Оранжевое небо.

(убедитесь, что вы читали предыдущую главу) На плоской выжженной поверхности негде было спрятаться, и солнце, впитываясь в черную землю, грозило спалить все, что оказалось недостаточно умным, чтобы не забредать в центр воронки. Под колесами то и дело лопались воздушные карманы, выстреливая в воздух ярко-зеленую дымку, которая, не рассеиваясь, повисала в воздухе сигнальным огнем, отмечая, вместе с потревоженной пылью, их путь через новый вид пустоши. Такая пустошь Грейвзу не нравилась. Здесь не было жизни, не было ничего, кроме горячего встречного ветра, обжигающего лицо, неизвестного происхождения испарений, слабо отдававших тухлыми яйцами, и смерти. Изредка Персиваль замечал проносящиеся под колесами белоснежные, отполированные солнцем, наполовину утонувшие в черном песке скелетики каких-то мелких и не очень тварей, видимо по глупости забредших в этот ад и сдохших от жажды. Это было очевидной причиной, и он старался не выдумывать иной мистики, повинной в смерти этих животных. Не думая об очередном непонятном предупреждении о каких-то там призраках. Бокс гудел впереди, немного сбоку, позволяя, если хорошенько присмотреться, заметить сквозь открытое окно кабины белобрысую макушку Гриндевальда, с треплющимися на ветру волосами, но Ньюта с такого расстояния и при таком угле обзора видно не было. Как и не было слышно. Вряд ли, конечно даже его крик был бы достаточно силен, чтобы посоревноваться децибелами с двигателями, да и те проигрывали в схватке с забивающими уши встречными потоками воздуха. Ровная дорога, даже без пресловутых кочек, которые венчали обычно пучки травы немного нервировала, она напоминала затишье перед накапливающей силы, затаившейся собирающейся неминуемо нагрянуть бури, но, все больше черного песка оказывалось позади и, сквозь неверную дымку уже просматривалось бесконечное ровное море, маня своей неизвестностью и слепящей на солнце белизной. Кажется, вопреки опасениям Ньюта, в этот раз удача, наконец-то, повернулась к ним не своей заезженной задницей, решив дать им небольшую передышку. Батареи разорвали воздух пронзительным воем, и бокс резко затормозил, выплюнув шипение сбрасываемого давления, едва ли не врывшись плоским капотом в песок и поднимая застопорившимися гусеницами целый сноп зеленого дыма и жженой пыли, окутавшими его плотным облаком и скрывшими на мгновение из поля зрения. Пустошь не давала передышек. Грейвз выругался, выкручивая руль и также сбавляя обороты двигателя. Слишком внезапная остановка, чтобы надеяться на отсутствие проблем, слишком рано он понадеялся на благосклонность удачи в этот раз. Он уставился на дверь кабины, чувствуя напряжение в каждой мышце и выжидая. Шипение отъезжающей двери, впитывалось напряжением в каждую мышцу и скручивало нервы в туго взведенные пружины… Из проема показался Гриндевальд, и Грейвз шумно выдохнул - альбинос буквально волоком вытащил проводника из бокса, держа его за шкирку, пока тот, споткнувшись о последнюю ступеньку, не полетел лицом вниз на землю. Ньют едва успел выставить вперед руки, тут же закрутившись в черной пыли и переворачиваясь на спину, готовый дать отпор нависающему над ним лидеру их шайки. Наемник заглушил батарею. Он бросил байк, рванув в сторону сцены, крича и размахивая руками. Одному… кто бы там кому не молился… было известно, что произошло внутри кабины, и чем именно Ньют сумел так разозлить альбиноса. Быть может молчанием и нежеланием отвечать на вопросы, за ним водилась излишняя молчаливость, а может быть совсем наоборот, своими криками, упреками, не замолкая ни на секунду по поводу того, что они выбрали неверный путь, даже не смотря на то, что до конца чертовой воронки оставалось не больше мили… Гриндевальд достал бластер, знакомым даже с расстояния движением снимая с него предохранитель. Не было времени гадать, что же произошло, дуло смотрело в лицо распластавшемуся на земле и поднявшему руки в защитном жесте рыжему. Грейвз снова крикнул и Геллерт поднял на него взгляд. Безумный взгляд разномастных глаз над едва ли не более сумасшедшим оскалом. Наемнику показалось, что он заметил хлопья пены у рта их лидера и сбавил скорость, останавливаясь в нерешительности. - Эй, что случилось?! - До Гриндевальда и Ньюта оставалось не более тридцати шагов. Он вспомнил пресловутых призраков, которыми грозил им проводник. Что бы он не подразумевал под этим… неужели что то подобное сейчас хозяйничало в