Не в службу

Военная база в Оттаве кипела службой. Джей-Джей оглядывался по сторонам на пути в казарму, улыбнулся орущим во всю глотку инструкторам на поле, задержавшись и попытавшись представить Отабека в образе дрилл-сержанта. Посмеялся. У них там, как и здесь, форма уже полноценно зимняя, бушлаты да шапки, Бек писал, хотя морозы еще не ударили. Зато снег работы на два месяца вперед навалил под конец осени. — Здравия желаю, капрал! Джей-Джей покосился на свою униформу, удостовериться, не был ли пришит лишний шеврон. — Зрение давно проверял? — спросил он, хлопнув по руке подбежавшего бывшего сослуживца. — Куда уж нам до глазастых спецназовцев, — протянул капрал Дежарден, обняв и отстранившись. — Рядовой спецподразделения, — поправил Джей-Джей. — Не спецназ. — Ага, и не морпех, — заулыбался капрал. Джей-Джей прищурился: — Всё-то вы знаете. — В нашей дивизии слухи быстро распространяются, — пожал плечами Дежарден. — Ты к нам каким ветром? Джей-Джей возобновил шаг, ответив, к Бертрану, и Дежарден поравнялся с ним, принявшись расспрашивать об армии России, США, а девушки там какие, получилось с какой-нибудь, не посрамил же наших, скажи. — В России одну видел, — признался Леруа, вспомнив Милу. — Красивая. Но не до этого было. — Медработники бром подмешивали, что ли? — нахмурился капрал. — Вот так пьешь этот чай расчудесный, а потом с потенцией проблемы. — Нет, — улыбнулся Джей-Джей, притормозив на миг. — Или на меня этот чай не действовал. Запутавшийся Дежарден махнул на него рукой. — А почему к Бертрану? — поинтересовался он. — Командир твоего спецподразделения не у себя? — Не планировал туда, — признался Джей-Джей. — Что, здесь все еще промывают мне кости? Дежарден ответил честно: — В спецподразделении в любом случае поуважительнее относятся. Здесь тоже, конечно, есть бойцы на твоей стороне, но хватает и тех, кто злорадствует, сам знаешь. Знаю, подумал Джей-Джей, не сбавляя шаг. — В моем отряде согласных нет, — посерьезнел Дежарден. Голос сразу стал по-командирски тяжелее и ниже, весомее. — Все считают, что ты старшего капрала досрочно должен был получить, а не понижение. Неприятно, когда со своими из дивизии вот так обращаются. — А я свой? — спросил Джей-Джей. — Если не успел зачислиться в гренадерские гвардейцы… Леруа прыснул: — Шапки гренадеров мне не к лицу. Дежарден рассмеялся, соглашаясь. — Ну, а как насчет королевских войск? — Мне фамилии хватает, — подмигнул Джей-Джей. — Где бы ни был, начал-то службу здесь. Значит, пехотинец, — резюмировал капрал. — А теперь еще и морской. Капитан пехотной дивизии Бертран поприветствовал Джей-Джея так же дружелюбно, чего нельзя было сказать о некоторых скалящихся сослуживцах. Леруа рад бы сказать, что привык не обращать внимания, но трудно забивать хуй, когда любая армия мира воспринимает тебя как золотого типа, с жиру бесящегося прыгать из одних войск в другие. Ладно бы просто воспринимала — на военных базах таких особенно не любили. Открыто в драку не лезли, зато полноправно давали себе волю в спаррингах. Ошеломленный чужой яростью, Джей-Джей еще зеленым духом научился именно уворачиваться и уклоняться, но шишек понабивал прилично. Такое командиров, естественно, не устраивало, и пришлось вначале учиться отбиваться, а затем менять часть из-за того, что не рассчитал силы. Отабек говорил, ты ловкий, но над ударом поработать надо, как это так не рассчитал? Джей-Джей пожал плечами, кровь в голову ударила, кому, как не тебе, знать, как это бывает. Не стал только упоминать, что из-за этой неосторожности, повлекшей едва ли не сотрясение мозга бойца, который с первых дней делал все возможное, чтобы выпнуть Леруа, перевели из дивизии в спецподразделение. Капитан Бертран похлопотал, чтоб в правильное русло направил свои неожиданные навыки. Вот там как раз научили, как правильно кулаками махать. От разницы уровней подготовки Джей-Джей растерялся, но взял себя в руки куда быстрее, задержавшись и приступив накапливать стаж в качестве капрала по сроку службы. Пролетел он тогда тяжело и надолго. На первом же задании в должности командира взвода не обнаружил опаснейшего хищника и едва не потерял товарища, с которым только минут десять назад жрал паек в лесу. Джей-Джей видел, как бегут его бойцы, такие же, как в дивизии, окосевшие от недоверчивых взглядов за все время службы, перезаряжал нагревшееся в край ружье, наблюдал, как туша зверя заваливается набок рядом с солдатом, орущим и плачущим от боли и ужаса, и молчал, когда должность сняли вместе с шевронами. Его непосредственные командиры не были согласны с приказом так же, как и бедняга