***
Мета не любит свои дни рождения. Она всегда говорит, что её пугает мысль о взрослении и старении – особенно. Девушка никогда не отмечала этот праздник, как остальные люди — не устраивала вечеринок по этому поводу, не принимала дорогие и желанные подарки от родителей, а вместо этого лишь слегка улыбалась на поздравления, не выглядя при этом восторженной и счастливой. А у Пэм почти никогда не было подруг. Просто потому, что она отличалась от сверстников своей чрезмерной правильностью и тягой к учебе. Иногда её даже забавляла эта клишированная роль, которую она присвоила себе с того самого момента, как пошла в школу. Но ни о чем не жалеет. Она учится в университете, о котором мечтала с шестого класса. И что самое приятное – теперь у неё есть друзья. Самые настоящие. И Мета, несмотря на её любовь к отчуждению и одиночеству, одна из них. Вообще, они даже в чем-то похожи. Обе не очень любят шумные компании, а если и оказываются в такой, то это лишь стечение обстоятельств, и им приходится ждать, пока они смогут уйти домой. Обе ценят образование, честных людей, не ведутся на пафос и деньги. И ни для кого не секрет, как сложно в наше время найти человека, который понимает тебя на все сто. А еще сложнее – держать его рядом. Поэтому это весьма резонно, что Пэм не дает покоя Ширли уже второй день. Двадцать пятое января должно быть не просто числом, это должно быть событием, которое заставит Мету улыбаться и почувствовать поддержку. А Ширли не то, чтобы против, но… — Как ты себе это представляешь? — она взмахивает руками, сидя на подоконнике и подогнув одну ногу. — «Привет, Мета, с днем рождения! Мы знаем, как ты не любишь этот праздник, но решили все равно надавить на больное и поздравить». Пэм закатывает глаза и вздыхает. — Нет, мы сделаем это по-другому. Я хочу, чтобы она почувствовала себя важной и не такой одинокой. — Возможно, ей нравится одиночество, — Ширли пожимает плечом, смахнув челку со лба. — Но еще больше ей понравится, если мы сделаем для неё что-нибудь. С тех пор, как Мета перестала общаться с Нэт, она всё ещё ходит одна. Не появляется на местных вечеринках (исходя из постов в социальных сетях), не задерживается в коридорах, чтобы поговорить с кем-то. Складывается чувство, что она избегает общения. Грейс откладывает пакетик мармелада рядом с собой и выпрямляется, внимательно уставившись на соседку, сидящую напротив. — Хорошо, какие идеи? — Всё просто: кексы. Наступает молчание. Ширли выгибает бровь, чуть опустив веки и поджав губы. Она ждет, когда Пэм продолжит, или хотя бы скажет, что это шутка, но та выглядит воодушевленной подобного рода идеей. Улыбается и ждет вердикта. — Серьезно? Кексы? — переспрашивает Грейс. — А почему нет? Кексы поднимут настроение любому человеку, — Пэм жмет плечом. — И мы сделаем их сами. — Сами? Вычеркивай меня, — девушка спрыгивает с подоконника. — Я не умею готовить. Разве мы не можем просто купить их в пекарне? — Это будет совсем другое, — Делински тоже спускается на пол. — Мете будет приятно, что мы делали эти кексы, думая о ней. Для неё. Ответом служит тяжелый вздох Ширли. Стоит ей только представить, как она вместе с Пэм пытается не сжечь кухню, как эта идея кажется всё более глупой. И вообще, где они будут готовить? Повара в кафетерии не пустят в свою священную кухню каких-то первокурсниц. А если попросить их приготовить кексы? Но вряд ли это будет бесплатно. Девушки идут по коридору, направляясь к кабинету психологии. Их обсуждение прерывает появившаяся из ниоткуда Биби с выражением лица, граничащим между сумасшествием и восторгом. Из беспорядочного хвостика выбиваются вьющиеся пряди. — Вы уже придумали, как