«Хаки»

      В мужском общежитии пахнет всё той же дешевой травой, дезодорантом Акс и чьими-то грязными носками — передвигаясь по коридорам, Пэм думает о том, что не помешало бы кому-то из парней посетить прачечную. Хотя бы раз, для опыта.       Стены вибрируют от громкой музыки — кто-то из студентов на всю громкость слушает Дрейка*. Если никто из студентов, живущих здесь, не реагирует, значит, все общежитие состоит из поклонников рэпера, думает Пэм, минуя дверь за дверью.       И все же она надеется, что парни научатся стирать свои вещи.       Стучась в двадцать пятую дверь, Делински нервно переминается с ноги на ногу, снова теряясь в своих же догадках. Хотя на самом деле их вовсе нет — девушка тут никого, практически, не знает, чтобы подозревать хотя бы пару человек. Да и кому это нужно — так пятнать репутацию какой-то серой мышки? Неужели Пэм, только появившись здесь, нажила себе врагов? И чем?       Да, она по ошибке переспала с Бибером, но она уверена, что половина подростков в нынешнее время делает то же самое. В юности всем хочется получить как можно больше и положительных, и отрицательных эмоций, чтобы в конце жизненного пути знать, что все это было не зря.       Вот только кому, черт возьми, понадобилось приплести еще и такую сплетню? «Пустили по кругу ребята из футбольной команды» — что это вообще за чушь?       Конечно, она понимает, что заслуживает встряски, но, Господи, не такой же. Не такой, чтобы об этом знал весь университет, и когда раскроется её личность — лишь вопрос времени.       Но, к счастью или сожалению, пока что самым серьезным врагом для неё является её неосторожность, идущая нога в ногу с наивностью.       — Вещай, — кидает Бибер, открыв дверь.       Пэм замечает, что он снова без верхней части одежды, что тут же её смущает и заставляет потупить взгляд вниз. Владелец двадцать пятой комнаты тут же саркастично хмыкает, качая головой на такое поведение девушки. Она ведь уже видела его таким — чего стесняться? К тому же, не только видела. Но смутные воспоминания об этом Джастин старается упрятать куда подальше — все-таки, ему трудно смириться с мыслью, что на нем теперь нестираемый оттенок хаки.       — Что ты знаешь об университетском блоге? — все так же не поднимая взгляда спрашивает Пэм, заламывая свои пальцы и все еще переминаясь на ногах.       — Что все здешние девочки обсуждают там меня.       На этот раз Делински поднимает голову, заглядывая в Биберские глаза. Равнодушная холодная медь, и ничего более.       Конечно, Джастин мог быть об этом наслышан. Пэм вспоминает тот день, когда он сидел в университетской столовой совсем один, что-то внимательно изучая в своем ноутбуке. Но вряд ли сплетни о себе он читал с таким серьезным видом… Впрочем, речь сейчас не об этом.       — Ты за этим пришла? — Бибер вытаскивает Пэм из её размышлений, от которых она забыла, что пришла к нему. — Спросить про университетский блог меня, а не любого человека здесь? Я польщен, Делински, но оставь это себе.       В который раз Пэм проклинает себя за то, что иногда она позволяет себе безумие, совершенно ей нехарактерное. И безумием, самым главным и фатальным в её жизни, пожалуй, была та проклятая ночь, связавшая её навсегда с этим надменным вредным человеком, которого она бы с радостью стерла из своей жизни.       Но теперь, когда её невинность принадлежит ему, он никогда не будет ей просто мимо-проходящим человеком. Он будет смотреть в её глаза и знать, что между ними произошло. Он будет иногда вспоминать это. И она, в свою очередь, тоже.       Воспоминания иногда очень тяжелы для хранения. Некоторые из них каждый человек на Земле с удовольствием бы стер, чтобы уже жить дальше со спокойной душой.       Но человечество пока не достигло таких прогрессов. Поэтому Пэм остается лишь пытаться не зацикливаться на этом лишний раз, и, что еще лучше — найти себе друзей, или, может, даже парня, чтобы выкинуть из головы Бибера.       — Нет, — щеки Делински стыдливо горят, — я пришла за тем, чтобы рассказать тебе, что там написали о тебе совсем недавно. И обо мне…       Она снова опускает взгляд, на этот раз на свои скрещенные между собой пальцы. Закусывает щеки изнутри и выдыхает через нос, почему-то боясь того, как может отреагировать Джастин. Она знает, что вряд ли он сделает что-то конкретно ей, ведь изредка он вызывается ей помочь.       Может, он тоже теперь чувствует, что они друг другу не чужие люди? После той ночи мир для них обоих значительно перевернулся.       Кажется, проходит целая вечность, прежде чем Джастин, ступив за порог своей комнаты, оглядывается по сторонам, и убедившись, что никого нет, заталкивает Пэм в свою комнату.       Слишком часто она здесь бывает, и это ей совсем не нравится. Она действительно становится неузнаваемой для самой себя, и мысленно благодарит Господа за то, что её родители сейчас далеко отсюда и не видят, в кого превращается их тихая примерная дочь.       