Флакончик с ядом лежал у меня в кармане куртки, я держала его в руке и чувствовала, как он холодит пальцы. Он так и не согрелся в руке. И никогда не согреется. Смерть всегда холодна, даже если тебя сжигают на костре.
Сумерки сгущались над Новым Орлеаном, погружая город в непроглядную тьму. Улицы пустовали, местные жители, словно ощущали нашествие чего-то неизбежного и поистине опасного, и ни одна живая душа не рискнула в эту ночь покинуть свое безопасное убежище, лишь холодный и шальной ветер гонял листву по мощеным камнем дорожкам. Где-то вдалеке сверкала молния, вспышкой золотисто-розового цвета на жалкий миг, озаряя темно-фиолетовое небо, и гремел гром. Кэролайн переминалась с ноги на ногу возле закрытых дверей бара, в котором работала Камилла. Девушка напрягала свое зрение и слух, пытаясь уловить жалкие признаки жизни в помещении, и, если бы не Элайджа, попросивший ее проследить за барменшей, чтобы та не натворила глупостей, она бы ни за что не вышла из свой теплой и безопасной комнаты на улицу. Надвигалось что-то страшное и пугающее до дрожи в коленках, до онемения кончиков пальцев и до холодного пота на лбу. Блондинка еще раз вплотную подошла к дверям, заглядывая внутрь. Тишина и никого. Форбс обреченно вздохнула, скрещивая руки на груди, куда же та могла подеваться? Девушка уже была у нее дома, но в квартире барменши была точно такая же ситуация. Тишина и пустота. Кэролайн была не то, чтобы удивлена, когда услышала новости от Элайджи, а скорее поражена, особенно тем, что мисс Порядочность, как ее окрестила Форбс, не смогла расколдовать их общего знакомого, чем существенно осложнила задачу семьи Майклсонов, да и ей тоже. Она ведь пообещала, что не покинет город, пока не исправит то, что натворила, пускай и не по своей вине. В том, что Камилла рано или поздно станет вампиром, Кэролайн была уверена, как была уверена в том, что после холодной ночи всегда наступит солнечное утро. В конце-концов Клаус обратил бы ее сам, когда пришло время. Поэтому, услышав слова Элайджи, она лишь коротко кивнула и пообещала сделать все, что будет в ее силах. Девушка достала из кармана кожаной куртки аккуратно сложенную карту города и развернула ее, ох, как бы ей сейчас пригодилась Ведьма, но в этом городе получить от нее помощь, казалось чем-то запредельным. Поэтому покрутив в руках карту, Кэролайн пришла к выводу, что барменша могла оказаться в лесу, где-то на Болотах.***
— Камилла! — кричала Кэролайн, оглядываясь по сторонам и осторожно ступая на сухие ветки, — где ты, черт возьми, — уже тише добавляла она себе под нос. — Кам! Эй, где ты? — Я знаю, что ты где-то здесь и прекрасно слышишь меня! Девушка остановилась, прислушиваясь к звукам леса, где-то вдалеке журчал ручей, высоко в небе охала сова, а с деревьев падали шишки, кто-то медленно, но уверенно приближался к ней. Она слышала тяжелое дыхание и громкий треск ломаемых под ногами веток, блондинка повернулась вокруг своей оси, осматриваясь по сторонам. Туман сгущался, снижая видимость и в без того мрачном лесу. — Камилла? — крикнула Кэролайн, но вышло слишком уж жалобно и недоверчиво. Совсем близко, тихо и зловеще завыли, глаза девушки округлились, она подняла голову к небу, замечая полную луну, выглядывающую из-под пелены смоляных облаков. Форбс начала медленно отступать назад, напрягая вампирский слух и пытаясь понять, с какой стороны исходит угроза. Она прижалась спиной к старому дереву, касаясь руками влажного зеленого мха, лес вымер резко и неожиданно, даже журчанье ручья, казалось, прекратилось и больше не доносилось до ее слуха. В голове сразу всплыл рассказ Элайджи о том, как именно Камилла стала вампиром, и по спине пробежались мурашки, глупо было соваться сюда совершенно одной, особенно ночью, в полнолуние. Это был не тихий Мистик Фоллс, в котором