будете поздравлять Мету? — она смахивает рукой локон с лица и идет рядом с девушками. — Ага, кексы, — Ширли поджимает губы. — Прекрасная идея! — восклицает она. — Какие будете покупать? Я знаю одно место, где готовят обалденные кексы, просто с ума сойти, — Мосс не избегает эмоциональной жестикуляции. Пэм и Ширли переглядываются. Первая уточняет: — Мы собираемся приготовить их сами. Удивления Биби даже не пытается скрыть. Она на какое-то время задумывается об этом, молчаливо идя рядом. Вообще-то, она даже выглядит странно, слишком сумбурно и маниакально. И Пэм не видела, чтобы Мосс общалась с Метой. Насколько она помнит, они разругались, и визит девушки на вечеринку в Санта-Монике делался лишь для того, чтобы вывести Брауэр из себя. Что происходит? Делински останавливается, после чего это же делают и Ширли с Биби. — Подожди, — она хмурится. — Разве вы общаетесь с Метой? Теперь центром внимания становится Мосс. Когда обе пары глаз обращаются на неё, девушка сжимается и неуверенно опускает взгляд. Вся её хаотичность тут же исчезает, сменяясь растерянностью и… стыдом? Пальцем Биби убирает прядь с лица, но даже этот маленький жест получается неловким. Она хмурит тонкие брови, прежде чем ответить: — Не общаемся, — она кивает, подняв взгляд на девушек. — Но я хотела бы возобновить общение с ней. И сделать ей подарок было бы удобным случаем для этого. Атмосфера стала слишком тяжелой, чтобы Ширли не вмешалась. — Хорошо, ты в деле, — она разводит руками. — У тебя в комнате есть кухня, или, скажем, кухонный гарнитур? — Что? — Биби недоуменно склоняет голову. — Нам нужна кухня, чтобы приготовить кексы, — объясняет Пэм. — Но вряд ли повара пустят нас в университетскую. — Вы уверены, что не хотите просто купить уже готовые? Грейс открывает рот, чтобы снова высказать свое мнение, но Делински смиряет её взглядом. Первая тяжело вздыхает и кивает на вопрос Биби. Всю дорогу до кабинета они размышляют о том, где бы им достать место для приготовления. И, кажется, у Биби есть идея.***
— Ну что? Есть там кто-нибудь? — шепчет Пэм, а потом приставляет к красному носу сложенные ладони, чтобы согреть его. — Нет, всё чисто, — так же шепотом отвечает Ширли, смотря в окно. Биби достает заколку и разгибает её, поднеся к замочной скважине. Она ковыряется с замком около двух минут, пока Ширли и Пэм, одетые слишком нелепо, чтобы быть незаметными, стоят рядом и ругаются на жуткий холод. Еще бы — чего они ожидали от середины январской ночи? На всех троих девушках широкие черные штаны и такого же цвета худи или толстовки с капюшонами. Поверх либо куртка, либо пальто. У Ширли на спине портфель со всеми необходимыми ингредиентами, а то, что не поместилось, лежит в сумке у Пэм. На ногах — простые кроссовки, почти тонущие в сугробах. Пэм, Ширли и Биби явно были бы самыми худшими тайными агентами. Когда от мороза Ширли начинает уже трястись всем телом, она негромко рычит: — Если ты не откроешь эту сраную дверь, я выбью её ногой. — Ага, и порежешь себе ногу, разобьешь стекло, поднимешь тревогу, добьешься неприятностей для нас троих, — Биби всё ещё проделывает махинации с заколкой. — Поэтому потерпи еще немного. — Ты уверена, что это должно сработать? — вмешивается Пэм, у которой стучат зубы. — Это сработает. Дайте мне еще минуту. Она не обманывает — замок действительно издает характерный звук, после чего стеклянная дверь автоматически отпирается. Мосс ухмыляется самой себе и выпрямляется, после чего делает приглашающий жест руками в сторону входа: — Вуаля. Девушки оказываются в кафетерии с выключенным светом. Лишь блеклая луна хоть как-то освещает темное пространство, не давая тройке напороться на