Оранжевое небо.

После прошлой ночи Грейвзу поубавилось забот. Теперь к месту своего ночного бдения рядом с проводником он принес только один спальник, позволяя Ньюту собственнически расположиться на нем первым, заняв почти все свободное место, а сам умудрился с относительным комфортом расположиться с краю. У него были все основания полагать, что завтрашнее утро ему удастся пережить без приступа асфиксии за очередное неверное движение по минному полю с именем Ньют. Сегодня, помимо мяса, он принес с собой еще и маленькую фляжку с алкоголем, правда рыжий, только понюхав ее содержимое, напрочь отказался пробовать райскую брагу. — Неужели ты никогда не выпивал? — Персиваль сам сделал большой глоток и поморщился, прикрывая рот тыльной стороной ладони — то, что Геллерт назвал настоящей выпивкой могло каплей убить баргу и оставить незаживающую дыру в желудке. — Нет. — У тебя дома подобного не делают? В смысле… сам алкоголь? Или нет традиции пить? — Делать. Но я не пить — плохой запах, он жжет. — О, жжет не только запах, поверь… — Грейвз усмехнулся. Толи дело было в алкоголе, толи он, как и остальные, был подвержен эйфории от созерцания сложного технологического изобретения, но настроение у него было отменным. Мысли о том, что они находились посреди пустоши и рядом присутствовало нечто, природу чего они не могли объяснить, отошли на второй план, оставляя только какое-то тихое умиротворение, будто бы они просто выбрались с друзьями провести время за пределами грязного города в безопасной зоне, хотя бы на сутки отрешившись от навеянной умирающим миром безысходности. Он даже успел посетовать в мыслях, что ему не доведется увидеть растерянного и осоловелого от алкоголя Ньюта… Почему-то он был уверен, что тот будет именно растерянным, а не начнет дебоширить и вызывать всех на поединок, что судя по доносящимся звукам происходило сейчас в лагере. А еще он попытался представить, на что был способен рыжий под действием алкоголя. Быть может говорить больше, снять свою маску и позволить ему увидеть его глаза или же… Нет, дело было точно в алкоголе. Распирающее его веселье никак не вязалось с вечно молчаливым образом его ночного собеседника. — Ньют, откуда ты знаешь про это место? — Я идти этот путь в Рай. — Я так и знал, что ты тут уже бывал! — Грейвз высказал вслух свою победу над предположениями и придвинулся поближе, почти что толкнув проводника плечом. Крепкий алкоголь быстро впитался в кровь, с непривычки и под действием все еще ощутимой жары значительно потеснив моральные рамки осторожность. — Ты тогда узнал, что это место опасно? — Да. — И почему из тебя все надо клещами вытаскивать? Я же хочу теперь узнать, что произошло в тот раз. — Решив, что сегодня ему позволено больше, Персиваль развернулся, падая на спину и укладывая свою голову затылком Ньюту на колени. Лопатками он ощутил, как тот ожидаемо вздрогнул. — Что ты делать? — Рыжий вновь понизил голос, но Грейвз был не в состоянии сейчас понять испугался ли тот или просто смутился. — Готовлюсь слушать длинную и интересную историю. В идеале. На деле же Персивалю пришлось достаточно долго слушать лишь окружающую их тишину, прерываемую резко контрастирующими с ее густотой доносящимися со стороны лагеря пьяными выкриками. — Я быть не один. Со мной идти… друг. — Друг? Ты… не пойми меня неправильно, но ты не выглядишь, как душа компании. Он приходить в мой дом, я помогать, и он стать мой друг. Он… он идти из Рая. — Грейвз чуть повернул голову, неосознанно находя в темноте лицо Ньюта. Разумеется, ничего кроме осточертевших стекла и пластика он не увидел, но то, что кто-то из Рая уже забирался так далеко в пустоши его удивило. Он то считал, что все жители города не способны отодрать собственную задницу от стула и видеть дальше собственного носа. — Это быть его идея идти в Рай. И его идея брать багги и ехать далеко-далеко на другой край мира. Мы пройти