единственным волком был Тайлер до поры до времени, и в котором ты знаешь каждое дерево, каждую тропинку, каждое спасительное место. Кто-то или что-то было здесь, за деревом. Она слышала, как тяжело бьется ее сердце, выдавая с потрохами свое местонахождение. Девушка зажмурилась и подпрыгнула, вмиг оказываясь на приличной высоте, в тот самый момент, когда острые зубы почти сомкнулись на ее шее. Только сидя на крепкой ветке, Кэролайн открыла глаза, всматриваясь вниз. Возле дерева кругами ходил разъяренный оборотень, его глаза светились недобрыми намерениями, из хищно раскрытой пасти капала ядовитая слюна. Он протяжно завыл, и девушка вздрогнула. По крайне мере, здесь она в безопасности.***
Форбс не знала, сколько она просидела на этом дереве, но спина неприятно ныла, напоминая о неудобном положении. Оборотень смиренно сидел внизу и прожигал свою добычу пожирающим взглядом, судя по-всему, уходить он не собирался, как минимум до восхода солнца. Девушка обреченно взглянула на небо, ей показалось, или луна зловеще ухмылялась? Кэролайн мотнула головой, прогоняя пугающие мысли, а вместе с ними и панику, засевшую в сердце. Волк подскочил на месте и, оскалившись, оглушительно завыл. От страха и неожиданности, блондинка чуть не потеряла равновесие и не упала вниз, что закончилось бы весьма плачевно для нее. Оборотень обошел дерево, что-то вынюхивая в воздухе, и сорвался с места. Кажется, впервые за сегодняшнюю ночь, Кэролайн спокойно выдохнула, но тут же напряглась, лихорадочно соображая. Куда он мог так умчаться? Если он учуял Камиллу? В этот раз Форбс сама обреченно и протяжно завыла, ей бы убраться отсюда куда-нибудь подальше, но чертов внутренний голос твердил, чтобы она проверила свою догадку. Что, если там где-то и, вправду, Камилла, и ей нужна помощь? — Как же я ненавижу тебя, Клаус Майклсон! Кэролайн была уверена, что во всех ее бедах виноват он. Именно из-за него Кэтрин стала вампиром, вскружила голову братьям Сальваторе, и обратила ее за компанию. С того самого момента вся ее жизнь пошла по кривой, совсем не так, как она планировала. Конечно, в вампиризме были и свои плюсы, но только при условии, что в твоей жизни время от времени не появляется Клаус Майклсон! Форбс спрыгнула с ветки дерева и прислушалась, все еще проклиная про себя гибрида с манией величия, она слышала тяжелый бег оборотня, словно это были небольшие толчки землетрясения. Девушка чувствовала себя ниндзя, прыгающим с ветки на ветку, в ее случае с дерева на дерево. Догонять оборотня по земле привычным способом было самоубийством, а прощаться с жизнью в ее планы уж точно не входило. Волк бежал немного впереди нее, не замечая или не обращая внимания на своего преследователя, что несомненно, шло ей на руку. Внезапно тот остановился посередине поляны с тропинкой, ведущей к крошечному домику возле реки. К несчастью блондинки, деревьев вокруг практически не было, а если и были, то хрупкие и невысокие. Кэролайн чертыхнулась, быстро соображая, что ей делать дальше, присмотревшись, она заметила Камиллу, замершую в нескольких метрах от оборотня, та прижимала к груди здоровую палку, осторожно ступая назад. — Я здесь! — крикнула Форбс, махая руками и спрыгивая с ветки, еще смутно соображая, зачем? Волк обернулся назад, хищно скалясь и готовясь для прыжка, еще немного и он загрызет ее, а после закусит Камиллой, которая не в силах защитить даже себя. Так думала Кэролайн, готовясь отбиваться до последнего, но поступок барменши на мгновение сбил ее с толку. Та подбежала к оборотню и ударила его палкой по голове. Завыв от боли, он зарычал, бросаясь на блондинку, забыв про свою изначальную жертву. В последний момент Форбс успела отскочить в сторону вместе с барменшей, они упали на землю, последняя приложилась головой об валявшиеся острые камни. Девушка