— Мы вообще на эту сраную Арубу попадем, нет? — Лен, уставший от криков Джекса и Мартина по поводу артериального давления последнего. — Заметьте, я там отдыхать не буду, я там слезки свои замораживать буду.
Рей фыркнул, прижав к себе пушку, которую ему Снарт в буквальном смысле слова подсовывал под дверь каждый день. Крыса, подаренная ранее Миком Рею, пищала при виде капитана Холода, а это приводило к тому, что Палмер находил животное напуганным — так и пушка, заботливо, оказавшаяся за дверью, оказалась в комнате вместе с животным.
Больше грызун не пищал так испуганно, он даже не боялся, когда хозяин брал в руки невиданную ранее вещь — а такое было всегда.
Но по пушке Мика был готов ходить хоть каждый день — страха к огню у крыски совсем не было.
«Не зря Миком назвал, » — довольно наслаждался этим зрелищем Рей, отдаленно напоминая себе того француза из «Зеленой мили».
Не то что бы он был недоволен этим фактом.
— Отдыхал бы, кабы не твое поведение.
Снарт раздраженно повернул голову к Палмеру, но, чуть ли не прошипев и не выплюнув эти слова ему в лицо, но сдержался, придав голосу более издевательский тон.
— Ты меня учить будешь, крысеныш?
Рей довольно улыбнулся, глядя на эмоции Холода. За время их «разлада» он научился их находить — не зря слушал часами пьяную болтовню Мика.
— Может, и я. Расслабься, посиди, авось и совесть заснет на пару часиков.
Холод улыбнулся.
— А твоя-то как живет? Не…
Сара, порядком уставшая от этого: и от своей роли Терезы, и от грызни Рея и Лена, и от нытья Хантера по поводу и без, и вообще, она убийца, умиравшая минимум 3 раза в сезон, глотнувшая горькой жижи из ямы лазаря, потерявшая сестру дочь копа…
В общем, кто угодно, кроме сестры милосердия, следящей за состоянием команды после смерти пиромана, которая технически касается всего-то троих человек — Лена, Рея и ее самой — разумеется, как свидетеля смерти и хорошего друга убитого.
— Слушайте, заткнитесь, а? Я из-за вашей грызни не слышу Гидеон. И вообще, как вы думаете, обрадовался ли Мик вашим ссорам? — Сара посмотрела на пристыженных мужчин. — Нет, ничего не говорите, просто подумайте.
— Курс на Арубу, капитан Ленс?
Сара улыбнулась. Рип завозился в кресле рядом с ней — они договорись посменно водить корабль, но похоже ее сменщик ревновал корабль к ней.
Это, наверное, мило.
— Конечно, Гидеон.
Корабль сдвинулся с места, заставляя Мартина в очередной раз схватиться за сердце, проклясть трижды их путешествие в никуда, а также мысленно потребовать немедленного снижения на больницу имени святого Мунго, Амайю, не привыкшую с резким толчкам судна, дернуться в кресле раза три за все их движение, а Рипа, отчаянно пытавшегося бороться с собственными страхами — например, со страхами того, что они сейчас рухнут, а их внизу будет ожидать Рори с распростертыми объятиями, в которые тут же кинется Рей, а затем и Снарт, но так, что б никто не видел и не узнал об этом.
А что будет делать Рип там, внизу? Кто его там ждет?
Ни жена, ни его сын внизу его не ждут — его никто внизу не знает, кроме пары-тройки амбалов, попавших туда по вине Капитана Хантера. Там нет ничего, кроме страха упасть еще ниже, чем есть.
Ну, хоть «Звездные войны» спас — и то хорошо. Есть чем гордиться, наверное.
Корабль спустя примерно секунд пять железным голосом Гидеон извещает об окончании поездки в другую точку времени.
— Аруба, мисс Ленс.
Сара улыбается. Кажется, что почти успокаивается от вечной работы тети Мани с подъезда, которая всем раздает советы по делу и без. Рей осторожно встает с кресла и под очередной спор со Снартом вышел на улицу, и за ними последовали остальные.
И Рип пошел — на корабле лишь остатки не очень ценного пива Рори, которое втихаря допивает (по установленной, но не признанной очереди) то Снарт (Ну как допивает — превращает в лед и давит сапогом, шипя проклятия в сторону мертвого друга.), то Рей (вот он да, он пьет. Пару глотков, а потом ставит обратно в холодильник.), а потом и Сара (строго говоря, это она действительно потихоньку выпивает по бутылочке каждые две недели, но первые два конкурсанта об этом не осведомлены, потому вопросы о количестве пива на корабле никто не поднимает. Мало ли, кому крылья отморозят.).
Воздух на арубе свежий, почти что удушающий.
Слоны все помнят - это все, что знает капитан Рип Хантер сейчас, живя мертвым прошлым.
Впервые за эти месяцы ему кажется, что он все еще хотел бы вернуть семью. Команда это, конечно, хорошо, но Штайн вот-вот станет дедом, а уж это он точно поставит выше команды, Джекс уйдет за ним, Амайя рано или поздно отправится в 1942, Нейт, если, конечно, они еще будут вместе, убежит за ней даже в дикую местность без людей. Сара вообще скоро его с места капитана сдвинет, а Рею и Лену дай только повод пособачиться из-за любого упоминания Мика.
В общем, нужда в Хантере скоро отпадет, он станет как аппендикс для всего вейврайдера. А аппендикс вырезают хирургическим путем, если он мешает.
Вдалеке Рип слышит спорящие голоса Снарта и Палмера, шаги Сары по песку и ее вздох, разговоры Штайна и Джекса, сюсюкания Амайи и Нейта и собственное одиночество. У него есть формальная команда, корабль, убитый враг, даже крутой плащ есть, сраная машина времени, а семьи больше нет.
И, вероятно, не будет.
Осталась только память о том,
что было, и печально-пассивное воображение, подкидывающее варианты того,
что могло бы быть.
Слоны все помнят - это все, что видит Рип Хантер в надоевшем настоящем.
Песок под ногами шуршит, раздражая пятки и прилипая к пальцам. Хантер таки доходит до берега, проходя мимо статуи слонов, совершенно неподходящие к виду пляжа, по его, конечно же, чертовски важному мнению.
Древняя книжка, принесенная Рори для собственной забавы на корабль (найдено Леном, затем им же заботливо выкинуто в мусорку, до заморозки дело не дошло - выскочивший из-за угла Рей, у которого внезапно нюх обострился на все, связанное с мертвым пироманом, прервал его действия.), Рипом была прочитана всего один раз, но вот название врезалось ему в память, высеклось в мозгу, и как ничто другое не соответствовало этим самым статуям.
Слоны все помнят - это все, что поддерживает Рипа в его надежде на осколочное будущее.