и так неспокойном мозгу Гриндевальда? Грейвз хорошо помнил, чем закончился прошлый раз, когда один из них решил пренебречь таинственным предупреждением… Вернее, каждый раз, когда они плевать на них хотели. Каждый раз случалось что-то очень плохое, и в последний раз они поплатились за это жизнью одного из них. - Захотелось чего-то чистого и незаразного, Перси? - Альбинос издал нечеловеческий смешок и сделал несколько ленивых шагов вперед, огибая фигуру проводника. Он остановился сбоку от него и резко опустил ботинок ему на грудь, впечатывая укутанного в балахон парня в мягкую сажу. Персиваль увидел, как забился под ним рыжий, пытаясь убрать с себя чужую ногу, молча, не издав ни звука, кроме шороха ткани о песок, словно его здесь и вовсе не было. - Ну и как он на вкус? Почувствовал привкус лет, проведенных в пустыне? - Нет… Только что-то… вроде сладкой травы… - Сам не понимая, зачем он это делает, честно ответил Грейвз, не сводя взгляда с молотящего Гела по щиколотке кулака. Что-то словно дернуло его назад, удержало от того, чтобы немедленно сорваться с места и оттолкнуть обезумевшего лидера от Ньюта, убрать его ногу с этой тонкой груди, воспоминания прикосновений к которой хранили его пальцы. Где-то под ребрами болезненно запульсировало гипертрофированное чувство справедливости - этот парень на протяжении всего пути занимался лишь одним, спасением их ничего не стоящих жизней, и каждый раз он натыкался в ответ на отношение, которого не заслужил. Грубость, оскорбления, недоверие... - Надеюсь ты хорошенько запомнил этот вкус… - Гриндевальд вновь перевел взгляд на бьющегося под его ногами парня. Его лицо исказилось, превращаясь в восковую страшную маску, и он нажал на курок. Оружие в его руке дернулось отдачей. Сердце Грейвза пропустило удар. Звук выстрела оглушил, словно пробил его собственный череп. Он слышал свой крик, но он раздавался лишь в его голове, он видел свою кровь, но она почему-то лилась не из него, она бесформенными кусками разлетелась из-под ног Геллерта, осаждаясь в пыли. Беспокойные руки в последний раз взлетели в воздух, покорно рухнув по обе стороны от мертвого тела того, кому принадлежали. - Нет! - Персиваль вынул из кобуры собственный бластер, медленно поднимая руку в сторону Гриндевальда. Грудь сдавило ледяным обручем, вымораживающим все внутренности даже посреди адского пекла воронки. Грейвз почувствовал, как что-то внутри него треснуло и надломилось, обратившись в чистый лед. Не было больше никакой цели в Тихом море, не было никакой наживы в виде инопланетных технологий, самое ценное, что он мог найти в этом безумном путешествии и то, что он мать его уже нашел! у него отняли… У него, у этого мира отняли того, кто верил, что их можно еще спасти, кто дорожил каждой жизнью, разбрасываясь собственной, и это не смотря на то, что никогда не знал ни от кого заботы, не смотря на то, что всю свою жизнь прожил в пустошах, которые, словно голодный ненасытный зверь безжалостно убивали и калечили каждый день… Того, кто так прочно обосновался в его жизни, заняв его мысли так крепко, что это было почти больно... И у того, кто его отнял, было лицо. Лицо Геллерта Гриндевальда. Рука с бластером дернулась, вновь опускаясь, отяжелела, не в силах подняться достаточно, чтобы направить его в альбиноса. Грейвз зашипел от собственного бессилия, от предательства собственного тела. - Ублюдок! - Он был рад, что жар высушил невольно выступившие в уголках глаз капли. Мужчины нового умирающего мира не позволяли себе такую роскошь, как слезы, зато прекрасно пользовались другой привилегией - местью. Грейвз словно все еще слышал голос рыжего, доносившийся до него из зеленоватого тумана. Ньют кричал. Громко, срывая голос, но словно через толстый слой ваты, откуда-то уже из другого мира. Персиваль стиснул зубы, делая усилие и все же дожимая высоту руки с бластером до нужной отметки. Предохранитель был уже снят, и палец приятно ощутил упругий курок, едва надавив… В щеку врезалась мощная пощечина, от которой голова дернулась в сторону. Персиваль приоткрыл рот, опасаясь, что мерзкий писк в голове разорвет барабанные перепонки, и, словно бы из ушей вылетела та самая пресловутая вата, ограничивающая звуки реальности. Он услышал громкий крик проводника прямо рядом с собой. - Очнуться! Давай! Не смотреть, не смотреть на них, не слушать! Слушать меня! - Грейвз проморгался и, там, где раньше не было ничего, возник Ньют. Словно