стулья или столы. Они включают фонарики на своих телефонах и на цыпочках следуют к кухне. Закрыв за собой дверь, они включают свет. Кухня убранная и уютная, небольшая, но её размеров хватит для троих. Слева — выставленные в ряд кухонные тумбы молочного цвета, где над ними располагаются настенные шкафчики с посудой внутри; на противоположной стороне гудящий холодильник, широкая электрическая плита, большая металлическая вытяжка прямо над ней, и рядом — еще пара шкафчиков, балюстрад и тумбочек с раковиной. В принципе, соорудить кексы здесь вполне возможно. Ширли, Пэм и Биби скидывают с себя куртки и вешают их на один стул в углу, оставаясь в повседневной одежде. Грейс и Делински достают ингредиенты из портфеля, пока Мосс пробегается глазами по рецепту. — Я понятия не имею, как работает это чудовище, — Ширли кивает на плиту, доставая из портфеля пакет молока. — Не переживай, это я беру на себя, — Биби поворачивается к девушкам, после чего снова начинает читать рецепт. — Вы не забыли орешки? Пэм тут же достает их из сумки и кладет на тумбу под одобрительный кивок Мосс. Спустя минуту всё необходимое оказывается на столе, сложенное в одну кучу. Девушки, встав рядом, смотрят на это, будто ожидая, что кексы приготовятся сами. — Ну… — Грейс сглатывает. — С чего начать?5 seconds of summer — What I like about you
Биби отвечает, что нужно соединить какао, сахар и соль. Пэм берется за это и достает глубокую тарелку из шкафчика. Стараясь делать всё аккуратно и пропорционально, она успешно справляется с первым шагом, ожидая следующих указаний. Мосс смотрит на Грейс, мол: «твоя очередь». Последняя вздыхает, завязав волосы повыше. По указанию она перемешивает венчиком яйцо, масло, ваниль, молоко и «Нутеллу», измазав при этом руки и даже брызнув на лицо себе и Делински. — Ой, — Ширли неловко вскидывает брови и приподнимает плечи. «Нутелла» попала Пэм прямо на нос, поэтому это выглядит забавно. Спустя буквально пару секунд молчания, Грейс и Мосс переглядываются и начинают смеяться, смотря на Делински. Та лишь возмущенно приоткрывает рот и ставит руки по бокам. — Оу, вам смешно, да? А как вам такое? — она сует руку в пакет с мукой и кидает её на подруг. Те тут же зажмуриваются и отворачиваются, защищаясь руками, но это их не спасает — их свитера тут же оказываются покрытыми тонким слоем муки. Ширли вытаскивает венчик, вымазанный неготовой смесью, и размахивает им, как шпагой. — Вы хотите бой? Вы получите бой! Пэм хватается за половник, Биби откладывает рецепт и защищается сковородой, и вместе девушки начинают импровизированный бой. Звучат удары посудой и смех. Ширли поскальзывается на маленькой луже молока и чудом не сносит весь кухонный гарнитур, и от этого Пэм с Биби начинают смеяться так, что хватаются за животы и убирают свои «оружия». Удержавшись на ногах, Ширли надевает на голову дуршлаг и по-прежнему размахивает венчиком, выглядя при этом слишком нелепо и смешно. Биби, откинув голову, смеется до слёз, пока Пэм, тоже чуть не задыхаясь от смеха, достает свой телефон и делает фото подруги. Ширли с удовольствием позирует, после чего оставляет дуршлаг в покое. Успокоившись, они снова берутся за приготовление. Биби диктует следующий этап, подразумевающий влить в сухие ингредиенты смесь. Ширли и Пэм вместе держат большую тару с жидкостью и аккуратно вливают в перемешанный какао с сахаром и солью. — Теперь разлить по формочкам и поставить в печь, — командует Биби с каплями масла на щеке и мукой в волосах. Все три взгляда обращаются на новую черную плиту внушительных размеров и с не одной печью, а несколькими. Девушки заходят в тупик и переглядываются. — А она включена? — спрашивает