Не в службу

— Однако я вовремя, — протянул Отабек, закрыв за собой дверь. — Солдат, почему не в расположении? Через двадцать минут отбой. — А я успею. Отабек поменялся в лице. Юра заметил, что из последствий драки осталась только царапина на переносице. — Я тебя не спрашивал, успеваешь ты или нет. В казарму, бегом. Джей-Джей не сдвинулся с места. Лишь бровью рассеченной повёл. — Душарами своими командовать будешь. Ой-ёй, сейчас опять сцепятся. — Бек, что-то нужно? — вмешался Юра. Он вполне мог развернуть Джей-Джея, чтоб топал в казарму, исполнять приказ, да только тот стоял с таким выражением лица, что было ясно без сомнений — не выполнит. Да и не хотелось. Отабек оглядел Юру с головы до ног, задержался взглядом и вопросительно уставился вниз. — Да я аж забыл, зачем пришёл, — он прокашлялся. — Откуда у тебя этот халат? С большим трудом Юра постарался не устыдиться. Ещё более стремно было бы надеть штаны обратно, поэтому он воздержался. — А ты не смотри, куда не просят, — ответил Джей-Джей. Борзый, однако. — Тебя не спросил, — отозвался Отабек. — Ты ещё за драку не отпахал. Тут Юра решил напомнить: — Ему наряд влепили, он его оттарабанил. Один. — Ага, — Отабек скосил на него взгляд. — А ты ему помогал. — Я тут причём? — Действительно, ты тут каким боком? Что он у тебя делал всю ночь? — Бека, ты че? — Ниче. Юра ощетинился. Никому он об этом не рассказывал, ни Миле, ни Абрамову, камеры их поцелуи не засекли, узнать Отабек не мог. Только если от первоисточника, но что-то в его дружбу с Джей-Джеем мало верилось. — Товарищ старший сержант позаботился о том, чтобы мне было тепло, — вставил Джей-Джей. Не так надо говорить, блядь, ты же с русским на ты, что ты несёшь. Юра попробовал снова, решив, что если не подействует, будем говорить по уставу: — Слушай, Бек, — он подошёл к нему, загородив напрягшегося Джей-Джея. — Чего ты взъелся, ну? Его отправили в такой холод, он бы вам всё бы запорол на марш-броске. Я его к себе, чтобы согреть. — И как? — перебил Отабек. — Согрел? — Согрел, — кивнул Юра и подумал: какого хрена вообще. — Ты сам всё видел. Только что. А что ему тут, отнекиваться? Взрослый мужик, сам все поймёт, тем более это Отабек, он и без слов понимает, не злится, не раздувает ноздри, как сейчас, словно Джей-Джей дразнит его красной тряпкой, как быка. Юра на всякий случай обернулся, убедился, что Джей-Джей стоит в таком же напряжении, и слегка отодвинулся. — Мне сказать нельзя было? Значит, так, да. Значит, будем говорить по уставу. — Товарищ сержант, свои личные дела я предпочту решать сам. — Товарищ старший сержант, ваше личное дело касается моего подчинённого, — нихера себе, как запел. — Раз уж вы захотели говорить по уставу, то пожалуйста: в обязанности сержанта входит полная осведомленность о своих подчинённых. — Ты меня подчинённым назвал? — твою мать, Джей-Джей, не сейчас. — Рот закрой, — рявкнул Отабек. — Сам закрой. Юра практически услышал, как в голове у Отабека что-то щёлкнуло, перед тем, как он полностью переключился, надвинувшись на Джей-Джея с кулаками. Джей-Джей не растерялся, увернулся и ударил поддых. Отлично, разнесите мне тут всё. Юра, поначалу стоявший как истукан, попытался их разнять, понял, что безуспешно, раз до этого у целого взвода не получилось. Эти уже катались по полу и при любой возможности били друг друга то в плечо, то в бок, реже — в лицо, полузадушенно перебрасываясь матами, пока Юра не заорал «встали, блядь!», дёрнув двоих за руки. А силёнок-то хватило. Зачем взвод, когда есть злой Юра, правда же? Построил обоих, выпроводил Джей-Джея, приказав Отабеку остаться и раздеться до пояса. Джей-Джей услышал и остался в коридоре за дверью, обиженный и нервный. — На, — Юра протянул