Больше, чем сестра

В Гарри всё кипело от злости, он готов был взмахнуть палочкой и разнести что-нибудь вдребезги. Он мог ожидать слабины от кого угодно — начальника, напарника, коллег, знакомых — но никак не от близкого друга, с которым провёл все школьные годы и не раз рисковал жизнью, не останавливаясь ни перед какой опасностью. Ему и в голову не могло никогда прийти, что тот сможет сдаться и решить, что будет легче «избавиться» от проблемы в лице Гермионы, чем не терять надежды. Сразу же, как только вышел из трактира, Гарри трансгрессировал и не ошибся ни на дюйм — настолько отчётливо представил себе место и теперь стоял возле дома в каких-то шагах. Сердитая на что-то, миссис Уизли мгновенно преобразилась, как только распахнула дверь и узрела на пороге гостя. На лице её разгладилось несколько морщин, в глазах загорелись искры восторга, а губы растянулись в приветливой улыбке. — Ох, Гарри, милый, как же чудесно, что ты зашёл! — обрадовалась она и быстро его обняла. — А мы как раз говорили с Джинни о том, что ты обязательно передумаешь! — Она развернулась и ласково позвала: — Милая, а ты знаешь, кто сейчас пришёл? — Я пришёл не к Джинни, — отрезал на это Гарри и направился к лестнице — устраивать сейчас ещё разборки с Джинни на тему, кто из них прав, и почему она уже посвятила в их проблемы свою мать, тоже не было ни желания, ни сил. — Что? А как же тогда?.. — осталась недоуменно стоять внизу миссис Уизли. Поднявшись, Гарри молча скрылся за дверью. Сейчас сложно было определить, кому раньше принадлежала комната — близнецам или кому-то из старших братьев. Глава семейства, Артур Уизли, в одной стороне складировал маггловские «штучки», вероятно, находя в них: наушниках, мобильных телефонах, компьютере и других устройствах — что-то интересное. В другой стороне комнаты располагалась кровать, рядом, у окна, небольшой стол, половину которого занимали книги. Но Гарри сейчас смотрел вовсе не на них. Его взгляд замер на знакомой фигуре, обращенной к нему спиной. Гермиона, склонившись, читала за столом книгу. — Привет, — произнёс Гарри. Он подождал несколько мгновений, словно надеясь, что всё вдруг вернётся на свои места, и Гермиона, отложив книжку, тут же бросится к нему на шею, сбивчиво сообщая, как она волновалась и не могла дождаться встречи. Вот только ничего не произошло. Девушка никак не отреагировала на приветствие. — Я пришёл за тобой, — прибавил он сам и наконец осмелился подойти к столу. Гермиона, если и читала, то теперь смотрела в одну точку, где посередине страницы, словно между строк, для неё была сокрыта какая-то истина. — Поживёшь какое-то время у меня, — продолжал Гарри. — Так всем будет лучше. Он снова подождал, но ничего не последовало. — Где твои вещи? Сможешь их собрать? Рука Гермионы скользнула к обложке и тихо закрыла книгу. Затем девушка прижала её к себе и поднялась. Отошла к кровати и чуть дернула покрывало. Под ногами показался видавший виды чемодан. Гарри в это время неотрывно следил за ней, ожидая, что может она хотя бы взглянет на него, но Гермиона действовала как в тумане: неспешно, точно очень устала, и покорно, точно отсутствие голоса лишало её способности мыслить и выбирать. — Я помогу, — произнёс Гарри, как только её взгляд коснулся книг на столе. Он перенёс и бережно сложил их поверх вещей. — Может что-то ещё осталось? — спросил на всякий случай и, не отметив на это реакции, принялся закрывать чемодан. Вскользь ему подумалось, что сейчас не помешали бы знания Гермионы относительно заклинаний применимых в быту. Вот только она не брала больше в руки волшебную палочку с момента встречи с Беллатрисой и не произносила вслух