Ферг, лежавший без руки на койке в госпитале, благодаривший за спасение, а потом зарыдавший так горько, что Джей-Джею сердце разорвало. Одна просечка — и рядовой, грезивший о жизни в армии, больше не был годен для службы. База разделилась на два лагеря: тех, кто поддерживал приказ сверху убрать Леруа с должности из-за промашки, и тех, кто теперь был готов идти на задание с Джей-Джеем хоть в самое пекло, зная, что командир их вытащит. А это знание, говорил отчитавший капитан роты спецподразделения, решающее. Ты и не с такими ситуациями будешь сталкиваться, Леруа, мы люди военные, но все-таки люди, никогда не знаем, откуда прилетит. Быть готовым так же важно, как не растеряться в момент опасности, а ты представь, что происходит в боевых действиях. Джей-Джей смотрел на капитана и сквозь него, как мог преодолевал порыв заткнуть уши, в которых все еще стоял чужой крик и отвратительный звук рвущегося мяса. Командир перестал его мучить, отправил на терапию, и Джей-Джей вернулся домой, крепко сжал в объятиях Изабеллу, и на пару недель они забыли о всяческих разногласиях. Точнее, Джей-Джей полагал, что забыли. Белла помнила всегда, просто решив не раскачивать лодку на первых порах и дав ему время отойти. Получилось ненадолго. Джей-Джей ходил на приемы, молчал в ответ на жалость кого бы то ни было, чувствовал поселившуюся надежду в сердцах родителей и жены, ожидавших, что он наконец откажется от армии навсегда. Джей-Джей, даже мучаясь кошмарами, кроме армии не мог теперь ни о чем думать. Капитан, сам того не ведая, поселил в его голове червячка, медленно пожирающего его представления о нормальной жизни закаливающими криками солдат в боевых действиях. Леруа не понимал, что с ним вообще происходит, пока терапевт очень сложно и аккуратно не объяснил ему причину. Джей-Джей для себя перевел, что у него проблемы с головой, будем лечить, но тогда в кризисной ситуации координировать мозг с телом получится медленнее. Бывают такие люди, успокаивал врач, их конечности бегут впереди раздумий. Неудивительно, в целом, вас же этому в армии и учат, выполнять приказы без вопросов, быстро и в срок. Однако, инстинкт самосохранения никто не отменял, а у тебя он, походу, атрофирован. Знаешь, где такие ценятся? Горячие точки на контрасте стали казаться Джей-Джею спасением, и он начал наводить справки, задумавшись над миссиями миротворцев. А потом принял внезапное предложение своего первого командира, все того же капитана Бертрана, впихнуться в недобор по обмену с морской пехотой США. Недобор в элитное подразделение, куда стремились многие, был нонсенсом, но и там кого попало не брали, а в учебке миротворцев все места уже заняты. На вопрос о терапии командир лишь отмахнулся, мол, там вообще все безбашенные, впишешься как родной, так что вещи собрал и вперед, если хочешь, другого раза не будет. Джей-Джей осведомил о своем решении на одном из семейных вечеров, устав от постоянных намеков о нормальной жизни и работе. Он не знал, насколько устала Белла от него самого. Покидал он уже пустой дом. Родителям он не упоминал о горячих точках, о чем и не пожалел, после бешеной учебки в Штатах собрав сумку для первого отбытия в Кандагар, но развернувшись в Канаду американским лейтенантом, не посмевшим ослушаться приказа сверху вернуть сына чиновника на родину. Скандал с отцом был страшный. Какие нахрен горячие точки, ты из ума выжил, если о себе не думаешь, о матери хотя бы подумай, очнись ты наконец, от тебя жена ушла, в звании понизили, с должности сняли, да на кой тебе сдалась эта армия? Алан Леруа рвал и метал, Джей-Джей, вырванный прямо у порога цели, от злости готов был улететь куда угодно, лишь бы подальше от дома. Прилетел в Россию, быстро собравшись по предложению сочувственно вздохнувшего Бертрана с солдатами другой дивизии, знать не знавшими о его провалившемся с треском прошлом. Впрочем, отец постарался, чтобы и здесь никто не узнал. Только особист вынюхивал. Это и было первым вопросом на ковре у Алана: «почему тобой интересуется федеральная служба безопасности?». Потому что федерала не наебешь, сразу просек, что дело засекречено, о чем Джей-Джей, кстати, не просил. — Мне всему миру теперь показывать, как из-за залетов ты прыгаешь из одних войск в другие? — взорвался отец. — Чтобы все наверху судачили, что мой сын — ходячая проблема для всей армии? Что наверху, что внизу — один хер, мусолят. Это Джей-Джей понял давно и лишь криво улыбнулся. Отец не был виноват в его неудачах, поддержал бы даже, если бы в звании не понизили. Уход жены и зачисление в морскую пехоту другой страны здорово сыграли на его нервах, как