со временем становится нестабильна.       Я вспомнил мысли Малфоя.       — Нет. Пойдём к Лестрейнджам. Малфой не внушает мне доверия. Тебе что-нибудь нужно?       — Ничего. Только Невилла заберу.       А вот Невилл — большой минус. Передарить его что ли кому-то?       А с другой стороны, что я обязан за ним ухаживать? Или я живу в однокомнатной квартире? Или ночью за ним горшок выношу? Пусть сама со слугами за ним ухаживает, заодно потренируется за своим ребёнком ухаживать. А я буду приходить к Беллатрисе трахаться, а Невиллу игрушки вагонами дарить. Если что — я занят. Пожизненно. Надо будет только домовика за игрушками послать, пусть купит…       Вскоре я уже переселял Беллатрису в её новые комнаты, не забывая накладывать защитные чары. Подумав, вспомнил те игрушки, которыми играл Невилл и Драко, и наделал таких же вечной трансфигурацией — мне не сложно, Белла порадуется.       Жена живёт в доме мужа с любовником — не очень красиво, но меня эти условности не интересуют.       Меня больше волнует вопрос моего ребёнка. Рассказать ей, что я хочу от неё ребёнка?       Зачем говорить? Работать надо, а потом попросить ассистировать в работе. Наконец-то пригодятся наработки Крауча…       Позже поговорю про ребёнка — пока достаточно, а то инфаркт от счастья получит.       Беллатриса разбудила Невилла и стала с ним играть. Выдала ему детскую палочку — максимально магически инертную деревяшку, и стала учить его движениям палочкой.       — Смотрите, Мой Лорд, у него получается! — сказала она.       На мой взгляд, жевать палочку у него получается лучше, чем ей махать…       А ещё карапуз называл Беллатрису «мама». Надо будет ей сказать, чтобы он меня папой не называл…       Я обнял её сзади и руки сами легли пониже спины… Нет, секса я не хотел, но обнимать её мне нравилось.       Мысли хаотично метались в голове. Интересно, сколько Белла сможет заработать, написав мемуары? «В постели с Волан-де-Мортом»? «И тогда Сам-Знаешь-Кто засунул мне сам-знаешь-что сам-знаешь-куда…»       В этот момент я почувствовал множественный срочный вызов…       — Дорогая, меня зовут, — сказал я, высвобождаясь из её ответных объятий.       — Можно мне идти с Вами, Мой Лорд? — спросила она с надеждой.       — Я всё выясню и если надо позову, — сказал я, покидая уже свою Беллатрису.

POV Руфуса Скримджера, бывшего главы аврората, теперь Министра Магии.

