Больше, чем сестра

Дуэнсы Калеб и Оливия — брат и невестка миссис Тиссен — казались примерной семьей, во всём у них в доме ощущались чистота и порядок, даже домовой эльф учтиво поклонился гостям и заботливо помахал пушистой щеткой над их одеждой и обувью, а потом попросил следовать за ним. Дышали чистотой и стёкла двери, ведущей в гостиную, сверкала хрустальная люстра, украшенная причудливыми подвесками, в ровный ряд стояли книги на полках, небольшой пуфик беспокойно двигался на ножках по мягкому ковру взад и вперед, желая подлезть под ноги хозяев или гостей и сделать им приятно. В первую минуту Гарри завороженно смотрел на всё это, держа за руку Гермиону, а затем заметил и хозяина, невысокого мужчину средних лет, облаченного в тёмный костюм и смотрящего на него сквозь стекла строгих, прямоугольных очков. — Гарри Поттер, — произнёс он само собой очевидное в качестве приветствия. — Сестра мне обо всём написала, — прибавил, вынимая из кармана конверт. — Признаюсь, это очень горько. Долгое время мы думали, что Питер просто сбежал. Гарри молча отметил, насколько хозяин хорошо держится, говоря о единственном сыне, и только кивнул в знак уважения. Мистер Дуэнс жестом предложил гостям присесть на диван, а сам опустился в кресло. Гарри легонько пнул ногой назойливый пуф, чтобы тот отстал. — Также сегодня она сообщила и о Вашем визите. Чем же обязан? Рассказ получился какой-то путанный, эмоциональный, но Гарри старался изложить факты и, ощущая волнение, немного сбивался. Совсем не потому что давно не просил помощи, а снова перед ним стояла нелёгкая задача — как-то выстоять, но в этот раз нельзя было отгородиться от мира, как бывало в школе, ему как воздух были нужны люди, которые бы ему верили, или на худой конец, делали такой вид в угоду своим интересам. — Мистер Поттер, я человек дела, давайте откровенно, — прервал мистер Дуэнс. — Какая мне выгода помогать Вам? Разве это вернет мне сына или чем-то поможет? Гарри собирался было открыть рот и возмутиться такому цинизму, но произошло то, что произошло — Гермиона вдруг холодно заметила: — И миссис Дуэнс, надо полагать, такого же мнения? Как она так угадала нахождение хозяйки поблизости, для Гарри осталось загадкой, но от её слов из-за двери показалась тоненькая женщина с хорошим, но уже потерявшим былую прелесть, лицом. — Калеб, как можно! — строго сказала она, преисполненная возмущения, и явно нечасто выступая так перед мужем на людях. — А если кто-то, как и мы, потерял ребёнка и всё ещё лелеет надежду его найти? Ты предлагаешь отказать мистеру Поттеру и всем, кому он мог бы помочь? Отказать людям, которые тоже попали в беду? Отказать, как же его… Патрику, которого эти люди хотят защитить? Что за бессердечность! Перед тобой Герой, который спас всех нас от… от самого Тёмного Лорда, а ты ещё нагло спрашиваешь его про выгоду? Да как ты смеешь!.. Мистер Дуэнс заметно смутился от такой сцены и попробовал успокоить жену, но она совершенно не желала его слушать — потеря сына на ней явно сильно сказалась, — и спешно уходя она в сердцах бросила: — Не за такого человека я выходила замуж! Неловко извиняясь, глава семьи ненадолго оставил гостей одних. Гарри уже совершенно не интересовало окружавшее его великолепие, за иллюзорностью которого не осталось ничего стоящего, и он перебирал пальчики Гермионы в своей руке. Она чуть улыбнулась, глянув в ответ, и он сам потянулся к её губам. Его вторая рука легла на затылок девушки, чтобы притянуть её ближе и углубить поцелуй. Гермиона приникла всем телом. Сердце так сильно забилось, что Гарри не понял, кому из них оно принадлежало, и не оказалось ли, что это их общий стук. Через какие-то минуты вернулся и хозяин дома, выглядел он уже не таким уверенным и невозмутимым. — Так с какой семьей вы, говорите, столкнулись?.. — даже не присев, быстро он спросил и, не дослушав ответ, сразу же прибавил, что на него можно рассчитывать. * * * Гарри никак не предполагал, что ему придётся вспомнить всю