Глава 50.
Хорошо подобранная пара та, в которой оба супруга одновременно ощущают потребность в скандале. Жан Ростан.
Утром, на рассвете следующего дня, едва небо на горизонте прокрасилось в светлые тона, в ворота Эдороса постучались двое. Это были дети – девочка лет семи и мальчик, которому на вид было не больше десяти - усталые, замерзшие и грязные, пахнущие своим и лошадиным потом. На их чумазых лицах блестели высохшие дорожки слез, и мальчик был готов вот-вот потерять сознание. Как объяснила девочка стражникам, их деревню, которая находится в дне пути от Эдороса, сожгли орки, а всех жителей перебили. И спаслись они двое, да и то потому, что конь их отца был слишком умным и резвым, зная дорогу до столицы…. Детей пропустили и направили прямо к ярлу, который, с тревогой, выслушал их историю. Их рассказ, трогательный и простой, как и сами дети, глубоко запал в душу Теодена. Да и все подтверждало то, что уже не было смысла отрицать – Саруман развязал войну. И начал он с Рохана, так как тут более уязвим и подавлен, чем Гондор. Это не могло не тревожить сердце ярла, который радел за благоденствие своего народа и наследника. И, видя, как за считанные часы поправился его сын, Теоден не мог не признать, что Рохиримм придется также встать с колен, если они не хотят быть уничтоженными и порабощенными. Уж лучше смерть, чем рабство. Но эти мысли Теоден не сказал никому, и, смотря, как Эовин, его племянница, воркует над детьми, понимал, что другого выбора – как у повелителя своего народа, как у отца, как и просто у воина – нет. И тоска сжимала его сердце. Он понимал, что Рохан не готов к войне. Слишком поздно они спохватились – враги уже ходят по их земле, грабя, сжигая и убивая все живое на своем пути. Жители разбежались по всей стране в панике, большинство отрядов перебито, из Хельмовой Пати поступило сообщение, что она переполнена беженцами. А Эомер – единственный, у кого в отряде было больше чем сотня воинов, - был изгнан Гнилоустом, и, наверное, давно уже либо покоится в земле, сойдясь в стычке с противником, либо уже покинул границы Рохана, направляясь в Гондор, где его стать, мужество и сила пригодились бы больше, чем на родной умирающей стороне…. Чтобы не говорили в народе, но Гэндальф и его друзья пришли слишком поздно. Рохан уже не встанет с колен, ему не на что опереться, кроме как на ту силу, что у него осталось. Теодену было больно признавать сей факт. Ему, как истинному государю, было больно видеть горькую правду и страдания своего народа. Он понимал, что, вступи Рохан в войну, он из нее не выйдет и падет. И больше не останется песен, некому будет их уже петь….Где ныне конь боевой? Где звонкого Рога пение? Отгремели горной грозою, Отшумели степными ветрами, Сгинули дни былые, В закатной степи за холмами….*
***
Сьюзен, буквально, нутром чувствовала недовольство Арагорна чем-то. И все пыталась его подловить, чтобы понять в чем дело, какая кошка между ними пробежала. Но Странник обладал удивительным даром, как и все Дунаданы, которым Сьюзен, увы не владела, - а именно – исчезать тогда, когда это нужно. Видно, Ар чуял ее порывы, и старался не попадаться ей на глаза. И Сьюзен бесилась от своего бессилия что-либо изменить. С Арагорном всегда так, когда нужно поговорить о чем-то серьезном. Например о королевстве и о наследовании престола. Нет, он не был безответственным, скорее даже, наоборот. И это было чересчур. Порой Сьюзен жалела, что он – не Питер, Арагорну не хватало его лидерского упрямства и вспыльчивости, которая, порой, просто необходима, чтобы проветрить голову. Увы, Арагорн