Отабеку мазь. — От ушибов. Отабек молча мазал, пока Юра прикладывал лёд к его скуле. Снова Джей-Джей достал. — Леруа понятно, ревнует. Но ты-то чего? — Тоже ревную. — Юра замер. — Друга. — А если серьёзно? — Он мне серьёзно не нравится. Выёбистый. И ты к нему относился так же, пока не пришёл ко мне после того залёта за него просить. Мы оба виноваты тогда были, я и решил пойти на хоздвор, помочь, а увидел тебя с ним... — Всё, ладно, — нахмурился Юра. Вот откуда все всплыло. — Не было у меня с ним ничего. — У меня, конечно, узкие глаза, но не до такой степени. — Юра тихо засмеялся. — Юра, я просто не понимаю, как это могло произойти. Как будто Юра понимал. Юра тоже просто провалился и всё. — Если бы я понимал, я бы тебе объяснил. Такой ответ Отабека если и не устроил, то угомонил. Или не совсем, потому что Отабек молчать, как обычно, не стал, допытываясь, какого хрена, Юра, ты же мне все всегда рассказывал, что произошло. Юра и вправду все всегда ему выводил, после того, как обмолвился о подростковой влюблённости, а Отабек не оттолкнул, не смотрел с презрением, более того, даже слушал с интересом. После второго расставания Юра бежал к нему, извинялся перед его девушкой на тот момент, выкладывал все за банкой пива и удерживал, чтоб тот никому морды бить не шёл. Пьяный Отабек всегда порывался разбить за него чьё-либо пидорское табло. Так я тоже пидор, смеялся Юра, давай. Отабек мотал головой и трепал ему волосы. Телохранитель, блин. — Юра, я ему не доверяю. — Да никто здесь ему не доверяет. Ни ты, ни рота, ни один офицер. Классный у нас обмен опытом получается. — Зачем тебе это надо? Интрижка на пять месяцев? Он улетит к себе в Канаду, на этом все закончится. Юра смотрел в пол. А ведь действительно, скоро месяц с прибытия всей их дружной оравы. Месяц, как Джей-Джей бегает за ним и уже ревнует к каждому столбу. Точнее, к Отабеку. — Кто сказал, что я с ним что-то строить собираюсь? Бека, все может закончиться и раньше. Так что хорош. Вообще не стоит за меня переживать, ладно? Не маленький, сам справлюсь. Лучше за взводом своим следи. Последнее, наверно, было слишком резко. С Отабеком ведь можно, он привыкший, Юриных колючек не боится. — Понял. Юр... ты извини. Юра тоже извинился и отошёл, почувствовав взгляд на своих ногах. — Скажи Леруа, чтоб зашёл. Отабек оделся, открыл дверь, кивнув Джей-Джею, вышел, бросив напоследок: — Три минуты даю. Джей-Джей дулся. Когда раздевался до пояса, дулся, когда на кушетку садился, дулся. Ну, дуйся-дуйся, думал Юра, вздохнул и принялся сам втирать мазь в левое плечо. — Ты его тоже так? — спросил Джей-Джей. — Нет, он сам, — Юра почему-то смягчился. Джей-Джей очень напоминал ему пятилетнего ребёнка, у которого отобрали игрушку. Хотелось шлёпнуть, чтоб не дурил. Серьёзно, не армия, детский сад какой-то. — Дуешься из-за того, что устроил мне тут с сержантом? — Мужикам иногда надо выпустить пар. Ай! — А я тебе баба, что ли? — Нет, ты принцесса. — Началось. Ну, хоть обижаться перестал, вновь разулыбался. — Принцесса в белом халате. — Идиот, — сказал Юра, закончив с торсом и закрыв тюбик. — У тебя минута. — Я ночью приду. — Я тебе уже сказал, что ухожу домой. Джей-Джей состроил жалобное лицо, уткнулся Юре в грудь, и когда Юра был готов услышать капризные вопли, он вдруг жарко шепнул: — Не уходи, — и обнял за поясницу. Юре стало смешно на секунду, пока не вспомнились слова Отабека. Уже не полгода, а пять месяцев, может, впрямь не уходить, но дедушке уже сказал, дедушка ждёт. — Отабек сейчас докурит. Иди. — Закурит вторую. — Вам обоим влетит, если не успеете. Джей-Джей вздохнул, отстранился, надел майку, наклонился, чтоб торопливо поцеловать Юру в губы и повторить несколько раз, что будет