Глава 30
— Как же хочется спать! — пробормотал я утром вторника. Покидать теплую кровать не было совершенно никакого желания, наоборот, хотелось закрыть глаза и вновь оказаться в царстве Морфея. Не будь сегодня очередного занятия с Люпином, я бы так и сделал, наплевав на все, но, к сожалению это было не так, и мне пришлось, в конце концов, вставать. Причина такой повышенной сонливости заключалась в том, что предыдущие двое суток я провел в режиме нон-стоп, нанося огромное количество рун. Остаток субботнего дня и вся ночь на воскресенье ушли на нанесение рун в силовом зале. Метод при этом я использовал тот же, что и в случае с краеугольным камнем, соответственно, самым сложным были эти самые руны правильно нарисовать. Делать это приходилось вручную, так как использовать трафареты я посчитал нецелесообразным — все равно руны такого размера больше нигде использоваться не будут. Двадцать два часа чистого времени ушло у меня на то, чтобы краской нарисовать все планируемые рунные круги, еще часа полтора на тщательную проверку, ибо любая ошибка приведет к тому, что мне все придется делать заново. Убедившись в отсутствии ошибок, я произнес заклинание, удалившее мрамор под краской на глубину десяти миллиметров. Это стало финальным этапом, после которого можно было устанавливать краеугольный камень на его постоянное место, но я решил сначала разобраться с рунами до конца, чтобы потом на них не отвлекаться. Все рунные цепочки, которые я планировал нанести на стены дома, у меня уже были, и, трансфигурировав трафареты, я принялся за их нанесение. На использование трансфигурации для изготовления шаблонов меня подтолкнуло то, что размер рун не так важен, как правильное их написание, и влияет он только на силу создаваемых ими чар, то есть, чем больше руна, тем больше мощность. Закончил с рунами я уже во вторник в два часа ночи и, не раздеваясь, повалился спать, ибо сил не было ни физических, ни моральных. Но отоспаться мне было не суждено, так как в половине девятого утра громко и противно зазвонил будильник, и как бы я не хотел спать, пришлось поднимать свою задницу с кровати и приводить себя в приемлемый вид. Пара чашек крепкого кофе привела меня в относительно бодрое состояние, и пока я ожидал Люпина и Грейнджер, задумался об одной внезапно возникшей проблеме, а именно чем мне освещать дом. Использовать свечи, лампы, факелы, как это делают волшебники, мне не хотелось категорически — все-таки не в каменном веке живем. Осветительные артефакты в принципе могут решить эту проблему, но не целиком, так как в ритуальном зале их использовать нельзя, потому что они могут внести изменения в ход проводимых ритуалов, и что получится в итоге, будет известно лишь одному Тзинчу. И тогда я задумался об электричестве. Как оказалось, канонное утверждение о несовместимости магии и электричества не совсем верно — магия выводит из строя только полупроводниковые приборы, а ламповые вполне себе работают, с помехами, конечно, но работают. Следовательно, и обычная лампочка Ильича вполне пригодна для использования в насыщенном магией месте. Другое дело, что эту самую лампочку нужно от чего-то запитать, а значит, придется обзаводиться собственной электростанцией. Впрочем, рано или поздно это сделать все равно бы пришлось, потому как я не собираюсь подобно остальным волшебникам, в том числе и магглорожденным, сосредотачиваться только на магии и отказываться от полезных вещей мира магглов, например, от ЭВМ. Применение компьютеров позволит значительно сократить время расчетов новых заклинаний, зелий, ритуалов, артефактов и прочего. Только вот программы придется писать самому, но где наша не пропадала. Мои размышления прервало появление сначала Грейнджер, а спустя минуты три — Люпина. Последний, вместо того, чтобы поздороваться, выхватил палочку и швырнулся в нас парочкой парализаторов, от которых мы хоть едва-едва, но успели уклониться. — Постоянная бдительность! — произнес оборотень, убирая палочку. — Кажется, это коронная фраза Аластора Муди, — заметил