про Афган узнал, и вовсе с катушек слетел. А тут череда неприятностей в России. — Армия твоя сама намекает, что тебе там делать нечего, — устало произнес Алан, посмотрев на его повязку на шее. — А ты из госпиталя сбегаешь, чтобы прийти сюда и проситься обратно куда? В Россию? — Я не об этом просил, — сказал Джей-Джей. — Сам разберусь. — Тогда о чем? — Всё о том же. Отдать всё Изабелле, — ровно произнес он, тут же пообещав: — Я верну тебе, даю слово. — Не нужно мне от тебя ничего, — вздохнул отец, даже не отреагировав на больную тему. — Только если нормальной жизни. — Я пробовал, — напомнил Джей-Джей. — Не смог. Моя жизнь там. Алан смотрел на него долго и изучающе, прежде чем спросить: — Что тебя там ждёт в этой России? Джей-Джей повторил: — Моя жизнь. В кабинете командира он незаметно потрогал шею, которая начала слегка ныть после его побега из госпиталя в здание парламента к отцу, а затем перелета из Торонто в Оттаву. Алан оценил, спросил, ну и кто она, твоя жизнь. Джей-Джей, коснувшись костяшек пальцев правой руки, выдержал его взгляд молча. — Заварил ты там кашу, Леруа, — добродушно улыбнулся капитан Бертран. Первый командир из пехотной дивизии долго расспрашивал о службе в России, о подготовке солдат, громко смеялся с хоздвора, качал головой на залеты Джей-Джея. — Я все переживал, думал, в этот раз отец тебя выручить не сможет. Как будто он когда-то выручал, едва не сорвалось с языка, но Джей-Джей сдержался, уже свыкнувшись с мыслью, что Алан его стыдился. Да он и сам себя стыдился, недо-морпех, недо-капрал, недо-солдат. Недо-муж, в конце концов. — А тут, смотри, благодарности, — продолжал Бертран. — По секрету скажу, командование на тебя представление хочет написать. Брови Джей-Джея поползли вверх. Вот так новости. — Вернешь себе капрала. Заслужил. Интересно, правда: и сняли лычки, и пришили за то, что спас солдата. — Сняли за то, что не доглядел, — заметил Леруа. Бертран присел за стол, призывая Джей-Джея опуститься на стул напротив, и в очередной раз пустился в рассуждения: — Ошибку свою признаешь, это главное. Хотя нет, главное, что бойца своего вытащил. На миссиях случается всякое, задача командира — их выполнить. С потерями или без. Если надо пожертвовать солдатом ради цели, офицер это сделает. На войне брат брата убивал, чтобы он не был захвачен в плен врагом. Не учили в КМП? Джей-Джей прочистил горло, вспомнив самый тяжелый курс молодого бойца в корпусе морской пехоты: — Было дело. Бертран не терял стали в голосе: — Если бы ты не вмешался, Ферг был бы мертв. Русский солдат был бы мертв. Джей-Джей опустил взгляд. — Из тебя получился бы хороший командир, — смягчился Бертран. — Мне, кстати, докладывали, как ты в КМП с подлодкой в два щелчка разобрался, а ты же во флоте даже не служил. Леруа подавил смешок, потому что случай был забавный. Малек перетрухнул, когда при погружении в лодке начала прорываться вода, лейтенант успокоил, пока датчики не запищали. Крику стояло. Джей-Джея направили в отсек к единственному механику, не шарящему за языки, как и подавляющая часть американских солдат, просмотрел все трубы, переводя надписи с немецкого, отплевывался от воды, а потом вышел к довольному командиру вместе с отделением таких же ошалевших бойцов. Оказалось, обычная проверка на стрессоустойчивость в древней немецкой подлодке. Да ну их нахер, жаловались сослуживцы, ступая на твердую землю трясущимися ногами. Джей-Джей еще никогда так не радовался солнцу. — Задание провалил, зато все остались живы, — отметил Бертран, все еще говоря о том случае с медведем. — Но ты должен запомнить, что не всегда будет так. — Мне это в КМП вдолбили, — сказал Леруа. — Чтобы спасти, нужно уметь убивать. — Там, куда ты хотел, пришлось бы убивать людей. Щека дернулась. Капитан прожигал его взглядом, не осуждающим, не сочувствующим, не выражающим абсолютно ничего. Бертран как раз участвовал в подобных операциях, и знал, о чем говорил. Джей-Джея к морпехам он пристроил неслучайно, проложив дорожку к горячим точкам, при этом тончайше намекнув: присмотрись. Он не предлагал Леруа стать его глазами в Штатах, да и сам Леруа в таком случае точно бы отказался. Просто сказал, погляди, как готовят американскую элиту, а дальше уж сам решай. Джей-Джей, если честно, до сих пор не понял, хотел ли Бертран, чтобы он сравнил армии двух сотрудничающих наций, или сдался под давлением, забыв про свои амбиции. С федералом сравнить было сложно. Никифоров окольными путями подбирался к нему, частил своей ухмылкой, но глаза оставались такими же цепкими, когда он напрямую предложил разведотряд. Полномочиями не