такой чертой характера не обладал. Он был слишком ответственным, серьезным и, порой, слишком много думал. Как сказал бы Питер – «Ты просто умничаешь!», но что поделать? Такими качествами он обладал от природы, и это сделает его по-настоящему мудрым и хорошим королем. Сьюзен это понимала, как никто другой. Но, в тоже время, отдавала себе отсчет в том, что Страннику не хватало искры – той, за которую он мог сражаться, ради которой был готов совершать безумные поступки, идя вперед. Как Питер, Верховный Король Нарнии, который делал все не ради, и не во имя Аслана, как это могло показаться вначале, а ради семьи – ради нее, Сьюзен, ради Эдмунда и ради Люси. Это и отличает хорошего Короля от просто короля – жить он должен ярко, но в тоже время быть ответственным за свои поступки. Именно такие короли и входят в историю, поскольку они перекраивают мир. Сьюзен видела Арагорна одним из таких Королей, королей с большой буквы. Но Странник отчаянно сопротивлялся своему наследию, и не желал о нем разговаривать. Как, впрочем и со Сьюзен. В данный момент. Девушка все думала, что она сделала не так, из-за чего Арагорн теперь ее избегает, и злилась, поскольку не могла найти причину. Но разум подсказывал ей, что ответ рядом, стоит только присмотреться, но, как бы она не старалась, увидеть все ясным, как день, у нее не получалось. Скорее все выходило туманным, как осенние сумерки. Утром после пира стало известно, что в Эдорас прискакали двое детей, которые выжили после разбоя в своей деревне. Сьюзен даже видела их в Обеденном Зале Медусельда – Эовин заботливо укрывала теплым пледом загорелую маленькую девочку со спутанными светлыми волосами, пока та ела, а Теодред что-то рассказывал бледному худому мальчишке, который слушал его затаив дыхание. Дети выглядели изможденными, но ели за четверых, явно боясь, что еду могут у них отнять. «Бедные дети! Как же они голодают – Джадис морозит все посевы и урожаи, а орки постоянно истребляют их деревни». Сьюзен уже знала об этом и рвалась в бой. Колдунью нужно было остановить как можно скорее. Слишком много зла были принесено этой Валой в мир детей Илуватара, и ее смерть, точнее ее уничтожение может склонить чашу весов к их победе. Нужно действовать, хватит бездельничать! Джадис находится на расстоянии вытянутой руки, и чувствует себя безнаказанной, творя беспорядки в степях Рохана. Говорят, она и ее воинство расположилось на восточной границе степей, осаждая башню Экенбарда, который отчаянно с ней сражается, но может пасть в любую минуту... Пора нанести ей визит… Сьюзен сжала кулаки, и ее глаза налились яростью. Конечно, она уже давно не та запуганная девушка, которой оказалась первые несколько лет своего пребывания в Средиземье. Тогда она трепетала от одного имени Белой Колдуньи, ведь та грозилась уничтожить ее, если она встанет на ее пути. Но теперь все по-другому. Сьюзен изменилась. Пусть она уже не Королева Нарнии, и вряд ли когда ее станет вновь. Но она напомнит Джадис кто два раза сумел победить ее. Пусть она не Аслан и не Эдмунд. И даже не Питер. И пусть это будет последняя в ее жизни схватка. Но она сможет остановить Колдунью. Рука сама потянулась к кинжалу Люси, и Сьюзен нежно подумала о сестренке, сжав рубиновую рукоять. Этот мир изменил ее, превратив из изнеженной английской девушки в слоновую кость и сталь. Теперь она не будет убегать перед лицом опасности, она сама встретиться с нею… И смотря на то, как Эовин и ее брат воркуют над детьми, Сьюзен только еще больше удостоверилась в своем решении. Ей пора. Пока еще есть за что сражаться. Правда, Арагорн не