ParabaChronicles

Нежность. Такое странное, хрупкое чувство. Джейс мало знал о нем в своей жизни. Валентин бил его довольно часто, уча быть сильным и быть жестоким, не позволять себе такую слабость как эта нежность или любовь. И Джейс усвоил его уроки. Джейсу не нравилось это чувство. Оно ему было незнакомым, и раздражало его внутри как нечто странное и чужое, оно сулило ему беду, оно внушало ему тревогу. Джейс не любил лишних прикосновений, просто старался их избегать или сводил к минимуму как мог. Даже Мариза и Изабель не могли долго его ласкать, к счастью, особо и не пытались, лишь только изредка обнимая в особых случаях – очень редких. Джейс даже в сексе был скуп на ласки и не затягивал сам процесс лишней вознёю под одеялом, и только Алеку позволял то, что нельзя было другим делать. Он позволял себя обнимать, и сам хотел этого в душе. Он позволял гладить по волосам и прижимался к брату в ответ, чувствуя нежность в своей груди, что оседала чем-то пушистым на его коже, на его сердце и заставляла его робеть, ощущать счастье в своей крови, что чем-то сладким текло по венам. Алек всегда был большим и теплым, и он был нежным, безумно нежным, когда поглаживал по спине или легонько касался шеи своего хмурого парабатая. Что-то внутри замирало в Джейсе, нежность струилась как водопад, теплыми струями согревая все его тело с ног до макушки. Джейсу хотелось в ней раствориться – в прикосновениях сильных рук, в теплом дыхании парабатая, и подарить в ответ свою нежность, также касаться широких плеч – трепетно, бережно, осторожно, как будто держишь в руках хрусталь и так боишься, что разобьётся. В объятьях Алека – его дом, он только в них и бывает счастлив, и он не чувствует себя слабым, напротив – самым сильным на свете. Кажется, Джейсу нравится нежность, когда ее ему дарит Алек.