обижу, обещал он, тебе пару месяцев поднатаскать вот так хватит. Джей-Джей держал в уме то, каким образом он влез в его отношения с Юрой, чуть не пустив все по пизде, умолчал об учебке в КМП США и ответил, подумаю, выбирайте войска. — Прям выбирать? — недоверчиво прищурился тогда Виктор. — Все потянешь? — Сомневаетесь? — спокойно спросил Джей-Джей. Виктор палил с тщательно скрываемым изумлением и предвкушением, что выбрал того, кого надо. Или что нашел причину для того, чтобы отвадить от Юры подальше и надолго. Леруа больше склонялся к последнему и нашел подтверждение в темных следах на тонких бледных запястьях. Переваривал недолго, с приездом представителя посла догнав, что времени у него мало. А затем убедился повторно со слов самого Юры, и мозг отключился. Не глядя поздоровался с ворвавшимся в палату особистом, торжественно заявившим, что он свободен и тут же склонившимся с уже нескрываемой злостью. — Соскочить вздумал? — прошипел Виктор. В курсе, значит, что в Канаду забирают, подумал Леруа, повернув к нему голову и без замаха впечатав ноющий со вчерашнего признания Юры кулак в идеально прямой нос. — Я уже соскочил, — сказал Джей-Джей, вставая с койки и с безмерным удовольствием наблюдая, как особист держится за лицо. — Я тебя в тюрьме сгною, — хрипло дыша, выплюнул майор. Отвел руку от лица, достал платок, и снова ухмыльнулся. Зараза. — Папаша твой тебе не поможет. — Про жену знаешь, про отца знаешь, — покивал Леруа. — А про то, что предлагаешь шпионить в Штатах солдату американской пехоты ни сном, ни духом. Стереть улыбку с лица федерала казалось наивысшей степенью эйфории. — Попробуешь приблизиться к нашим, передам привет от тебя и твоих разведчиков сержанту Джакометти. — Итальянец — американский морпех? — насмешливо осведомился Виктор. Джей-Джей улыбки не сдержал. Про морпехов он и словом не обмолвился. — Знаешь такого, — уверенно бросил он. — Интересный тип, поначалу даже большим дурачком кажется, чем я. Пока за ружье не возьмется. Подтягивающегося голозадого сержанта наивысшего ранга в первый же день учебки новобранцы готовы были дружно скинуть в ближайший карьер. Итальянец заинтересованно приподнял брови в ответ на презрительные взгляды, стальным голосом приказал становиться, и строил их прямо так, голышом. Когда настала очередь Джей-Джея, тот глаза свои не удержал, с любопытством глянув вниз и тут же оглохнув от криков. Слухи о Джакометти ходили разные, в основном касательно ориентации, но, вопреки ожиданиям, он оказался не буйным зверьем, спящим и видящим, как солдаты втухают на курсе молодого бойца, а исключительно рассудительным и расчетливым командиром. Джей-Джей бы охарактеризовал емко — хитрожопый. Но сержант и вправду хороший, тоже на своем веку в боевых действиях отличился. Тот факт, что Никифоров его знал, одновременно и удивлял, и казался неизбежной данностью. Но то, что Виктор знал о том, что Джакометти сержант в морской пехоте, оказалось приятной неожиданностью. А то, что напрягся — значительно сузило круг поисков. Джей-Джей теперь не сомневался, что его подопечные находятся под командованием Криса. Виктор раздумывал недолго. — Только к вашим? — переспросил он. — К Алтыну. Абрамову. — К Юре, — закончил за Джей-Джея Виктор. — Хотя, полагаю, за него я уже получил. Леруа смотрел, как майор прикладывает платок к окровавленному носу. — Я тебя просто предупредил. — А. Трону его еще раз, получу по-настоящему, — предположил Виктор. — Верю-верю. На кривляния Джей-Джей лишь хмыкнул: — Хвалю за догадливость. Маска Виктора слетела. — Молокосос. Твое счастье, что я раненых не бью. — Верю-верю, — эхом отозвался Джей-Джей. Никифоров подступился ближе. Леруа остался неподвижен, собранный и готовый обороняться. — Я не стану докладывать по другой причине. — Да кто бы сомневался, чтобы федерал и испугался доноса рядового канадца на подопечных разведки? Даже если и так, сдохнет, но не покажет. Глаза Виктора наглейшим образом усмехались: — Юра сам ко мне придет, — вкрадчиво произнес он. Джей-Джей все поджидал подходящего момента, чтобы заговорить о том, зачем вообще явился к Бертрану, но не вытерпел, посчитав, что с нотациями пора заканчивать. — Мне нужно вернуться в Россию. Изумление Бертрана выдали лишь его брови. Леруа ждал ответа с замиранием сердца, потому что капитан был единственным служивым, на кого он мог понадеяться в этом вопросе. В этой стране. Бертран начал колебаться, взяв какой-то документ. — Здесь сказано, что ты отбросил гранату, которая чуть не взорвала весь взвод, — капитан прищурился неодобрительно, посмотрев на Джей-Джея. — В следующий раз на голову