NeOs

      Симидзу Акина переставала выходить из комнаты. Ей казалось, всё вокруг становилось к ней враждебным, нетерпимым и слишком резким. Люди из Скипетра 4, сперва терпевшие её полные жалости к себе речи, стали избегать её общества и сворачивали в другую сторону, едва видели её в дверях. Разве так нужно относиться к своей королеве? Акина, сидя на своей кровати, плотнее закуталась в одеяло — теперь её тело изнежилось настолько, что она мёрзла от каждого дуновения ветра. К тому же Акина очень себя жалела. За окном выпал снег, что было довольно редким явлением для этой широты, а значит можно и простудиться! Слуги из синего клана не обращаются к ней на «-сама», не слушают её историй, не восхищаются ею. Это всё Ёсикава виновата! Но, несмотря на свою неприязнь, Акина признавала, что в Юкико есть нечто располагающее, этакая двойственность между раскованной и шумной бунтаркой и тихой, спокойной девочкой, не выпускающей книги из рук. В натуре Акины тоже была подобная двойственность. Она была послушной дочерью: ни разу не противилась воле родителей, поступила на медицинский факультет по их желанию и по их желанию готова была выйти замуж за человека, который нравился им, а не ей. И в то же время… те погибшие девушки в общежитии, это слепое обожание Гитлера, эта жажда власти и слепая зависть улыбке и лёгкости Юкико. Закрывая глаза, тихая и послушная Акина думала, что она даже немного лесбиянка. Ни один человек не вызывал у неё столько чувств и, наверное, никогда не вызовет.       Те девушки снились Акине. Погибшие были и с её факультета, и ей казалось, что мертвецы, сидя на своих местах в аудитории, обратились в молчаливые тени и с ненавистью смотрят на неё, указывают на неё пальцем и заходятся в беззвучном крике. Им же было столько же лет, сколько и мне, — трясясь от страха в своей комнате, рассуждала Акина, — а если бы я погибла? Нет! Великие люди не умирают, а Акина определённо была великой!       Тени следовали за ней, куда бы она ни шла. Она видела, как эти безмолвные призраки сливаются с телами живых и смотрят на неё полным ненависти взглядом из глаз добродушных людей. Акине казалось, что весь мир настроился против неё. Синий клан её игнорировал, красный не обращал внимания, группа в университете была в трауре. А Юкико… тени мертвецов будто бы сгустились в ней, образовав плотную и непроницаемую тьму. Взгляд Юкико всегда был холодным и недоверчивым из-за цвета глаз — льдисто-голубого, — но теперь от её взгляда Акину трясло, как в лихорадке. Было ли это связано с её инфернальными чувствами к Юкико, или в красной королеве действительно что-то поменялось, сделав её опаснее? Акина не знала, она была слишком эгоистична, чтобы встать на место другого человека и понять, что в глазах Юкико отражается совесть Акины.       — Вот бы и ты, Юкико, напала на кого-нибудь, — Акина старательно избегала слова «убить», особенно в диалоге с собой. — Была бы ты такой же беззаботной?..       Но больше всего Акину пугало, когда с ней пытались начать диалог. А вдруг заставят работать? Она страшно не хотела приступать к работе, которая в Скипетре 4 предполагала высокий уровень ответственности. По правде говоря, она и в университет ходила через силу, и на каждой паре её трясло, как в ознобе. Все списывали её состояние на скорбь, но настоящая причина была хорошо известна самой Акине. Она чувствовала свою слабость и ненавидела себя за то, что не может достичь величия (или низости) Адольфа Гитлера.       И вот однажды, на третий день проживания в общежитии, с ней заговорил Мунаката Рейши.       — Вы хорошо себя чувствуете, Симидзу-сан?       Он улыбался, но в этой улыбке Акина не чувствовала ничего хорошего. Она была настолько жадной, что не могла ни от кого принять помощи, и вот сейчас простой вопрос вызвал в ней массу подозрений. Акине казалось, что Рейши её хочет. Ну, а что? Их Дамокловы Мечи одного цвета, да и женская форма Скипетра 4 довольно развратна.       — А что? — злобно огрызнулась Акина, вместо того, чтобы ответить честно.       