Пэм, выгнув бровь. — Сейчас проверим. Биби поворачивает регулятор и в одной из духовок включается свет. Подруги в один голос облегченно выдыхают. Пэм разливает смесь по разноцветным резиновым формочкам. Ширли придерживает их, чтобы они не развалились, пока Биби пытается настроить печь до нужной температуры. — Стойте, — Ширли замирает, повернув голову к двери. Она добавляет чуть тише: — Вы ничего не слышите? Пэм и Биби непонимающе переглядываются и обращают взгляды в ту же точку. В этот момент слышатся приближающиеся шаги, прекратившиеся всего на пару секунд. Всё это время трое забывают дышать, неотрывно глядя на дверь. Пусть закрытую, но представляющую угрозу — их может выдать свет, горящий на кухне. Это можно увидеть через нижнюю щелку двери. Когда звучат стуки, девушки смотрят друг на друга в надежде, что им всем просто показалось. У них у всех в один момент пронеслась мысль о том, что их могут исключить за подобную выходку. Если это кто-то из преподавателей или охранник, их ничего не спасет — тут негде спрятаться и некуда сбежать. Спустя полминуты тишины, стук вновь повторяется, но становится уже настойчивее и громче. А потом слышится женский голос: — Здесь кто-то есть? Эй, откройте. Голос принадлежит Нэт, что значительно облегчает всем троим ситуацию. Теперь надо как-то отмазаться и от неё. Переглянувшись, девушки негласно решают сделать вид, что тут никого нет, а свет горит потому, что его забыли выключить повара. Но Нэт не настолько глупая. Если честно, она вообще не из глупых девушек. — Я слышала голоса, поэтому не заставляйте меня идти к охраннику и выпрашивать ключ. Лучше откройте. Ширли закатывает глаза и первая сдвигается с места, подходя к двери. Она отпирает её и открывает, увидев на пороге Нэт в одной пижаме и с отсутствием макияжа. Странное зрелище, но разве не странно находиться в три часа ночи на кухне, вымазанной в шоколаде и масле? Поэтому Грейс ничего не говорит на этот счёт. — Что вы тут делаете? — спрашивает Мартен, оглядев всех присутствующих хмурым взглядом. — К тебе тот же вопрос, — холодно и резко отрезает Ширли, что аж у Пэм прошлись мурашки по спине. Блондинка съёживается то ли от тона, то ли от вопроса, то ли от причины, по которой она оказалась здесь. Какое-то время она выдерживает паузу, глядя Ширли в глаза непонятным непробиваемым взглядом. А потом, к удивлению для всех, шмыгает носом. И только сейчас они замечают, что у неё красные глаза. — Мне стало плохо, я решила прогуляться и услышала вас. Такой честности никто не ожидал. Атмосфера легкости и беззаботности тут же превратилась в мрачную и тяжелую. Нэт разрушила этот прекрасный момент, и она понимает это, потому что видит, что прервала что-то очень весёлое. Она хмыкает и складывает на груди руки, проходя вглубь кухни. Осматривает жутчайший беспорядок и кидает взгляд на жидкие кексы в формочках. Кивает на них и спрашивает: — Вы делаете кексы? Девушки молчаливо кивают. Нэт смотрит на это скептическим скучающим взглядом, но даже сквозь него можно разглядеть сложное состояние, в котором она сейчас находится. Если бы хотя бы кто-то приблизительно знал, через что ей приходится проходить каждый раз, возможно, люди ненавидели бы её меньше. Мартен чешет кончик носа и снова шмыгает, явно не контролируя внутренний хаос. Она старательно подавляет в себе сокрушающие эмоции, и чтобы успокоить их окончательно, она сосредотачивается на этих кексах. До неё кое-что доходит. — Это для Меты? — она обращается, почему-то, лично к Пэм. Та снова кивает без слов, недоверчиво глядя на девушку. Делински боится её после того раза в спортзале. Никто не знает, на что способна Нэт в состоянии