поймет ее. Девушка в очередной раз проклянула себя за то, что дала слабину на Андуине и рассказала ему все. Теперь Арагорн в курсе ее планов и попробует помешать ей, чисто из благих побуждений. Чтобы она – Сьюзен, была жива…. Наверное, с ним не стоит прощаться. Он обязательно остановит ее. Как и Боромир и Гимли. А вот Леголасу она скажет. Эльф умеет хранить секреты и понимать мир, как никто другой, ведь он живет на свете больше двух тысячелетий, он сможет понять ее мысли. Пусть и не одобрить, но отпустить. Сьюзен тихонько выскользнула из зала, чтобы незаметно пробраться в свои покои. Но не тут-то было. Казалось, что сама Судьба решила проявить свою знаменитую иронию, и послать ей на путь Арагорна, с которым она хотела поговорить, но не теперь… - Доброе утро, Сьюзен, - кивнул он, явно чем-то раздосадованный, и попробовал обойти ее с другого боку. Решив не тянуть кота за хвост и немного повременить с отъездом, девушка схватила его рукав синей рубашки и произнесла: - Стоять! Получилось властно и убедительно. Арагорн остановился, удивленно посмотрев на нее, но Сьюзен уже тащила его в свою комнату. - Знаешь, - сказал он, когда она захлопнула дверь, - люди могут не понять, почему незамужняя девушка заводит взрослого мужчину в свою спальню. В его голосе звучала хорошо прикрытая досада, что говорить с ней все-таки придется. И Сьюзен распознала эту ложь. Она повернулась к Страннику: - Ничего не скажут – ты мой брат! Лишь Гэндальф знает, что это не так, но вмешиваться я ему не позволю. Нам нужно поговорить! - О чем? – Поднял брови тот, делая удивленное лицо. А в глазах – паника. Ясно, он все прекрасно понимает, но не хочет говорить … Почему? - Почему? – Спросила его Сьюзен, заглядывая ему в глаза, - почему ты избегаешь меня? Я что-то не то сделала? Или что-то не так? Арагорн вздохнул и отвел взгляд. На первый взгляд казалось, что он сейчас скажет что-нибудь обидное и уйдет, но девушка знала, что это не так. Сьюзен знала, что, после раздражения, Арагорн смиряется с обстоятельствами. Это тоже была его очередная удивительная черта. Она смотрела на его лицо – такое уставшее, небритое много дней, но безмерно родное и такое дорогое для нее. В глубине души она жалела Странника, но опыт общения с мужчинами подсказывал ей, что показывать сейчас ее слабину ей не стоит. Если сейчас она сдастся – то потеряет Арагорна навсегда. А она не хотела этого…. - Сью, - наконец вздохнул он и взглянул на нее своими серыми, лучистыми глазами, - дело не в тебе, а во мне. Я … - тут он запнулся, но девушка взяла его за руки, прижав к груди, и он продолжил, - Я не достоин тебя, понимаешь? Порой я пугаюсь тебя, ты никогда не страшишься преград и выносишь приговор, который считаешь справедливым… Она вспомнила его взгляд, когда приговорила Гнилоуста к смертной казни. Тогда Арагорн был недоволен ее решением. И тут она поняла почему – Сьюзен явила ему одну из сторон своей королевской личности, а именно – жестокой справедливости. Но тогда она просто «включила» Эдмунда, который прозван Справедливым Королем. Он был Судией Нарнии, и так же – ее Палачом. Ибо у них, также как и в Рохане, имелся закон о том, что кто выносит приговор, тот и заносит меч, ибо Справедливость – вещь обоюдная. Обвиняемый достоин казни, только если ты найдешь в себе силы исполнить приговор сам. Иначе, вместо справедливости останется лишь ее личина, но не суть…. Эдмунд это понимал, как никто другой. Питер воевал, Сьюзен давала балы, Люси проводила время с дриадами, но лишь Эдмунд был Палачом, вынося справедливый приговор. Порою, и в сказках случается