призрак, но… живой. Ошеломленный, он перевел взгляд на черную пустошь, замечая медленно выползающий из воронки бокс, в сопровождении если не всех, то большинства эскорта, и вновь перевел взгляд на проводника - Ньют никуда не исчез. Наемник протянул вперед руку, касаясь пальцами завернутой в балахон груди, словно пытаясь убедиться, что чудовищное видение рассеялось и реальность вернулась на место, ощущая перед собой настоящее твердое тело, во плоти. - Призраки обмануть тебя, ты выстрелить и воздух… - Персиваль не дослушал, бросаясь вперед и заключая рыжего в объятия. Чудовищной силы облегчение едва не свалило его с ног, лед внутри таял и мгновенно испарялся, жаркой волной опаляя живот и стекая в пах, провоцируя слабое адреналиновое возбуждение. Это все было иллюзией, игрой воображения, обманом… да чем угодно, главное, что не правдой. - Я… я видел, как ты умер… Я думал, что потерял тебя… - Он почувствовал, что проводник замер и напрягся, но, был рад, что тот позволил ему эту слабость, не начав вырываться. Ему нужно было… ему нужно было ощутить в своих руках тело Ньюта. Живое, дышащее, точно такое же, которое он ощущал под собой ночью на крыше поверженной военной машины. Пустыня не любила промедлений, а время его не давало. Грейвз шумно выдохнул, быстро справляясь с собой и лишая рыжего собственных рук на его теле. Эмоциональная встряска отошла на второй план, возвращая бразды правления здравому смыслу, который пружинил ноги, вопя, что из этого места нужно убираться и как можно быстрее, пока какая-нибудь очередная дрянь не заползла в его голову и не устроила там новый локальный апокалипсис. Он старался отбросить сейчас мысли о том, почему увидел именно это, почему альбинос в его мозгу сказал именно эти слова и то, что он почувствовал... это было... - Идем отсюда. - Грейвз схватил рыжего за руку, крепко стискивая пальцами чужое запястье, испытывая едва ли не потребность ежесекундно напоминать себе этим прикосновением, что с парнем все в порядке, и зашагал туда, где он оставил байк - всего несколько метров, и они окажутся на шаг ближе к безопасности. Гул чужой батареи ворвался в уши внезапно, словно летевший на них сбоку пикап свалился прямо с неба. Втопивший педаль газа в пол наемник за рулем что-то кричал, но его голос слился с ревом двигателя и шорохом шин по вырывающимся из-под колес комьев песка. Еще одна жертва павшая под действием шутки исковерканной людским вмешательством природы. Персиваль еще успел заметить светящиеся безумием глаза одного из их парней... Затянутые в кожу перчаток ладони весомо ударили Грейвза в грудь, отталкивая прочь, и пикап, промчавшись в метре от него, налетел на мотоцикл, зацепив и протащив его вперед, словно бы отмеряя тормозной путь разрытой колеей, превращая его в груду металлолома и разрывая защитный кожух батареи. В воздухе сверкнула пресловутая голубая искра гибнущего блока питания, и зеленый дым наполнился жаром. Воздух сдетонировал, и Грейвза опрокинуло на землю взрывной волной, нестерпимо опаляя кожу. Он инстиктивно закрыл голову руками, что-то ударило его по спине, и рядом в песок врезалась оторвавшаяся покрышка. Откатившись в сторону, шина замерла, падая на песок дымящейся бесполезной деталью уничтоженного транспорта. Грейвз не позволил себе пролежать на земле дольше. В голове болью отозвался писк легкой контузии, он открыл глаза и медленно поднялся на ноги, прикрывая рот от едкого дыма с привкусом гари и пытаясь взглядом отыскать среди разбросанных, дымящихся обломков Ньюта. Он ведь был не так далеко от него в момент взрыва… Наемник быстрым шагом обогнул несколько особенно больших кусков, бывших некогда автомобилем и, наконец-то заметил проводника. Вернее только край балахона, видневшийся из-под придавившего Ньюта искореженного капота пикапа. Грейвз рванул к рыжему, матеря вязнущие в песке ноги, цепляясь пальцами за куски приварившегося к корпусу двигателя, и тут же одергивая их с шипением, немилосердно обжегшись о раскаленный металл. Не раздумывая больше секунды, он стянул с себя футболку, наматывая ее на ладони и одним усилием переворачивая тяжелый обломок, освобождая лежавшего без движения на земле парня. - Нет, Ньют, нет, нет, нет… только не снова… - Сердце вновь сдавило при виде безвольно раскинутых в стороны рук. Он уже видел подобную картину, только тогда от головы проводника остался кусок мяса, и это было неправдой, но сейчас жар от трещавших