Однако, Рейши этот ответ нисколько не покоробил. Его вообще было невозможно смутить. Будучи прекрасным воином, Рейши не слишком хорошо представлял себе нормальное человеческое общение, и посему лишь улыбнулся в ответ, заставив Акину напрячься.       — Ну… — вместо него смущение почувствовала Акина. — Подданные меня не слушаются. А так всё нормально.       — Вот как, — кивнул Рейши. — Они довольно своевольны. Я не предупредил вас, Симидзу-сан, мне очень жаль.       — Они просто обязаны слушать свою королеву, — бурчала себе под нос Акина. — Кто ещё направит их, если не я?..       Акина чувствовала сомнение в своих словах, да и снисходительный взгляд Рейши покоробил её решимость. Он был слишком вежлив и учтив с противоположным полом, чтобы прямо сказать «Ты не сможешь», однако эти слова звучали в его мягкой улыбке и мудром взгляде. Акина потупилась, сжала кулаки, чувствуя себя страшно неуютно рядом с этим человеком. Рейши был из того типа людей, который заставляет собеседника вспомнить обо всех своих недостатках, и сейчас Акина чувствовала, как шевелятся от грязи её сальные волосы, как болят зубы после сладкого, как неопрятно выглядят обгрызенные ногти. Она перестала следить за собой из-за страха покинуть комнату, и только рядом с Рейши осознавала, какой у неё неподобающий для королевы вид.       — Верно, — в его ответе было больше иронии, нежели поддержки. На самом деле, он вспоминал, жаловалась ли на подобное Ёсикава Юкико. В последнее время эта девушка захватила все его мысли. Рейши метался от желания защитить её, помочь справиться со своим страхом перед красным королём, к сомнениям. Хотел ли он, чтобы Юкико перестала бояться Микото? Тихая и робкая любовь милой девушки льстила ему и даже воодушевляла, если не вдохновляла на безумства. — Я надеюсь, вы себя не вините. Инициация происходит в самый неподходящий момент, и, к сожалению, не всегда обходится без жертв. Вы же помните, как впервые призвала меч Ёсикава-сан?       Акина нахмурилась. Эта фамилия была ей отвратительна. Акина всегда была такой замечательной, такой невинной и… девственной… а в постели Юкико, наверняка, перебывало мужиков больше, чем живёт во всём Шидзуме! Акина сжала губы, глядя в одну точку, она едва заметно кивнула, трясясь от гнева и ненависти. Акина была такой распрекрасной, а об этой гадкой, порочной Юкико говорит даже синий король!       — Это произошло рядом с королём, — взгляд Рейши подёрнулся пеленой размышлений. — Возможно, он сам стал причиной её инициации. Чем-то испугал, например… Ёсикава-сан с вами ничем подобным не делилась?       — Спросите у её подружки-Мияты, — продолжала бурчать Акина.       — Но вы же долгое время были соседками по комнате. Неужели вы не подружились?       Глаза Акины сузились в две щёлочки.       — А что?       — Я беспокоюсь, — признался Рейши. — Хотел предложить ей остаться в рядах Скипетра 4, но… сейчас не время.       Он опустил веки, вспомнив, как совсем недавно застал Юкико на выходе из женского общежития. Она сидела на лестнице довольно долго, глядя перед собой, курила одну сигарету, вторую, третью, пока пальцы не затряслись от холода. На ней была одна пижама, а поверх — лёгкая куртка, и казалось, Юкико не понимает, на каком лютом морозе находится. Убеждённая, что её никто не видит, она обняла колени, уткнулась в них лбом и задрожала сильнее прежнего. Рейши понял, что она плачет.       — Юкико в Скипетре 4? — Акина выдавила из себя улыбку. — Я думаю, это замечательная идея!       — Действительно? — казалось, Рейши испытал облегчение. Он чувствовал лицемерие Акины, однако сейчас услышал подтверждение собственным чувствам. — Видите ли, её король — человек дикий. Вряд ли с его нравом совладает такая хрупкая девушка.       Акина не придавала значения словам Рейши, пока спустя четыре дня не увидела его с Юкико у ворот Скипетра 4.       