себе забрось, будь другом. — Да, сэр, — усмехнулся тот. — Потом поднял на уши всю часть и спасательные бригады, самовольно спустившись в подземный город. У них такие есть? — Есть. — Любопытно. Проникновение на караульный пост им тоже не особо понравилось, — хмыкнул Бертран, отложив бумагу и показав пальцем на его шею. — И кому ты там сдался с этим ошейником? Вот что, принимай-ка ты шевроны и оставайся служить в Канаде. Джей-Джей нахмурился: — Капитан. Бертран недоумение понял и принял, радушно предоставив объяснение: — Не знаю, каким нюхом, но ФСБ знали о представлении на тебя до того, как наше командование вообще о нем заикнулось. И обозначили условие — не пускать тебя в Россию в качестве капрала. Джей-Джей не сдержал нервный смех, несильно стукнув кулаком по подлокотнику и этой же рукой закрыв лицо. Никифоров. Скотина. Особый отдел этого так просто не оставит, говорил Отабек. — В качестве капрала, — с нажимом повторил Бертран. — Дослужишься до сержанта, а там уже… — Семь лет? — перебил его Леруа. — Может и шесть, — сказал Бертран. — Или в качестве старшего капрала… — Два-три года. — Леруа, не я это придумал. Джей-Джей больше не вникал в то, что говорил ему капитан, дослушав и после хлопка двери быстрым шагом направившись в казарму, находу набирая номер. Давай, Крис, ответь. В КМП Джакометти к его истории отнесся с большим уважением, не забыв отчитать за проеб. И обращался к нему временами — капрал. Джей-Джей молился, чтобы он был на учебке, иначе ответа ждать бог знает сколько времени. У Леруа этого времени не было. Крис звонок принял томным голосом, заорал, приказав представиться, как он учил. Джей-Джей поджал губы, с каменным лицом отрапортовал, королевский лось, отвел телефон от уха, когда Джакометти взорвался смехом. Шутник, твою мать. — Неужто опять в корпус просишься? — осведомился Крис, моментально закричав: — Зад поднимать будешь ебарю своему, засранец недоделанный! Мордой в землю! Тренировка по-пластунски, определил Джей-Джей, устав отодвигать телефон и просто включив динамик. — Хотел узнать, как служба. — Да как служба, — разочарованно протянул Крис. — Доходяг каких-то понабрали, сил моих нет. — Мы тоже не сразу заматерели, — заметил Джей-Джей. — Капрал, у тебя с этим всегда был порядок. — Леруа удивленно выпятил нижнюю губу. От инструкторов, и уж тем более от самого Джакометти во время учебки он слышал обратное. — У тебя как служба? Зад не отморозил в России? — Я в Оттаве, — поморщился Джей-Джей. За несколько месяцев он успел отвыкнуть от Крисова сдвига на жопах. — Пару месяцев всего там пробыл, чуть язык свой родной не забыл. — Бывает, — сочувствующе протянул Крис. — Давай к нам. КМП творит чудеса, тут и на незнакомом языке заговоришь, как на родном. — И впрямь чудеса, — согласился Леруа, подобравшись. — Хотя в России такому на раз-два учат. — Мои новобранцы на каком только не говорят. Думают, не слышу, а когда хвост прижмет в упоре лежа после отбоя, сам знаешь, всю душу вывернет, пока родной мат не вспомнишь. Джей-Джей улыбался, не колеблясь схватив удачу за хвост. Две военные державы, боровшиеся за мировое первенство, соперничали во всем. — Неужто итальянский слышал? — И итальянский, и хинди, и испанский, и русский, и даже этот, как его… — И как тебе русский мат? — поспешил вставить в паузу Джей-Джей. Чертыхнулся про себя, добавил: — Я когда первый раз услышал, чуть уши не завяли. Любят там мать вспоминать. — А чего вспоминать, — сказал Джакометти, свистнув. — Эй, Фишер, Ченнингтон! Не устали жопами махать, девочки? Рожи в землю, кому сказал! Ну-ка, Фишер, как ты меня окрестил после отбоя, когда унитаз зубной щеткой драил? Давай, уважь капрала. Послышалось только невнятное бульканье. Но этого Джей-Джею было более чем достаточно. — Крис, они что, в грязи? — В жопе они полной, — хохотнул Джакометти. В этом Леруа был с ним согласен. — Оставь их, — попросил Джей-Джей. — Америка, свободная многонациональная страна, — иронично произнес Крис. — Я обменников больше не инструктирую, а картина с этими аборигенами все та же. Среди этих уродов и шпионы проскочат, не заметишь. Интересно такие вещи говорить, когда сам итальянец. — Заметишь, — пообещал Леруа. — Спасибо, Крис. — Постой, а ты чего звонил-то? — Привет тебе передать, — Джей-Джей сделал паузу. Не время. — И Криспино. — Передам ему, как ты скучаешь по его сестре. — Не взду… Джакометти с хохотом бросил трубку. Леруа не переставал улыбаться, не было у него времени думать о том, как отреагирует Микеле на упоминание о своей сестре, которую Джей-Джей знать не знал и видел только по фотографии. В казарму заходить