сильно скучать. — Да я завтра утром приду, — закатил глаза Юра, накинув на него китель. — Давай живее. Юра вышел вместе с ним, проконтролировать, чтобы обошлось без драки, однако Отабек только махнул рукой, и оба потрусили в расположение. Могло быть и по-другому. Юра изначально планировал выставить за дверь обоих, доложить начальству, чтобы, ага, провести всю неделю на нервах и в муках совести, отшивая и Отабека, и Джей-Джея, тем самым только ухудшая ситуацию. Вовремя вспомнил, что ему не семнадцать. Повзрослел, понимаешь, научился решать проблемы разговорами. Через пару дней от Абрамова пришла радостная весть о талантливом пиндосе Леруа, который, оказывается, неплохо поёт и с гитарой дружит. На этот раз Отабек оценил, подыграл, показал аккорды армейских песен, и оба забацали хит в каптёрке с другими стариками. Подружились, сообщил Абрамов, ты приходи, Юрка, послушай. Юра не очень хотел, даже после того, как Отабек пришёл к нему и сказал, что Джей-Джей просил научить его играть самую охуенную русскую песню о любви. — И чтобы в тексте обязательно про зеленые глаза, — улыбался Отабек. — Пусть сам сочиняет. — Я так ему и сказал. Джей-Джей спел ему на английском. Без гитары, зато с пляской, всего пару строчек из популярнейшей американской попсы, когда входил в медпункт. Юра швырнул в него пилоткой, чтоб прекратил кривляться, и очень сильно пожалел. Джей-Джей разглядывал убор как диво дивное, спрашивал, чьё, твоё, что ли, а почему ты не носишь. Потом напялил на себя и убежал с хохотом. Юра рванул за ним. Джей-Джей, естественно, попался. Затормозил перед обалдевшим замполитом, принял стойку, а вот Юра сбежать не успел — заметили. — Товарищ медработник, следить нужно за такими вещами, — сказал Темников, поглядывая то на Юру, то на Джей-Джея. — Я просвещал бойца в области истории, — не растерялся Юра. — С демонстрацией материала. — Это ты пилотку демонстрировал? Офицер стоял и даже не пытался сдержать гаденькой улыбки. Гнида. Ладно, мы люди свои, армейский юмор понимаем. — Так точно, во всей красе. — Вот что, аккуратнее впредь будьте. Берегите такие вещи, а то ведь заберут. — Да я же не насовсем, — принялся оправдываться Джей-Джей. — На пару дней всего, а потом всё. Юра размышлял, слышен ли Джей-Джею скрип его зубов. — Нельзя просто взять чью-то пилотку погонять на пару дней и «потом всё», — Темников вовсю веселился. — Это неприлично. Удивление Джей-Джея было всецело искренним: — Почему? Тупой ты идиот, заткнись-заткнись-заткнись. — Товарищ майор, — не выдержал Юра. — Разрешите судить его собственной властью? — Валяйте, сержант. Вроде пронесло, а вроде и бесстыдный хохот Темникова дал знать, что в части теперь новый анекдот. Ах, если бы можно было убивать взглядом. Джей-Джей про пилотку ничего не знал и невинно хлопал глазками, пока Юра не психанул, наплевав на нормы приличия, и не опустил убор на уровне паха, недвусмысленно раздвинув. Джей-Джей нахмурился, расширил глаза, приложил руку к губам и прыснул. — Я ведь не знал, что это... Ну, Юра! Стой, подожди! Юра был слишком зол, чтобы ждать и вообще разговаривать. Джей-Джей его мнение не разделял, ухватив за руку и притянув к себе, заставил смотреть в глаза. — Я не это хотел... Я не на пару дней, Юра. Я насовсем, правда, клянусь. О господи... — ... ты дебил? — шёпотом спросил Юра, очень надеясь, что ему не послышалось. — Ты слышишь, что ты несёшь? Вместо ответа Джей-Джей надел Юре на голову пилотку и засосал прямо там, на тротуаре средь бела дня и под аккомпанемент строевого шага откуда-то приближающейся роты. Юра поспешно отодвинулся, убедился, что рота вне зоны видимости, и снял злосчастную пилотку. — Аккуратнее со словами, боец. Насовсем у тебя все равно не получится.