этот путь пока светло. Мы не знать, что ночью это опасный путь и мы остаться. А ночью Туман услышать и прийти. Он стать трупом, я не… я не знать как давать помощь… Голос Ньюта опустился до тихого шепота и умолк. Персиваль выругался про себя. Он же понимал, что это не может быть веселой историей… но что-то в этом рассказе показалось ему подозрительным, словно медленно отсчитывающий секунды таймер, заставляя алкогольную дурь в его голове поутихнуть. — Ньют, что значит, туман услышал вас? — Я не объяснить… Я… я могу показать. Грейз сел, покидая показавшиеся ему такими удобными колени и наблюдая, как рыжий поднимается на ноги. Он проделал тоже самое. Алкоголь, если и исчез из его головы, то вот тело покидать так быстро не собирался, хотя качало Персиваля самую малость, позволяя ему без особых проблем следовать за проводником по зыбкому песку, окружающему расселину. Словно некое безжизненное предупреждение, вроде «здесь не растет даже трава, здесь нет жизни и твоей не станет». Он отмахнулся от этих, приобретших какой-то налет жути мыслей и едва не врезался в спину резко остановившемуся Ньюту. — Уже пришли? — Да, ты стоять тут, дальше не безопасный путь. Я показать. Ньют сделал несколько шагов вперед, и Грейвз сразу же заметил то, что он хотел ему показать. Спокойная и вялая днем дымка ночью преображалась в нечто иное — туман, словно щупальца гигантского зверя, переваливался через край обрыва, вползая на плато, клубился, набухая огромным слабо светящимся в темноте нарывом, разрастающимся все больше, пока, видимо, не достиг критической массы, взрываясь в сторону Ньюта длинными лентами молочно-белой взвеси. — Ньют! — Грейвз протянул было руку в сторону проводника, но то, что было туманом, оказалось быстрее. ОНО ползло к рыжему с невероятной скоростью, пожирая под собой расстояние и сухую песчаную землю, это белое не искрящееся образование казалось живым и вот-вот было готово накрыть Ньюта с головой. Но белые ленты замерли в каком-то шаге от проводника, словно наткнувшись на невидимую преграду. Они сгрудились, кучкуясь на этой грани, ударяя в нее и будто бы растекаясь, но ни одно облачко дыма не посмело переступить ее. — Все хорошо, он не ходить дальше. Грейвз ошеломленно сделал шаг ближе, рассматривая необычное явление, перетекающее перед ним, словно потерявшая сцепление с поверхностью белая от мела вода. Он понятия не имел, что это было. Отравленный газ, с наступлением сумерек остывающий и конденсирующийся в воздухе? Но тогда он бы расползался в разные стороны, а не перемещался отдельными лентами, соблюдая какие-то невидимые глазу границы. Живое существо, привыкшее питаться ночью… сложно было представить себе, что что-либо способно существовать имея подобную консистенцию тела. Он бы предположил, что это было частью той неизвестной технологии, что позволяла существовать мосту… если бы вообще имел хоть малейшее представление зачем оно здесь и какой цели служит. Какой смысл убивать любого, кто приблизится ночью, если он мог беспрепятственно пройти здесь днем? — Что это? Оно живое? Ньют как-то печально покачал головой. — Я не знать. Он слышать и приходить… Я знать только, что стать трупом, если трогать это. Мягкое облако медленно сдулось, попятившись задом обратно в расселину, и Персиваль с облегчением выдохнул — что бы это ни было, но, им крупно повезло, что они имели представление и о его опасности, и о том, что оно не дотянется до их лагеря. А вот у Ньюта внезапно утраченный к ним со стороны тумана интерес, кажется, вызвал беспокойство. Проводник заозирался, всматриваясь в непроглядную мглу, ставшую только гуще от мертвецкого сияния раздававшегося из-за края каньона и, прежде, чем Грейвз успел спросить, что же именно заставило его паниковать, сорвался с места… За пару мгновений до того, как воздух в том направлении, куда убежал рыжий, разрезал истошный вопль. Грейвз припустил следом, с каждым