я. — Вы и это знаете? Хотя неудивительно, ведь его любимая шутка это незаметно подкрасться сзади к ничего не подозревающему человеку и прокричать в ухо эту фразу. — Вы так говорите, словно он и с вами такое провернул, — сказала Гермиона. — Да, мисс Грейнджер, такой случай имел место быть, — подтвердил Люпин. — И вы решили провернуть такое и с нами. — Я всего лишь хотел проверить вашу готовность к неожиданному нападению. — И как вы оцениваете ее? — спросил я. — Слабо, хотя могло быть и хуже, — ответил Люпин. — А что мы должны были, по-вашему, сделать? — Как минимум, выхватить палочку и поставить хотя бы «Протего», ведь используй я «Бомбарду», то от вас и мокрого места не осталось бы. — Преувеличиваете. Нас бы просто разорвало на части и раскидало их во все стороны. Гермиона, видимо, представила эту картину, так как ее лицо приняло зеленоватый оттенок. — Возможно. Но давайте не будем терять время, которого и так немного, и приступим к уроку, — сказал оборотень и направился к той самой полянке, на которой проходил наш первый урок аппарации. — А как же теория? — спросила Гермиона. — Все, что вам будет нужно знать, я расскажу в процессе, но для начала хочу посмотреть, на что вы способны, — ответил ей Люпин. Первой, чьи умения вознамерился проверить оборотень, стала Гермиона. Наблюдаемому мной зрелищу больше всего подходило определение «избиение младенца», где в роли последнего выступала моя подруга. Единственное, что привело Люпина в замешательство — демонстрация невербалки, но это продлилось лишь один миг, после чего он только взвинтил темп, сам перейдя на колдовство без слов. А дальше он только игрался с Грейнджер, легко уворачиваясь от ее заклинаний или ставя щиты. Когда же он увидел все, что хотел, то перешел в наступление, ускорившись еще больше, а через пару секунд Гермиона была уже обезоружена и крепко связана наколдованными веревками. Весь их «поединок» продолжался около минуты. — Мисс Эванс, ваша очередь, — скомандовал он, снимая с Грейнджер связывающее заклинание и возвращая ей палочку. Я встал напротив ничуть не запыхавшегося Люпина, при этом отлично понимая, что победить его не удастся. Убить — запросто, победить — нет, уж слишком быстро он двигается, даже для оборотня. Оглушающее заклинание полетело в меня без всякой команды к началу боя. Этим он ясно дал мне понять, что в реальном бою никто никаких правил соблюдать не будет. Уклонившись от оглушателя, я в ответ выпустил свой, и пока Люпин уворачивался от него, попробовал применить манящие чары к его ботинкам. Номер не прошел — оборотень успел закрыться щитом, а потом взорвался целой серией заклинаний. Пришлось скакать аки горный козел, чтобы уйти от них, и все равно парочку пришлось принимать на щит. В таком ключе и прошел весь наш поединок, Люпин постоянно атаковал, я же в основном старался не попадать под его заклинания, изредка огрызаясь одиночными проклятиями, от которых мой противник легко уходил. Закончилось это также как и в случае с Грейнджер — я оказался обезоружен и связан. — Неплохо, — произнес оборотень, отменяя свое заклинание. — Гораздо лучше того, что я ожидал. — А что вы ожидали? — не замедлила спросить Гермиона. — Я рассчитывал на демонстрацию обычного, для закончивших второй курс Хогвартса студентов, уровня владения защитной магией. Вы же находитесь сейчас на уровне пяти — шестикурсников. — Ага. Вот только это нам ничуть не помогло против взрослого волшебника, — буркнул я. — Вам просто не хватает опыта, мисс Эванс, только и всего, — мягко произнес Люпин. — Не только, — возразил я. — Нам еще не хватает скорости, ловкости, выносливости. — Вы правы, — согласился он. — И именно с их повышения мы и начнем. И мы начали, причем так, что мои прежние тренировки на фоне этого издевательства казались легкой разминкой. Оборотень в буквальном смысле загонял нас до изнеможения, заставляя бегать, прыгать, отжиматься, подтягиваться и так далее. Пока мы занимались, Люпин прочитал нам мини-лекцию, в которой пояснил, зачем все это нужно. Свои слова