мании или депрессии. Самое страшное, что и она тоже понятия не имеет. Она кивает головой, усмехнувшись. — Нет-нет-нет, вы всё делаете неправильно, — Натали потирает плечи, смотря на пакетик орешков. — Она ненавидит орехи. Лучше добавьте черники. Ширли хлопает себя ладонью по лбу и с досадой мычит. Пэм поджимает губы и смотри на Биби. Грейс разводит руки: — Где, черт возьми, мы достанем чернику в три часа ночи? Мартен без лишних слов подходит к холодильнику и, открыв его, вытаскивает оттуда коробку с замороженной черникой. Тройка юных поваров недоуменно глядит на Мартен. Та, выгнув бровь, шмыгает носом и закрывает дверь холодильника. — Что? — спрашивает она, положив коробку на стол. — Я тоже люблю чернику и иногда прошу поваров делать с ней десерты. Девушки вновь не отвечают. Нэт, оглянув их в последний раз и почувствовав новую волну депрессии, натянуто улыбается и разворачивается, направляясь к двери. Ширли и Пэм смотрят друг на друга, после чего первая бубнит себе под нос: «не поверю, что я это делаю», после чего добавляет уже громче: — Погоди, Нэт. Та останавливается и разворачивается. Выражение её лица так быстро поменялось за пару секунд, что это даже пугает. Теперь Нэт даже не скрывает того, что в данный момент распадается на кусочки. Эта разбитость на её лице тяготит всех троих. А не выдерживает, почему-то, только Ширли, у которой слишком доброе сердце. — Может, ты хочешь помочь нам с подарком для Меты? — спрашивает Грейс, сложив на груди руки. Нэт приоткрывает рот в изумлении. Она быстро моргает и хмурится, смотря на Ширли. — Я? Ты уверена? Вы же все тут ненавидите меня. Делински, борясь со смешанными чувствами, тоже решает проявить доброту. Она подходит на шаг ближе, неуверенно держась за плечи и смотря на Нэт. — Просто пообещай, что не натворишь глупостей, — просит она, всё ещё боясь подходить к ней на близкое расстояние, словно она может убить одним прикосновением. Мартен горько усмехается. Она тяжело сглатывает и опускает взгляд на свои ноги. — Говоришь прямо как мой психотерапевт, — а потом поднимает его и пытается улыбнуться как можно искренне: — Хорошо, Делински. Я обещаю. И всё же что-то есть схожее в том, как Нэт и Джастин произносят её фамилию. От этого у Пэм пробегаются мурашки по коже, но она решает ничего не говорить. Лишь мягко улыбается в ответ.***
Jesse Woods — Gold in the Air
Успешно сделав кексы с черникой в ночь на воскресенье, девушки решают дождаться понедельника, чтобы поздравить Мету. Нэт отказалась принимать участие в коллективном поздравлении, несмотря на то, что за готовкой она провела хорошее время вместе с Биби, Ширли и Пэм. На какое-то время они заставили её позабыть о депрессивной фазе, через которую она проходила, и она бы соврала, если бы сказала, что не благодарна им за это. Поэтому той ночью Натали Мартен куда лучше справилась со своей болезнью и спала спокойнее. Когда наступает понедельник, Биби, Ширли и Пэм едва могут усидеть на одном месте. Они не могут дождаться, когда на ланче преподнесут Мете этот скромный подарок. Каждая пара тянется будто дольше обычного, что очень нервирует подруг. Но вот, пришло время для ланча, и трое торопятся в столовую. Ширли старается не уронить коробку с кексами и не перемешать их между собой. Девушки влетают в кафетерий и пытаются найти взглядом Мету. Та сидит у окна, попивая кофе и улыбчиво принимая поздравления проходящих мимо людей. Биби, Пэм и Ширли кивают друг другу и направляются к Брауэр. Последняя поднимает на них флегматичный взгляд и улыбается уголком губ. — Привет, девчонки, — здоровается она и опускает глаза на свой кофе. Её даже не смутило присутствие Биби — Мета