шагом все отчетливее наблюдая клубящиеся впереди на плато в адской пляске плотные щупальца загадочного неискрящегося тумана, в который, даже не сбавив скорости нырнул проводник. Стена непрозрачного дыма сомкнулась за ним, словно и не было, медленно продолжая облизывать невидимую границу своего пребывания. Крик резко оборвался. Персиваль затормозил, зарываясь ботинками в зыбкий песок, переводя дух и ощущая, как спину словно окатило ледяной водой. «Ты стать трупом, если трогать это.» — раздались в голове слова Ньюта. Сбоку от него возникло еще несколько теней, и сильно пахнуло алкоголем — потревоженный лагерь, разом растеряв из голов хмельной дух, почти в полном составе подтянулся лично узнать в чем же дело, а заодно еще и помозолить глаза на необычное явление. Туман и не думал спадать, словно уплотняясь над этим местом, поднимаясь из каньона на несколько метров и обрушиваясь в эпицентр событий, создавая свое личное маленькое локальное торнадо. Будто через вату Грейвз услышал рядом с собой голос — Гриндевальд потянул руку к тонкому белому дымку отделившемуся от общей массы и скользнувшему в сторону, и в этот момент незримое стекло треснуло, обрушившись вниз с ярким звоном, и погребя его под оглушающе беззвучной реальностью. — Не трогай! — Он встал между наемниками и туманом, раскидывая руки в сторону. — Никому не приближаться! Если эту хрень тронуть, то подохнешь! — Это тебе твой подопечный напел? И где же он сам? Персиваль стиснул зубы. Каков был шанс того, что Ньют был все еще жив? И тот крик, который заставил его нырнуть в неизвестность… Чертов добрый, самоотверженный дурак! Так просто день за днем кидать собственную жизнь на плаху в надежде, что у палача не хватит сил поднять топор… Он обернулся, пробегая взглядом по молочно-белой стене дыма, впервые в жизни растерявшись настолько, что не знал, что ему делать. Он понятия не имел, чем являлся этот туман… Ньют появился внезапно, буквально выныривая из тут же схлопнувшегося за ним сизого пузыря, тающего, словно просачиваясь в землю, и отползающего обратно в бездонную яму, откуда и появился. Грейвз пропустил вздох от накатившего на него облегчения, даже не сразу осознав, что он был не один — перекинув через себя безвольно болтающуюся руку, проводник, прилагая явно бывшие недостаточными силы, тащил на себе одного из наемников. — Орам! — Кто-то из толпы вскрикнул, подбегая к рыжему, и, переложив вес тела на себя, оттащил наемника подальше от того места, где мгновение назад стоял плотный туман, укладывая его на землю. Тут же пожертвованную безымянную часть одежды свернули валиком, положив под слабо державшуюся на шее голову. Парень кашлял, и явно не мог стоять на ногах самостоятельно, но… он был жив, и даже пьяно улыбался склонившимся над ним лицам. — Не подходить! Не подходить! — Ньют, словно дав себе время отдышаться, кинулся вперед, расталкивая наемников, но, прежде, чем он смог добраться до спасенного им парня, Грейвз перехватил его поперек тела, просто напросто выволакивая из толпы. Персиваль с трудом сделал пару шагов в сторону, разворачивая сопротивляющегося и бьющегося в его руках проводника к себе лицом. — Ньют, хватит! — Я… я не знать, как дать помощь… — Его обдало отчаянием сквозившим в голосе рыжего. — О чем ты? — Он обернулся назад, там где наемники, уже перешучивались, сбрасывая себя остатки нервозности. Судя по всему Ораму просто напросто пришла в голову потрясающая идея отлить с края обрыва — шайка идиотов… — Он вроде впо… Спасенный наемник за его спиной издал особенно громкую тираду кашля, отвлекая Персиваля от его слов. Толпа зашуршала, от чего-то перейдя на шепот. — Я не знать, как дать помощь. — Ньют прижал ладони ко рту прямо поверх респиратора, заглушая собственные слова. — Он стать трупом… Слова парня полоснули по ушам, вместе с надрывным хрипом, и Грейвз резко обернулся. Кашель раздавался уже без перерыва, и каньон, вторя