Город Обреченных

Утром Улькиорра и Химе едва не проспали, но деликатный стук в дверь в исполнении Бьякуи не дал Шифферу прогулять учебу дважды. Пока они собирались, Заэль и Бьякуя уже ушли. Они успели на пару, но оказалось, злополучную стрип-пластику отменили: перенесенные выборы семпаев состоятся сегодня. Поэтому всех собрали в актовом зале университета и предложили им голосовать. Улькиорра и Бьякуя голосовали друг за друга, Заэлю достался Нойтора, а Орихиме – Ичиго. Как оказалось, они – старые друзья. В завершении всего преподаватели попросили ребят станцевать вместе, чтобы утвердить пары окончательно. Им даже совместные занятия уже в расписание внесли. Химе и Ичиго станцевали отменный рок-н-ролл, Заэль и Нойтора – брейк. А Улькиорра решил подтвердить свой зачет по стрип-пластике: они с Бьякуей исполнили умопомрачительный номер на шестах. И Химе, глядя на них, решила, что не прогуляет ни одной пары по данной дисциплине. Даже Чизуру, обладая нетрадиционной ориентацией, не сводила с парней глаз. Остаток учебного дня прошел спокойно. А после Улькиорра отправился в банк, снял деньги и поехал по знакомому адресу. Странно, но на сей раз его впустили без проверки. Он медлил несколько секунд, но все же позвонил в дверь. - Кого там черти принесли? – донеслось из-за двери. Ему открыл хозяин дома, только что вышедший из душа, а потому мокрый, обнаженный по пояс, и выглядел очень даже ничего, - Ты? – сказать то, что Гриммджоу был удивлен, значит, ничего не сказать. - Заберите это, – Улькиорра протянул ему конверт, но тот, вместо того, чтобы взять его, схватил парня за руку и втянул его в квартиру, закрывая дверь. Он тут же попытался поцеловать Шиффера, но тот оттолкнул его: - Ты – гребаный псих! Забирай свои бабки и оставь меня в покое! Не все же продается! - Да ладно, кто бы говорил, мальчик по вызову! – ехидно усмехнулся Гримм. - Ты-то как раз очень хорошо продаешься! - Может и так. Но не мужику же! - Да какая разница-то? – искренне удивился Гримм. Улькиорра не выдержал и расхохотался; - А ты и верно псих. Есть разница. Хотя бы в том, кто кого имеет. - Это так важно? - Да о чем я вообще говорю с тобой? Открой дверь, - Улькиорра устало вздохнул. - Не открою. - А что ты сделаешь? Снова вырубишь и изнасилуешь? Боюсь, на сей раз не выйдет. Я тогда немного растерялся… - Ты еще не понял? - серьезно спросил его фрик (Улькиорра же до сих пор не знал его имени). - Я многое могу. Я могу сделать так, что твою мать никогда не найдут. Я могу сделать так, что твой отец никогда не выйдет из больницы, я могу сделать так, что твои друзья не дойдут ночью до дома, я могу сделать так, что все узнают, чем ты занимаешься. - Зачем я тебе? – задал Шиффер единственный интересующий его вопрос. - Ты мне нравишься. Очень. И я всегда получаю то, что мне нравится. - Когда решишь убить мою семью, начни, пожалуйста, с меня, - тихо ответил ему брюнет, устало опустив глаза. - Не все сразу. Сначала немного позора. Видео и фото ректору Университета для начала сгодится. Улькиорра прокручивал в голове услышанное. Если узнают в универе, узнает и мама, и Химе, и еще куча знакомых. Позор и отчисление. А когда отец придет в себя (во что Шиффер верил), узнает и он. Черт! - Чего ты хочешь? – сдался он. - Не так много. Всего лишь тебя, - улыбнулся он. - Будем встречаться, когда мне будет нужно, бросишь свою «работу» (это слово он произнес с особенной издевкой). Платить буду столько, что хватит и тебе, и твоему отцу. - Знаешь что, забирай деньги. Можешь опозорить меня перед всеми, только родителей не трогай, - решил вдруг Шиффер. - Твои условия, - сказал Гриммджоу. - Мы все равно будем встречаться… - и замер на полуслове, поняв, что он только что сказал. «Надо же, а парень меня неслабо зацепил», - сделал он вывод. - Я получаю то, что хочу. Мне не хочется портить тебе жизнь, но в покое я тебя не оставлю. Твои условия. - Я продолжаю работать. Никто ничего не должен знать. И синяков на теле не оставляй, будь добр. - Здорово, - усмехнулся Гримм, - тогда прямо сейчас и приступим, - он не любил делиться, но это уже был прогресс, ведь парнишка согласился без принуждений. - Сам разденешься, или помочь? – и Улькиорра, опустив глаза, расстегнул пуговицы на рубашке.