      Руфус Скримджер, как лев в клетке, расхаживал по своему кабинету и думал, правильно ли он поступил. Оборонительные войны — это путь в никуда, с Сам-Знаешь-Кем надо заканчивать, и чем быстрее, тем лучше. Надо активно бороться, а он не верил, что можно победить и остаться чистым. Нет, захваты без суда и пытки — не их метод. Но кое в чём они с Альбусом во взглядах разошлись.       Недавно он, используя свою власть как Министра Магии, дал особое распоряжение Отделу Тайн — санкция на использовании Магии Крови для поиска концлагеря Сам-Знаешь-Кого.       Проблема в том, что скрыть применение Тёмной Магии Министерством было бы очень сложно.       Но недавно пришёл Альбус, и, рассказывая про свой кошмарный сон, где он увидел в стеклянном шарике «Тлаутлипуцли» (пришлось долго среди невыразимцев искать того кто в курсе, что это), потребовал полной блокады Лондона.       И Руфус Скримджер пошёл на встречу Альбусу — ведь полностью развёрнутые магические щиты скроют ритуал поиска концлагеря Волан-де-Морта. И это был их шанс нанести серьёзный удар по Пожирателям Смерти и спасти множество людей.       Нет, никого для ритуала они не убили. Полтора десятка Невыразимцев стояли в странных рисунках, резали себя, пуская себе кровь и шептали белиберду. По идее, с противника должна была слететь маскировка и они должны найти то самое место. Но не нашли. И потерь никаких не понесли… Честно говоря, у него были сомнения в том, что ритуал вообще удался…       Руфус Скримджер достал связной артефакт.       — Начальника Отдела Тайн ко мне, — приказал он.       Через две секунды перед ним стоял некто в балахоне с маской на лице.       Имя этого человека — секрет даже для министра. Он не знал какого он возраста, пола, расы… Для этого человека не существовало запретных тем, но за это он не имел имени, власти и был пожизненным пленником Отдела Тайн…       — Вы уверены, что ритуал удался? — спросил он.       — Ритуал прошёл удачно. Нам удалось выдержать контр-атаки противника. Их было пятеро. Один из них — Тёмный Лорд. Есть ли потери у противника, нам не известно.       — Вам есть, что дополнить к отчету? — сказал он, показывая на стопку бумаги. В принципе, можно было написать в одну фразу — «результат отсутствует». Три сотни кругов, диаметром от четырёхсот метров до десяти километров на карте магической Англии — места, где возможно были «массовые жертвоприношения».       — Нет, Господин Министр. Вы ознакомились с документами для Министра Магии? — спросил он.       — Ознакомился, — сказал Скримджер поморщившись.        Он был главой аврората — не самым плохим. Но когда он стал Министром, то узнал о существовании ещё трёх уровней секретности. И это было неприятно.       — В таком случае вы понимаете опасность использования Тёмной Магии, даже для победы над Неназываемым?       Зачем собирать знания, если ими нельзя пользоваться?       — Может быть Вы что-то предложите? — спросил он.       — Я бы предложил сосредоточиться на Тлаутлипуцли. Для этого существа я бы не пожалел Тёмной Магии.       — Вы допускаете, что оно может быть реальностью? Их не видели тысячи лет! Их либо никогда не было, либо они вымерли… Откуда это существо в Лондоне?       — Альбус Дамблдор сообщил, что его создал Неназываемый.       — Если бы Сам-Знаешь-Кто обладал такой силой, он бы уже давно её использовал.       — Как Вам будет угодно, Господин Министр.       — Через полтора часа штурм логова акромантулов. Есть ли у Отдела Тайн средства, что позволят уменьшить потери?       — Есть. Но штурм будет совместным с Альбусом Дамблдором. Он не примет эти методы и артефакты.       То есть ему придётся выбирать между могучей магией и союзником — Дамблдором.       Вроде бы, выбор очевиден. Но сегодня могучая магия оказалась бессильна. Значит, надо попробовать, что сможет сделать Альбус и сравнить, где результаты будут лучше.        С его точки зрения совместная операция аврората и Ордена Феникса — нонсенс из-за неясностей в приоритете командования. А Альбус в последнюю битву не блистал. Стареет что ли? Рано… Хотя кто знает, чем его Грин-де-Вальд во время дуэли приложил…       Но если Альбус сумеет хотя бы ненадолго нейтрализовать Сам-Знаешь-Кого, то возможно обойдётся и без потерь…       — Пока вы будете сражаться, мы удержим Тлаутлипуцли в клетке в Лондоне, — ответил начальник отдела Тайн.

POV Августы Лонгботомм

      Августа была зла, очень зла. Зла на себя, что не может ничего сделать. Но она видела только один шанс.       — Августа, девочка моя, я очень рад тебя видеть, — сказал Альбус.       Смерть сына и невестки была тяжёлым ударом. Альбус сказал, что он обнаружил следы их тел, обращённых в нежить во Франции.       Но она верила — её внук жив. Просто сердцем чуяла. И искала его. Запрещённым ныне ритуалом поиска по крови. И не находила.       Как –то на неё поступил анонимный донос. Кто бы мог подумать — мать аврора занимается запрещённой магией.       Ей грозило до двух лет Азкабана, но Альбус Дамблдор заменил это двумя месяцами в лечебнице Мунго, в отделе для душевно больных. «Женщина сошла с ума от горя. Она не ведает, что творит». Недавно она оттуда вышла…       — Альбус, у меня есть результаты ритуала. Внук жив. Он где-то во Франции.       Альбус Дамблдор лишь устало вздохнул.       — Августа, думай, что ты делаешь. В Азкабан захотелось? Это же явно сегодняшние результаты. Магия Крови запрещена и преследуется по закону. Более того, именно я и должен это пресекать. А ты сама пришла ко мне с доказательствами. Это просто дезинформация от Волан-де-Морта. Что он хочет? Поиздеваться над тобой, подкидывая тебе ложный сигнал, чтобы извести тебя? Или попытка перетянуть тебя к себе? Очернение матери героя — Фрэнка Лонгботома?       — Там мой внук! — сказала она.       — Мне грустно это говорить, но Волан-де-Морт убивает всех. Твой внук мёртв. В память о твоём сыне, я готов в последний раз закрыть на это глаза.       Не было ни движений палочки, ни слов, ни жестов рук — пергамент с результами ритуала просто сгорел.       — До свидания, Августа. Если у тебя будут ко мне законные дела — приходи, — сказал Альбус.       — До свидания, профессор. — ответила она.       Женщина, скрывая слезы, вышла из директорского кабинета.