он больше не видел смысла, но все же зашел, подстраховаться просьбой к Дежардену подговорить самого толкового радиста связаться в нужный момент с командованием морпехов США. Ты ебу дал что ли, ужаснулся капрал, опять что-то задумал, чего тебе на жопе ровно не сидится. Леруа полагал, что если еще раз услышит что-то о жопах, то его вырвет. — Ты же сам знаешь, как с рацией управляться, — шипел Дежарден. — Мне нужен тот, кто сможет сделать это максимально быстро, — объяснял Джей-Джей. — Пусть не боится, если что, наказание понесу сам. Это может вообще не пригодиться, но мне нужен спец, который будет наготове. Дежарден упер руки в бока. — Пока не скажешь зачем, не стану. Джей-Джей достал из кармана смятый клочок бумаги, протянул заинтересовавшемуся Дежардену, представил Индирой из Казахстана. Дежарден засунул клочок с марихуаной в нагрудный карман, сказал, вопросов нет, хер с тобой. Леруа благодарно хлопнул его по плечу, схватившись за телефон и написав, наконец, Отабеку. Сразу спросил про Юру, несмотря на то, что Бек просил о нем не заговаривать. Ну не хочет он на контакт идти, вздыхал он, я тебе скажу, если что-то поменяется. Но в этот раз ответил быстро: «Уехал в Москву». «С кем?» «С Виктором». Джей-Джей, шедший к выходу из казармы, остановился, привалился к стене плечом. «Сам?» «Точно не силком волокли». «У него там стажировка». «Буквально вчера уехал». Джей-Джей почувствовал себя так, словно его уронили, потеряв смысл всей своей беготни из-за того, ради кого все это делал. «Дай мне его номер». «Нет». «Отабек». «Джей-Джей, не впутывай меня в это». «Он сам напишет». «Если захочет». «Он не читал мою записку». «И не станет». «Откуда ты знаешь?» «Давно он с Виктором?» Джей-Джей немедленно ответил на входящий звонок от Отабека по ватсапу. — Ты ебнулся там? — его усталый голос в ответ на последний вопрос чудесным образом успокоил. — Наверное, — сказал Джей-Джей. — У него стажировка в Москве, уехал с особистом по его же предложению. Это все, что я знаю. Джей-Джей задумался. — У него там родственники? — Нет. Про жилье ничего не говорил. Леруа сделал резвый разворот, как на параде, стукнув берцем по полу, и не узнал свой голос: — Достань мне номер Виктора. — Ты точно ебнулся. — Тогда передай ему, что нужно было отправить бойцов получше Фишера и Ченнингтона. Кто вообще эти фамилии придумал? — Леруа, блядь, ты обкурился? Сказал же, больше двух не хапай. — Просто передай, — попросил Джей-Джей, повесив трубку. Больше о Юре из Отабека не вытянешь, он прекрасно это знал, как и сам Бек то, что любая новая информация о Юре впитывалась как глоток свежего воздуха. Из военной базы выезжал в смешанных чувствах, приказав себе поломать голову над тем, что делать дальше, уже дома. Изабелла, насколько он помнил, переехала в Ванкувер, то ли по работе, то ли к своему новому. Тогда бы точно дала развод, не согласился Джей-Джей, подъезжая к дому и нахмурившись. Он не пустовал. Леруа не стал потакать желанию проехать мимо, заприметив знакомый автомобиль, и припарковался рядом. Заходить, правда, не спешил, оглядев лужайку, тропу, веранду. Кто-то здесь исправно ухаживал. Однако на кнопку звонка не решился нажать, отперев дверь своим ключом. Картина бы потянула на сцену в хорроре, если бы не умопомрачительный запах готовящейся еды, теплый свет из кухни и бормотание актеров из сериала фоном. Джей-Джей огляделся еще раз, бросив сумку на пол. Изабелла вышла из кухни, настороженно замерев при виде него. Джей-Джей не успел ее разглядеть — она бросилась на него с объятиями, быстрыми и крепкими, недостаточно тесными, чтобы можно было что-нибудь себе напридумать. — Мне мама твоя звонила, — пояснила она, отстранившись на шаг. — Не стой, раздевайся. Джей-Джей послушно начал расстегивать бушлат, неотрывно наблюдая за тем, как засуетилась Белла, легко взяв его сумку и потащив ближе к дивану в гостиной. — Прилетела, как узнала, что тебя отправили в Торонто, — на ходу говорила она. — Дома пылищи столько было, как будто год никто не жил. Джей-Джей и не жил, сетуя, что придется вначале убраться. Оказалось, зря. — После штатов в казарме отночевал перед Россией, — объяснил он и, подумав, добавил: — Спасибо. Изабелла улыбнулась ему, а в следующий миг вогнала в полнейшее недоумение, позвав на ужин в кухню. — Я вначале в душ, — пробормотал Леруа, по привычке стянув камуфляжную майку и метнув куда-то за кресло перед тем, как подняться в ванную. Под водой в ушах звенело как после взрыва. Джей-Джей прям настоящих не застал, но в корпусе морской пехоты учебные гранаты бахали так, что потом пару дней приходилось орать друг на