он подкрепил наглядным примером, одним ударом ноги сломав брус-сотку и пообещав, что через месяц мы сможем подобное повторить. Как следовало из его лекции, при физических тренировках до полного истощения магия начинает воздействовать на тело, понемногу улучшая его. Кости становятся крепче, повышается сила и выносливость мышц, улучшается работа внутренних органов. На мой вопрос, почему этого нет ни в одной книге, Люпин усмехнулся и ответил, что об этом написано в нескольких книгах по колдомедицине. Названия он дал, и я сделал себе заметку в уме проверить возможность наличия их в библиотеке Выручай-комнаты. Несколько часов подряд, не останавливаясь ни на минуту, мы выполняли упражнения пока сначала Гермиона, а потом и я не упали без сил. К этому времени мое тело представляло собой сплошной комок боли и думать в тот момент я мог только о том, как бы побыстрее отрубиться, чтобы не чувствовать ничего. Это желание исполнилось через несколько минут, когда после ухода Люпина домовики, уже знающие, что надо делать в таких случаях, не потащили меня и Гермиону в ванную, чтобы хорошенько отмыть, а потом уложить в кровать. Как только я оказался в воде, то сознание мгновенно выключилось. Проснувшись ранним утром следующего дня, я с удивлением обнаружил полное отсутствие ожидаемой мной боли в мышцах, как это бывало раньше после тренировок. Видимо, за прошедшую ночь магия вылечила меня, потому что других объяснений моего отличного самочувствия не было. Хорошенько потянувшись, я выбрался из постельки и, приведя себя в порядок, принялся за завтрак, попутно выяснив у эльфов, куда делась Гермиона. Как оказалось, она пришла в себя еще вечером и с помощью Банана добралась до своего дома. Ну и хорошо, а то родителей-то она не предупреждала о том, что может задержаться.***
Июль 1993-го года пролетел почти незаметно. Физические тренировки до полного истощения, чередующиеся с занятиями магическим боем, отделка дома, установка защиты и прочие дела занимали все мое время. Дни проходили один за другим, и я даже слегка удивился, когда Люпин объявил о перерыве в наших занятиях из-за отъезда Грейнджер. Произошло это в пятницу, тридцатого июля. — А в Хогвартсе у вас есть возможность продолжить наши уроки? — спросил я. Занятия с Люпином определенно пошли нам на пользу — в последние несколько раз мы могли почти на равных сражаться с ним, а если вставали в пару, то и побеждать, правда, далеко не всегда. — Есть, но только по выходным, — ответил оборотень. — Тогда до встречи в Хогвартсе, — произнес я, вручая ему туго набитый кошелек. — До встречи, мисс Эванс, мисс Грейнджер, — сказал он и направился к площадке для аппарации, так как после установления полной защиты ближе, чем на километр от моего дома аппарировать было невозможно. Подруга тоже долго не задержалась и вскоре ушла, а я, пожелав ей хорошего отдыха, отправился в одно из оборудованных под мастерскую помещений на минус первом этаже, чтобы наконец-то заняться изготовлением палочек для себя и Гермионы. День рождения встретил меня ярким летним солнцем, легким ветерком и поздравительной открыткой от подруги, переданной мне домовиком, как только я проснулся. Позавтракав, я решил посвятить этот день блаженному ничегонеделанию и развлечениям. Первым из них было исполнение одного моего давнего безумного желания, поэтому, аппарировав в переулок рядом с Дырявым котлом, я вызвал Рыцаря и отправился на нем в Годрикову лощину. Несколько минут безумной поездки и вот я уже выхожу из шайтан-автобуса на центральной площади ничем не примечательного среднестатистического английского городка. Осмотревшись по сторонам и сориентировавшись, я направился прямиком на кладбище расположенное около небольшой церкви. Незаметно для попадавшихся мне на пути людей я накинул на себя легкий отвод глаз и, отворив скрипучую калитку, вошел на территорию погоста и принялся бродить по нему, разыскивая свою цель. Оная нашлась недалеко от могил матери и сестры Дамблдора.Розалия Лилианна Поттер.
31 июля 1980 — 31 октября 1981.