ни слова, а сам Гарри был способен с невероятной легкостью обезоружить, обездвижить, оглушить, покалечить и даже убить противника, чем осилить такую ерунду вроде заклятия незримого расширения. Наконец покончив с чемоданом, он выдохнул и быстро смахнул капельки пота со лба. — Теперь можем и… — Гарри? В дверях комнаты показалась Джинни. — Что ты делаешь? — Гермиона переезжает ко мне, — ответил Гарри. — Что? Зачем? — Потому что так будет лучше. Всем. Она сложила на груди руки, и Гарри сразу узнал это её серьёзное выражение лица, что ярче слов отражало, насколько ей что-то не нравится: дом Блэков, Кикимер, противный напарник Гарри, только потому, что он «чудаковатый». — Джинни, давай не будем об этом сейчас! — требовательно сказал он, опасаясь сорваться. И раньше, чем она возмутилась, протянул руку и сжал ладонь Гермионы. Мгновение, и они вместе очутились во тьме улицы. — Я немного поработал и… В общем, думаю, стало уютней, — немного смущенно признался Гарри и, не отпуская её ладони, потянул подругу за собой. Она ещё ни разу не была у него после Битвы, впрочем, она, наверное, больше не была и нигде. Как только они вошли, у двери вспыхнула лампа, а за ней поочередно зажглись и остальные, наполнив узкий коридор мягким светом. На стенах не висело больше изодранных холстов или кричащих портретов вроде матушки Сириуса. Мэйсон — напарник Гарри — в благодарность ему не раз приходил в выходные и помогал с такими бытовыми, но немало досаждающими, проблемами. Теперь гостей встречала семья Поттеров в лице Лили и Джеймса, их давняя свадебная фотография, а также памятные со школьных времен значки и изображения. Гарри доброжелательно улыбнулся и перевёл взгляд на Гермиону — она никак не удивилась преображению того самого тёмного коридора, способного внушать только страх. — Ты можешь занять комнату наверху, — предложил Гарри. — Например, ту, что… Она послушно удалялась, а он смотрел в её спину и не находил слов. Ему почему-то казалось, что его Гермиона, та самая трудолюбивая и умная школьная подруга, обязательно бы разделила его радость. Оценила труды, в отличие от Джинни, и ещё бы дотошно процитировала немало добрых советов о том, что он упустил, и какие дела здесь предстоят. Гарри открыл рот, собираясь прибавить насчет гостиной и кухни, но не смог — Гермиона уже скрылась из виду. Какие-то минуты он ещё постоял одиноко в коридоре, чувствуя в душе тяжесть — все казалось таким неправильным и несправедливым, словно его так же, как и подругу, выкинули из жизни, — и взялся за чемодан. Когда он вошёл в комнату, Гермиона неподвижно сидела на краю кровати и смотрела куда-то перед собой. Как заключённая, из которой дементоры высосали всю радость жизни и оставили лишь способность подчиняться и следовать режиму. Гарри сглотнул и отвёл взгляд — ему сделалось так тяжко, что он не смог и сам заговорить. Только сейчас, когда обида и злость на Рона поутихли, его вдруг посетили не самые приятные мысли. А чем же он сам тогда лучше друга, если просто забрал Гермиону от него, как какую-то вещь, с которой тот плохо обращался? Что такого хорошего и благородного он сделал, если, по сути, оказался не лучше Рона, которого осудил? Чувство вины и стыда за собственное упрямство выбили из Гарри последние силы. Он молча поставил чемодан и вышел из комнаты, не зная куда девать глаза. Стены, с которыми он поработал, казались ему уродливыми и пустыми, свет в доме — недостаточно ярким, звуки, которых и не было, — доказательством, что, возможно, Джинни права — он живёт в каком-то склепе и при этом яростно убеждает всех в обратном. Гарри добрался до своей комнаты и обессиленно рухнул на кровать.