посмотрела на неё так же равнодушно, как и на Ширли и Пэм. На секунду им даже показалось, что лучше оставить идею с поздравлением, поскольку Мета в плохом расположении духа. Но назад пути нет. — Мы знаем, что ты не любишь свои дни рождения, — начинает Пэм, когда Брауэр опять поднимает на них взгляд. Ширли продолжает: — Но решили сделать чисто символический подарок, как знак внимания и нашей заботы о тебе. Биби добавляет неуверенно и немного тише: — Спасибо, что остаешься хорошим человеком, несмотря на то, что некоторые люди поступают с тобой дерьмово. Ты прекрасная подруга. Ширли протягивает коробку с кексами, и Мета опускает взгляд на подарок. Им становится неловко, потому что девушка никак не реагирует первые секунды — лишь недоверчиво смотрит на коробку, а потом поднимается из-за стола. Трое успевают подумать, что Брауэр хочет уйти, но вместо этого она огибает стол и заключает в объятия сразу всех троих девушек. Недоумевая, но явно радуясь такому исходу событий, они обнимают спину Меты в ответ. Та, разместив свой подбородок на плече у Пэм, стоящей посередине, говорит: — Спасибо вам. Мне приятно, что именно вы это сделали. Она отстраняется и улыбается уже гораздо искреннее и теплее, чем до этого. Ширли, Биби и Пэм облегченно выдыхают и начинают улыбаться еще шире. Всё проходит не так, как представляли девушки, но Мета хотя бы приняла подарок. Она действительно обрадовалась, увидев на кексах ягодки черники, и когда она спросила, откуда они узнали про её вкусы, они не утаили и поделились воспоминаниями о той ночи на университетской кухне вместе с Мартен. Услышав про Нэт, Мета почувствовала укол боли, но её настроение не изменилось. Она по-прежнему осталась довольной и благодарной — в своей спокойной и слегка апатичной манере. После пар они уговаривают Мету пойти хотя бы в кафе, и та, спустя пятнадцать минут уговоров, соглашается. Они идут по коридору по направлению к выходу, но останавливаются, увидев в дверях того, кого никто не ожидал увидеть. Джастин, стоя в куртке и шапке с помпоном, так же смотрит на девушек. Уголки его губ неуверенно тянутся вверх, после чего он делает шаги навстречу. Сердце у Пэм начинает набирать скорость, и она чувствует, как Ширли подталкивает её вперед. Делински боязливо проходит вперед, будто не веря своим глазам и боясь, что это лишь галлюцинация или голограмма. Она так хотела увидеть его всё это время, а теперь, когда он здесь, реальный и здоровый, ей хочется отмотать время назад и опять побыть в компании своих друзей. Когда он оказывается в нескольких метрах от неё, она останавливается и начинает нести откровенный бред: — Джастин, это… я… ты здесь? Ты пришел, чтобы.. Он снова не дает ей договорить, потому что как только оказывается совсем рядом, то притягивает за талию и целует, положив руку ей на щеку. Пэм ощущает, как дрожат её колени, поэтому, чтобы не упасть, она обхватывает плечи Джастина и углубляет поцелуй. Бибер прерывает его так же быстро и неожиданно, как и начинает. Он отпускает девушку и обходит её, не обращая внимания на пораженные взгляды Меты, Биби и Ширли — только здоровается с ними быстрым кивком головы. Развернувшись и продолжая пятиться, Джастин располагает ладони у рта и кричит: — Увидимся вечером, Делински! После чего широко улыбается и скрывается за углом. Оставшись стоять с округленными глазами и горящими щеками, Пэм смотрит ему вслед и мыслями находится совсем не в этом измерении. Она приходит в себя лишь тогда, когда визжащие (кроме Меты) подруги подхватывают её под руки и тянут к выходу, требуя подробностей. А Пэм молчит, глупо и влюбленно улыбаясь. Господи, как можно любить человека настолько сильно?