Оранжевое небо.

— Дерьмо, а не маршрут. — Гриндевальд скептически нахмурил белоснежные брови, глядя на извилистую темную полоску, образовавшуюся всего за одну ночь на разложенной перед ним карте. Наивно было полагать, что такой человек, как он, сразу бы остался всем доволен и без вопросов отправился бы в путь. В конце концов, все их снаряжение и транспорт по большей части принадлежали ему — у него было полное право сомневаться в выбранном Ньютом маршруте. Персиваль знал Геллерта не так давно, чтобы полностью доверять ему. Скорее даже наоборот — Гриндевальд на первый взгляд казался ополоумевшим, выбравшимся из меловых копей… Да и на второй он не сильно отличался от мнения оставленного первым впечатлением — абсолютно седые волосы, безумные глаза разного цвета: один из них был белым, словно полностью выгорел от радиации (должно быть и вовсе слепой), а от второго остался лишь черный зрачок посреди светлой радужки, едва отличавшейся от белка по цвету. На этом, впрочем, его различия с людьми заканчивались, мутантом Гриндевальд, к счастью, не был. И несмотря на то, что Грейвзу все же удалось смириться с его весьма выделяющейся внешностью — его радикальные идеи как улучшить жизнь себе и своим прихлебателям все равно казались столь же безумными, как и заманчивыми. Но место подле руки альбиноса оплачивалось неплохим хабаром, падающим в инвентарь — чем не мотивация вступить в его группу мародеров. Персиваль не был исключением, он был частью этой недосемьи, которая действовала слаженно, словно стая, пока не начинало пахнуть жареным или на горизонте не появлялось нечто очень ценное и в единственном экземпляре. В этом случае, в живых оставались лишь те, кто успел вовремя подставить горло или же задницу, да небольшая горстка особо приближенных к телу, одним из которых и посчастливилось стать Грейвзу. Геллерт если и не прислушивался к его советам, делая все по своему, то хотя бы выслушивал их, не затыкая ему рот. — Так мы сделаем огромный крюк и потеряем время. — Гриндевальд с нажимом ткнул пальцем в карту. — Почему бы не пойти напрямик, через Острые зубы? — Острые зубы — опасный путь. — Опасный путь, безопасный путь… Что ты заладил? Я все это уже слышал. У нас есть пушки! И моя большая детка… — Геллерт любовно погладил ладонью внутреннюю обшивку раскаленного на солнце мобильного блока. — Зачем проводник, если не слушать? — Ньют занес руки над столом, быстро свернув карту и засунув ее обратно в металлическую трубку. Сегодня вместо респиратора его лицо закрывал обычный треугольный кусок светлой ткани, начинающийся чуть ниже переносицы, и Грейвз сумел усмотреть на его выглядывающих из-под банданы щеках россыпь ярких рыжих веснушек. — Эй, парень, спокойней. — Персиваль, стараясь не поддаваться дежа вю, выхватил карту из рук импульсивного проводника и хлопнул его рукой по плечу, направляя в сторону выхода из блока. — Скепсис — это святое, дай мне перетереть с ним пару минут и, я уверен, мы сегодня же выступим по твоему маршруту. Идет? Персиваль дождался, пока Ньют окажется снаружи, и двинул кулаком по кнопке на стене, заставляя дверь с шипением закрыться. Вся их спланированная операция, поиски проводника, его подкуп, сбор команды и подготовка транспорта, который уже стоял за городом и ожидал лишь когда заурчат под капотом батареи — все это могло оказаться бессмысленным, если альбиносу вздумается сейчас воротить носом и отказаться от предложенного рыжим маршрута. — Тебе радиация совсем мозги выжгла?! Если он не проведет нас по мигрирующим топям и мимо мутантов, то от нас и пол отряда не останется! Или ты собрался стрелять из пушек по песку? Гриндевальд нахмурился, махнув в воздухе рукой и рухнув на низкую кровать. Вид у него был такой, словно у него ужасно разболелась голова. — Не заводись, Перси. Ты уверен, что он не пустое место и не рассказал тебе дивную сказку о пикнике в пустошах? — Он и не рассказывал. Вышел на него через Хата. — Нашел кому верить! — Хат слишком дорожит репутацией, чтобы вешать лапшу на уши. К тому же… я его проверил — ни один идиот не сунулся бы в то пекло, в которое ты собираешься нас засунуть, а он уже здесь, с готовым маршрутом, и заметь, это не просто линия через ближайшее ущелье. — Попытки оправдать Ньюта перед альбиносом начинали тянуть мысли Грейвза в сторону безвыигрышных вариантов в любом случае — даже если ему удастся оставить проводника в их команде, ни о каких простых и дружеских (хотя бы нейтральных) отношениях между этими двумя не могло быть и речи. Не со стороны Гриндевальда так точно. Но может быть это было и не совсем важно — уже не раз в их разговорах проскакивала мысль о том, что лишние свидетели были ненужной и опасной роскошью. — И что же наша удача попросила взамен своих уникальных способностей не свалиться в ближайшую яму? Персиваль фыркнул, вновь разворачивая карту на столе и вглядываясь в неаккуратную, прожженную Ньютовой рукой линию. — Багги. — Ох-хо-хо! А губа-то не дура! И это даже не смотря на твою слезливую историю про умирающих детишек! — Гриндевальд издал смешок и сделал шаг к столу, хлопнув ладонью по карте прямо перед носом Грейвза. — Ты его притащил, тебе за него и отвечать, чтобы наш компас исправно показывал направление и поменьше напоминал балласт. А насчет оплаты само решится, либо мы урвем побольше добра и думать забудем о такой мелочи, как вшивый багги, либо наш проводник станет мертвым грузом и превратится в дерьмо червя.