Простая надпись на грубо сделанном по сравнению с остальными могильном камне, даже тут Поттеры выделились. Забравшись на могилу, я принялся отплясывать на ней. — Получено достижение «Станцуй на своей могиле», — прокомментировал я вслух свои действия. Давно хотел это сделать, и вот теперь моя мечта осуществилась. Ну и кроме этого, надо было самолично убедиться, что могилка моя существует. Исполнив свою мечту я оглянулся по сторонам, и убедившись в отсутствии свидетелей, аппарировал к Дырявому котлу. Проследовав через все такой же вонючий и полный подозрительных личностей бар, я открыл проход на Косую Аллею и, зайдя на ее территорию, первым делом отправился в Гринготтс, чтобы пополнить показавший дно кошелек. Сделав это дело, я, как только вышел из банка, наложил на себя отвлечение внимания, заклинанием поменял себе цвет волос и глаз, и вдобавок к этому одел очки. Взглянув в зеркало, я увидел в нем совершенно другого человека: теперь вместо зеленоглазой брюнетки там отражалась кареглазая блондинка, а очки делали мое лицо более трудно узнаваемым. Сняв отвлечение внимания, я спокойно зашел к Фортескью, где заказал десяток порций разнообразного мороженого и устроил себе праздник желудка. Я поглощал четвертую по счету порцию, когда на горизонте нарисовалось рогатое семейство в компании с Лонгботтомами, Невиллом и его бабкой. Устроились они за соседним столиком, шумно обсуждая «Молнию», подаренную Оленем-старшим своему отпрыску. Меня никто из них не узнал, только скользнули взглядом и все. Вот только кое-что я не учел, а именно некоторую бесцеремонность Лили Поттер, которая заметила, как я поглощаю мороженое одно за другим и пристала с нравоучениями. — Девочка, столько мороженого есть вредно, — произнесла она не терпящим возражений тоном. Я ее проигнорировал и продолжил наслаждаться великолепным мороженым. Но это было ошибкой, поскольку, видя, что ее слова не производят на меня совершенно никакого впечатления, она перешла к действиям, выхватив у меня из рук вазочку с мороженым. А вот это меня взбесило, ибо я ненавижу, когда кто-либо прикасается к тому, что я считаю своим, а мороженое было мной уже оплачено. — Мадам! — презрительно выплюнул я. — Вас в детстве не учили, что брать чужое без разрешения это плохо? Хотя о чем это я — вас, видимо, вообще не воспитывали, раз сейчас передо мной стоит такая наглая и бесцеремонная особа, сующая свой нос в чужие дела! К концу этой фразы я уже стоял на ногах и был готов очень быстро слинять из кафе, потому что как только мной было произнесено первое слово, два оленя тут же узнали мой голос и вскочили на ноги, доставая при этом палочки. Я мысленно вздохнул и в этот момент с легким удивлением отметил проскочившую буквально на миг улыбку на лице Августы Лонгботтом. Похоже, бесцеремонное поведение Лили достало уже многих. — А ну немедленно извинись перед моей мамой! — заорал МКВ во весь голос, потрясая при этом палочкой. — Нет, — просто ответил я и издевательски улыбнулся. Зачем я вообще это сделал, когда можно было более-менее мирно разойтись? Ответ на это прост — мне хотелось немного очернить Поттеров в глазах общественности, потому что после унижения Джеймса мои с ними отношения можно охарактеризовать одним словом — война. А ведь как все выглядит со стороны? Сидит себе девочка, никого не трогает и ест мороженое, вдруг к ней подходит Лили Поттер и начинает ее поучать о том, что можно и что нельзя. Когда же ее слова не возымели никакого действия, она нагло отняла принадлежащее девочке лакомство, за что получила гневную отповедь, между прочим, абсолютно заслуженную. Да, она довольно оскорбительна по содержанию, но в магическом мире брать в руки чужие вещи без разрешения их хозяина и на глазах у него же, считается не меньшим оскорблением. Вмешательство же Джеймса и Гарри выставило все это как нападение на магглорожденную. К этому я и стремился и, зная несдержанность Поттеров, что старшего, что младшего, произвел своей издевательской улыбкой своеобразную провокацию, на которую они купились. — Manducare slugs! — завопил шрамоголовый, направляя на меня палочку. За то время, что луч грязно-зеленого цвета летел в мою сторону, я мог бы добрый десяток раз проклясть МКВ самыми разными заклинаниями и не делал этого только из-за своей роли жертвы в этом цирковом представлении. Когда заклятие приблизилось ко мне, я сделал маленький шажок в сторону, и слизнервотное проклятие пронеслось мимо меня, угодив в незнакомого мне волшебника, немедленно принявшегося изрыгать огромных слизней. — Мазила! — выкрикнул я, тут же уворачиваясь от луча какого-то проклятия выпущенного пришедшим на помощь сыну Поттера-старшего. Увернуться мне удалось без какого-либо труда — по сравнению со скоростью Люпина Джеймс был слишком медлителен. И это два месяца назад я считал его быстрым?! Заклинание Джеймса, пролетевшее мимо меня, также нашло свою цель, которой в этот раз стала какая-то женщина, мигом покрывшаяся безобразными нарывами. Посетители кафе тут же начали разбегаться в разные стороны, и я, показав неудачникам язык, ловко ввинтился в толпу спешащих подальше от этого места волшебников, накинул на себя отвод глаз, мощностью в половину резерва и был таков. День определенно удался. Ку-хи-хи!