Великая Эра Выживания

Следующий день мы практически полностью посвятили изучению документов с корабля. Разве что великаны прерывались несколько раз на свои битвы, но потом все равно возвращались к работе, хоть она и не доставляла им особого удовольствия. Кроме того, гиганты, своими огромными ручищами перелистывающие страницы крошечных книг и вчитывающиеся в еще более крошечные буквы, выглядели довольно забавно. Как бы там ни было, но наше желание знать, что творится в мире, худо-бедно, но все же исполнилось. — Смотрите, здесь тоже говорится об этой болезни, — сказала я, откладывая одну газету и беря другую. Быстро пробежав ее глазами, я скривилась и помрачнела от безрадостных новостей. — И, похоже, она свирепствует в мире в эпидемическом масштабе, распространяясь с чудовищной скоростью и поражая все живое. Шикарно… И лекарства пока нет… Хмыкнув, я взяла новую газету, где на первой полосе была до жути омерзительная фотография зараженных людей во всей красе (как только снимок такой сделать сумели?!) и огромный заголовок «Мертвецы на прогулке». Что вообще случилось с миром в мое отсутствие?! Что за долбанные зомби? И откуда вообще пошло все это дерьмо? Мировое Правительство что-то учудило? Да нет, вряд ли. Даже для них это как-то слишком… — А вот тут сказано, что заражение проходит через четыре фазы. В первой, когда болезнь проникла в организм, тот не испытывает никаких проблем со здоровьем, являясь, по сути, просто носителем. Но, чем ближе ко второй фазе, тем более ярко выраженными становятся раздражительность и агрессивность, а также неутолимое чувство голода. — На этом месте я невольно усмехнулась. Вот блин, может, я всю жизнь была заражена, с моей-то хронической несытостью? — Вторая фаза начинается в среднем через неделю, иногда позже, на ней резко ослабляется иммунитет, наблюдается повышенная утомляемость, слабость и сонливость. Она плавно перетекает в третью фазу, когда человек впадает в кому и спустя непродолжительный промежуток времени умирает. И четвертая — это то, что я видела на том корабле. Каким-то образом болезнь реанимирует трупы, частично возвращая их к жизни. Они больше не осознают себя и просто ищут пищу. М-да… — Отложив газету в сторону, я скривилась еще сильнее. Последняя фраза прозвучала особенно мерзко, но на удивление правдиво. В тот раз, когда я пыталась прислушаться к «голосам» этих зомби, в них не было ничего, кроме мысли/желания/инстинкта «Жрать!» Класс, в общем… Нет, правда, что может быть лучше, чем узнать, что твой мир заселили безмозглые каннибалы, которые только и мечтают, что тебя сожрать? — Хотела бы я знать, откуда взялась эта дрянь. Что, на каком-то правительственном объекте произошла утечка химического оружия? На кой, спрашивается, черт кому-то вообще понадобилось создавать что-то подобное? — Мы живем намного дольше, чем обычные люди, но на моей памяти никогда не было ничего подобного, — заметил Дорри. — Это и неудивительно, — я неопределенно пожала плечами. — Если бы такое случалось ранее, были бы какие-нибудь записи. Но ничего нет. Это что-то в корне новое, я уверена. — А в чем я уверен, так это в том, что, какие бы болезни не свирепствовали в мире, с нашей страной все будет в порядке, — произнес Броги. — Жители Эльбафа никогда ничем не болели. — Хорошо бы… Только гигантов-зомби нам и не хватало. Я от одного обычного-то кое-как отбилась. В этот момент опять прогремело извержение вулкана, вынудив великанов на время покинуть меня. Нельзя сказать, что это так уж меня опечалило — за три года, проведенные на Литл Гардене, я уже давно успела привыкнуть к их небольшим причудам. Тем более у меня еще было, что почитать, хотя общая картина уже более-менее сложилась перед глазами. Так что, взяв дневник убитого капитана-зомби, я углубилась в чтение. «Я с самого начала чувствовал, что это будет паршивое путешествие, но дальше околачиваться на Сабаоди было бы самоубийством. Из-за этого инцидента с зомби путь в Новый мир сейчас закрыт для всех — смоляного мастера днем с огнем не сыщешь, а дозорные кишат там в огромных количествах. Единственным выходом было бы найти тихое местечко и переждать этот бедлам там, но чем дальше, тем паршивее становится ситуация. Эвакуация гражданских идет полным ходом, и, кажется, эта суматоха никогда не закончится. Никто не может толком ответить на вопрос — откуда же пошла вся эта зараза? Такое впечатление, что именно Сабаоди и является очагом заражения. Где еще эти ублюдки Тенрьюбито могли заразиться? Мариджоа, охваченная огнем и обагренная кровью — хоть какая-то отрада во всем этом дерьме. Хотя им-то что? Для них в считанные дни выстроили новый закрытый город. И назвали Новая Мариджоа. Оригинальность так и прет! Но я