эту мелодраму про двух подруг, отданного в приют первенца, чтобы не мешал удачному замужеству матери, и напомнить семейству Атриусов, что только благодаря его боевым навыкам их второй сын остался жив. Гарри так и ждал, что ему напомнят про то, что это его работа, но пережившее не одну трагедию семейство, чуть не развалившееся из-за лжи, встретило его с большим участием. Оказать поддержку согласилась как сама Аманда, так и её муж. Более того, женщина прибавила, что от рук Эрика пострадало три семьи, и великий Гарри Поттер может рассчитывать на них всех. Уходя, Гарри был крайне возбужден и не сводил с Гермионы глаз, мысленно уверяя себя, что больше никогда ей не солжёт, что бы ни случилось. Она же всё продолжала делиться с ним своим видением происходящего. Школьные годы давно прошли, напоминала она, а значит, он не может больше просто размахивать палочкой и думать, что так легко всех одолеет. В магическом мире, как и в маггловском, те же правила — одиночкам, какими бы известными они ни были, далеко не продвинуться, а значит, нужна поддержка, и как бы странно это не звучало, ему пора повзрослеть и решить, на что он способен. Возможно, где-то и придётся уступить, оказать неофициальную помощь или как-то ещё, зависит от того, как себя поставить и договориться. Но очевидного никак не избежать. Даже Мальчик, Который Выжил, одержал победу не в одиночку. — Что? Гермиона остановилась на просёлочной дороге, по которой они шли, обговаривая план действий, и заходящее за горизонт солнце придало её каштановым локонам волшебства. — И я тебя люблю, — серьёзно сказал Гарри, вызвав на щеках девушки приятный румянец. — И мне кажется, всегда любил, только не понимал этого настолько хорошо раньше. Она хотела что-то сказать, но он не дал. В его объятиях она сделалась той же беззащитной и хрупкой девочкой, которую он, хоть и допуская ошибки, сумел отогреть и вернуть к жизни. И сейчас она с лихвой возвращала ему силы. Оторвавшись от её губ, он кисло заметил, что скоро его будут ждать на мосту. — Они ничего не сделают Мэйсону и Тиффани, пока Спайк и Литон у нас, — заверила Гермиона. — У нас только Спайк, — поправил её Гарри. — Но они же этого не знают, — парировала она. — И то верно. Погоди-ка… Он хитро улыбнулся, припомнив одну занятную деталь, до этого ускользавшую от его внимания. — Что такое? — поинтересовалась Гермиона. — Боюсь, Мэйсону это не понравится… но попробовать стоит, — ответил он и взял её за руку. — Идём. Она не успела и спросить, о чём это он, как унеслась вместе с ним к дому. На стук в дверь показалась Тетушка Мари и удивилась их приходу, затем искренне порадовалась знакомству с Гермионой и с долей беспокойства сообщила Гарри, что Мэйсон не появлялся вот уже несколько дней. — Да, всё так, — с деланым спокойствием он подтвердил и одним выразительным взглядом попросил Гермиону ему подыграть. — У нас там… в Министерстве, очень важное дело, и Мэйсон до сих пор в засаде, а мы… мы вот решили заскочить, чтобы кое-что забрать. С его разрешения, конечно же. Пустите? — Это очень-очень важно, — с чувством прибавила Гермиона.  — Конечно же, заходите, — с легкостью согласилась тетушка Мари и распахнула дверь шире. — Гарри, будь как дома, ладно? Знаешь, с тех пор Мэйсон показал мне это чудо — я телевизор имею в виду — никак не могу от него оторваться! Вот так штука! Столько интересных вещей… Мне тут приглянулся один сериал про ведьму с котом! Не помню, чтобы я столько смеялась! Вот бы и мой, светлая ему память, Дымок умел говорить! Ты, кстати, случайно не смотришь? — Э-эм, нет, — озадаченно ответил Гарри. — Мы с Гермионой пройдём в комнату Мэйсона, ладно? — Вы нас простите, просто время не терпит, — извиняющимся тоном прибавила Гермиона. — Да-да, конечно, не стесняйтесь, если что я в гостиной, — уходя, бросила тётушка. Гарри, конечно, помнил комнату Мэйсона, хоть и давно не заходил к нему гости, но стоило ему открыть дверь, как он замер у порога и засомневался, туда ли попал. На стенах уже не было никаких газетных вырезок, бумаг нигде не валялось. Его взгляд метнулся к комоду, но ничего не обнаружил и там. — А что мы ищем? — спросила Гермиона.  — Подожди, я сейчас, — только и бросил Гарри и поспешил в гостиную. — Тетушка Мари, простите, что отвлекаю, а куда делись все фотографии? — Как? Мэйсон разве не сказал? — удивилась женщина. — Он же сам их все сложил в коробку и убрал на чердак. — Она заулыбалась. — Подозреваю, здесь замешана та самая дама, которая к нам недавно заходила… Гарри понял, что речь шла про Тиффани, на которую Мэйсону захотелось произвести впечатление, и он поинтересовался, можно ли им подняться на чердак, на что радушная женщина повторила, что они могут чувствовать себя как дома. — Интригуешь, — только и сказала Гермиона, поднимаясь следом по лестнице. — У тебя научился, — с легкостью ответил ей Гарри и получил легкий тычок в бок, от которого захотелось улыбнуться. На чердаке было темно и, судя по едва различимым очертаниям предметов, очень много всего наставлено. Гарри вскинул палочку и зажёг на ней свет. Коробок, к его неудовольствию, здесь оказалось не меньше десятка. — И которая из них? — озвучила его мысль Гермиона. — Ну… ты можешь начать с той стороны, а я… Он не успел договорить, только двинулся в другой конец, как услышал неприятный скрип, и что-то устремилось к ним из темноты. Гарри знал, что должен был моментально среагировать и прогнать привидение, но оторопело застыл на месте, и главное слово комком застряло у него в горле. Из темноты к Гермионе вышел он сам — Гарри Поттер — но в таком виде, что волосы зашевелились на руках. Лицо его было обезображено, разбитые очки покосились, осколок стекла торчал из глаза. Футболка вся изорвалась и запачкалась кровью, бок пронзил чей-то клинок. — Гер-ми-о-на… — прохрипел едва ходячий Гарри Поттер, упал прямо перед ней и забился в предсмертной судороге. Как в замедленной съемке, Гарри видел, как побледнела Гермиона, как подкосились её ноги, и она рухнула на пол. Он отмер и взмахнул палочкой. — Ридикулус! Совершенно не глядя, что там стало с привидением, и куда оно делось, он бросился к девушке. — Гермиона! Она задыхалась и не могла сфокусировать взгляд. — Посмотри на меня. Я здесь! — твердил он и приложил ладони к её щекам. — Гермиона… Гарри отбросил волосы с её лица и плотно прижался ко лбу, проникновенно заглянул в самые глаза. — Дыши. Пожалуйста. Просто дыши. Со мной всё порядке. Чувствуешь? Его руки нашли её похолодевшие ладошки и немного их потерли. — Я с тобой. Гермиона в очередной раз шумно вдохнула и наконец неуверенно кивнула, похоже, начиная приходить в себя. — Всё хорошо, — повторил Гарри. — Ты… когда ты… — от пережитого девушка снова заговорила с паузами, как и в первые недели после «обратного» процесса. — Когда ты ночью не вернулся… я думала, а вдруг ты… а вдруг тебя там… Гермиона не сдержалась, и слёзы побежали по её щекам. Гарри притянул её к себе, и она крепко обвила его шею руками. Он чувствовал, как она сотрясается от рыданий, повторяя, что очень за него испугалась. Такая храбрая и умная, ставшая собой взрослая девушка, и такая хрупкая, ранимая девочка. Его отважная, любимая девочка. Он обязан её оберегать, а не впутывать в опасные приключения. Когда-то она уже не пожалела себя ради него. Тогда противник был куда страшнее. Не стыдно ли ему отчаиваться теперь из-за кучки каких-то там зазнавшихся волшебников? Всё ещё держа Гермиону в объятиях, Гарри утвердился в мысли, что все эти грозные «собратья» ещё пожалеют, что связались с ним. Им ещё «воздастся» каждый всхлип и судорожный вздох его напуганной девочки. — Нас никто не разлучит, слышишь? — уверенно сказал он вслух, чуть отстранившись. Гермиона всё ещё выглядела бледной, через силу кивнула и опустила глаза, точно устыдившись, что вдруг расплакалась перед ним после напряженной ночи. Гарри с нежностью коснулся губами каждого её глаза, влажных щёк, кончика носа и добрался до губ. Она неуверенно ответила