В комнате у Джастина достаточно темно, горит лишь одна единственная лампа на одном из письменных столов. Пэм замечает, что в его комнате совсем тихо — здесь даже почти неслышно голоса Дрейка, который все так же звучит где-то в недрах коридорах общежития. Кинув беглый взгляд на стол, девушка замечает, что парень был занят уроками. Даже не просто занят — детально углублен, ведь кто просто учит уроки с двумя стопками толстых книг, сразу несколькими тетрадями, кучей маркеров и стикеров и включенным ноутбуком? Даже Пэм, с её-то пристрастием к образованию, не так увлечена учебой.       Но спросить об этом не решается. В конце концов, она здесь не для этого.       — Могу я..? — Пэм указывает рукой на ноутбук.       Джастин коротко кивает, и Делински, пораженная тем, что он не отпустил шутку в стиле «только ничего не сломай», присаживается на стул. Открыта куча вкладок с разными историческими фактами и видео — видимо, Пэм отвлекла его от действительно важной работы. Девушка открывает еще одну, вводя название университета и тут же переходя по одной из высветившихся ссылок. С виду на университетском блоге все невинно и просто: раздел с фотографиями, раздел с видео, раздел с ценами на обучение и так далее.       Но если приглядеться и знать, что к чему, то в правом нижнем углу можно заметить маленький квадратик, ткнув на который, Пэм открывает новую вкладку. В ней, кроме слова «пароль» и строки для него, ничего нет. Вспомнив нужное слово, которое сообщила ей девушка из прачечной, Делински пишет его в строке, и вкладка автоматически перезагружается и открывает университетский блог.       Местные университетские хакеры создали этот блог специально только для студентов, подальше от глаз преподавателей. Здесь все то же самое: цены, видео и фото, но уже немного другого содержания. В углу так же присутствует колонка с чатом, где любой пользователь может что-то написать, анонимно или же от своего имени. Пэм наводит курсор мышки на слово «горячие сплетни», буквально чувствуя, как от такого ужасного названия у неё сводит живот.       Ведь теперь она и сама «горячая сплетня». Вот только пока об этом никому неизвестно. Пока…       Пролистав чуть вниз, пропуская все посты анонимов о том, какой же горячий Джастин, Пэм находит нужный. Бибер, все это время стоящий сзади, наклоняется, и его лицо становится на уровне лица Пэм. Она тут же чувствует приятный аромат, исходящий от его волос и шеи.       Сузив глаза, Джастин внимательно читает содержание поста. Он усмехается, но в этом смешке Пэм отмечает раздражение. Конечно, а разве она ожидала другой реакции?       — Серьезно? После меня ты и к футболистам развлекаться пошла? — но Бибер не шутит — он искренне удивлен.       — Что? — Пэм резко разворачивается к нему, отчего её нос опять касается носа парня, отчего они оба рефлекторно отклоняются. — Неужели ты веришь в это?       Джастин выпрямляется, почесав кончик носа. Он снова смотрит на пост, пока Пэм, смутившаяся неловким столкновением их лиц, все еще дожидается от него ответа.       — Я сужу по посту, а его автор, видимо, прекрасно знает о том, что случилось.       — Но я не спала ни с кем из футбольной команды! — Пэм подрывается и встает со стула, подходя к Биберу ближе. — Как ты вообще себе это представляешь?       — Как представляю? Так же, как и было со мной.       Этот парень — сплошная головная боль. Пэм раздраженно вздыхает и закатывает глаза, снова оборачиваясь в сторону ноутбука и смотря на проклятый пост, который, наверное, уже выучила наизусть. Она замечает, что там стало гораздо больше лайков, и до раскрытия её личности осталось максимум — пара дней.       А что ей делать потом? Собирать вещи и уезжать из университета мечты? Каким-то образом объяснять это своим верующим порядочным родителям, которые, скорее всего, получат инфаркт от этого?       Как глупо, думает Пэм. Как глупо, что чью-то жизнь можно испортить так быстро и бесследно. А потом сиди да гадай — с какого момента всё пошло не так.       Она даже не замечает, как внутри её горла завязывается узел, мешающий дышать нормально. К глазам подступили слезы, но плакать прямо сейчас, перед Джастином, который считает её первой шлюхой на планете, она не хочет. Вот только говорить и дышать становится все труднее, и каждый выдох получается рваным, а грудь начинает дрожать.       Вот так всё закончится? Она проучится здесь всего ничего, заработает плохую репутацию у каждого здесь, станет предметом осуждения преподавателей, а потом вылетит отсюда с позором? И никто ведь даже не поможет, потому что то, что случилось — строжайший секрет. О нем знает только она, Джастин и..       — Питер.       Пэм оборачивается к Биберу, который до этого задумчиво пялился в окно. Он переводит взгляд на девушку и вскидывает бровь.       — Думаешь на него? — спрашивает Джастин.       — Он видел меня наутро в своей комнате, в который ты — спасибо тебе большое — оставил меня и ушел.       Почему-то только сейчас Делински до конца поняла, что Бибер действительно бросил её там одну. Воспользовался её телом при удобной возможности и ушел. И после такого Пэм еще находит в себе силы смотреть на этого подонка?       — Если бы ты была на моем месте, ты бы поняла, почему я так поступил.       — Правда? Ну, что же, я не на твоем месте, поэтому объясни мне, — она складывает на груди руки.       Джастин закатывает глаза и вздыхает. Он сует руки в карманы домашних штанов и склоняет голову на бок. Смотрит на девушку свысока, с характерным презрением, и пытается понять её логику: так зачем она пришла сюда? Отчитать его за то, что он был делать не обязан или пожаловаться на то, что по своей же вине стала сенсацией университета?       — Ты пришла меня отчитывать, серьезно? — он подходит ближе к ней, заставляя её пятиться назад. — Может я и оставил тебя там, но я уж точно не тащил тебя в кровать, перед этим напившись, как свинья, а потом вел себя так, будто ты мне обязана. — Джастин подходит ближе и ближе, и уверенность и злость Пэм боязливо прячутся где-то внутри неё. — Скажи спасибо, что я стал твоим первым, и ты едва ли не мурлыкала, как кошка, пока извивалась подо мной и царапала мою спину.       Пэм задней стороной коленок чувствует кровать, на которую тут же опускается, не отрывая взгляда от Бибера, становящегося все ближе к ней. Он выглядит таким властным и раздраженным, а карие глаза в полумраке кажутся еще больше гипнотизирующими. Делински, почему-то, и страшно, и неожиданно – Боже, как она не хочет это признавать – приятно и волнительно находиться в таком плену. Туманные воспоминания о той ночи как некстати всплывают в голове, и Делински вспоминает, что ей действительно было приятно с ним.       Но даже если и так — неужели не он воспользовался её состоянием, вместо того чтобы отказать ей; неужели не он изо дня в день делает её посмешищем; неужели не он каждый раз пытается показать ей, что она ничего не стоит? Он пытается сделать её своей марионеткой — тянет за её ниточки, как искусный кукловод, и заставляет её чувствовать то, что он захочет.       Только сейчас, под гипнозом этих глубоких тяжелых глаз, она понимает, что этот человек ей никакой не друг. Он будет из раза в раз находить удобный момент, чтобы напомнить ей об ошибке, которую она совершила, связавшись с ним, чтобы она в конец потеряла свое достоинство и каждый раз возвращалась к нему, как ничтожная рабыня своих инстинктов и слабостей.       Он втоптал её в грязь за минуту, и даже не приложил никаких особых усилий. Не пожалел её и не сделал больнее — он вернул её к этому чувству ужасного стыда, какое она чувствовала, проснувшись обнаженной в чужой комнате.       — Неужели в тебе нет и доли души, Джастин? — сдавленно произносит она, и его имя на её устах звучит, как мольба о помощи.       Джастин усмехается, отводя взгляд и освобождая Пэм от своего гипноза. Теперь она может опустить голову, все же позволяя слезам скатиться вниз по щекам.       Теперь, благодаря ему, у неё будто внутри головы вытатуировано слово «ничтожная». Она чувствует, что действительно подходит под его описание, и её поступки, и её мысли, и вся она — ничтожная.       Парень не находит, что сказать в ответ. Он и сам не понял, почему так взбесился на Пэм, которой и без того не сладко. Наверное, просто накипело, а тут вот она подвернулась. Но раз он так поступил, то может в нем действительно нет никакой души?       Ему сложно оторвать взгляд от окна и перевести его на Пэм: он уверен, что она плачет. Беззвучно, но ощутимо — Джастин ощущает, как цвет хаки приобретает еще более сероватый оттенок, растекается по комнате и напоминает парню о том, что он только что поступил неправильно, но исправить это кажется слишком трудной задачей.       Не дождавшись ответа, Пэм подрывается с кровати и выбегает из комнаты, приложив ко рту ладонь и сдерживаясь в рыданиях. Дверь за девушкой захлопывается, и Джастин смотрит ей вслед поникшим взглядом.       Чего он добивался от неё? Чтобы она попросила прощения за свою слабость и бесхарактерность? С такими людьми так нельзя. Их совсем чуть-чуть тронь — и они уже кричат о боли. У них тонкая кожа, им нечем защищаться. И винить их бессмысленно, потому что они не выбирали родиться именно такими.       Спустя минуту дверь открывается снова, и где-то в самой глубине души Джастин надеется, что это Пэм. Но на пороге появляется Ноа, ошарашенный произошедшим. Он явно видел, как Делински в слезах выбегает из комнаты Джастина, и у него, скорее всего, возникла куча вопросов.       Он осторожно закрывает за собой дверь, подходя ближе к Биберу. Кладет ему на плечо руку и похлопывает.       — Покурить не хочешь? Заодно расскажешь, что стряслось.       Джастин молча кивает, чувствуя, что в груди у него потяжелело.