Даже для твердолобой Акины было очевидным, что ради обыкновенной встречи тет-а-тет Рейши слишком уж расстарался. Он был привлекательным мужчиной, но в этот раз выглядел как-то преувеличенно красиво. Длинное чёрное пальто было накинуто на плечи, точно Рейши не чувствовал холода, под верхней одеждой были строгий чёрный пиджак, брюки, белоснежная рубашка и тёмно-синий галстук. Дорогие ботинки были начищены до такого блеска, что от них можно было ослепнуть, а к ремню были прикреплены ножны меча. Юкико рядом с таким строгим и представительным мужчиной выглядела школьницей, жаждущей внимания. Красная кожаная куртка с шипами на спине, рукавах и плечах, чёрное платье до колен, кружевные перчатки и сапоги. Она была ярким пятном рядом с Рейши, своеобразным подобием белой вороны, и эта игра на контрастах смотрелась по-своему интересно.       Акина заскрежетала зубами. Шлюха, — думала она, незаметно пытаясь подойти ближе, — гадкая, отвратительная, мерзкая шлюха! Она не обладала достаточным поэтическим слогом, чтобы в полной мере выразить своё негодование, но достаточными смелостью и наглостью, чтобы подобраться ближе.       — Глупо это всё, — глядя в сторону, негромко произнесла Юкико.       — Что именно? — склонив голову набок, спрашивал Рейши. Его желание произвести впечатление на Юкико было так велико, что он продрог до костей, но был слишком горд, чтобы надеть пальто, как подобает.       — Акира с этим его соревнованием, — пожала плечами девушка. — Красные и синие, живущие под одной крышей, да и… ну… наша встреча. Кто-то может не то подумать, поползут слухи о том, что у нас особые отношения… Вы не боитесь, — она закусила губу, — такого камня, брошенного в вашу репутацию? В конце концов, вы уважаемый человек, а я так… никто.       Юкико вздрогнула, когда её плеча коснулась тёплая рука Рейши. Невольно она встретилась с ним взглядом и почувствовала, как её сердце пропустило удар — настолько сильным было воздействие его мудрых, но до боли грустных глаз.       — Не относитесь к себе с такой неприязнью, — заулыбался Рейши. Его умилял румянец, вспыхнувший на щеках Юкико. — В конце концов, вы очень много значите как для моего клана, так и для меня лично.       Юкико не выдержала и сделала шаг назад, краснея до корней волос.       — Я ещё ничего не добилась! — защищалась она от комплимента, точно от удара ножа. — Это я имела в виду!       Рейши сдержанно рассмеялся, расплывшись в умилённой улыбке. Юкико рассерженно хмурилась, но всё же взяла над собой верх и отвела взгляд, убрав руки в карманы.       — Вы не ответили, Мунаката-сан.       — Меня не волнует, что думает общество о моей личной жизни, — отрезал Рейши. — И поэтому слухи меня нисколько не смущают. Несмотря ни на что, я преданно продолжаю исполнять свой долг, а люди в любом случае будут меня осуждать. Невозможно быть хорошим для всех.       — Есть опыт?       Рейши лукаво улыбнулся. Он чувствовал себя странно разговорчивым, тем более, перед ним был внимательный, заинтересованный и преданный слушатель.       — Возьмём хотя бы ваш клан, Ёсикава-сан. Они относятся к Скипетру 4 довольно предвзято.       — Они просто завидуют вашему стилю.       Рейши вновь рассмеялся, Юкико улыбнулась, опустив взгляд. Ей нравилось веселить людей своими не всегда приличными шутками.       — Скипетр 4, так или иначе, не пользуется любовью у людей, — Рейши подал руку Юкико, и она, после некоторого колебания, сжала её. — Пресса создаёт нам дурную репутацию, недоброжелатели запугивают людей нами. Друзей у нас нет, так что слухи подобного рода — о наших особых отношениях — мне будут приятны.       Юкико не ответила, лишь низко наклонила голову, садясь на заднее сидение такси.       Акина, выскочив из-за угла, как чёртик из табакерки, провожала такси полным ярости взглядом. Сжав руки в кулаки, стиснув зубы, она чувствовала, что готова раздавить эту машину своими недавно открывшимися способностями. Земля дрожала под её ногами, на асфальте появлялись трещины, и в последний момент перед призывом Дамоклова Меча сердце Акины болезненно кольнуло. Что-то её останавливало, что-то, что уже должно было покоиться под тремя метрами земли и обрести покой, что-то, из-за чего в голове Акины вновь пронзительно завыли сирены. Она задрожала и осела на асфальт, тяжело дыша. Руки дрожали, сердце билось глухо и медленно, после чего пульс становился чаще, сильнее, и с яростью бил изнутри по стенкам черепа. Мёртвые воскресали в её воображении, тени протягивали к ней руки и гадко улыбались. Нет! — решительно оттолкнула зловещие образы Акина, — я не виновата в том, что вы такие ничтожества по сравнению со мной!       