жестокость. И Сьюзен явила ее перед Арагорном. А тот, в свое очередь, стал понимать все тяжести бремени правления. И испугался. - Я не хочу быть королем, Сью, ты это знаешь, - он продолжил, давая ей осознать все то, что творилось в его душе, - но в тоже время, я понимаю, что иного пути мне уже не дано. Я выбрал свой путь, став одним из Братства. Дорога привела меня в Эдорас, и Саруман развязал войну. … Я знаю, что я должен сделать, кем я должен стать, но мне тяжело принимать это решение…. Ведь тогда … тогда придется мне стать другим человеком, Сью! Королем, а не Странником, выносить приговоры и быть тем, за кем пойдет народ! Но я не готов к этому! Я … я сомневаюсь, что вообще достоин быть королем! - Если ты сомневаешься, - промолвила Сьюзен, ласково улыбаясь и сжимая его пальцы, - значит, ты готов! Когда-то, эту фразу Аслан говорил Каспиану. Теперь пришел ее черед наставлять на этот путь Арагорна…. - Это не так! – Взгляд Странника стал грустным и темным, - ты уже была королевой, и вчера ты это доказала…. Прошу, не вмешивайся в мою жизнь, и дай мне самому распоряжаться ею. … Сначала ей показалось, что она ослышалась. Но хмурый взгляд Арагорна говорил ей об обратном. Он распустил их руки и отошел назад, тогда как она почувствовала, как вместе с камнем на душе, на глазах закипают слезы. - Что… О чем ты говоришь? – вымолвила она. Внезапно, для нее стало все черным, словно в душе погас свет. - Прошу тебя, Сью. Не указывай, как мне жить, - он посмотрел ей прямо в глаза. – Ты мне даже не сестра, ты лишь дитя другого мира, и даже двух. Прошу, отпусти меня, и дай мне самому разобраться со своим наследием. Казалось, весь мир рухнул у ее ног, под ногами заполыхала ледяным дыханием бездна, а слова, произнесенные Арагорном, вонзались в ее безобидное сердце, как острые ножи. Она отошла назад, не отнимая рук от груди, и по ее щекам заструились слезы. Она не ожидала такого. Хуже того – она не думала, что это может стать ее кошмаром. - Мы многое пережили вместе. Но теперь я должен быть один. У нас разные пути, Сьюзен Певенси. И с этими словами, он вышел из ее комнаты, чеканным шагом, стараясь держать спину прямой, оставляя девушку одну наедине с осколками сердца. Она проводила его взглядом, полным обиды и слез, но не знала, что, как только их разделила дверь, Арагорн тоже скрыл лицо в ладонях, сжимая его и подавляя крик невыносимой боли. Она не знала того, что он сделал это специально, просто использовав подходящий случай, чтобы спасти ее от своего брата, чтобы принять удар на себя. Также она не ведала того, что он давно уже решил принять свое наследство, чтобы защитить ее. Она не знала об этом. Знала только то, что он причинил ей невыносимую боль, и что теперь ее сердце собрать из осколков больше невозможно. Ведь однажды она сама разбила его, навсегда оставляя Каспиана в той сказке, которая потом забрала у нее всю ее семью. Тогда она с трудом склеила его, предпочла забыть все, считая чепухой из детства. Но теперь, теперь было больнее… Теперь ее сердце было разбито тем, за кого она, немедля, отдала бы жизнь, тем, кого она полюбила всем своим существом, тем, кого хотела назвать своим королем… И рыдая от душившей ее грудную клетку боли, Сьюзен упала на кровать, отчаянно захлебываясь в своих слезах. Ведь и сказки порой могут быть жестоки….***