эхом, заполнял пространство надсадными каркающими звуками. Кто-то опустился рядом с Орамом на колени, помогая ему сесть, и из его рта хлынула кровь, заливая ему грудь и окатив руки помогающего. Наемники дружно отшатнулись, кто-то грязно выругался. Тело спасенного выгнуло дугой, опрокидывая обратно на землю, грудь поднялась вверх, окровавленный рот раскрылся в немом крике. Всего его словно свело одной, охватившей все до последней мышцы, судорогой, перекашивающей лицо и выкручивающей суставы под невероятными углами. Персиваль заметил, как Гриндевальд с видом выворачивающей его наизнанку тошноты сделал несколько шагов назад. Тело наемника забила крупная дрожь, переходящая в бессознательные буйные метания, его кидало из стороны в стороны, вырывая из рук напарников и обдавая их целым фонтаном крови, слюны и желчи из его рта. Орам подался вперед, падая на руки и колени, исторгая из себя пенящуюся кровавую, почти черную рвоту в таком количестве, словно все его внутренности мелко перетерли в однообразную кашу… Возможно, так и было. Не пережив последний скрутивший тело спазм, наемник замер, его руки потеряли жесткость, складываясь по суставам, и он упал лицом в то, что некогда было частью его плоти. Ночной воздух вновь затопила звенящая тишина и приторный, всепроникающий запах парного мяса. — Что за мать его это было? — Толпа постепенно раздвинулась, образуя широкий круг вокруг того, что некогда было одним из них. Что бы ни убило наемника, его смерть это явно не остановило — пузырящаяся кожа сползала с костей, обнажая медленно растворяющиеся кости, превращая труп в липкую лужу с ошметками ткани. — Что-то инопланетное и просто убийственное! — Гриндевальд усмехнулся и несколько пар удивленных глаз разом уставились на слишком не к месту довольно скалящегося лидера. Грейвз даже подумал было, что тот урвал лишнюю порцию алкоголя, не до конца сообразив, что же только что произошло. Геллерт разгладил пальцами усы, замечая наконец-то обращенные на него взгляды и улыбнулся еще шире. Слабый свет разрушенного спутника кинул на его лицо несколько теней, придавая ему слегка безумный вид. — Что уставились? Нас ведь любезно предупредили не соваться и близко к этой яме… Мы не на увеселительной прогулке! Подберите сопли, полагаю хоронить к утру будет нечего… — Грейвз встретился с ним взглядом, пытаясь вычислить находится ли тот все еще в своем уме, но Гриндевальд выглядел точно так же, как и тогда, когда только начал затевать их крестовый поход. А это значит, что если он и был психом, то не более, чем в самом начале их пути. — Где твой недомерок? Грейвз сдвинул брови к переносице и крутанулся вокруг своей оси — альбинос задал неплохой вопрос, Ньюта среди столпившихся людей не было. Он даже не заметил когда тот решил свалить… — Ты же не думаешь, что он как-то причастен… к этому? Он вытащил твоего парня из этого чертового тумана, дыма… чем бы это дерьмо ни было… — Вот именно, Перси… — Гриндевальд сделал к Грейвзу несколько шагов, укладывая ладони на его плечи. — Он был в этом тумане… и не подох. Персиваль почувствовал, как ком в его горле сорвался вниз, упав камнем в живот. Кажется, нечто подобное почувствовали и некоторые из наемников, ухватившие смысл сказанных их лидером слов. Гриндевальд был абсолютно и пугающе прав. Из-за всей этой суматохи, мистического, не подчиняющегося законам природы дыма, чудовищного зрелища чужой смерти… Он даже не заметил очевидного — Ньют предостерег их всех, что если коснуться таинственной пелены, то она убьет, и не соврал, она правда убивала… но не самого рыжего. — Найди и приведи его ко мне, я хочу с ним немного потолковать… *** В этот раз Грейвзу потребовалось немного больше времени, чтобы найти проводника. На выбранном рыжим месте ночевки, где остался спальник, было пусто… Персиваль не обнаружил даже брошенного рюкзака. Разумеется, не стоило беспокоиться, что с парнем что-то