Однако, применить силу не получалось. Дамоклов Меч, такой великий и громоздкий, не отзывался на яростные приказы королевы. Акина не слишком хорошо владела собой, да и с собственными чувствами у неё разобраться не получалось, а посему небо оставалось пустым и бледно-серым.       Резко поднявшись и развернувшись на пятках, она направилась в мужское общежитие, стиснув зубы от злобы так сильно, что они, благодаря недавно появившемуся кариесу, разболелись. Сейчас она не могла ничего не делать. Акина не отрицала, ей хотелось, чтобы Мунаката Рейши безумно полюбил её сразу после её инициации, но не знала, что делать с этой любовью, и не понимала, что не была способна на ответное чувство. Избалованная родительской любовью и окутанная безмятежностью, Акина считала себя по меньшей мере принцессой, по желанию которой изменяется окружающий мир. Так было до её отъезда из родительского дома, в который инфантильной девушке страшно хотелось вернуться. Происходящие изменения уже не пугали её, они сводили с ума, и сейчас Акина хотела, чтобы мама позвонила Рейши, накричала на него и приказала любить до гробовой доски невинную Акину.       Что же ей делать? Акина закусила губу, думая, как ей сорвать встречу Рейши с этой красноволосой проституткой. Позвонить им и сообщить, что в Скипетре 4 случилась беда? Неплохая идея. У Акины не было номера Рейши — она была слишком гордой, чтобы самой попросить у мужчины номер телефона, — поэтому пришлось звонить Юкико. Гудок. Ещё один. Ещё. Вызов сброшен. Крепко сжав телефон в руке, Акина вновь топнула ногой и резко открыла двери мужского общежития.       — Клан! — задыхаясь от ярости прокричала Акина в пустом коридоре. — Наш король на свидании с этой… с этой!..       От злости она не находила нужных слов. Люди вышли из комнат, привлечённые её голосом. Все были в формах, но выглядели как-то небрежно и даже утомлённо — рабочий день подходил к концу. Акину злила их усталость. Лично она проснулась всего час назад.       — С Ёсикавой! — голос Акины срывался и приобретал высокие, истеричные ноты. — Ей нельзя доверять! Она — королева клана якудз! Что, если она нападёт на короля?!       Акина брызгала слюной, заходясь в гневе. Люди вокруг недоумённо смотрели на неё. Ряды Скипетра 4 разбавлялись людьми явного хулиганского вида, которым был не по душе и вид Акины, и её отвратительная клевета.       — Эй, Величество, — обратился к девушке незнакомец из Хомры. В отличие от Юкико, старающейся запомнить членов всех кланов, Акина не утруждала свою голову запоминанием представителей вульгарных масс. Он был в кепке и красной куртке с короткими рукавами. — Полегче. Вообще-то, там НАША королева с ВАШИМ королём, и нам этот очкарик тоже не особо нравится.       Синий клан завозмущался. Присутствие Рейши их всегда напрягало и угнетало, но позволить оскорблять своего короля они попросту не могли. Акина слышала, как тихо, с шипением запела сталь острых мечей, вынимаемых из ножен, как взревело пламя в руках. Она мгновенно потупила взгляд, растерянно глядя в одну точку. Что ей делать? Она хотела, чтобы эти люди переубивали друг друга, но что если они заденут её?! Учитывая, что Дамоклов Меч она призвать не может…       — Ну-ну, — добродушно произнёс ещё один хомровец, громко похлопав в ладоши. На его губах играла лёгкая улыбка. Акина нутром чуяла, что этот человек слишком ничтожен, чтобы применять силу против людей. — Мунаката-сан — порядочный человек, а наша Юкико-тян достаточно благоразумна и не примет опрометчивых решений.       — Но она уже отправилась на свидание! — не унималась Акина. — Достаточно опрометчиво!       — Синий король приютил королеву, короля и целый вражеский клан у себя под боком, — продолжал парень, мягко улыбаясь. Это был Тотсука Татара — тот, чьё имя так неинтересно Акине, тот, кто достаточно проницателен, чтобы найти объяснение любому поступку. — Юкико-тян просто не могла отказать ему. Как бы она ни упиралась, и сколько бы раз ни называла нас придурками, а за таких придурков, как мы, она всё-таки решила нести ответственность.       