рядом редких языков огня и бьющийся в груди раненым зверем адреналин не давали усомниться в реальности происходящего. Порывисто сев, Персиваль провел пальцами по скрытой респиратором щеке… Если проводник жив, он не простит его за то, что наемник снял его, даже проверяя жив ли он. Лимит доверия и так был исчерпан. Грейвз прижал свою ладонь к затянутой в балахон груди, успев удивиться, что в подобный момент он еще может размышлять о подобном, и с облегчением ощутив, как та поднимается и опускается от слабого движения легких. Рыжий был оглушен ударом, без сознания, но живой, определенно живой. Грейвз бросил быстрый взгляд туда, где за пределами опасной зоны расположился его редеющий отряд, натянул нагретую ткань футболки обратно на тело и подхватил Ньюта на руки, бегом преодолевая оставшуюся до края воронки милю. Парень все еще был в отключке. Капюшон слетел с безвольно откинувшейся назад головы, и наемник перехватил рыжего поудобнее, позволяя лохматой голове облокотиться на его плечо. Что-то мокрое и теплое намочило его руку под спиной проводника, и Грейвз стиснул зубы, все же не решаясь ускорить бег - самым худшим было бы сейчас споткнуться и приземлиться сверху на раненого парня. Повинуясь какой-то выработанной привычке, он на автомате все еще пытался уловить слабый запах меди от крови, но, по видимому, выжженная пустыня продолжала диктовать ему свои правила искаженного восприятия. Он ощущал лишь усилившийся запах травы в воздухе. Грейвз пронесся мимо замерших наемников и Гриндевальда, буквально врываясь в его бокс и заметавшись по кругу, пытаясь одновременно вспомнить, где находятся все их медицинские препараты, и понять, куда можно уложить Ньюта, пока он не придет в себя. Шум крови в ушах и банальный страх упустить время мешали сосредоточиться на единственной мысли и они разбегались в разные стороны, делая тщетными попытки собраться и начать действовать, иррационально заставляя медлить. Он услышал, как альбинос за его спиной вошел в бокс и обернулся. - Он выскочил на ходу, стоило тебе затормозить. Что там слу... - Научись уже верить, мать твою, тому, что он говорит! - Заорал на него Грейвз, ощущая, как ярость заставляет закипать кровь. Видение того, как Гриндевальд спускает курок, убивая проводника все еще жило в его памяти… Хотя почему же видение? Только из-за его упрямства и желания сэкономить лишний, ничего не значащий день, он сейчас чувствовал на своих руках кровь Ньюта. - Где эта хренова аптечка?! Гриндевальд не ответил. Как и вообще не отреагировал, если не считать почти что осязаемого напряжения, заполонившего внутренности бокса, и внимательного прищура, с которым он рассматривал бессознательное тело в его руках. - Ты, что оглох?! - Брось эту тварь на пол, Перси… - Геллерт говорил тихо, намного тише водопада в его голове, но Персиваль расслышал каждое слово. Он инстинктивно прижал Ньюта крепче к своей груди и почувствовал, как тело рыжего напряглось и дернулось, медленно возвращаясь к жизни. - Ч-что?... Геллерт с молниеносной скоростью вынул из-за пояса бластер, сняв предохранитель и направив оружие на проводника. Дежа вю... - Я сказал, убрал от него руки, или я нахрен застрелю вас обоих! - Альбинос едва не брызгал слюной, вновь обезумев, казалось еще больше прежнего, но благоразумно не делая ни шага вперед, целясь в них обоих с вытянутой руки. Грейвз сцепил зубы. В любом случае, даже если призраки или кто бы там ни был свели Геллерта с ума окончательно, не оставив в его мозгу ни одной здравой мысли, остановить его будет проще со свободными руками. Остановить и обезвредить. - Только не делай глупостей… - Наемник медленно опустился на одно колено, не сводя с лидера напряженного взгляда и укладывая Ньюта на металлический пол бокса. Он готов был броситься на него прямо сейчас, с низкого старта, выдирая у него из рук оружие… Черт возьми, у него не было времени на эти игры! - Посмотри на свои руки, Грейвз… - Вновь тем же тихим и, каким-то настороженным голосом произнес Гриндевальд. И наемник подчинился этому голосу. Каким бы безумным лидер не был, если он отказывал себе в привычке исковеркать его имя до пресловутого “Перси”, значит дело было действительно хреново. Он медленно опустил взгляд вниз, одновременно с этим поднимая руки к своему лицу. Звук водопада в его голове сменился камнепадом рушащегося мира. Одна из его рук была испачкана густой и ярко рыжей, словно у баргу, кровью. Кровью Ньюта.