случится, он вырос в местах подобных этим, там где днем негде спрятаться от палящего зноя, а ночь так и норовит закончить твое жалкое существование. Но именно это и приводило его в смятение каждый раз, когда он не знал где найти Ньюта. Сердце глухо стукнулось о ребра — он отказывался верить, что рыжий сбежал. Грейвз заглянул в лагерь и, осмотрев все темные пятна тени от транспорта, вернулся к месту смерти наемника, от которого осталась только подсыхающая корка на песке — растворились даже кости, а все, что было жидкостью, сухая земля с радостью впитала в себя, — и, наконец-то, с облегчением ухватил взглядом белеющий в отдалении балахон. Ньют сидел на земле, прижав к груди собственные колени и не сводил темных стекол очков с клубящегося в метре от него сизого дыма. Пелена лениво извивалась, изредка вспыхивая яркими блестками, словно изучая, выжидая, притворяясь чем-то вполне безобидным. Персиваль заметил, что песок вокруг изрыт отпечатками ног — это было тоже самое место, где он впервые показал ему необычные свойства тумана. — Какого черта ты сбежал? Я уйму времени потратил на поиски! Проводник не отреагировал на его слова, и Грейвз снова ругнулся, утопив выражение в том бездонном отчаянии, с которым рыжий совсем недавно пытался перед ним оправдаться за смерть наемника, и в том, что почти физически ощущалось сейчас рядом с ним, выражаясь в его молчаливой зажатой позе. С опаской приблизившись к белой дымке, он вздернул Ньюта на ноги, стараясь не замечать то, насколько безвольным сейчас казалось тело вечно натянутого, словно струна парня. — Только не вздумай винить в том, что этот идиот подох, себя! — Персиваль встряхнул его за плечи, делая попытку привести рыжего в чувство, и отпустил, отступая на шаг назад. — Они знали, на что идут и ты тут для того, чтобы мы имели представление от чего можем сдохнуть, а не для того, чтобы ты нянчился с имбецилами. Можешь считать это естественным отбором — слабые и тупые кончают первыми… — Любая жизнь, это жизнь… — Да, но спасти всех невозможно. — Грейвз шумно выдохнул, обернувшись на все еще облизывающий невидимую границу жадный туман. — Можешь утешить себя тем, что если бы не ты, то мы бы все уже были трупами. Думаю Гел хрен отошел бы от этого моста, да он и заночевал бы прямо на нем. — Я раздумывал об этом. Правда, хорошо, что мы все решили быть послушными мальчиками, да, Перси? А не то быть нам вывернутыми наизнанку… — Гриндевальд, видимо, последовал за Грейвзом, когда тот, не обнаружив Ньюта в лагере, отправился на поиски дальше. И ведь не прогадал. Альбинос замер рядом, не сводя взгляда с понуро уставившегося в песок проводника, и Персиваль почувствовал почти жгучее чувство неудовлетворенности от того, что их в который раз за этот вечер не могли оставить в покое. Размусоливание произошедшего, он был уверен, не нужно было ни Ньюту, ни ему. Зато оно было нужно Гриндевальду. — Ничего не хочешь спросить у своего дружка, Перси? — Конечно… — Грейвз еще раз смерил рыжего взглядом. Ему и самому было чертовски интересно узнать ответы на все свои вопросы, которые вертелись вокруг парня, но, вероятно, не такими методами, не сразу задавая их в лоб, и уж точно не сейчас. Сейчас, все что ему хотелось — это заключить Ньюта в свои объятия и пообещать, что никто из них больше не погибнет. Такая вот ложь во спасение. — Ньют… Мы заметили кое-что, когда ты… — Мать твою, да что ты жмешься, как девка? — Прервал его Гриндевальд и кивнул в сторону проводника, жестом показывая, что обращается именно к нему. — Какого хера ты не подох в этом тумане? — Я не знать. — Дерьмо, а не ответ. — Это ответ. — Грейвз услышал появившиеся в голосе рыжего нотки раздражения. Ньют крутанул головой, словно осматриваясь и, резко пригнувшись, зачерпнул горсть рассыпчатой земли. Он поднял руку прямо перед лицом Геллерта, и тонкую струйку песчинок, просачивающуюся сквозь его пальцы, подхватил