Тотсука улыбался, опустив руки на плечи своих пристыженных друзей. Акина хмурилась, глядя на него. Как такой слабак мог успокоить тех, кто превосходит его по силам? Тут явно замешана какая-то особая способность!       — А что, сорвём им свидание? — негромко рассмеялся Тотсука. — Как отважные рыцари спасём нашу королеву из лап чужого короля! Это будет жестокий бой, и многие из нас не вернутся, но свой долг мы исполним с честью!       Шутливая речь распалила хомровцев. Хотя, что вообще могло их не распалить? Акина видела их не так часто, когда выбиралась из своего добровольного затворничества, и этого было достаточно, чтобы эти вульгарные массы начали её раздражать. Когда им надоедало просто ругаться со Скипетром 4, они начинали играть в ругательные слова. Каждое следующее ругательство начиналось с той буквы, на которую оканчивалось предыдущее, а потом они все подрались. Акину раздражало, что, увлечённые борьбой, эти вульгарные массы не замечают её и не воздают ей почести за то, что она соизволила в их присутствии дышать.       — Спасём королеву! — воскликнул красный клан, воинственно подняв руки вверх. — Ни крови! Ни костей! Ни праха!       — Спасём? — хриплый и негромкий голос оборвал возбуждённые возгласы. — От чего?       — Король! — радостно воскликнул Мисаки Ята, державший наготове биту. — Главарь синюшных укатил на свиданку с нашей королевой! Остановим его?       Суо Микото так долго и так равнодушно смотрел на Мисаки, что тому стало не по себе. Трудно было сказать, испытывает ли Микото вообще эмоции по этому поводу, — настолько сдержанным и незаинтересованным он казался. И только Тотсука заулыбался, заметив, что его король побледнел на полтона. Молчание затянулась.       — ТЫ КОГО СИНЮШНЫМ НАЗВАЛ?!       — О, дошло? — ехидно ухмыльнулся Ята, оборачиваясь к своим противникам. — Долго же вы соображаете, дауны!       Некоторые вещи не меняются, даже несмотря на временное перемирие. Однако без прямого приказа короля, да ещё и под таким упрекающим взором, Ята не мог сдвинуться с места. Порой рядом с Суо бывает страшно, и именно сейчас был тот самый момент. Давящая атмосфера распространилась на весь коридор, обдав холодом даже непроницаемое сердце Акины.       — О-ля-ля, — мелодично произнёс Кусанаги Изумо, с лукавой улыбкой поглядывая в экран своего мобильного телефона. Сегодня из-за утренних событий он решил устроить себе выходной, и поэтому был в общежитии, а не в баре. — Они в Ямазаки в Тюо. Отличный ресторан, да и находится это место не так уж далеко…       Он загадочно улыбался, не глядя на своего короля.       — Ах, если бы кто-то туда отправился, он бы был на месте ещё до того, как подадут блюда.       Изумо убрал телефон в карман пиджака.       — Надеюсь, такси поторопится. Ненавижу ждать.       — Какого хрена ты делаешь? — не выдержал Микото. — Пусть встречается, с кем хочет. Я не собираюсь иметь с ней ничего общего. Потерял интерес.       И, будто подтверждая свои слова, он пренебрежительно махнул рукой.       — Так скажи ей об этом прямо, — продолжал Изумо, глядя на Микото, точно на неразумное дитя, которое запуталось в своих чувствах. — Юкико покинет нас, останется в синем клане, а нам больше не придётся находиться в этом общежитии. Нравится мучить себя, тогда хотя бы не мучай своих людей. Решился — не тяни. Мне лично уже осточертело мотаться из одного конца города в свою квартиру, потом на работу и обратно сюда.       Микото не ответил. Сжав губами фильтр сигареты, он долго смотрел в одну точку, находясь в абсолютной тишине, обдумывая сказанное. Держать при себе Юкико было бы насилием для неё, а оттолкнуть её — насилием для него. Выбор очевиден, но как же непросто он даётся. Юкико и синий клан. Что ж, форма Скипетра 4 ей явно пойдёт. Остаётся надеяться, что Мунаката не заставит её носить настолько короткую юбку, что из-под неё выглядывает нижнее бельё.       — Ладно, — сказал он. — Эй, синяя, — обратился Микото к Акине. Та вздрогнула. — Пойдёшь со мной. После ресторана заберу тебя в Хомру.