- Это лишь малая часть того, что уготовано Саруманом. Грядут большие напасти, его подгоняет страх перед Сауроном…. Выведи против него войско. Защити от него своих детей и женщин. Прими бой! Голос Гэндальфа прозвенел в тишине. Собранный вновь Совет замолчал, обдумывая его слова, но Теоден был неумолим. Он уже давно решил, что собирается делать – Сьюзен прочитала это по его глазам. Она уже давно понимала, что означает этот упрямый блеск стали в чуть суженых глазах. Такие же глаза были у Питера, когда он принимал решение, и никто не мог его остановить. .. Она не хотела участвовать в Совете, решив проваляться в тупом онемении до самого вечера, а с первыми закатными лучами уйти, ни с кем не попрощавшись, чтобы убить Джадис. Но Теодред, что явился к ней, когда она уже вставала, учтиво поклонился и передал слова ярла о том, что тот желает, чтобы она, Сьюзен, приняла участие в Совете. Смотря в синие глаза Теодреда, которые смотрели на нее с великим уважением и почтением, Сьюзен не смогла отказаться. Она не хотела обидеть ярла, да и нужно бы узнать, что всем делать дальше. И она согласилась. Юноша подождал, когда она приведет себя в порядок, чтобы провести ее до Тронного Зала, где должен произойти Совет. Но девушка догадывалась, что тут, помимо этого благородного порыва, имелось что-то другое, что-то личное. И она даже догадывалась что. - С вами все в порядке, госпожа Сьюзен? – спросил ее Теодред, видя ее бледное лицо, опухшие глаза и заострившиеся скулы, - вам не здоровится? Мы можем сию минуту позвать лекаря, если хотите! Его запал заставил девушку улыбнуться: - Что вы! Это просто легкое недомогание, оно скоро пройдет! – И прошу вас, называйте меня просто Сьюзен! Я всего лишь простая девушка из народа дунэдайн, и не могу претендовать на большее! Теодред посмотрел на нее с удивлением, а потом улыбнулся: - Конечно, Сьюзен, если и ты будешь называть меня по имени. Без прилагающихся титулов! - Как скажешь, Теодред! – Она снова улыбнулась, но душа ее не радовалась нисколько. - К тому же, - тот протянул ей руку, помогая спустится по лестнице, - ты не такая уж и простая девушка! Одно имя Дунэдайн чего говорит! Да и ты – младшая сестра вождя, соответственно, придет время, и можешь стать принцессой, если не королевой! Ведь в твоих жилах течет королевская кровь! «Точно! – пронеслось в ее голове, - я уже и думать об этом забыла…». - Я предпочитаю не кричать на каждом шагу о своем происхождении, - развела она руками и смущенно улыбнулась. Что ж, это тоже было правдой... Но улыбка эта получилась вымученной. Теодред, если заметил это, то предпочел не заострять на этом внимания, и, подведя ее к дверям, ведущим в Тронный Зал, произнес: - Тем не менее, позволь мне выразить свою благодарность, Сьюзен, Губительница Назгулов! Ведь ты не просто спасла мне жизнь, ты спасла моего отца! Если бы не ты, мой отец умер бы от горя! И Рохан бы остался без своего правителя, ведь Эомер вряд ли сюда вернется… Он галантно поцеловал ей руку, и его золотистые волосы легкой прохладой прошлись по ее тонкой загорелой коже. Будь Сьюзен той прежней девушкой, которой была несколько часов назад, ее бы это взволновало и бросило бы в румянец. Но сейчас она только признательно улыбнулась, принимая благодарность Теодреда. В сердце же ее теперь царствовал лед. На Совете были собраны все военачальники Эдораса и его гости во главе с Гэндальфом. Присутствовала здесь и Эовин, стоя за спинкой кресла своего государя. Был здесь и Арагорн, который поднял брови при виде них с Теодредом.. Сьюзен же прошла мимо него спокойно, даже не взглянув в его сторону. Она это умела – быть по-королевски холодной и величественной, ведь сколько сердец она покорила в Англии и Нарнии? Достаточно, чтобы стать равнодушной к мужскому вниманию. И к его отсутствию тоже. В зале засквозило холодом, когда она пересекла пространство и