ветер. — Ты знать откуда этот песок? Знать как он появиться? — Да хрен ли мне он сдался? — Гриндевальд скривил губы, отодвинувшись от руки проводника, чтобы песок не летел ему в лицо. — Ты ходить по нему сегодня, вчера и завтра. Он в твой волосы и твой одежда, но ты не знать откуда он, не знать! А я не знать, почему я не болеть, почему туман не слышать меня, я ничего не делать… — Ньют сделал шумный вздох, переводя дыхание и опуская руку, отряхивая ее от налипших песчинок. — Я быть таким, как рожден. Грейвз уже слышал раньше эту фразу. Оправдание, что если за проводником и были замечены странности, то они преследовали его с рождения, словно цвет кожи, и он не был ни виновником их появления, ни способным изменить что-либо. — Ладно, угомонись, я понял… не смотря на то, что ты нихрена не говоришь по нашему. — Альбинос ухмыльнулся, сделав к Ньюту шаг и оказавшись прямо перед ним. — Значит, ты ничего не собираешься мне говорить… Прежде, чем кто-либо успел среагировать, ладони Геллерта ударили Ньюту в грудь, толкнув того прямо в объятия клубящихся щупалец тумана. Сизые ленты мгновенно среагировали, обволакивая оказавшуюся в зоне досягаемости добычу, взвившись от земли до его головы и, полностью поглотив его на целое мгновение, снова схлынули, опав на землю, словно послушный пес устроившись ватными комками у его ног. — Что ж, я убедился наглядно… — Гриндевальд как-то презрительно фыркнул. Персиваль почти физически ощутил ту степень недоверия, раздражения и чего-то еще истеричного, свойственное Гриндевальду, которую источал лидер в окружающее пространство. Почему-то он был уверен, что если бы загадочная дымчатая дрянь не растворяла все вокруг, включая кости — альбинос бы попробовал в ней еще и утопить проводника. Он даже представил, как его ладони сдавливают хрупкую шею, расцвечивая бледную кожу синюшными пятнами, и удерживая рыжую голову под зыбкой поверхностью до тех пор, пока Ньют не захлебнется. Кажется, это заметил лишь он, или парень предпочел проигнорировать очередное невысказанное в его сторону обвинение. Он сделал шаг, выбираясь из таинственной пелены и, не замедляя шага, молча направился в ту сторону, где Грейвз оставил их общий спальник. — Гел, ты… — Персиваль покачал головой. — Ши’мау… — Что ты сказал? — Наемник проигнорировал вопрос, двинувшись вслед за проводником и оставляя Гриндевальда в темноте одного. — Твою мать, Перси! Грейвз был рад, что лидер не последовал за ними, после того, как он и Ньют оставили его одного у границы с туманом. Может быть парень и был странным до чертиков, но знание истин уж точно не стоило того, чтобы всю оставшуюся ночь препарировать его в поисках ответов. От чего-то Персиваль не чувствовал в рыжем угрозы — слишком уж открыто он призвался в том, что что-то знает и не говорит, как например в случаях, когда дело касалось его дома. Ему просто не было смысла им врать, да и в таком случае уж слишко виртуозно у него получалось. И еще он был уверен, что рано или поздно парень сам расскажет ему все. Добравшись до места ночевки, рыжий молча забрался на спальник вместе с ногами, сворачиваясь в самом его центре и закрывая голову руками. — Ньют… — Тихо позвал Персиваль, но проводник никак не отреагировал на собственное имя. Наемник забрался на спальник следом. Он медленно, словно на пробу придвинулся ближе, укладываясь позади Ньюта на бок и, знакомым жестом скользнув по талии, прижал его спиной к своей груди. Он был готов к тому, что рыжий незамедлительно вскинется, прерывая контакт, быть может ударит и снова зашипит, но оказался совершенно не готов к тому, что тот резко развернется, утыкаясь лбом ему в грудь. Он лишь плотнее прижал свою ладонь к выгнутым лопаткам проводника, ощущая бьющееся немного быстрее, чем следовало, где-то внутри сердце. — Я не хотеть, чтобы он стать трупом… — Голос вышел тихим и сильно приглушенным, но Грейвз услышал. — Я знаю, Ньют. Я знаю…