отвлекся. Я вообще вел к тому, что понятия „тихое местечко“ для нашего мира больше не существует. Все острова, до которых еще не добралась инфекция, либо стали карантинными зонами, куда эвакуируют гражданских, либо принадлежат таким людям, к которым не суются даже шавки из Мирового правительства. Как я и думал, долго скрываться от заразы нам не удалось. Чертова рыбина, которую мы выловили, оказалась зараженной. Джуд, Чак, Болан и Кэрин заразились. Через пять дней после отплытия у них наблюдались все симптомы: сначала агрессивность, потом упадок сил. Лекарства по-прежнему нет, оставалось лишь верить в чудо, которого, разумеется, не произошло. Это тяжело. Мы столько лет были одной командой, а теперь они всего лишь трупы, потерявшие себя, слоняющиеся по трюму. Меня до сих пор иногда будят посреди ночи их стенания. Возможно, милосерднее было бы добить их, и я все чаще задумываюсь об этом, но всякий раз, как я спускаюсь в трюм, у меня опускаются руки». Хм, интересно, когда это началось? Три года назад, когда я была на Сабаоди, там не было ни малейшего признака инфекции. Вовремя же я оттуда убралась! Что же получается? Какой-то тенрьюбито подхватил эту заразу на Сабаоди и притащил ее на Мариджоа, после чего, спустя какое-то время, эпидемия разразилась там. И Мировую знать переселили в новый город, а саму Мариджоа скорее всего закрыли для всех. Как вообще такое могло произойти? В голове не укладывается… Следующая запись была короче. «Я часто слышу разговоры Дока и Лоуна о том, что соседство с нашими зараженными накама не приведет ни к чему хорошему. Хотя мы плывем уже третью неделю, и никаких проблем они не причиняли. Но в чем-то они и правы — мы здесь как на пороховой бочке. Но на словах все просто — пойти и застрелить их так никто из нас и не решился». Лучше бы и не решались, дурни. Может, и выжили бы в итоге… «Они словно только нас и ждали! Стоило лишь отпереть дверь, как они тут же бросились на нас. Мы ничего не смогли сделать, даже толком защититься. Док до сих пор зашивает укус на своей руке, а Китти обрабатывает царапины на лице. Лучше бы мы вообще забыли о них! Бросили бы к чертовой матери этот корабль и высадились на первый попавшийся берег! Но что толку сейчас об этом думать? Док и Китти заражены, все это понимают. Только вопрос времени, когда они обратятся. Не представляю, что мы будем делать, когда это случится. Ни я, ни Лоун не сможем пустить им по пуле в лоб — это мы уже проверили. Может, мы слабы духом, но убеждения в том, что перед нами уже не наши друзья, а дикие звери, не работают ни капли». Да уж, ситуация. Как вариант — спустить лодку и отправить зараженных в свободное плаванье? Хоть бы себя так обезопасили, коли позаботиться о товарищах кишка тонка. Еще страница. «Болезнь прогрессирует с чудовищной скоростью. Еще не прошло и трех дней с того момента, как Китти заразилась, а у нее уже упадок сил. В придачу, она еще и подхватила простуду. Док пока что чувствует себя нормально, хотя и бледнее обычного. Можно его понять… Знать, что смерть близко как никогда, да еще и иметь наглядный пример — то еще удовольствие». На этом моменте я оторвалась от чтения и с силой замотала головой, прогоняя неприятные воспоминания о Мариджоа. Они уже почти оставили меня — постоянное выживание на Литл Гардене не оставляло времени на зацикливание на проблемах прошлого и самокопание, — но иногда вот накатывало. Тем более что злополучная команда, похоже, тоже прошла через персональный ад. «Мы не придумали ничего лучше, чем забросить Дока и Китти все в тот же трюм. Чудом успели. Но, возможно, за четыре недели голода зараженные ослабли и поэтому не успели вовремя на нас среагировать. Теперь их там пятеро, и мы с Лоуном остались вдвоем. Нашей команде пришел конец. Только капитан и канонир — это уже не экипаж. К тому же, меня все больше начинает раздражать его виноватая рожа. Он, видите ли, чувствует себя виноватым за то, что именно он был инициатором идеи сунуться в трюм, в результате которой мы потеряли Дока и Китти. Ходит, ноет, слушать противно». Хм, значит, зараза передается даже воздушно-капельным путем. Чем дальше, тем лучше… Надеюсь, я сама на этом сраном корабле не заразилась, пока бродила. А то там такое зловоние стояло… Как бы там ни было, я решила дочитать до конца, хотя он и так уже был очевиден, учитывая, в каком виде я нашла на корабле этих бедняг. «Я не представляю, как так вышло, но, похоже, и я, и Лоун тоже инфицированы! Несколько дней мы только и делали, что собачились друг с другом, но теперь, когда нас отпустило, я понимаю, чем была вызвана наша взаимная неприязнь. Но как мы заразились? Я не представляю, могу лишь догадываться. Никто из зараженных нас не царапал и не кусал, и