на поцелуй. — Тебе надо отдохнуть, а я здесь и сам управлюсь, — мягко проговорил он и помог ей подняться на ноги. — Ну уж нет, — возразила Гермиона, окончательно совладав с собой, — давай уже найдём эту треклятую коробку и передохнём внизу вместе! — упрямо прибавила она. Гарри ничего не осталось, как согласиться. Он на всякий не убирал палочку, но привидение больше не отважилось к ним соваться. Гермиона перебирала коробки неподалёку, и Гарри только сейчас, задумчиво поглядывая на неё, осознал, что на самом деле произошло. Беллатриса окончательно исчезла из их жизни. И больше всего на свете его девушка теперь боится… — О, кажется, я нашла. Это оно, да? — спросила Гермиона и повернулась к нему с коробкой. — Что? Гарри, почему ты на меня так смотришь? — Прости, я задумался, — очнувшись от мыслей, он пояснил, приблизился и узнал те самые рамки, что ещё не так давно всё время лежали на комоде, перевёрнутыми вниз. — Да, это они. Пошли. Он взял коробку в свои руки и вместе с девушкой спустился вниз. В комнате Мэйсона было куда светлее и удобнее, чтобы расположиться и всё разобрать. — Какая красивая, — заметила Гермиона, разглядывая подмигивающую девушку на фотографии. — А кто это? — Должно быть, Эрин, — предположил Гарри. — Жена Мэйсона. — Жена? — Гермиона удивленно вскинула брови. — Бывшая. Они развелись, и, если честно, он не любит об этом говорить. По-моему, Мэйсон вообще может говорить о чём угодно, кроме себя и… Гарри перебрал часть рамок, пока не наткнулся на нужную и не поднял загоревшие восторгом глаза на Гермиону. — Знаешь, со всем этим нападением, я, кажется, позабыл главное… Мэйсон же тоже чистокровный! — наконец пояснил он, безжалостно стукнул рамку об пол и вытащил из неё фотографию. — О, так он ещё и фамилию себе подправил… — Что-то я не слышала ни о каких Редмондах среди известного списка чистокровных, — придвинувшись, заметила Гермиона с сомнением. Гарри не успел ответить — так увлёкся, что не заметил появление тетушки Мари, и вздрогнул. — Ну ещё бы, — подтвердила она. — Вильгельм был так взбешён, что его не включили… отказывался со всеми знаться и принимать чью-либо сторону. Противный человек. И такой упрямый… Отрёкся от Мэйсона сразу же, как тот расторгнул брак, и исключил из своего завещания. Каким же бессердечным надо для этого быть? Ни Гермионе, ни Гарри не нашлось что сказать, и они пожали плечами. — Ой, у меня там, похоже, реклама заканчивается, — спохватилась тетушка Мари. — А Мэйсону точно нужны все эти фотографии для его важного задания? — переспросила она. — Да! Очень! Безумно! — в один голос подтвердили гости и немного помолчали, пока хозяйка не ушла. — И ты предлагаешь сходить к такому «противному» человеку? — уточнила Гермиона. — Ну, так речь же идёт о жизни его сына. — От которого он отрёкся из-за обычного развода? — Ты, как и всегда, бьёшь прямо в лоб, — с улыбкой сдался Гарри и притянул её к себе. — Уверен, даже у такого «противного» человека может быть свой интерес, надо только его найти. Гермиона, по всей вероятности, собиралась ему возразить, но Гарри ей не дал. Если он что и усвоил, так это то, что надо её беречь от отважных попыток жертвовать собой или тормозить в тех случаях, когда её разум забывает про сердце. За эти бесконечно прекрасные мгновения, что длился их поцелуй, он вдруг подумал, что это всё как-то неправильно — отчаянно проверять удачу и довольствоваться такими мелочами. Он бы хотел большего. Он начал это только строить, но опять серьёзно напортачил. Оторвавшись от губ Гермионы, которая своей кривой улыбкой всё же признала последнее слово за ним, Гарри вдруг подумал, что ему как никогда захотелось построить собственную семью. Семью, которой не придётся опасаться за свои жизни, которая будет согревать его своим теплом и ждать к ужину. Гарри показалось, что до него как наяву донёсся детский смех, и он покрепче сжал руку Гермионы. — Тогда пора действовать, — только и произнёс вслух, прежде чем они исчезли из дома.