помогла ей встать и, подхватив за талию, на вампирской скорости побежала к сторону домика, который вряд ли сможет сдержать гнев оборотня, мчавшегося за ними следом, но попытаться все же стоило. Дверь оказалась на запертой. Кэролайн захлопнула ее, как только влетела внутрь, скинув барменшу на пол, и прижалась к ней спиной, тяжело дыша. Камилла поднялась с деревянного пола, с виска по лицу стекала кровь, вытерев ее рукавом, она кивнула блондинке за помощь. — Потом поблагодаришь, помоги мне! — Где-то здесь должен быть подвал, — барменша начала оглядываться, она была здесь всего лишь один раз, и в основном слышала про это место из рассказов Хейли. — Быстрее! Долго я его не удержу! Кэролайн рвано дышала, по лицу стекал пот, а сердце готово было остановиться раз и навсегда, дверь, которую она держала спиной, вот-вот сорвется с петель. Рычание оглушало ее, заставляя коленки предательски подкашиваться, он прыгал, царапал дверь, стараясь пробиться внутрь, и это у него неплохо получалось. Еще один рывок, и Форбс отскакивает от двери, пошатываясь, с ужасом наблюдая, как та с глухим ударом падает. Падает их последняя защита. — Я задержу его, только ищи этот чертов подвал! Форбс смотрит в глаза зверя, замечает в них знакомые нотки безумия, ей становится дурно, но она держит себя в руках и не дает панике завладеть собой. Ее лицо преображается, глаза наливаются алым, а под ними выступает сеточка из голубых вен. Оборотень прыгает на нее, но та уворачивается, хватая первое, что попадается под руку, кидает в него неизвестной, но тяжелой книгой, и попадает в нос. Тот рычит опасно, слюни оглушительно капают на пол, кажется, что существо становится в разы сильнее, оно нападает снова и снова, пока Камилла ползает на коленях по полу, приподнимая половики и уворачиваясь от пролетающих мимо предметов. Кэролайн вытирает кровь с разбитой губы, туманно смотрит на разбитые в мясо костяшки и еле-еле стоит на ногах. Она уже давно должна была проломить ему череп или хотя бы сломать пару костей, с этим оборотнем было что-то не так. Оставалось лишь молиться, чтобы солнце показалось над горизонтом. Эта ночь — ужасно-ужасно-ужасно долгая. Оборотень сбивает вампиршу с ног, та без сил падает на пол, ударяясь головой об угол шкафа, прижатая нечеловеческой силой, она тихо стонет от боли, пока ядовитые для нее слюни капают ей на лицо. Блондинка хрипит, уже не надеясь на спасение, перед глазами плывет, а разум отказывается работать, неужели яд все же попал в кровь и теперь разливается по венам? И она умрет вот-так просто? Камилла находит спасительную дверцу и открывает ее, но тут же замечает, в каком состоянии и положении находится Форбс. Барменша лихорадочно соображает, что ей делать, спрятаться самой или попытаться спасти уже погибшую девушку? Закусив губу, замечает кочергу, валявшуюся в углу. Ками берет ее в руки и незаметно подкрадывается к оборотню, раскрывшему пасть, зажмуривается и вонзает металлическое оружие ему в бок. Тот воет от боли, отскакивая от Кэролайн и переключаясь на другую блондинку, та указывает Форбс на открытый подвал и сильнее сжимает кочергу, в любой момент готовая отбить атаку. Девушка благодарно улыбается, скорее скалится через силу и заходится в приступе кашля, размазывает кровь по лицу и ползет в сторону убежища. Ее трясет и знобит, тело не слушается и на каждое движение отзывается прожигающей болью, хочется закрыть глаза и уснуть вечным сном… — Не смей спать, Кэролайн! — кричит барменша. Форбс ее почти не слышит, почему-то думает о Клаусе, его ямочках на щеках, когда тот улыбается и о его глупом обещании, в тот вечер все же было прохладно и пасмурно, а он ей так и не предложил свой пиджак… — Кэролайн! Девушка сладко улыбается, всего лишь на секунду прикрывая глаза, лишь бы запомнить родные очертания лица…