мы не ели ничего из того, чего у нас не было изначально. Похоже, единственным вариантом остается болезнь Китти. Бактерии передавались через чихание и кашель. Выходит, зараза может передаваться и таким путем. Не сказать, что я удивлен. Я уже почти смирился, что нам всем конец. Сегодня обратился Лоун и бросился на меня. Возможно, это что-то вроде исключения, но он обратился, минуя фазу комы. Теперь все мои накама заперты в той комнате, да и мне самому недолго уже осталось. Я думал о том, чтобы спуститься вниз и разделить оставшееся мне время вместе с моей командой, но уже три часа не могу сдвинуться с места. Не знаю, мой ли это страх, или меня останавливает мысль, что они бы не хотели стать теми, кто отнимет мою жизнь. Как бы там ни было, я не желаю сидеть здесь и смиренно ждать конца. Я родился человеком и умру человеком». Это была последняя запись, после которой хозяин дневника, видимо, и сунул голову в петлю. Прочитанное оставило очень неприятное ощущение полнейшей безнадежности, отчаяния и какого-то животного страха, от которого сводило судорогой ноги. А еще навевало мысли о том, что, кажется, я совершила огромную ошибку, попросив Дорри и Броги избавиться от корабля. Омерзительное предчувствие пронзило меня с головы до ног, и я стремглав бросилась к ближайшему наблюдательному пункту, больше всего на свете боясь, что мое опасение может подтвердиться. Забравшись на башню и посмотрев в трубу на то место, где плавал брюхом кверху пожиратель островов, я отчетливо ощутила, как пробежал по спине холодок. Здоровенная рыбина исчезла.

***

Последствия моего опрометчивого решения были неизбежны, хоть и проявились немного позже, чем я ожидала. Подтверждение моих опасений я обнаружила примерно через полторы недели после инцидента с кораблем. Я сидела на берегу и ловила рыбу, когда поплавок неожиданно начал дергаться как бешеный. Однако вытащив из воды и оценив свой улов, я сморщилась от отвращения. Живой и пригодной в пищу выловленную рыбу нельзя было назвать даже с большой натяжкой. Она вяло дергалась на крючке и смердела так, словно до этого долго тухла. И выглядела соответственно. Моей первой мыслью было немедленно избавиться от этого дерьма, и только в последний миг я себя одернула. Трогать эту тухлятину голыми руками явно не стоило. И еще вопрос, вышвырнуть ли ее в море или нести на показ Дорри и Броги? Хотя им-то она зачем? Они мне на слово поверят. Так что, придерживая рыбину с помощью листа дерева, я кое-как сняла ее с крючка и бросила обратно в воду. Что я натворила?! Пожиратель островов проглотил тот корабль, и зараза перекинулась на него. Пока он плавал кверху брюхом, другие рыбы и, возможно, мозазавры его погрызли и тоже заразились. От масштаба проблемы и размеров задницы, в которой мы трое оказались на этом острове, пошла кругом голова. Если прибрежные воды заражены, то только вопрос времени, когда инфекция перейдет на реку. А дальше все пойдет цепной реакцией. Река — главный водопой для всех обитающих здесь животных. А если учесть, что почти все они хищники и постоянно грызут друг друга… Что-то подсказывало мне, что зараженные животные поопаснее людей будут. Если я тогда обратившегося капитана смогла одолеть только с Волей, то страшно представить, насколько сильными станут и без того не отличающиеся слабиной динозавры… Другой немаловажной проблемой являлось и то, что и мне, и Дорри, и Броги надо что-то пить, раз уж пресноводная река для нас потеряна по моей же глупости. И если я могу пить, например, кокосовое молоко или соки, то как быть с ними? Ром с галеона они уже давно приговорили… Можно будет попробовать сделать водосборник для дождевой воды… Да, давно мне не было так стыдно… Объясняя сложившуюся ситуацию эльбафцам, я чувствовала, как горели щеки. Однако, выслушав меня, они не только не приняли мои опасения всерьез, но и вовсе посоветовали мне не переживать по пустякам, махнув рукой на проблему. — Я по-прежнему уверен, что нас эта зараза не возьмет, — сказал Броги. — Поэтому прекрати за нас переживать, Бонни-тян. Побеспокойся лучше о себе. Маленькие люди всегда были уязвимы к болезням, и ты не исключение. Я и сама уже думала над этой проблемой, и единственно верное решение, пришедшее мне в голову, мне ой как не понравилось, но другого выхода не оставалось… Наверное чувство невосполнимой утраты так отчетливо проступило на моем лице, что проняло даже великанов. — Ты чего так скисла? — удивился Дорри. — Я просто поняла, что больше не смогу есть мясо… — обреченно вздохнула я. Переходить на вегетарианство мне совершенно не хотелось. Какое там! Я мясом-то кое-как наедалась, где мне утолить голод фруктами… Однако повторять судьбу экипажа корабля мне хотелось еще меньше…