KILL ME

      — Чанёль, сегодня куда пойдём? — улыбаясь, спрашивает Джек.       Брат всегда улыбается: извечный оптимист. Даже при такой жизни он думает, что всё хорошо, пока мы живы. Он никогда не показывает свои слабости, считает, что те подрывают силу его духа. Поэтому каждый раз, когда он хочет заплакать или закричать миру о том, как он его ненавидит, Джек просто смеётся. Очень громко и, порой, надрывно, из-за чего все считают его психом. Он старается заместить одни эмоции другими и считает, что это у него получается. В свои четырнадцать Джек выглядит на восемь-девять лет. Чрезвычайная худоба при его огромном росте, пожелтевшее лицо, чёрные как смоль волосы, торчащие во все стороны; нельзя сказать, что и я в то время выглядел лучше.       — Без понятия. Но точно не в район пекаря. Если я попадусь ему ещё раз, то он отрубит мне не только руки, — отвечаю я, рассматривая землю под ногами. Дурацкая привычка. Я смотрю в пол, когда чувствую, что не в духе или просто нужно сдержать боль после побоев. Не знаю как, но мне всегда это помогало.       — Не печалься, у нас всё будет хорошо, вот увидишь. Когда-нибудь…       — Хватит! – оборвал его я. Мне не хотелось слушать его сказки о нашем совместном "когда-нибудь". Они были слишком далеки и слишком прекрасны, чтобы я смог в них поверить. В них у нас были любящая семья, друзья и самое главное — дом, в котором нас всегда ждут.       — Ну чего ты? Как насчёт стащить немного рыбы сегодня? — Джек подмигнул и применил один из своих братских жестов, взъерошив мне волосы: так он старался меня успокоить.       — Рыбы? Да ты свихнулся? Ты же в курсе, что Марк, продавец рыбы, самый страшный из всех торговцев, плюс ко всему — его сыновья, которые, не успеешь оглянуться, и сломают тебе хребет!?       — В курсе. Ну, так ты со мной? — брат широко улыбнулся, обнажая пожелтевшие и кое-где выпавшие зубы. Его карие глаза горели радостными искорками.       — Ничего не поделаешь. Не могу же я бросить тебя одного, — усмехнувшись, я соглашаюсь. Тогда мне и в голову прийти не могло, чем это может закончиться.       Мы бежим, то и дело обгоняя друг друга. Ветер дует нам в лицо, обжигая губы. Я слышу хохот своего брата и смеюсь в ответ. Я просто обожаю его смех — он всегда заставляет меня улыбаться, и брат прекрасно об этом знает. Поворот за угол, и вот — мы уже почти добежали. Ещё пара пролётов, мусорных куч, и мы на месте.       Главная улица. Здесь всегда кипит жизнь. Торговля, драки, воровство — кажется, крики никогда не затихают. Для нас, мальчишек с обочины, эта улица была новым миром. Фургон торговца должен был скоро приехать. Джек испарился, как только мы пришли, так что я залез на одну из крыш ветхого домишки и стал ждать.       Вскоре вдалеке показалась грузовая машина — она гудела и сильно подскакивала, когда наезжала на колдобины. Марк приезжал к нам раз в неделю. Обычно он доставлял рыбу на рынок, а всё, что ему не удавалось продать, привозил сюда, сбывая по огромной цене.       Наконец, машина остановилась, и оттуда вышел сам Марк. Он был среднего роста с залысинами на голове, раньше он был профессиональным боксёром, так что его мускулам можно было позавидовать. За ним выбрались два его сына. Такие же тупые качки как и их папаша. Близнецы. Их отличало лишь только то, что у одного в ухе была серёжка. Они являлись главной проблемой. Если от Марка и можно было удрать, воспользовавшись его старостью, то от братьев-близняшек вряд ли. Именно поэтому все воровские шайки старались избегать его фургона.       Около них сразу же начали толпиться люди. Братья расталкивали толпу, пока их отец открывал заднюю дверь машины. Это безумие, подумал я, сквозь эту толпу невозможно было бы быстро сбежать. И как, интересно знать, Джек собирался проникнуть туда, стащить рыбу и самое главное — уйти оттуда незамеченным? Озадачившись, я смотрел на уже во всю идущую торговлю рыбой. И тут внезапно я заметил человека на крыше грузовика. Приглядевшись, я узнал в нём брата.       — О нет, что он задумал? — быстро вскочив на ноги , я пробежал вдоль крыши и, спрыгнув на землю, втиснулся в толпу. Похоже, брат ждал моего прихода, так как, увидев меня, он сразу же начал бурное жестикулирование руками. Это заметил не один я. Мужчина из толпы вдруг внезапно начал хохотать, за ним последовали и другие смешки.       — Марк, ты только погляди, к тебе, кажется, птица залетела! — раздался возглас всё того же мужчины. Показывая на крышу фургона, он по-прежнему хохотал. Торговец недоумённо взглянул вверх и, завидев обидчика, выставившего его на посмешище, вспыхнул волной злобы. Джек же продолжал дальше веселить публику, размахивая руками. Чего он хочет этим добиться? И вдруг я понял. Понял, когда Марк со своими сыновьями отошли к переду машины, стараясь забраться на неё и достать "птицу", а толпа сдвинулась за ними, не желая пропускать такое шоу. Быстрый рывок — схвачен пакет рыбы, оставленный для другого клиента.       Я кинулся изо всех сил бежать в ближайший переулок. Я не сбавлял темп, пока не добрался до нашего "дома". Как ни странно, погони, кажется, не было. Вздохнув, я со счастливым видом сидел на пороге, ожидая брата. Он выбрался оттуда — он всегда выбирался. Каким бы опасным ни был план, Джек всегда возвращался с улыбкой на лице. И вот, во тьме, появился знакомый силуэт.       — Джек, а я уже перепугался! — бросаясь к нему, сказал я. Но тут меня охватил ужас. Когда я подбежал к брату, то заметил что он весь покрыт синяками. — Хён... — от волнения я внезапно заговорил по-корейски.       — Всё в порядке. Пара синяков и перелом руки. Это всё заживёт, главное, что ты и я живы, — он улыбался. Опять. Опять эта тёплая улыбка, никогда не исчезающая с лица. — Зато теперь у нас есть вкусненькая рыбка. Я не отвечал — уставился в пол, чтобы не дать свободу слезам.       — Рыба? Серьёзно, ребят, вы её стащили? — из темноты раздался голос. И я знал, кому он принадлежит. Галанд и его приятели.       — Может, поделитесь? — позади раздались смешки.       — Мы отдадим тебе половину, только не трогай нас, — сказал я, стараясь своим взглядом посмотреть Галанду в лицо.       — Нет! — внезапно выпалил Джек. — Мне надоело то, что вы всегда забираете у нас половину добытого. Сегодня вы не получите ни кусочка, — он был в ярости. Меня охватил ступор: я никогда не видел брата таким. Кажется, тогда я хотел что-то возразить и успокоить его, но слишком боялся. За эту свою слабость я буду ненавидеть себя до конца жизни.       — Ты чего, крысёныш? Нарываешься? - Галанд тоже был в шоке, но не подал виду.       — А может и так? — брат с вызовом толкнул обидчика, опрокидывая того на землю. Тогда мне показалось, что в глазах Джека засветились языки пламени.       — Ну, тогда как хочешь, — Галанд усмехнулся. Кто-то из его друзей подал ему руку, и он поднялся, вынимая из заднего кармана нож.       — Ну, давай! — похоже, Джек окончательно свихнулся.       В ответ Галанд с криком бросился на него, стараясь задеть живот. Но брат был ловчее и, оттолкнув меня, легко уворачивался от атак, придерживая сломанную руку. И в момент, когда соперник начал выдыхаться, он нанёс сокрушительный удар ногой. Никто не смел вмешаться в этот поединок (тогда мне казалось именно так), все просто смотрели, как Галанд ударяется головой о стену дома и падает без сознания.       — С днём рождения, Чанёль! Рыба была моим подарком, — брат с улыбкой поворачивается ко мне. И вдруг раздаётся выстрел.       Дальше я почти ничего не помню — тело Джека падает, кто-то кричит про убийство, я плачу. Затем плач перерастает в крик. Нож Галанта на земле. После он перемещается в шею, вспарывает живот, уничтожает чей-то глаз. Кровь, много крови. Я лежу на земле. Небо. Дождь. Пустота. Мужчина в шляпе.       — Ты станешь превосходным убийцей... — это было последнее, что я услышал в тот день.