Межгалактический трах

На душе было отвратительное чувство, пофиг. От этого парня не стоит ждать чего-то стоящего. Воспоминания о том, что мы вытворяли не так давно, не давали мне покоя. Каждая клеточка моего моего тела приходила в возбуждение от возвращения во вчерашний день. Всё это слишком заразительно, невозможно устоять. Хочется засунуть в себя что-то огромное и продолговатое, но надо держаться. Помимо феерических мыслей о разработке своего клитор, в ней также присутствовало негодование, подкреплённое тем, что свадебная церемония (если она всё же будет) предусматривает самой старшей даме в роду жениха, проверить невесту на предмет девственности. Отрицательный результат был лишь однажды, бедняжку казнили. Выбор невелик: умереть от одиночества или ещё раньше от расчленения. Кстати, обычай предписывает отцу совершить суд над испорченной особью. Каждое слово Кодэна транслировалось на повторе, раз за разом, реплики про убийство, побег и что-то ещё пролетали в моей голове. Пошёл он к дьяволу, думаю он чувствует себя ещё лучше, чем я после вчерашнего. Родэлла знала несколько языков, даже один вымерший (точнее недавно вымер народ, говорящий на нём). Библиотека отца наполнялась новыми книгами, тайком мне удавалось читать каждую книгу с полки, несмотря на запрет отца. Точнее не запрет, а ещё один глупый обычай. Книги в которых двое в конце всегда счастливы или умирали за то, во что верили. Сегодня её внимания удостоилось, слишком хорошо спрятанная отцом, издание. Родэлла уже давно заприметила коробку, за которую так трясётся Гартиан. Аккуратно приоткрыв коробку и избавившись от бумажного свёртка так, чтобы можно было восстановить первоначальный вид. Чёрный переплет с игривым узором ждал, пока кто-нибудь к нему притронется. На прикосновение она ответила девственным хрустом. Пролистав вдоль и поперек Р. удивилась откровенности иллюстраций. Гуманойдка, потерявшая одежду, невинным взглядом пялила Родэллу, её рука слегка прикрывала бледный лон. Описание картинки на следующей странице разогревала интерес в неопытной Родэлле. Пару страниц долой и уже другая сучка в новой позе дёргала мурашки у неё, а спине. На этот раз гуманоидной руки не было видно, лишь взмокшее запястье торчало из её щели. Родэлла и сама уже взмокла, нижняя её часть притягивала к себе палец за пальцем. Легкое, хлопковое платье спало от прикосновения к узлу сзади на шее. Соски, на налившейся соком грудью, затвердели. Лёгкие прикосновения и сдавливание двумя пальцами соска и глаза уже закрыты, а глухой стон доносится из закрытого рта. Языком она проводит по ссохшимся губам, одновременно касаясь возбуждённого соска. Палец уже проверяет на прочность истерзанный несколькими членами лон молоденькой сочной самки. Ещё один. Там очень узко, удивительно, пять членов подряд только вчера бурили эту скважину. Смазка уже делает липкими пальцы и капает на пол. Она вытащила из себя промокший палец и облизнула. На одном из изображений, ближе к середине, подробно расписаны точки, которые нужно потревожить, для получения максимального удовольствия. Но отвлечься она уже не может, три, уже четыре пальца тормошат её улей. Сладкий вишнёво-ядовитый нектар орошает пол. Каждый из её 7 пальцев набухает внутри неё. Родэлла нащупывает одну из точек и ей в лицо мгновенно брызжет фиолетовая струя вровень цвету её кожи. В глубине пещерки, рука во что-то впуталась, точка за точкой и она не могла перестать кончать. В ход пошёл гладкий камень из коллекции матери Родэллы, она не вводила его в себя полностью, боясь упустить из виду. Колесо из молоденьких нимфоманок всовывающих друг другу языки в нижние места, острые уши почти касались бёдер.