друга, чтобы хоть что-то донести. Леруа допер, что думал совсем не о том, о чем должен был, и принялся яростно тереть кожу, умудряясь одновременно кайфовать с того факта, что наконец-то принимал душ дома. Думать, если честно, вообще не получалось. Крутились только бесконечные вопросы, иногда бессвязные, прерывающиеся навязчивой мыслью просто пойти и лечь спать, чтобы не загружаться грядущими разговорами. Леруа знал, что что-то грядет, и уверенно прошел мимо спальни, спустившись в кухню. — У тебя обычных футболок нет? — покосилась на него Изабелла. Джей-Джей опустил глаза на зеленую футболку и такого же цвета шорты, оставив вопрос без ответа. — Я вроде дарила тебе. — Износились, — нашелся Леруа, приступив к еде и не сдержав краткого мычания. Чего-чего, а готовила Белла охуенно. — Вкусно. — Естественно, после солдатской столовой и больничной еды, — хихикнула Изабелла, тщательно прожевывая кусочек лазаньи. Ну, не поспоришь. — Не расскажешь мне про Россию? — Если я сегодня еще раз о ней заговорю, у меня язык отсохнет. — Тогда хотя бы про свою рану, — осторожно наседала Белла. — Ты же из госпиталя сбежал. — Я просто ушел, и меня просто не останавливали. — Джей-Джей потрогал шею. — Скоро полностью заживет. Изабелла потянулась рукой до его шеи, коснувшись пальцами повязки. Леруа подавил порыв отшатнуться, не сразу сообразив схватиться за чужую ладонь, останавливая. — Я уснуть не могла, когда узнала, что тебя подстрелили, — тихо произнесла Белла. — Ты на телефон не отвечал. — У нас отбирали, — только и сказал Джей-Джей, все время глядя на тарелку. Аккуратно отодвинул чужую руку. Изабелла убрала ладонь, продолжив есть. Леруа посмотрел на нее, наконец принимая целостность всей картины, которую жизнь издевательски подкинула ему наперекор планам. Или наоборот, развернула оттуда, где планировать что-то было уже ни к чему, туда, где ждало другое будущее, привычное и нормальное, с женой и детьми, ради которых он бы, наверное, смог отказаться от армии насовсем. Поблагодарив за ужин, Леруа вышел из кухни в гостиную, плюхнувшись на диван в гостиной и задумчиво замерев в темноте. Родители были бы просто счастливы, Белла, наверняка, тоже, неспроста же она здесь. Зачем она здесь. Джей-Джей не рискнул задать этот вопрос изначально. Грубо как-то, несмотря даже на то, в каком тоне они расстались, до чего докатились, решив разделить имущество. Леруа, готовый отдать всё, что только Белла попросит, ожидал, что она потребует всё. Не ожидал только, как, в оцепенении слушая, как уничтожил ее жизнь, как ничего из себя не представлял без отца, как мучил ее, не появляясь дома неделями, месяцами, довел своими кошмарами, и добил стажировкой в Штатах. Сердце пустело и одновременно тяжелело с каждым словом, Джей-Джей кивнул, пообещал договориться с отцом, который при требовании заявил, что жена твоя, сын, нихрена не получит, ты хоть знаешь, сколько лет я на этот дом пахал. Знаю, отвечал Джей-Джей, но это моя первая и последняя просьба. Отец тоже это знал, но ожидаемо взорвался. Леруа, в принципе, понимал, почему. Отдавать первенцу все самое лучшее, только чтобы тот свернул на дорожку, растоптанную солдатскими берцами и не остановился даже женой, с которой, по идее, давно должен был порадовать внуками — как тут не отчаяться. Если бы жизнь его сына шла ко дну на его глазах, Джей-Джей бы тоже огорчился. Я тебе не враг, пытался достучаться до него Алан. Помнишь, как ты свою жену боготворил, где она теперь, чего она теперь требует? То-то же. Юру помнишь, нашептало внутри голосом Отабека, где он теперь, с кем он, видеть тебя не хочет, а майор рядом, бдит, подступается, делает все, чтобы ты не вернулся, потому что подобрался ближе, и ни за что не остановится, пока Юра не сдастся, не примет, не… — Хватит, — процедил Леруа, закрыв руками лицо. — Джей-Джей? В гостиную вошла Изабелла, не решаясь подойти ближе. Джей-Джей низко посмеялся, убрав ладони с лица и даже не взглянув на нее. — Опять психом становлюсь, — поделился он. — Можешь не терпеть дальше, сама знаешь, чем все закончится. Белла молчала. — Если хочешь, можешь остаться и позволить мне трепать себе нервы, — хлестко продолжил Джей-Джей. — Только знай, что я во второй раз выслушивать все это не намерен. Поэтому давай проскочим эту часть и я пообещаю уговорить отца. Я уже в процессе. Изабелла тихонько села на диван рядом. Джей-Джей, ожидавший очередной нелестной тирады и хлопка двери, покосился. — Знаешь, я бы никогда не стала просить о таком, — начала она. — Когда мы жили вместе, я все-все рассказывала маме, и она с каждым разом все больше верила в то, что