статуей встала рядом с Леголасом. Братство поняло, что между братом и сестрой пробежала уж слишком черная кошка, тогда как остальные ничего не заметили… Совет начался, и прозвучал совет Гэндальфа, который Теоден принял скептически. - Две тысячи твоих лучших воинов идут на север. Эомер верен тебе. Его отряд вернется и будет сражаться за своего короля, - подал голос Арагорн. Двое военачальников, в том числе и Хамлет, тот самый Страж, поддержали его. Но Теоден только отмахнулся: - Они уже отошли отсюда на триста лиг. Если не померли. Эомер не поможет нам. Я понимаю, что вам от меня нужно, но я не хочу преумножать жертвы среди своего народа! Я не развяжу эту войну! Он осмотрел всех. Гимли иронически хмыкнул. Боромир тяжело посмотрел на гнома, и тот решил не высказываться. Лично Сьюзен была согласна с ярлом Рохана. Но не во всем. И ее опередил Арагорн, чьи слова она приняла с холодной яростью. - Хочешь ты или нет – война уже развязана. - Это и так очевидно! – Она бросила взгляд на Странника, - но государь прав – Рохан еще не готов биться! - Именно, - поддержал ее Теоден, - слишком много нас пало, и слишком много развеяно по свету…. Нам не одержать победы в этой войне! - Но сидеть здесь это не выход! - Насколько я помню, что Теоден, не Арагорн, является ярлом Рохана? – Раздраженно отозвался тот. - Так что же решит государь? – спросил его Гэндальф, - Ты же ведь понимаешь, что оставаться в Эдорасе опасно! Это город, который легко взять, он не создан для обороны! Теоден смерил его тяжелым взглядом: - Это верно, в Эдорасе мы не останемся. Ближайшая к нам крепость – Хельмова Пать. До нее около полудня пути, туда мы и отправимся. - Но это же не выход, отец! – Подал голос Теодред, - бежать из одной ловушки в другую! Ведь из этой крепости ведет только один путь – он же и выход ! - Хельмова Пать была создана нашим предком, и никто еще не смог пробить в этой крепости брешь! – Ответил ему Теоден. - Лучше защищаться в надежной крепости, чем в отрытом городе, - подала голос Сьюзен, - в этом у нас будет преимущество. Арагорн вздохнул, зато Теодред сдался: - Это действительно хорошая мысль! Я согласен! Остальные одобрительно загудели. Лишь Боромир нахмурил брови: - Мы можем позвать на помощь моего отца. Гондор отзовется! Он никогда не бросает друзей в беде! - До него слишком далеко, - отозвался Хамлет. - Тогда позвольте мне предупредить его! – скрестил тот руки на груди. – Позвольте рассказать о напасти! Уверен, мой отец, благородный человек, сможет помочь вашим бедам! - Мы не в праве тебе запрещать возвращаться туда, куда зовет твое сердце! – Улыбнулся ему Теоден, - Ты – воин Гондора, мы не можем тебя удерживать здесь! - Это дельная мысль, - согласился Гэндальф, - Денетор умен и дальнозорок. Он сможет нам помочь. Боромир благодарно посмотрел на него. - Значит, решено! – Теоден обвел всех взглядом, - выступаем завтра на рассвете! Сегодня же оповестите об этом город! Боромир, Хельмова Пать находится по дороге в Минас-Тирит, мы можем выехать вместе, затем ты отдохнешь в крепости и сможешь продолжить свой путь. - Согласен! – Кивнул воин. – Хорошая кампания не помешал бы! - Значит, договорились! – Ярл согласно кивнул и распустил Совет. Глашатаи бросились в город, и скоро по всему Эдорасу звонко пели рога и разносились голоса: - По приказу короля город должен быть оставлен! Мы все отправляемся в Хельмову Пать! Не обременяйте себя ценностями, берите только провизию!***
