Игры страха

Янтарное солнце безжалостно опускалось за линию горизонта, сокращая последние часы хрупкого спокойствия среди компании школьников, проводившие последние подготовки к продолжительному сражению и бросая краткие взгляды на золотисто-огненное небо, совершенно не типичное для зимнего холодного вечера. Но подростки уже ничему не удивлялись, давно поняв, что мир может таить в себе свои секреты, порой опасные и волнующие, но тем не менее довольно интересные. Притаившись посреди многовековых деревьев и сжимая в руках уже привычное оружие, ребята ловко двигались вперед, периодически оглядываясь назад, дабы убедиться, что призраки не нападут раньше ожидаемого. Но Давина, прикоснувшись к драгоценному украшению, вновь пребывающему на своей шее, заверила друзей, что не чувствует рядом ничего постороннего, что слегка успокоило их.  — У нас останется приблизительно час к ночи, так что нужно поторопится, — Мэтт, внимательно поглядывая на уходящее солнце, которое впервые казалось ему таким прекрасным, вдруг ощутил странное чувство горечи и потери, слегка пошатнувшись. К его счастью, никто из товарищей не заметил минутную слабость парня, который тут же продолжил путь, покрепче сжимая ладонь любимой девушки, которая с нетерпением ожидала возможности наконец-то надрать зад наглому старику, посмевшему угрожать ее подруге. Светловолосая парочка влюбленных с легкостью шагала вперед, не желая отпускать руку друг друга.  — Кажется, времени осталось гораздо меньше, чем предполагалось, — услышав дрожавший голос Елены, застывшей на одном месте, ребята тут же резко обернулись, встречаясь лицом к лицу с врагом — высоким мужчиной, совершенно не походившим на призрака, но довольно знакомым для большинства подростков. Ричард Лукас Гоударн. Еще с младших классов они частенько слышали истории об этом мудром человеке, умершим довольно рано из-за тоски за единственной дочерью, пропавшей без вести. Но теперь, узнав всю правду, он больше не казался благородным мудрецом, а настоящим монстром, лишившим свою дочь счастья и желающим уничтожить собственную внучку ради древней магии. С трудом верилось, что за прекрасным лицом мужчины пряталась искренняя ненависть и злоба, тщательно замаскирована насмешливой ухмылкой. Резко встав в боевую стойку и выставив вперед оружие, подростки немедленно спрятали за собой Давину, застывшую от шока, что родной дедушка действительно желает ее смерти.  — Ваша ведьма не настолько сильна, дабы суметь пробить темную магию, — резко взмахнув рукой и злостно усмехнувшись опешившим детям, Гоударн созвал возле себя настоящую армию из сотни преданных призраков, жаждущих утащить в загробный мир новую безгрешную душу. Они, словно цепные сны, окружили своего повелителя и его верную соратницу, Агнессу, уже давно желающую отомстить смазливому мальчишке и его колдовской куколке. Ричард, к своему удивлению, не заметил страха в глазах подростков, и тут же продолжил свой монолог, выступив вперед, оставляя армию на Нессу. — Ваша преданность друг другу и храбрость восхищает, но глупость все же сильнее. Неужели вы хотите отдать свою жизнь за паршивую девчонку, спрятавшуюся за вашими спинами? Она ведь побежит при первой возможности, едва кто-то из вас умрет. Слишком глупое и безрассудное решение, как для сообразительных детей.  — Тебя больше должна волновать собственная безопасность, дорогуша, — самоуверенная ухмылка Бекс вызвала недовольный рык со стороны Агнесс, которая тут же пожелала вцепится в схватку с наглой девицей, но была остановлена Ричардом, который даже не обратил должного внимания на слова белокурой девчонки, желая встретится взглядом с таинственной самозванкой, спрятанной за спиной слепо влюбленного в нее мальчишки. Больше всего ведьмак желал уверится, что это действительно не его внучка, а просто подлая ведьма, захватившая чужой артефакт. Но сердце предательски стучало, чувствуя неподалеку родную кровь, пусть Гоударн и не ощущал этого, полностью сосредоточившись на слепом желании уничтожить ради собственной выгоды. Вдруг, резко подняв левую руку вверх, Ричард заставил подростков резко осесть на холодный снег, буквально задыхаясь от недостатка воздуха и острой боли в юном теле. Лишь одна девушка, стоящая за их спинами, сумела устоять, с завидной легкостью отражая заклинание и бросая обеспокоенные взгляды в сторону друзей, которые все еще пытались бороться с темной магией. Малахитовые глаза молодой ведьмы тут же наполнились странным огнем ненависти и плохо скрытой боли, которую Ди вложила в действительно мощное заклятие, проявившиеся ярко-зеленым пламенем на крохотной ладошке. В то время ее биологический дедушка, застыв от неожиданности и плохо скрытого удивления, вновь и вновь отмечал родные черты в изящной фигуре таинственной чародейки, так искусно овладевающей мощной магией. Темные, практически черные локоны юной ведьмы разметались по хрупким плечам, делая ее облик еще более мистическим и могущественным, учитывая одежду исключительно мрачных цветов.  — Элин? — дрожащий голос старика, вздрогнувшего от очевидного сходства погибшей дочери с незнакомой ведьмой, ничуть не удивил девушку. Со слов тети Мэри-Элис Давина знала, что она есть удивительно схожа внешне с матерью, так что лишь надеялась на это, с нетерпением ожидая возможности вернуть своего родственника обратно, в загробный мир, дабы он не смел портить их идеальную жизнь.  — Нет, я хуже своей матери, — в подтверждение своих слов шатенка уверенно направила изумрудный огонь в сторону удивленного мужчины, заставляя того потерять равновесие и прекратить магические муки остальных подростков, которые тут же поднялись с земли, уверенно направляя первые удары в сторону призрачных врагов. Давина же, пытаясь успокоить бешеный стук сердца, старательно повторяла все магические заклятия, вновь и вновь нападая на Гоударна, который, наконец-то вспомнив о своей главной цели, решительно отбивал атаки наглой девчонки, слишком похожей на его усопшую дочь. Их молчаливый поединок был буквально пропитан ненавистью и странным опасением навредить друг другу. Ранить? Вполне возможно. Убить? Не сейчас. Очередной резкий выпад — и Давина отлетает в противоположную сторону поляны, больно ударяясь головой об дерево. Липкая темно-алая жидкость медленно стекает вдоль кукольного лица неестественно бледного цвета, в то время как ладони, стертые в кровь из-за многочисленных тренировок и падений, цепляются за холодный снег, надеясь заглушить слишком сильную боль в ноге. Трещина, не иначе, но ей плевать — победа важнее.  — Если ты действительно моя внучка, то мне жаль, что Элли родила такое ничтожество, — недовольно, свирепо, но с тенью легкой грусти в голосе Ричард медленно подступает все ближе, с удовольствием отмечая отблеск страха в зеленых, невероятно ярких, глазах. Ему противно, что девчонка оказалась копией его любимицы, но с характером наглого юнца — чересчур вспыльчивая, отважная и невероятно глупая.  — По поводу ничтожества, я бы поспорил, — получив неожиданный удар в спину, мужчина резко полетел в кучу снега, боковым зрением замечая темноволосого мальчишку, схватившего свою раненную подружку на руки и нашептывающего ей что-то на ухо.  — Спасибо, Кол, — легкая, едва уловимая улыбка медленно возникла на лице ведьмы, которая на миг позабыв обо всем потянулась к его губам, оставляя нежный поцелуй в знак благодарности за спасения. — Ты мой герой, правда.  — Эй, голубки, все потом, у нас чертовски мало времени на нежности, — уничтожая очередного призрака, Ник лукаво подмигнул брату, периодически бросаясь на помощь Кэролайн, пусть она хорошо справлялась и без него, едва ли не в совершенстве обладая своим оружием. Но, тем не менее, Клаус был готов защитить свою девушку от любой угрозы, вновь и вновь доказывая, что его любовь не очередная фальшивка.  — Что-то их не становится меньше, — Стефан, ловко орудуя мечом вместе со своей невестой, недовольно нахмурился, резко вонзая острое лезвие в грудь призрака, тут же пропавшего в воздухе. Но даже не обращая внимания на все это, монстры снова и снова наступали, осуществляя новые атаки.  — Потому что это была лишь дурацкая уловка, — обернувшись, ребята пораженно застыли, замечая до смерти перепуганную Гилберт в руках главного злодея. Ричард, ядовито ухмыляясь обеспокоенным подросткам, прижимал острый нож к горлу едва ли не рыдающей шатенки, крепко удерживая ее за тонкую талию. Стефан, не сдержавшись от злости к ненавистному Гоударну, отчаянно бросился навстречу, но тут же был отброшен в противоположную сторону. — Ну, дорогие, кто следующий попытается спасти свою ненаглядную красавицу, прежде чем она умрет такой безрассудной смертью? Или ты, моя милая «внучка», или твоя драгоценная подружка — чья жизнь стоит дороже?  — Постой, — резко выступив вперед, Давина невольно застыла, буквально физически ощущая как их гениальный план разбивается на мелкие осколки, как дорогая фарфоровая ваза. Но сейчас ее волновало отнюдь не это, а ее подруга, которая смотрела в глаза своей смерти. Зеленые глаза, слишком жестокие и сумасшедшие. — Я согласна. Убей меня, но отпусти ее.  — Давина, нет, — резкая боль тут же пронзила руку Кола, едва он попытался удержать свою девушку.  — Прости, Кол, — вымученно улыбнувшись, шатенка сделала несколько шагов вперед, оказавшись возле своего потенциального убийцы-родственника, который тут же отбросил Гилберт к ее друзьям, удерживая подростков в магическом коле. — Я люблю тебя… Едва Ричард, одушевленный быстрой победой, собрался занести кинжал над юной ведьмой, как на заснеженном поле внезапно возникли две полупрозрачные фигуры, резко выбившие холодное оружие из рук опешившего мужчины. В особах, желающих помешать исполнению его плана, он сразу же узнал тех людей, которых не ожидал увидеть больше некогда.  — Не смей трогать мою дочь, — молодой рыжеволосый мужчина выглядел довольно озлобленным на удивленного Гоударна, не сводившего глаз с другой фигуры, миниатюрной темноволосой красавицы. Ему не верилось, что теперь, спустя сто лет, он наконец увидел перед собой свою плоть и кровь — единственную дочь.  — Элин, ты лишь мираж…  — Нет, пап, я пришла сделать то, что должна была совершить еще давно, — резко схватив взволнованного родителя за руку, шатенка молниеносно пропала, как и другие призрачные представители семьи Гоударн-Клэр.  — Папа? — резко открыв глаза, Ричард застыл от удивления — место заснеженного леса он стоял посреди сада в родном особняке, возле его любимых роз, а рядом, обеспокоенно вглядываясь в испуганное лицо побледневшего родителя, стояла его любимая дочь, вполне живая и слишком счастливая, озаряя и без того яркий мир ослепительной улыбкой. — Ты обещал познакомится с моим парнем, он не так богат, но я…  — Хорошо, Лин, я буду счастлив за тебя, — мужчина помнил тот день, изменивший дальнейшую историю — Элин, искренне желая мира между любимыми мужчинами, желала познакомить отца с возлюбленным, но Ричард напрочь отказался отдавать свою маленькую принцессу бедняку, тут же резко изменив к себе отношение дочери. Но не теперь, он не собирался вновь портить их «долго и счастливо». — Думаю, он вполне хороший парень. Радостно закивав в ответ, шатенка тут же начала рассказывать отцу новые подробности о своем возлюбленном, направляясь с ним к дому, где мама уже давно накрыла на стол, терпеливо дожидаясь своих любимых волшебников. Здесь, в другом мире, все было по-другому — они были живые и счастливые, обрели долгожданный покой с теми, кого так сильно любили при жизни и порой даже после смерти. В то время подростки разобравшись с остальными призраками, уже собирались отправляться домой, искренне радуясь спасению и идеальному плану, но внезапно, озлобленная на наглых детишек, Агнесс набросилась на Ребекку, желая вонзить ненавистной блондинке кинжал, но Мэтт, вовремя заметив угрозу, резко отбросил свою белокурую подругу, полностью принимая смертельный удар на себя. Ди, заметив шатенку с кинжалом, тут же уничтожила ее, но прошлое вернуть невозможно — Донован медленно опустился на заснеженную землю, прижимая дрожавшую ладонь к кровоточившей ране. Ребекка, заметив возлюбленного, тут же оказалась возле него, как и другие подростки, застывшие от ужаса и страха.  — Все хорошо, правда, — тонкие бледные уста медленно окрасились кровью, а сердце постепенно замедляло стук, в то время как парень все еще боролся за жизнь, едва уловимо сжимая руку возлюбленной, не сдерживающей слез. Она слишком любила его, дабы просто так отпустить. Боль, уверенно двигалась ближе к сердцу, заставляя парня болезненно поморщится, но тут же ослепительно улыбнутся, сдерживаясь дабы не разрыдаться вместе с друзьями — не таким он представлял финал их истории и собственной жизни. Умереть в семнадцать, спасая любовь всей жизни — пожалуй, это лучшая участь для него. — Мне жаль, что у нас было так мало времени. Прости, что не говорил этого раньше, но я… Я люблю тебя, Ребекка Майклсон.  — Нет, нет, нет, — соленые слезы медленно стекали по гладким щекам, в то время как тело истерически дрожало, прижимаясь к любимому и ощущая привкус горечи смерти в воздухе, — не смей бросать меня, слышишь? Я так люблю тебя… пожалуйста… Мэтт.  — Бекс, — легкая полуулыбка на миг возникла на смертельно бледном лице и веки прикрылись. Он перестал хвататься за жизнь. Время остановилось, навсегда оставляя в памяти компании посмертную улыбку их гения и его любимой белокурой подружки, не сдерживающей рыданий. Их история любви была слишком прекрасной, дабы длится так долго…