наш брак заходит в тупик. Она не могла видеть, как я тут живу и мучаюсь, в конце концов высказала мне всё и дала понять, что я вправе требовать от тебя и твоей семьи всё до последней капли за то, что пережила с тобой. — И в чем она не права? — хмыкнул Джей-Джей. С тещей отношения всегда были натянутыми, поэтому он не удивлялся. Изабелла помотала головой. — Я не знаю, вправе ли я требовать от тебя то, что нажито не тобой, даже не нами. Я очень злилась на тебя, сорвалась, но не поняла, чьим на самом деле было решение уйти. Я работала очень много, только чтобы не думать об этом, вспоминала, как нам было хорошо, потом как ты не хотел возвращаться домой, и злилась снова, думала, что со мной что-то не так, и просто приходила в бешенство от того, до каких мыслей ты меня довел. — Прости, — проронил Джей-Джей после паузы. — Ты вправе требовать всё и даже больше. Я за всю жизнь с тобой не расплачусь за то, что ты для меня сделала. — Неправда, — прошептала Изабелла. — Я не родила тебе… — Белла, — поспешил перебить ее Леруа, повернув ее голову к себе. Эту тему он точно не хотел обсуждать сегодня. — Ты сейчас не свои мысли излагаешь, не мои. Скажи мне, чего хочешь ты, не мама, не мои родители. Ты же знаешь, что я все сделаю. Пусть даже это и было конечной точкой разговора, который Джей-Джей совершенно не планировал, справедливо заебавшись событиями этого дня, он сам верил — сделает. В темноте гостиной глаза Изабеллы мерцали от влаги, когда она подняла голову, сталкиваясь взглядом со сбитым с толку от вида слез Джей-Джеем. — Знаю, — доверчиво произнесла она, потянувшись вперед. Джей-Джей не стал разрывать поцелуя в первую очередь из-за тупейшего опасения обидеть. Изабелла остановилась, разомкнув губы, но тут же прижалась ими к уголку его рта, казалось бы, не ожидая от него ответных действий. Джей-Джей и не собирался отвечать, шокированный, напряженный и натянутый как струна. — Белла, — попытался воззвать он к разуму, но Изабелла, видимо, охотно с ним попрощалась, обвив его шею руками и примкнув губами к губам, на этот раз настойчивее. Джей-Джей не шевелился, хотя тело настоятельно призывало отреагировать на прижимающуюся мягкую грудь, нежные губы, соблазнительные изгибы — все то, что он знал так хорошо и успел забыть без угрызений совести. Сволочь я, соглашался Джей-Джей, знал бы только, что ты все еще любишь, ни за что бы не уехал в Россию. Наверное. Да, действительно, сволочь. Белла прижалась еще теснее, потянула его руку, устраивая на своей талии, довольно вздохнула, когда Джей-Джей на автомате провел ладонью выше, сдавшись и перехватив инициативу. Знаешь, что у нас с инициативными в армии делают, насмешливо приподнимал брови старший сержант медслужбы. Джей-Джей имел наглость смотреть сверху вниз в зеленые глаза, найти застрявший в горле голос, чтобы ответить по форме: не могу знать. И добавить тише — покажи. Улыбался прямо в лицо, пылающее от злости, а месяц спустя — от дикой смеси смущения и нехватки дыхания на еще не скрипевшей кушетке. Еще пару месяцев позже — бледное, осунувшееся и мокрое. Джей-Джей оторвался от чужих губ, уронив голову на плечо Изабеллы, расслабил руки так, словно потерял все силы разом. — Прости, — повторил он, надеясь, что сдавившее горло «я не смогу» станет предельно ясным. Белла содрогалась от слез. Джей-Джей обнимал ее, гладил по спине, пока она не успокоилась, размышляя о том, что нельзя спасти то, что давно кануло в лету. Хотя бы потому, что так диктовало сердце, которое Джей-Джей не спрашивал — само дало пощечину. Что я за человек такой, если все вокруг меня плачут и страдают? Леруа думал об этом всю ночь, перед тем, как уснуть в одиночестве на диване. А проснувшись утром, сразу поехал на базу просить, нет, требовать все то же. — Я тебя под трибунал сейчас отправлю, чтоб губу закатал, — потерял терпение Бертран. — Отказываешься от капрала, совсем о карьере не думаешь? — Не думаю, — подтвердил Джей-Джей. — Но здесь мне делать нечего. — Родину, значит, предаешь? — Канадские солдаты защищают интересы страны зарубежом, — напомнил Леруа. — Россия даже не в НАТО. — Вот именно. — Да что с тобой делать, — раздраженно бросил Бертран. Джей-Джей подошел к его столу ближе. — Если нужно обращаться выше, я сам пойду. Отодвигайте представление на капрала настолько, насколько это возможно. — Надолго не получится, — сказал Бертран. — Бумагу уже готовят. Если откажешься, придется ждать еще несколько лет. Джей-Джей ответил твердо: — Значит, буду ждать. В конце концов, у него были Отабек и Дежарден. Леруа верил, что у него был Юра, который, он надеялся, все еще его ждал.