- Хельмова Пать! Они бегут в горы, когда им должно принять бой! Кто защитит их, если не их король? – Гэндальф направлялся к конюшням, спеша и спотыкаясь на неровной местности. Сумерки уже медленно поглощали Эдорас, небо окрасилось в темный цвет, веяло прохладой, лишь на самом горизонте алела красная полоса заката, которая вот-вот обещала погаснуть. - Ты покидаешь нас так рано? – Сьюзен была недовольна этим обстоятельством, - Теоден не одобрит это. - Принимая решение, он желает народу блага – Хельмова Пать не раз спасала их народ, - откликнулся Арагорн. - Из этого ущелья нет выхода, - маг сердито сел на своего коня, и вперил свой взгляд в провожающих – Арагорна, Сьюзен, Боромира, Леголаса и Гимли, которые тоже были удивлены его спешным отъездом. - Теоден загоняет их в ловушку! Он думает, что приведет их к спасению, но приведет на бойню. Воля его сильна, но я боюсь за него. Меня страшит будущее Рохана! – Маг, на мгновение, запнулся, затем вымолвил, - Ты нужен ему в трудный час, Арагорн! Народ Рохана не сможет без тебя обойтись…. Выстоять – это их долг! - Они выстоят! – Тот кивнул так, словно знал это как истину. Сьюзен хмыкнула. И Леголас чуток подтолкнул ее локтем. - Серый Странник …Так называли меня… Триста людских жизней я бродил по земле, теперь у меня нет времени…. Если повезет, мои поиски не останутся напрасными! И ждите меня там с первым лучом солнца! Я приду на пятый день с Востока! … И Гэндальф бросился серой тенью в ночь. Они проводили его мрачными взглядами. - Он снова нас покидает, - недовольно пробурчал Боромир. – опять! Боюсь, это может плохо кончиться! - Он ищет помощь, - предположил Леголас, - ведь что триста воинов против тысячной орды? - Даже за каменными стенами им не выстоять! – Отозвался Гимли, поглаживая бороду, - как бы крепки они не были… - Не будь пессимистом, друг мой, - Сьюзен положила руку ему на плечо, - за закатом всегда следует рассвет…. - Вот только он может быть поддернут туманом! – Повел плечом Арагорн, и, резко развернувшись, он скрылся в ночи. Сьюзен нахмурилась. Ведет себя так, словно обиженный ребенок! Как будто это она разбила ему сердце! - Какая кошка между вами пробежала? – Остановил ее за руку Леголас, когда она собралась так же демонстративно уйти, но только в другую сторону. - Кошки тут не причем. – Отозвалась девушка и попробовала мягко освободиться из хватки эльфа, чтобы не обидеть и его. Но тот был неумолим: - Так что же? Вы всегда были вместе, а сейчас, разве что не испепеляете друг друга взглядами! Эльф выглядел обеспокоенным и встревоженным одновременно. - Это бывает, - пожала плечами девушка, - что брат и сестра могут рассориться. Это в порядке вещей. - У меня нет ни братьев, ни сестер, - Леголас и не думал сдаваться, - но даже я знаю, что просто так родные не ссорятся! Что случилось, Сью? Ты можешь мне довериться! Она знала это. Вот только не собиралась делиться своими бедами. Она не хотела причинить боль другу своими признаниями, ведь понимала, что эльф душой болеет за сплочение команды. И если скажет – то кто она после этого? Сплетница. А ею быть девушка не хотела. Но сказать что-то нужно, и потому Сьюзен решила исполнить то, о чем думала вначале этого ужасного, бесконечного дня. - Я ухожу, Леголас. Я должна убить Джадис, поскольку у меня к ней есть личный счет, - она посмотрела прямо в золотистые глаза эльфа (ну, почему она влюбилась в Арагорна, а не в него? Ведь было бы легче!), - Пока она жива, Рохан, да и все Средиземье в опасности. Я не могу этого допустить! Я провожу вас до крепости, а потом уйду. И не вздумай говорить об этом Арагорну! Меня никто не остановит! И с этими словами, она вырвала руку из пальцев Леголаса и ушла, из последних сил стараясь не оглядываться.