POV Альбуса Дамблдора

      Альбус Дамблдор остался один.       Бедная женщина. Как бы она глупостей не наделала.       Альбус Дамблдор достал Бузинную Палочку. Лёгкое усилие воли, кроха потраченной энергии — развеянный пепел собирается в кучку, а потом превращается в зачарованный пергамент с результатами ритуала.       Жаль, что пришлось так говорить с Августой…       Альбус смотрел на пергамент. Использовался ритуал по такой-то схеме, использовалась кровь Августы… А вот и результат — область во Франции размером с Голландию.       Нет, он почти уверен — это дезинформация. Но в случае Волан-де-Морта даже самые безумные варианты нельзя просто отбрасывать…       Как всё сложно… Ладно, он потом об этом подумает. Надо проверить всех бойцов и решить проблему акромантулов… При помощи хроноворотов, они с Грюмом во время боя с акромантулами постоят в Лондонском оцеплении, чтобы Тлаутлипуцли не сбежало… Существо отвергло его предложение сдаться. Жаль: он бы позволил ему жить в заповеднике. Магии в мире достаточно, нашёл бы существ с магией без мозгов для прокорма.       Невыразимцы хотят захватить существо в плен, Министр не верит в существование Тлаутлипуцли, Волан-де-Морт игнорирует существо с памятью предков и хорошо разбирающееся в магии и будущем…        Странно, может Том не понимает, что от него сбежало? Или это хитрый план Волан-де-Морта — выпустить Тлаутлипуцли и ждать, когда все из-за него передерутся? Приграничные страны уже бурлят, хотя утечки пока не было…       Но проблему этого существа надо решить очень быстро — Тлаутлипуцли могут оценить крайне высоко… Как бы война между странами не началась из-за существа, с памятью предков и видящее будущее…       Хотя нет, какая война… Сейчас же не средневековье. Так, отряды наёмников начнут бегать и элитные отряды мракоборцев из других стран… Якобы заблудились на учениях… Портал там дефектный или под Конфундус попали… Надо заранее написать речь-протест в МКМ на вмешательство во внутренние дела суверенной Магической Англии…

POV Люциуса Малфоя.

      Люциус пытался понять, что происходит. Почему объявлено военное положение? Почему Тёмный Лорд лично бегает за Беллатрисой? Откуда у той ребёнок? Нарцисса отказывалась отвечать на вопросы про сестру и её ребёнка…        Он отправился было в гости к Эдварду Лестрейнджу, чтобы выяснить, что случилось, но тот не принял его. Как он понял из обрывков мыслей домовика, Эдвард выхаживает Рудольфуса после Круциатуса… Что вообще творится?       И тут Люциуса осенило — у Беллатрисы ребёнок от Лорда.       Люциуса сразу забила нервная дрожь — есть вещи, которые лучше не знать. Он хотел было кинуться себе стирать память, но решил, что уже хватит, а то проснётся в постели с женой и спросит, почему она не во Франции… А ведь всё только стало налаживаться…       — Милый, что –то не так? — спросила Нарцисса.       Вероятно, он сильно ворочался в кровати и её разбудил.       — Спи, дорогая. Всё хорошо, — ответил он.